Они весело рассмеялись.
— Ну, так как насчет шахмат? — не оставлял начатую тему Луи.
— Хорошо, — кивнула Валентина, — проверим вашу комбинацию.
Тут налетел внезапный порыв ветра и на веранде стало прохладно. Все поежились.
— Кажется, завтра все-таки будет дождь, — заметила Валентина.
— О нет, что вы, кузина. Это предвестник адской жары, предсказанной Анриеттой. Ее предчувствия никогда ее не обманывают. Они только действуют наоборот.
— По крайней мере, они хоть так действуют, — заметила его жена, — ты и того не умеешь.
— Зачем? Вот тут в газете сказано, что завтра ожидается сильный дождь и ветер. Зачем мне руководствоваться столь тонкими и ненадежными понятиями, как предчувствия и интуиция?
— Что ты там еще вычитал? — Анриетта попыталась отобрать у него газету, — научили тебя читать на свою голову.
10 глава
На следующий день шел проливной дождь. Он шумел сплошной стеной, на улицу было невозможно даже высунуть носа, чтобы не промокнуть до нитки за считанные секунды. Все утро Валентина на пару с Луи наперебой подшучивали над хваленой женской интуицией, коей была так щедро наделена Анриетта и довели ее в конце концов, так что она взмолилась:
— Да хватит вам, наконец! Неужели, я должна за одну-единственную ошибку расплачиваться всю жизнь?
— Одна-единственная? Не скромничай. Такие ошибки у тебя случаются каждый божий день.
— Значит, сегодня мы не поедем в гости? — поинтересовалась Валентина.
— Какие гости в такой дождь? — кузина покачала головой, — мы промокнем до нитки, не успев дойти до пролетки. Лично я против таких рискованных экспериментов.
— А мне так хотелось увидеть майора в отставке и его четырех дочерей.
— Мы поедем к нему завтра, не расстраивайся. Я и сама рассчитывала провести сегодняшний день иначе.
— Интересно, почему бы это? Я еще вчера предсказывал вам, что сегодня будет дождь. К тому же, он вполне может растянуться надолго.
— Ну уж нет. Не хочу.
— Это ты ему скажи, — Луи кивнул за окно.
— Чем будем заниматься? — Анриетта взглянула на кузину, — может быть, пойдем сыграем что-нибудь на рояле? Правда, я давно уже не тренировалась.
— Я тоже, — отозвалась Валентина.
— Тогда пошли. На твоем фоне мои ошибки будут не столь заметны.
— Может быть, наоборот? — и девушка погрозила ей кулаком.
Они прошли в гостиную, где стоял инструмент.
— Что будем играть? — спросила Валентина.
— Ты — гостья, тебе и выбирать.
— А я не знаю. Что тут у нас? — она взяла ноты и лениво их перелистала, — вот, «Лунная соната», к примеру.
— Она слишком грустная.
— Тогда это. «Орфей в аду».
— А это чересчур веселое. Ладно, давай сонату. Как раз по погоде. Медленно, печально и заунывно.
Анриетта устроилась на стуле, расправив платье. Валентина помедлила и села рядом с ней.
— Я уже почти не помню, как выглядят ноты, — пожаловалась она.
— Раз, два, три, четыре, начали, — скомандовала кузина, невзирая на ее нытье.
Они заиграли, точнее, пытались, но с первого раза у них ничего не вышло. Вскоре, дело пошло лучше и лучше, кузины приноровились.
— Вот и хорошо, — кивнула головой Анриетта, — почти прекрасно. Мне уже начинает это нравиться. Кстати, Тина, я написала тете Марго, что ты гостишь у нас, как мы и договаривались. Думаю, это ее успокоит.
— Вряд ли, — хмыкнула Валентина, — точнее, разозлит. А тетя Олив начнет хвататься за сердце. Знаю я их. Господи, хотя бы сегодня бы могла бы не напоминать мне об этом.
— Ты все еще беспокоишься о том, что о тебе будут думать? Глупости. Если это столь важно, можешь не возвращаться туда вообще.
— Да? А жить я где буду?
— Здесь.
— Здесь? Ты хорошенько подумала, Анриетта? Да уже через месяц ты будешь мечтать о дне моего отъезда.
— Ну уж нет. Я сто лет тебя не видела.
— Все когда-нибудь надоедает. К тому же, что скажет твой муж?
— Мой муж будет в восторге. Наконец-то у него появился достойный противник в шахматы. Он сам будет уговаривать тебя погостить еще немного, вот увидишь.
— Одно дело, погостить, и совсем другое, остаться постоянно.
— Будто бы, ты будешь жить с нами всю оставшуюся жизнь, — фыркнула Анриетта, — уверена, года не пройдет, как ты выскочишь замуж и оставишь нас в одиночестве.
Валентина скептически хмыкнула.
Через два часа в гостиную заглянул Луи и постояв немного у двери, заметил:
— Дождь давно уже закончился, если это вас еще интересует.
Они обернулись и разом посмотрели в окно.
— Еще как интересует. Смотри-ка, точно, — обрадовалась Анриетта, — вот и чудно. Теперь мы сможем поехать в гости. Пошли скорее, Тина, а то брюзга-майор совсем зачахнет без нашего общества.
— Да, торопитесь, иначе приехав, мы застанем его бездыханный труп, — рассмеялся Луи, — что, кстати, весьма вероятно, если вспомнить, как вы быстро одеваетесь.
