Вот Франт, наш неожиданный союзник. Он тоже ведь сам себе голова, ходит по свету, полному смертельных опасностей, ни к кому не прибиваясь, не желая связывать себя обязательствами… Ну, проще говоря, он поставил себя в этой жизни как вольный ветер, волк-одиночка. И я воспринимаю это совершенно спокойно. Выбрал себе человек такую стезю и выбрал. Его право, его дело.
Так почему же не дают мне покоя те двое!.. Стоит начать думать о них, как охватывает томительное беспокойство. И не в угрызениях совести тут дело. Они если и есть, то ни при чем. Здесь другое что-то.
Другое. Что?..
И сдается мне, что вскоре я стал нащупывать мыслью это «другое». Эти двое, думал я, отъединились от людей по совсем каким-то иным причинам. Да! Они ушли из человеческого мира – уж какого ни есть, а все-таки человеческого… из-за того, что я не могу понять, но что задевает меня, волнует, тревожит… Тайна. Какая-то тут есть тайна… Черт! Брожу, как вокруг заколдованного места.
Не успел я испытать сложную гамму чувств, как в спальне послышалось шевеление. Я резко обернулся.
Крот. Встал, острожной ощупью движется к выходу.
Я протянул руку, помог выбраться в коридор.
– До ветру? – спросил, улыбаясь, ибо какая еще нужда способна поднять человека под утро, в самый сладкий сон.
– Ну, – пробормотал он, – и это тоже… Дай гляделку, отойду подальше. Не боись, смотреть буду во все четыре, бдительность прежде всего…
Я без слов стянул и отдал ему ПНВ, погрузясь во мрак. Не самое приятное, надо сказать, чувство, хотя я и уверен был в опыте Крота – уж кто-кто, а он не упустит ничего.
С привычной беззвучностью он отошел вправо, и вскоре я услышал, как зажурчала тоненькая струйка. Отжурчала, стало тихо, и примерно через полминуты Крот вернулся.
– Сделал дело – спи смело! – пошутил я, уже подозревая, что спать бывший ФСБ-шник не собирается. Уж слишком очевидно он в последнее время колесил вокруг да около. Похоже, и проснулся-то не случайно…
И не ошибся.
– Слушай, – едва слышно произнес Крот, и я ощутил, как он оглянулся, – глаза понемногу привыкли к темноте, и если не видели, то угадывали движения. – Слушай… давай-ка малость отойдем. Разговор есть.
Мы отодвинулись влево.
– Ты следишь? – не преминул осведомиться я.
– А как же! Все в норме… Я хотел спросить: как тебе этот новенький?
Все это говорилось по-прежнему очень тихо, на пороге слышимости. И он и я, тем не менее, отлично слышали друг друга.
– В каком смысле? Насколько правду говорит?
– Ну, в общем, да.
Я подумал. Анализ-синтез – на все про все у меня ушло секунды три.
– По-моему, не врет. По сути. По мелочам – кто его знает, но это роли не играет.
Крот неопределенно хмыкнул.
– А что? – осторожно спросил я. – У тебя есть какие-то подозрения?
Пауза. И Крот сказал:
– Есть.
– Ну так поделись!
Он вновь малость помолчал.
– Тут… видишь ли, какое дело…
Мне эти игры разума надоели.
– Слушай, Крот! Ты уж или не начинай, или говори до конца! А ты какую-то ботву мнешь. Давай по делу!
– Да, – он решился. – Да! Но тут надо издалека начать…
Глава 8
– Значит так, – сказал я и обвел взором суровые, уже сильно заросшие лица.
Нежное Катино лицо я взором не обводил, так как нужды в том не было.
– …Значит так. Есть боевая задача.
И я изложил ее. Она совершенно логично вытекала из сложившейся ситуации.
После того как из предосторожности мы сутки провели в «схроне», нам вновь надо было выходить на поверхность – иначе к КГБ-шному объекту не подобраться. Из соображений безопасности мы не стали выбираться через прежний выход; Крот поколдовал над своей картой и поведал нам, что есть еще один сравнительно недалеко, идем к нему. Пошли.
Я немного беспокоился насчет Франта – он, спору нет, человек многоопытный, но столь необычное путешествие и для него наверняка впервые… Однако опасения оказались напрасными: нашему новому соратнику если и пришлось потруднее прочих, он этого никак не обнаружил, с текущими задачами справился не хуже прочих.
И вот мы у выхода, куда более комфортного, чем прежний. Здесь городская окраина проявила себя в виде нескольких старых кирпичных двухэтажек – коллектор вывел нас в подвал одной из них, а из подвала мы перебрались в подъезд, точнее, в одну из квартир первого этажа. Давно лишенные стекол оконные проемы выходили на тот же самый лесной массив, который нам вчера не удалось пройти, только значительно севернее и несколько восточнее, что сильно удлиняло наш наземный маршрут. Но деваться некуда, идти прежним путем слишком рискованно. Мы и сейчас, обжегшись на молоке, решили дунуть на воду: не выходить на разведку, а отправить на разведку трех человек на предмет изучения окрестностей. По первому впечатлению все вокруг было тихо, но мы-то знали, какова цена первым впечатлениям… Вот и встали на скоротечный привал, постаравшись сделать так, чтобы нас невозможно было увидеть со стороны. Впрочем, до этого Франт успел обследовать здание, вернулся озабоченный, что я заметил, но не стал педалировать. Повернулся к Кроту, вполголоса спросил о радиосвязи. Тот неохотно пожал плечами: нет. Рация в порядке, пищит, потрескивает, но контакта с базой нет.
