– Надеюсь, Павел, ты это несерьезно?
– Все зависит от вас.
– Вообще-то я звоню по поводу ваших отношений с Маргаритой.
– Разве можно обсуждать то, чего нет?
– Но вы же муж и жена!
– Формально – да, но мы исправим эту ошибку. Кстати, Маргарита рассказала вам о своем любовнике?
– О господи, Павел, ну неужели ты не понимаешь, что это она со зла?
– Не понимаю и не хочу понимать. А если вы не желаете иметь неприятности, оставьте меня в покое. Всем своим семейством.
– Но… я могу быть уверен, что…
– Да на хрена ты мне нужен со своими подлыми делишками? Упомянул Бога? Так сходи в церковь, там покайся. Я грехов не отпускаю. Всё. Спокойной ночи.
Майор повесил трубку.
Настроение совсем упало. Пришлось все же сходить за водкой. В ресторане официант не хотел продавать, но «корочка» сделала свое дело. Павел взял две бутылки «Московской особой», единственной, производимой из зернового спирта. Взял бутерброды – в буфете полная женщина постаралась. С покупкой отправился домой. А у подъезда – старший лейтенант Павленко.
– Юра, ты чего здесь? – удивился Семенов. – Собирался же с невестой в кино?
– В кино и завтра можно сходить. А ты, я смотрю, решил нагрузиться. «Особую» взял.
– Пойдем, раз приехал.
Они поднялись на шестой этаж, зашли в квартиру.
– Да-да, – проговорил заместитель, – и чего не живется людям в большой шикарной хате?
– Я бы предпочел твою комнату.
– Давай поменяемся.
– Уже поздно, скоро у тебя такая же будет.
Старший лейтенант вздохнул:
– Значит, все-таки развод.
– Да, Юра, и это решено. Не пытайся отговорить.
– Отговорить? Тебя? Это по определению невозможно.
– Ты прав.
Офицеры спецгруппы «Дон» устроились на кухне. Выпили, закурили.
Павленко спросил:
– Что там по работе?
Семенов разлил по второй.
– Сегодня Шабаров вызывал. Офицеры Управления госбезопасности Венгрии были. Объяснять дальше?
– Да чего объяснять, Паша? Венгрия так Венгрия.
– Тебе неинтересно, чем там придется заниматься?
– Это и ежу понятно. Давить контрреволюционный элемент.
– Раздавить контрреволюционеров в состоянии и войска одного Особого корпуса. Нам предстоит кое-что посложнее. Но пока, что именно, сказать не могу. Наступит время – поставят задачу. Ну а дальше… как пойдет. Давай, за тебя и твою невесту.
Выпили. Семенов продолжал:
– Ты на наши с Маргаритой отношения не смотри. Твоя Марина хорошая, простая девушка.
– Давай, командир, я сам с этим разберусь?
– Конечно.
Посидели на славу. Так, что Павленко остался ночевать у Семенова.
Утром их разбудил телефонный звонок.
– Слушаю, – ответил Семенов.
– Доброе утро, майор, а что это у тебя с голосом? – спросил полковник Шабаров.
– Нормально все. Доброе утро.
– Пил?
– Немного.
– Я выслал за тобой машину. Жду в кабинете.
– Разрешите узнать, почему такая срочность?
– Приедешь – узнаешь. Полчаса тебе на приведение себя в порядок.
– Форма одежды парадная?
– Для строя.
– Вы серьезно?
– Какой вопрос, такой ответ, а серьезно – быть в штатском.
– Понял.
– До встречи.
Бросив трубку на рычаг аппарата, Семенов зашел в гостиную. Там на диване просыпался его заместитель:
– Жена звонила? Одумалась?
– Шабаров.
Павленко привстал:
– И что он?
– Сказал, узнаю, когда приеду. Дал полчаса на сборы, выслал машину.
– Интересно. И вообще, что за неделя? И не на базе, и не в Комитете, вроде как на службе и вроде в отпуске. Что происходит, Паша?
– Давай, подъем. Я в душ, ты за мной. До того быстро слетай в магазин, возьми десять яиц, хотя нет, не успеешь. Обойдемся без завтрака.
– Мне тоже ехать?
– Обязательно, к себе в общежитие, по пути обзвонишь всех наших, чтобы были в готовности убыть на базу.
– Понял.
Семенов принял душ, побрился, оделся.
Подошла машина. Водитель посигналил со двора.
– Тебя подкинуть до метро? – спросил Семенов напарника.
– Не надо, дойду, проветрюсь, может, пивка дерну, голова раскалывается, неплохо посидели.
– Не хочешь – не надо. Не шатайся по городу. Команда на сбор может поступить уже через час.
– Час – это целая вечность.
Семенов уже не слышал заместителя. Он сел на место переднего пассажира, и «Победа» покатила к центру.
В кабинете его ждали полковник Шабаров и подполковник Управления госбезопасности ВНР Шандор. Венгерского капитана не было.
– Разрешите? – спросил майор, открыв дверь.
– Давно пора. Заходи, садись.
Семенов поприветствовал венгра, присел напротив за стол-приставку, взглянул на заместителя начальника Управления.
Шабаров кивнул Шандору:
– Тебе слово, Бартош.
Он хотел подняться, но полковник жестом показал – сиди.