— Ерунда, — насупилась его жена — полчаса — есть, о чем говорить!
— Об этом, разумеется, говорить не стоит. Но получаса тебе никогда не хватало.
Анриетта взяла хихикающую Валентину за руку и потащила к двери.
Они долго примеряли платья перед зеркалом, совсем позабыв про свое клятвенное обещание поторопиться. Как водится, зеркало им казалось слишком маленьким и они оттирали друг друга в сторону. Когда же вспомнили, для чего, собственно, они одеваются, прошло больше часа.
— Ой, — спохватилась Анриетта, — там Луи, наверное, уже весь извелся. Пошли скорее, Тина. Хватит вертеться. Ты и так красивая. Ты всех затмишь.
— Кого мне там затмевать, беднягу майора? — съязвила та.
Они спустились вниз и застали следующую картину. Луи преспокойно сидел в кресле и читал газету. Слышав шаги, он поднял голову.
— О-о, — протянул он, — явились, наконец. Неужели, это произошло? Я уже собирался ложиться спать.
— Успеешь, — пообещала ему жена, взяв его под руку, — впереди тебя ждут бесконечные рассказы майора, под них особенно сладко спится. Поехали. Если мы поторопимся, поспеем прямо к обеду.
— Господи, ты мне напомнила, — Луи поморщился, как от зубной боли, — конечно, майор и его рассказы об Индии. Как я мог забыть!
— Это так ужасно? — полюбопытствовала Валентина.
— Поживешь — увидишь, — загадочно отозвалась кузина.
Они вышли во двор и сели в пролетку.
По дороге Анриетта просвещала кузину насчет привычек майора в отставке, разумеется, безбожно сочиняя при этом. Луи только посмеивался, а Валентина удивленно расширила глаза.
— Он спорит до посинения, — продолжала пугать ее кузина.
— Точно, пока не треснет, — внес долю разнообразия ее муж и расхохотался.
— Тихо ты. Но зато любит порядок, как все военные. Его дочери встают по звонку и делают все в строгом порядке и по расписанию. Не знаю, может быть, они еще и маршируют под бравурную музыку.
— Вряд ли. Майор ненавидит музыку, — смеясь, уточнил Луи.
— Только не военные марши.
— О Господи! Вы шутите, да?
— Кто, мы? Сама все увидишь.
— Да хватит вам. Еще скажите, что его гости, входя, отдают честь и щелкают каблуками.
Супруги засмеялись.
— Хорошая мысль, — заметил Луи, — надо подать ее майору. До этого он еще не додумался.
Пролетка свернула на проселочную дорогу и впереди показался небольшой особняк, окруженный запущенным садом. Дом тоже был довольно обветшалым, хотя и не таким старым, как это казалось на первый взгляд.
Гости вышли из пролетки и направились к двери. Луи дернул за ручку звонка. Почти сразу же дверь распахнулась и на пороге возник подтянутый лакей с военной выправкой. Явно, бывший солдат. Узнав пришедших, он посторонился.
— Добрый день, господа. Проходите. Хозяин в кабинете.
Анриетта взяла кузину под руку, подмигнула ей и вслед за Луи они прошли в кабинет.
Кабинет поражал идеальным порядком, но идеальным он был только с точки зрения мужчины. То есть, он чем-то неуловимо смахивал на казарму. Вроде бы, все на своих местах, но уюта все равно нет.
Хозяину кабинета, поднявшемуся им навстречу, было около пятидесяти лет. Коротко остриженный ежик седых волос, прямая спина и твердый волевой профиль.
— Добрый день, майор, — поприветствовал его Луи, — вы, верно, уже заждались нас. Дождь помешал.
— Да, дождь, — признал тот очевидную вещь, — давненько не было такого ливня.
— Майор, позвольте представить вам мою кузину Валентину Лефевр, — заговорила Анриетта, — она приехала к нам с Мартиники погостить.
— Очень приятно, мадемуазель, — Фолье щелкнул каблуками, — Мартиника — хороший остров. У меня там живет одна дальняя родственница. Надолго к нам, мадемуазель Лефевр?
— Думаю, месяца на два, — отозвалась Валентина.
— Лучше пройти в гостиную.
Гости согласно кивнули и отправились вслед за хозяином.
— Ужасная погода была сегодня утром, — заметила Анриетта, садясь в кресло.
— Погода, — проворчал майор, — не говорите мне о ней. Вы ничего не знаете о том, какой ужасной бывает погода на самом деле. Вот, когда я служил в Индии…
— Начинается, — прошептала кузина на ухо Валентине, — можешь не слушать, это совсем неинтересно. Тем более, что сейчас сюда придут его дочери. Прекрасные девушки.
И действительно, открылась дверь и в гостиную друг за другом вошли четыре дочери майора Фолье. Они были одеты в одинаковые темно-синие платья. И прически у них были одинаковые. Старшая девушка была немного выше ростом, чем остальные и этим отличалась от других. Валентина сдержала вздох изумления, а потом едва не рассмеялась. Как майор не догадался выстроить их по ранжиру?
— Мои дочери, — счел нужным сказать майор, — Кристина, Ортанс, Марианна и Жюли.
Девушки как по команде присели, опустив глаза. У всех были темно-каштановые волосы и синие глаза. Все четверо довольно миленькие, разве что младшая Жюли отличалась подростковой угловатостью.
— Девочки, займитесь гостьей, — сказал майор и вновь обернулся к Луи, — так, на чем я остановился?