– Недавно напали и действовали быстро. Это значит, знали расположение части и внутренних объектов, а также количество личного состава.
Павленко проговорил:
– За частью однозначно наблюдали.
– И не боевики «Фаркаса». Выходит, у Петера в городе есть группа поддержки, и это плохо.
В разговор вступил подполковник Бартош Шандор:
– Теперь командир «Фаркаса» еще и вооружил их. Не понимаю, почему взяли так мало оружия?
Семенов ответил:
– Потому что некуда грузить было. У группы, скорее всего, был один грузовик.
– Да, – подхватил разговор капитан Олах, беседовавший с полицейскими, которые сумели найти несколько свидетелей. Впрочем, свидетелями их назвать можно было условно – две женщины видели, как к КПП подъехала грузовая машина с тентом. Потом взрыв, стрельба. Сколько было боевиков, они не заметили. Да и не смотрели – прятались.
– Грузовик с тентом. Зацепка никакая. Таких грузовиков в Будапеште – навалом.
К офицерам подбежал солдат прибывшего взвода, что-то сказал подполковнику. Тот побледнел, взглянул на Семенова:
– Выезд, срочно!
– Что еще, подполковник?
– Извини, майор, всё по пути.
«Чепель» встал за углом закрытого продовольственного магазина. Здесь, как ни странно, было тихо.
Петер быстро поставил задачу выгрузившимся из кузова боевикам. Конич и Бени остались охранять оружие.
Петер, Грокас, Ланг и Сивко вооружились пистолетами и направились раздельно к дому номер 14. Группа Балога с автоматами побежала в противоположную сторону – там находился полицейский участок.
Боевики Петера зашли в средний подъезд и поднялись на второй этаж.
Главарь банды подозвал Ланг:
– Пойдешь со мной, квартира двенадцать. Грокас, Сивко, поднимаетесь на третий, квартира четырнадцать. Работать без шума. Вперед.
Дождавшись, пока поручик Фабо Грокас и поручик УПА Григорий Сивко поднялись на третий этаж, Петер позвонил в квартиру номер 12.
Из прихожей раздался приятный женский голос:
– Кто там?
– Извините, Рахель Такач? Супруга подполковника Такача?
– Да.
– Ваш муж просил передать вам кое-что насчет безопасности.
– Но он мог бы и позвонить.
– К сожалению, в Управлении отключены телефоны, знаете, наверное, что происходит на улицах.
Женщина приоткрыла дверь. Петер ударил по ней ногой. Женщина от удара упала на пол.
Петер кивнул Ланг:
– Ты к детям, как кончу эту, подойду, и не стрелять.
Главарь банды ударил ногой пытавшуюся встать жену подполковника государственной безопасности. Тут же достал нож и всадил его в горло женщины. Потом двинулся по коридору. Боковым зрением увидел в большой комнате движение, зашел туда. В углу стоял мальчик двенадцати лет, сжимая в руках ружье.
– О! Мы вооружены? А выстрелить-то сможешь?
– С-смогу!
– Ну давай!
Парень начал опускать ствол ружья. Петер решил не играть с судьбой, метнул нож, тот пробил сердце мальчика. Вытерев о рубашку парня свой тесак, Петер услышал крик девочки:
– Мама! Не надо! Мама!
Петер зашел в спальню.
Ланг сбила с ног девочку лет восьми и дважды ударила ее ножом.
– В смежной спальне ребенок, девочка лет четырех. Как ни странно, спит.
– Дети спят крепко. Оставим ее, пусть живет.
Физиономия Ланг перекосилась, она стала похожа на волчицу («Фаркас» переводится на русский язык как «волк»).
– Ну уж нет, Лукас, у меня была семья и тоже могли быть дети. Такие, как отец этой девочки, убили и мужа, и моих неродившихся детей, потому ей не жить.
Петер равнодушно ответил:
– Давай. Только быстрее!
Ланг буквально искромсала ножом ребенка прямо в кровати. Поднялась, тяжело дыша, поправила растрепанные волосы. Капитан кивнул, и они вышли в подъезд. По лестнице спускались Грокас и Сивко.
– Что? – спросил Петер.
– Порядок, командир, там были одна баба, девка и пацан. Сивко хотел немного развлечься, но я не дал.
– Да не хотел я, просто сказал, неплохо бы оседлать молодую кобылку.
– Чисто сработали?
– Конечно.
– Из подъезда по одному, к машине!
Но Сивко не добил женщину, жену майора безопасности Бендека. Он нанес ей смертельные раны, но Фрида нашла в себе силы доползти до телефона и сообщить в Управление о нападении. Так и умерла, с трубкой в руке.
Петер с подельниками вышли в переулок. Подошли и боевики Балога.
Петер задал свой обычный вопрос:
– Что там?
– Порядок. В участке было четверо, остальные на выезде. Всех пустили под нож.
– Отлично. Уходите на свои квартиры, я позвоню тебе, Артур.
– Да, Лукас, приятно иметь дело с профессионалами.
– Мне тоже.
Группа Петера залезла в кузов, и машина пошла на выезд из города.
Боевики Балога вышли на улицу и смешались с толпой. Одной из тех, что заполнили Будапешт. О мирной демонстрации уже не могло быть и речи. Взбесившаяся молодежь, почувствовавшая безнаказанность и подбиваемая провокаторами, громила магазины, кафе, рестораны. Повсюду слышалась стрельба. Где-то гудел громкоговоритель.