Шандор рассказал:
– Утром из Будапешта пришло сообщение об активизации радикально настроенных отрядов студентов и кое-где рабочих. Вы не ослышались, я говорю об организованных отрядах. В Сегеде волнения, университет закрыли, молодежь на улицах. То же самое в других крупных городах и даже там, где стоят части советского Особого корпуса. Протестующие выходят к военным городкам и требуют русских убраться. В Будапештском университете также начались манифестации. Обучающиеся присоединяются к движению, возобновившему свою деятельность в Сегеде. Очевидно, кто-то координирует действия протестующих. Посольства западных государств принимают активистов оппозиции. В вооруженных силах раскол. Некоторые командиры частей объявили о своей поддержке мятежников. А это означает, что на улицах может появиться боевая техника.
Семенов сказал:
– То есть можно уже говорить о военном восстании… народа против бездарной политики действующего правительства?
– Ну, о действиях Венгерского правительства не тебе судить, майор, – осадил командира группы Шабаров.
– А разве я не прав?
– Знаешь, Павел Андреевич, ни в одной стране мира нет правительства, которое не допускало бы ошибок. Возможно, в чем-то виновата и сама власть, но в основном разгорающийся мятеж в Венгерской Народной Республике – дело рук западных спецслужб.
– Это понятно, но для поднятия народных масс нужны весьма веские причины. Одно очевидно: желание венгров убрать со своей территории иностранные войска. И плевать им, что они вместе с Гитлером потерпели поражение. Прошло одиннадцать лет, как закончилась война, и началась эпоха противостояния Запада и Востока. Хортисты поднимают голову. И все равно этого мало для таких масштабных волнений. Ведь фактически сейчас в Венгрии все парализовано. А это уже прямое недовольство действующей властью.
Шабаров поморщился:
– На что намекаешь, Семенов?
– Я не намекаю, а высказываю собственное мнение. Или это запрещено?
– Не запрещено, но и усложнять не надо. Венгров спровоцировали на восстание западные спецслужбы.
Семенов усмехнулся:
– А народ это не понял. Впрочем, молодежь поднять несложно. Но… я все сказал, слушаю.
– Так-то лучше. Не обращайте на майора внимания, товарищ Шандор, и, пожалуйста, продолжайте.
Подполковник УГБ Венгрии вздохнул:
– В принципе товарищ Семенов прав. Правительство допустило грубейшие ошибки, начав либеральничать. В этом противники увидели слабость, а слабых, как говорится, бьют. На данный момент понятно одно: никакими уступками протестующим положение не исправить. Нарыв созрел и прорвался. В Управлении считают, что обстановка в стране с каждым днем будет только ухудшаться. Впрочем, это вопрос, который будет решаться на самом верху. Я довел до вас суть сообщения в целях понимания происходящего в моей стране. А теперь по существу. Ваше руководство, товарищ Шабаров, сработало оперативно. Уже вчера вечером я получил приказ директора Управления государственной безопасности Ласло Пироша о полном взаимодействии с КГБ, по сути, о подчинении вам. То же касается и капитана Олаха, а также офицеров безопасности, подчиненных мне и находящихся в Венгрии.
Семенов спросил:
– А где сейчас ваш помощник?
Шабаров воскликнул:
– Майор, подполковник и капитан подчинены Управлению, а не вам лично.
– Мне что, нельзя спросить, товарищ полковник?
Ответил Шандор:
– Не стоит ссориться, товарищи. Капитан Олах с минуты на минуту подъедет. Он в посольстве, утром должен был состояться сеанс связи с нашим агентом в Вертау. Не исключено, что Рокуш привезет свежую информацию.
– Получил ответ? – взглянул на майора полковник.
– Так точно.
Трелью прозвенел телефон внутренней связи. Полковник снял трубку:
– Шабаров! Есть, товарищ генерал. – Он встал: – Вызывает Коротков. Не думаю, что надолго, но и этого времени, майор, тебе хватит сходить в буфет и купить леденцов – от твоего перегара дышать нечем, и перед венгерским товарищем неудобно.
Полковник ушел.
Семенов взглянул на Шандора:
– Что, товарищ подполковник, действительно перегар?
Представитель органов венгерской безопасности улыбнулся:
– Да, есть немного. Что-то отмечали вчера?
– Наше знакомство, извините, что без вас. Я отлучусь на минуту.
– Это ваше право.
Вернулись Шабаров и Семенов одновременно.
В это время подошел и капитан Олах.
Все вновь сели за стол.
Венгерский капитан доложил:
– Петер – наш агент в Вертау – сообщил, что американскими кураторами лагеря совместно с господами из БНД принято окончательное решение по переброске диверсионно-штурмовых групп лагеря Вертау на территорию Венгрии. Агент считает, что переброске подлежат и группы других лагерей. На военный аэродром ВВС ФРГ приземлились три американских транспортных самолета С-47, что примечательно – без опознавательных знаков. Только серый цвет и никаких знаков. С-47 «Скайтрэйн» способен перевезти до двадцати восьми вооруженных военнослужащих на дальность до двух тысяч шестисот километров. Связано ли прибытие С-47 с решением о переброске диверсионных групп в Венгрию, неизвестно. Но, скорее всего, т