Если бы каждый прозаик должен был изображать жизнь, основываясь на историческом материализме Маркса, то поэт должен был бы воспевать солнце и луну, горы и реки, основываясь на гелиоцентрической теории Коперника. Вместо слов «Солнце утонуло на западе» сказать: «Земля повернулась на столько-то градусов, столько-то минут». Вряд ли это можно назвать изящной словесностью.
Личинка светлячка, поедая улитку, никогда не убивает её до конца. Она лишь парализует её, чтобы всё время иметь для еды свежее мясо. Позиция нашей японской империи, а также и других держав в отношении Китая, ничем, собственно, не отличается от позиции светлячка в отношении улитки.
Самая большая трагедия нынешнего Китая состоит в том, что у националистических романтиков, то есть у «Молодого Китая», нет человека, подобного Муссолини, который был бы способен дать им железное воспитание.
Правдоподобный роман не тот, в котором просто мало случайностей в развитии событий. Это роман, в котором случайностей меньше, чем в жизни.
Словам в литературном произведении должна быть придана красота, большая, чем та, которой они обладают в словаре.
Все они, как Тёгю, заявляют: «Стиль – это человек», – но каждый из них в глубине души считает: «Человек – это стиль».
Странно, но лицо женщины, охваченной страстью, становится как у молоденькой девушки. Правда, эта страсть может быть обращена и к зонтику.
Поджигать гораздо легче, чем тушить. Эту житейскую мудрость исповедовал герой «Bel ami»[38]. Не успев завести любовницу, он начинал обдумывать, как порвать с ней.
Житейская мудрость учит не страдать от недостатка пылкости. Гораздо опаснее недостаток холодности.
Лишённый материального богатства лишён и богатства духовного – так было в двухтысячелетней древности. Сегодня иначе – обладающие материальным богатством лишены богатства духовного.
Я всегда изумлялся, в каком согласии живут эти супруги, не любя друг друга. А они изумляются, в каком согласии умирают влюблённые пары.
«Трясётся», «бездельник высшей марки», «бравирующий пороками», «избитый» – все эти слова и выражения ввёл в литературу Нацумэ-сэнсэй. Подобные слова, рождённые писателем, появлялись и после него. Самый последний пример – выражения, рождённые Кумэ Macao: «кривоулыбчивость», «упорное малодушие». Уно Кодзи придумал выражение «трижды и более». Мы снимаем шляпу обычно непроизвольно, но иногда снимаем её совершенно сознательно перед человеком, которого считаем своим врагом, чудовищем или мерзким типом. И совсем не случайно в статье, ругавшей одного писателя, использованы выражения, созданные самим писателем.
Почему мы любим маленьких детей? Главная причина в том, что мы можем не опасаться обмана только с их стороны.
Мы не стыдимся открыто продемонстрировать своё равнодушие и свою глупость лишь перед маленькими детьми или перед собакой и кошкой.
«О Тайге судят по тому, что он был довольно беспечным человеком, чуждался людей и даже после женитьбы на Гёкуран оставался в неведении о супружеских отношениях.
История о том, что Тайга, женившись, не знал, что представляют собой супружеские отношения, интересна тем, что показывает, насколько он был не от мира сего, но можно сказать, что это была глупейшая, лишённая здравого смысла история».
Как показывает приведённая цитата, и сегодня ещё среди художников и историков искусства остались люди, верящие в это. Возможно, Тайга, женившись на Гёкуран, и не вступил с ней в супружеские отношения, но тот, кто на этом основании верит, будто ему были неведомы такие отношения, должно быть, страдает повышенной чувственностью и убеждён, что, зная о существовании такого рода отношений, нельзя не вступить в них.
Жаль, что Огю Сорай, жуя поджаренные бобы, поносил древних. И хотя я был убеждён, что он ел поджаренные бобы из экономии, зачем нужно было поносить древних, понять не мог. Но теперь я пришёл к мысли: ругать древних было гораздо безопаснее, чем современников.
