И тут с луга возвращается дядюшка Карлссон с первым возом сена, Он машет девочкам рукой и прогромыхивает мимо них на своём возу по мосту прямо на сеновал. Мадикен с Лизабет бегут за ним. Должны же они поздороваться с дядюшкой Карлссоном. И с Майей, конечно, тоже. Она стоит на сеновале, высоко-высоко, и принимает сено, которое сгружает её отец.
А ещё девочки приветствуют Фрейю и Конке.
— Никакие это не буйные лошади, а очень добрые и послушные лошадки, — утверждает Мадикен — И к ним нам можно подходить близко сколько угодно.
Мадикен и Лизабет скачут в сене, кувыркаются и веселятся. До тех пор, пока дядюшка Карлссон не выгружает полностью весь воз. Тогда они отправляются с ним на луг. По лугу расхаживает Турэ, нагружая сеном другой воз, который дядюшка Карлссон тоже повезёт домой.
— А-а-а, это вы, — говорит Турэ, слегка посмеиваясь — А как поживает Альва? — спрашивает он немного погодя.
— Хорошо, конечно, — отвечает Мадикен. — Она ухаживает за Сассу и Гусан и варит клубничное варенье. А ещё она сказала, что будет полёживать себе в гамаке и отдыхать, поскольку сейчас ей не надо с нами возиться.
И правильно сделает, считает Турэ.
Он показывает девочкам груду камней, где растёт полным-полно крупной красной земляники. Мадикен с Лизабет собирают её и едят сколько душе угодно, пока дядюшка Карлссон и Турэ подготавливают к отправке следующий воз. Он высоченный, как дом. Лизабет начинает сомневаться, так ли уж весело ехать на возу с сеном, как она думала, но Мадикен туг же проворно забирается наверх, да так высоко, как только можно.
— Не трусь, Лизабет, — кричит она, — мы сейчас поедем!
Турэ поднимает Лизабет и сажает её рядом с дядюшкой Карлссоном, Конке и Фрейя трогают воз с места, и он, подпрыгивая, катит по неровной дороге.
Несомненно, такое путешествие опасно, думает Лизабет.
— Мама запретила нам падать с нагруженных сеном возов, — предупреждает она, крепко держась за дядюшку Карлссона.
— Вот я и присмотрю, чтобы вы не упали, — успокаивает её дядюшка Карлссон, а когда он что-нибудь говорит, ему можно верить.
Они ездят с дядюшкой Карлссоном туда и обратно, а пока возы нагружают, девочки собирают землянику.
Так проходит время до обеда. Обедают дома, в кухне у тётушки Карлссон. Она приготовила сегодня овощной суп и блины. Карлссоны молча сидят вокруг стола, едят, поглядывая на маленьких гостей, и посмеиваются своим милым яблоневохолмским смехом, который так нравится Мадикен. Все они очень похожи друг на друга: у всех голубые глаза и большие носы. Это, наверное, особая порода носов, которая выводится только тут, на Яблоневом Холме, думает Мадикен.
— Так вкусно мы никогда дома не ели — заявляет Лизабет — Хорошо, что мы пробудем здесь четыре дня, хоть отъедимся немного.
Свиней тоже нужно накормить. Об этом должен позаботиться дядюшка Карлссон, и Мадикен с Лизабет отправляются вместе с ним в свинарник. Увидав здоровенную свинью, Лизабет надолго замолкает, потому что никогда ещё не видала существа столь огромного и ужасного.
— Какое страшилище! — произносит она наконец. — Это самец или самка?
— Это свиноматка, она принадлежит к прекрасному полу, — объясняет дядюшка Карлссон — А это значит, что она женщина, и скоро у неё появятся маленькие поросятки.
— Как у вас тут весело на Яблоневом Холме! — восхищается Лизабет — И мы пробудем здесь целых четыре дня!
Потом дядюшка Карлссон снова отправляется возить сено. А Мадикен с Лизабет возвращаются в кухню помогать тётушке Карлссон вытирать посуду, ведь мама сказала, что это их обязанность. Покончив с посудой, дети располагаются в беседке из вьющейся зелени: они играют с куклами, с которыми в детстве играла Майя. Но вдруг приходит тётушка Карлссон и зовёт девочек к Турэ на луг пить кофе — ей хочется посмотреть, как они там управляются с сеном.
Дядюшка Карлссон везёт их на луг в телеге. Майя тоже едет с ними, и Турэ страшно радуется, когда они приезжают. Потому что теперь он выпьет наконец свой кофе, самый лучший напиток на свете из всех ему известных. Детям тоже наливают кофе.
— Ради такого случая… — говорит тётушка Карлссон, доставая бутерброды с сыром и множество булочек.
Они сидят большой компанией возле стога сена, макают булочки в кофе, едят и пьют. Все чувствуют себя отлично, а на лугу чудесно пахнет сеном и летом.
— Мадикен, ну разве ты не рада, что мы пробудем здесь четыре дня? — спрашивает Лизабет.
— Конечно, рада, только не надо всё время долдонить об этом, — отвечает Мадикен — Дай мне послушать Майю.
Майя так увлекательно рассказывает! О страшной лесовичке, которую она видела однажды в лесу, когда собирала бруснику. Лесовичка очень красива спереди, а задней половины тела и внутренностей у неё нет вообще. А вот хвост у лесовички есть, подумать только! Майя видела и гномов тоже, и маленьких троллей.
— А ты видела когда-нибудь привидение? — спрашивает Мадикен.
— Нет, в привидения я не верю, — отвечает Майя.