Джинна выпустили из бутылки, и он творил в городе что хотел.
Глава седьмая
Приехав по адресу Алькос, 14, Семенов сказал:
– Мы с Павленко – в квартиры, Богданову и Еремину обойти соседей, а также другие подъезды, зайти в продуктовый магазин.
– Там-то что делать? – удивился Еремин.
Майор повысил голос:
– А там, лейтенант, может быть сторож. Рябов у машин. – Он повернулся к Шандору: – Вам, Барош, осмотреть полицейский участок. Поискать свидетелей.
– Понял, выполняем.
Семенов поднялся в квартиры 12 и 14. Вышел оттуда мрачным и злым. На улице нервно закурил папиросу.
Подошел Рябов.
– Что там, товарищ майор?
– Месиво кровавое, старшина.
Подъехали машины «Скорой помощи». Удивительно, как они пробились по городу. Это здесь пока еще было тихо, в других же местах все было забито протестующими. Медперсонал тоже не задержался в квартирах. Врач одной из неотложек попытался вызвать кого-то («Труповозки», – догадался Рябов), но, видимо, не смог. Трупы завернули в окровавленные простыни и увезли на «Скорых».
Вернулись Богданов и Еремин.
– Ну что? – спросил Семенов.
Богданов ответил:
– Да по большому счету ничего. Видел один старик, как в подъезд входила женщина не из местных, потом мужик. И всё. Остальные жильцы ничего не видели, ничего не слышали. Да и жильцов-то немного. Большинство, наверное, в центре митингует.
– Магазин? – повернулся майор к Еремину.
Лейтенант вздохнул:
– Нет там никого. Ни в магазине, ни рядом. Есть свежее пятно масла на брусчатке, но его могла оставить любая машина.
– Значит, пустышка?
– А я и говорил…
Подошли венгры. Шандор доложил:
– В участке убито четыре человека. Оружие, как ни странно, на месте, трупы увезли. В соседних домах слышали стрельбу, но побоялись высунуться. В общем, глухо.
– Понял. Пойду в квартиру, позвоню.
Он вернулся в одну из квартир, где «погуляли» боевики. Снял трубку телефона, набрал номер.
Ответил Григонько:
– Да.
– Семенов.
– Слушаю.
Майор доложил о результатах осмотра квартир и участка.
Полковник проговорил:
– Значит, женщина?
– Да, по описанию похожа на Ланг, но в темноте все кошки серые. В общем, полагаться на показания старика особо не стоит.
– Ясно. Прорывайтесь в посольство.
Полковник объяснил, как проще доехать до дипломатического представительства с учетом все более разрастающихся беспорядков.
На дорогу затратили более двух часов. Использовали переулки, мелкие улочки. В 22:20 ГАЗы зашли на территорию советского посольства.
Григонько вызвал к себе майора Семенова и подполковника Шандора.
Встретил холодно:
– Ну что, майор? Бьем по хвостам?
– Не понял? – удивился Павел. – А чего вы ожидали, если мы оказываемся на месте преступления после того, как они уже совершились?
– Чего я ожидал? Что вы зацепитесь за этот проклятый «Фаркас».
– Не зацепились, и не факт, что действовала эта группа. Подобную бойню могли устроить любые диверсионные подразделения и даже обычные бандиты из числа протестующих. Хотя… судя по почерку, действовали хорошо подготовленные диверсанты.
– Вот и я о том же.
Семенов достал пачку папирос:
– Разрешите?
– Да кури, я сам только пачку выбросил.
Майор прикурил, Шандор воздержался.
Павел проговорил:
– Одно настораживает: в подъезд, где были убиты семьи сотрудников УГБ, входила неизвестная женщина.
– С мужчиной, – добавил Григонько.
– Мужчина позже. Имеет ли эта дама отношение к убийствам?
– Сам как думаешь?
– Хрен его знает, извините.
– Да, ситуация. Ты знаешь, сколько человек погибло в войсковой части, на квартирах, в участке?
– Конечно, я же там был. Кроме участка, там смотрел Шандор.
– И что это? Звенья одной цепи? Или три не имеющих между собой связи преступления?
– Я считаю, что это дело одной банды, – ответил Семенов.
– Но тогда боевики на чем-то должны передвигаться?
– У КПП стройбата две женщины видели грузовик с тентом.
– Но никто не видел боевиков.
– Да, кроме старика на улице Алькос, вообще никто ничего не видел.
Разговор прервала трель телефона.
Григонько ответил:
– Слушаю.
Громкость динамика трубки была такой, что разговор могли спокойно слушать Семенов и Шандор.
– Это майор УГБ Биро. С кем я говорю?
– С тем, кому звонишь, майор.
– Я набрал первый попавшийся посольский номер.
– Называй меня «полковник». Что у тебя?
– Думаю, вас это заинтересует.
– Говори.
– Бойцы нашего спецназа заняли оборону на важных объектах.
– Поздравляю.
– Я не намерен шутить, полковник.
Григонько повысил голос:
– Я тоже, майор. Что у тебя?
– Если кратко, то к нашим вышла женщина.
– Так, дальше.
– Женщина, Ева Колич, пятидесяти двух лет, проживает недалеко от разгромленного полицейского участка.