Чтобы заниматься сочинительством, прежде всего необходим творческий пыл. А чтобы зажечь в себе творческий пыл, прежде всего необходимо здоровье. Пренебрегать шведской гимнастикой, вегетарианством, диастазой может лишь тот, у кого нет намерения заниматься сочинительством.
Решивший заняться сочинительством, каким бы горожанином до мозга костей он ни был, должен в душе превратиться в варвара.
Стыдиться себя тому, кто решил заняться сочинительством, – грешно. В душе человека, стыдящегося себя, не появятся ростки самобытности.
Сороконожка. Попробуй походить.
Бабочка. Хм, попробуй полетать.
Изящество заключено в затылке писателя. Сам он увидеть его не способен. А если и попытается увидеть, то сломает себе шею.
Критик. Ты ведь пишешь только о людях труда, верно?
Писатель. А существует ли человек, способный писать обо всём?
Во все времена гений вешал свою шляпу на гвоздь, до которого нам, простым смертным, не дотянуться. И не потому, что не смогли найти скамеечку.
Таких скамеечек сколько угодно в лавке старьёвщика.
Любой автор в некотором смысле обладает гордостью столяра. Но в этом нет ничего зазорного. Любой столяр в некотором смысле обладает гордостью автора.
Более того, любой автор в некотором смысле владеет лавкой. Как, я не продаю своих произведений? Это только когда ты их не покупаешь. Или когда я могу и не продавать.
Счастье актёров и певцов в том, что их произведения не остаются, – можно думать и так.
Защищать себя гораздо труднее, чем других. Сомневающиеся – посмотрите на адвоката.
Здравый рассудок приказывает: «Не приближайся к женщинам», – здравый инстинкт приказывает прямо противоположное: «Не избегай женщин».
Женщина для нас, мужчин, поистине сама жизнь. Например, она источник всех зол.
Я презираю Вольтера: если отдаться во власть рассудка, это станет истинным проклятием всего нашего существования, – но в нём находил счастье автор «Кандида», опьянённый всемирной славой!
Причина, почему мы любим природу, по крайней мере одна из причин, заключается в том, что природа не ревнует и не обманывает, как мы, люди.
Важнейшая заповедь житейской мудрости – жить так, чтобы, презирая социальные условности, не вступать в противоречия с социальными условностями.
Гёте, поклонявшийся той, которая «навсегда осталась женщиной», был поистине одним из счастливейших людей, а Свифт, презиравший самок йеху, умер безумцем. Не было ли это проклятием женщин? Или проклятием разума?
Разум позволил мне понять бессилие разума.
Судьба не столько случайность, сколько необходимость. Слова «Судьба заключена в характере» родились не от её игнорирования.
Пользуясь медицинской терминологией, можно сказать, что профессора, читая лекции по литературе, должны быть клиницистами. А они никогда не могли нащупать пульс жизни. Некоторые же из них, сведущие в английской и французской литературе, плохо осведомлены о родной.
Мы не знаем даже самих себя. Нам трудно подступиться и к тому, что мы знаем. Метерлинк, написавший «Мудрость и судьбу», не знал ни что такое мудрость, ни что такое судьба.
Самое трудное искусство – жить свободно. Правда, «свободно» не означает «бесстыдно».
Слабость свободомыслящих состоит в том, что они свободомыслящие. Они не готовы, как фанатики, к жестоким сражениям.
Судьба – дитя раскаяния. Или раскаяние – дитя судьбы.
Его счастье в том, что он необразован. В то же время его несчастье в том… о-о, как всё это скучно!
Самый лучший прозаик – «умудрённый жизнью поэт».
Любое слово, подобно монете, имеет две стороны. Например, одна из сторон слова «чувствительный» – «трусливый», не более того.
«Я не верю в Бога. Но верю в нервы».
Идиот всех, кроме себя, считает идиотами.
«Ненавидеть» – один из житейских талантов.
В старину люди каялись перед Богом. Сегодня люди каются перед обществом. Видимо, никто за исключением идиотов и негодяев не может без покаяния превозмочь тяготы жизни.
Но насколько можно верить таким покаяниям – это уже другой вопрос.