А в лесовичку, в гномов и в троллей она верит и с удовольствием о них говорит. В самый разгар её увлечённого рассказа тётушка Карлссон начинает вдруг проявлять беспокойство. Она что-то потеряла и теперь обыскивает всё вокруг: шарит в корзинке с провизией, в карманах фартука, в траве у стога сена, возле которого они сидят. Но что она так отчаянно ищет, об этом тётушка Карлссон не говорит ни слова.
И туг вдруг дядюшка Карлссон, взглянув на жену, восклицает:
— Жена, а где твои зубы?
— Как раз их-то я и ищу, отвечает тётушка Карлссон. Я на минутку сняла зубы, они мне очень натирают дёсны, и не могу теперь вспомнить, куда их положила.
Бедная тётушка Карлссон, она глубоко опечалена, и в этом нет ничего удивительного. Ведь вставные зубы — вещь красивая и дорогая, да к тому же сегодня на ужин копчёная сельдь.
— Как я буду есть её без зубов? — сокрушается тётушка Карлссон чуть не плача — Тот, кто их найдёт, получит подарок, — обещает она, и Мадикен с Лизабет тут же начинают действовать.
Это почти как игра в «горячо-холодно». Зубы ищут все, даже дядюшка Карлссон, но в конце концов он отказывается от поисков:
— У нас есть другие дела, кроме розысков твоих зубов. Вечно ты их теряешь!
И они с Майей отправляются домой на нагруженном сеном возу.
— А мне кажется, здесь побывала лесовичка и стащила их, говорит Лизабет — У неё нет своих зубов, я же знаю. И сейчас она, наверное, сидит в дремучем лесу, хвалится зубами тётушки Карлссон и считает себя настоящей красавицей.
— Как ты наивна, — отвечает ей Мадикен.
Она тоже перестала искать, всё равно этих паршивых зубов нигде нет. И теперь, стоя возле стога сена, примеряет деревянные башмаки тётушки Карлссон. Правый башмак Мадикен уже надела, а вот вставить ногу в левый башмак не может: что-то ей мешает, ну конечно же, вставные зубы тётушки Карлссон!
Какое ликование тут начинается!
— Правильно, как раз туда я их и положила, — вспоминает тётушка Карлссон. — Чтобы они не потерялись.
Тётушка Карлссон очень рада и без конца хвалит Мадикен, хотя та всего лишь примеряла её деревянные башмаки.
— А я как раз собиралась там поискать — говорит Лизабет.
— Тогда и ты тоже получишь подарок — обещает тётушка Карлссон. А своё слово она держит.
Дома в горнице, в верхнем ящике комода, у неё настоящая сокровищница. Мадикен и Лизабет едва могут поверить своим глазам, увидав все эти сокровища. Подумать только, чтобы одному человеку принадлежало столько замечательных вещей! И представьте себе, из всех этих диковин девочкам позволено выбрать то, что они пожелают. Им сейчас так же захватывающе интересно, как в сочельник, Можно взять себе маленький позолоченный фарфоровый башмачок, или красную подушечку для иголок, или ракушку, в которой слышен шум моря, или зелёный напёрсток, или маленькую розовую свинью-копилку, или гномика, сделанного из шерстяных ниток, или брошь с жёлтым камнем, или железную свистульку в виде петуха.
Мадикен выбирает первая, ведь зубы-то всё-таки нашла она.
— Но, может, петуха ты не захочешь себе взять — просительным тоном произносит Лизабет.
Нет, Мадикен не желает никакого петуха, ей хочется взять ракушку, чтобы Аббэ мог послушать, как в ней шумит море. Он тоскует о море, Мадикен это знает, он сам ей рассказывал.
Девочки благодарят тётушку Карлссон за подарки. Мама бы порадовалась, если бы увидала, как они вежливы.
Лизабет свистит в свистульку, да так пронзительно, что Мадикен вынуждена уйти к конюшне, чтобы послушать шум моря в своей ракушке.
Тётушка Карлссон с удовольствием ест за ужином копчёную сельдь найденными в башмаке зубами. А Мадикен с Лизабет говорят, что они не голодны. Тогда их вместо селёдки угощают простоквашей.
— Вообще-то я всё-таки голодна немножко — признаётся Мадикен, когда на столе появляется простокваша.
Они с Лизабет устали сегодня. Ведь день у них был долгий-предолгий, хотя и весёлый.
В доме на Яблоневом Холмсе есть две жилые комнатки в мансарде, а между ними — большой тёмный чердак. В одной комнатке живёт Майя, а другую отвели Мадикен и Лизабет. Они желают доброй ночи тётушке и дядюшке Карлссонам и Турэ. А потом Майя провожает детей наверх в их комнату. Интересно, однако, посмотреть, где они будут жить в чужом доме, думает Мадикен, — ей хотелось бы как можно скорее оказаться наверху.
Комната нравится Мадикен. Здесь уютно, хотя мебели совсем немного: две узкие кроватки, маленький столик, два стула и умывальник. Да больше и не нужно, да, здесь вполне можно спать. Вечернее солнце заглядывает в окно и освещает на стенах обои в цветочек, от этого становится особенно уютно. Однако в комнате очень душно.
— Какая жарища! — говорит Майя.
Она открывает окно, проветривает комнату и выгоняет жужжащих на стекле мух. А потом заботливо следит за тем, чтобы девочки умылись, почистили зубы и улеглись в постель, и укрывает их одеялом, совсем как мама.
— Что у вас там внутри? — спрашивает Лизабет, указывая на дверь гардероба в ногах своей кровати.