Я дал команде немного отдохнуть, после чего и произнес те самые слова:
– Значит так. Есть боевая задача…
То, что командиром разведгруппы должен стать Сан Саныч, решено было заранее. Так я и объявил. Как это было воспринято каждым, не знаю, но внешне нормально: все промолчали, безропотно принимая мое решение.
А сейчас предстояло сделать очень важный шаг.
Я сознавал, что должен быть исключительно спокоен в этот миг. То есть должен быть совершенно обычным, таким, как всегда. Я постарался это сделать, даже зевнул со скучноватым видом, мотнул головой и сказал:
– К нему в команду нужен еще один человек. Добровольно. Желающие?.. – обвел всех глазами.
Больше всего я боялся, что меня выдаст какая-нибудь мелочь типа нечаянно дернувшегося уголка рта, пересохшего горла, внезапно изменившегося тона голоса… Но нет, справился. Не дрогнул, не пискнул, все проговорил ровно, отчетливо, как всегда.
Повисла пауза. Кто?..
– Я пойду, командир, – вызвался Шадым.
– Я тоже, шеф!
Бандерас как-то лениво вскинул руку: устал, дескать, но что же, если надо… Я возражать не стал:
– Ладно. Трое так трое. Действуйте.
Наскоро обговорили детали. Трио разведчиков, оставив все лишнее, проверило снаряжение, подтянуло ремни…
– Готовы, – доложил Сан Саныч.
– Удачи! – кратко пожелал я. – Чтобы всем вернуться!
Бандерас криво ухмыльнулся.
Пошли. Франт как-то так ловко ухитрился оттянуть меня в сторону, что мы на пару секунд оказались наедине.
– Два слова, – шепнул он.
Я слегка напрягся.
– Ну? – шепнул в ответ.
Он сделал крохотную паузу. И:
– Здесь кто-то был. Недавно. В этом доме.
– Как недавно?
– Суток не прошло. Старались не наследить. Ну, в общем, грамотно. Обычный глаз не заметит.
– Эй, отцы-командиры! Вы чего там?
Бандерас смотрел на нас с прищуром: что, мол, отстали?.. Я вроде как отшутился:
– Да так, о своем, о командирском… – даже не поставив на место рядового за развязность.
Ну и Франт счел за лучшее шепотные переговоры прекратить, прибавил шагу, заявив:
– Я первым иду. Пока будьте здесь, сигнал подам.
Не выходя из здания, аккуратно осмотрелся. И повернул обратно.
– Через окно выйдем, – пояснил он этот маневр.
Разумное решение: окна первого этажа выходили в запущенный, сильно заросший сад. По нему можно было пройти практически незамеченными – если умело это сделать, конечно. Но Франт, да и двое наших умели.
По одному перебравшись через подоконник, они почти незримо и бесшумно двинулись среди одичавших яблонь, жасмина и шиповника. Я следил за ними, а прерванный разговор не выходил из головы.
Кто-то был здесь совсем недавно. Ну, спору нет, это могла быть и случайность, но лучше не тешить себя такими объяснениями. А надо, надо… Что надо?
Что надо, я не знал. Мысль заработала, пытаясь охватить проблему, но тут проблема сама пришла к нам, и охватывать не надо. Я увидел, что Франт, двигавшийся упруго-собранно, вдруг остановился и выпрямился. И точно так же распрямились двое других.
– Не стреляйте! – выкрикнул незнакомый мужской голос.
Я слова не сказал, а бойцы вмиг рассредоточились. Дом ощетинился стволами – ну-ка сунься! Клочья полетят.
– Не стреляйте, – спокойно повторил голос. – Я один. Я к вам по делу. Можете убедиться.
– Оставаться на местах! – велел я, а сам махнул в оконный проем к разведчикам.
Они стояли уступом, грамотно страхуя друг друга, оружие наизготовку, готово в любую секунду открыть огонь. Все три ствола нацелены в невысокого мужчину средних лет – бог мой! – в очках, с привязанной к дужкам резинкой, охватывающей затылок. Походно-полевой вариант близорукости. Или дальнозоркости, кто его знает.
Увидев меня, незнакомец дружелюбно улыбнулся.
– Здравствуйте, – вежливо сказал он. – Вы, как я понимаю, главный? Командир отряда?
Склад и интонация речи, бесспорно, выдавали человека образованного – и нечто смутно забарахталось в моей памяти, правда, так и не родив ничего определенного.
– Будем считать, что понимаете верно, – нейтрально ответствовал я.
И выступил вперед – негоже командиру маячить за спинами подчиненных. Они же дипломатично помалкивали.
– Очень хорошо, – услышал я в ответ. – Побеседуем?
– О чем? – отпарировал я и почувствовал, что получилось не очень-то умно.
Собеседник засмеялся.
– Да вот об этом, – сделал левой рукой обводящий жест. – О сложившейся ситуации. Тема существенная!
Руки он держал не то чтобы вверх, но так предупредительно на виду, как бы показывая, что никаких дурных намерений у него нет. А может, и оружия нет.