– Ладно, пойдем по этой грунтовке.
Вскоре «Опель» выехал за ворота и свернул в поле. Хемет оказался прав: дорога была безопасной, но труднопроходимой даже для полноприводного немецкого автомобиля. Несколько раз боевикам приходилось выходить из машины. Ненадолго застряли они на подъеме из крутого оврага. Петер уже хотел было отдать приказ бросить машину, но ее все же вытащили.
К роще подъехали в 11:50. Группы Балога не было. Сами заняли позиции наблюдения. По дороге шло много машин. Проследовали два ГАЗ-69 в сопровождении грузовика с пятью солдатами в кузове. Идеальная цель, но с пулеметами не взять. Пропустили автобус в обратном направлении, набитый детьми. Тоже цель неплохая, но брать нечем.
Когда показалась колонна танков, зарылись в кустах. С Т-34 и Т-54 шутки плохи, а рядом еще и механизированный взвод на бронетранспортерах, пулеметы повернуты в сторону рощи. Дернешься – превратят в труху.
В 13:10, наконец, подошли Балог, Гетеш и Молнар.
Они угнали грузовик, на нем выехали из города и бросили в трех километрах в овраге, захватив оружие из подвала на улице Юлли.
Теперь у бандитов были и ППШ, и гранаты, а до дороги двадцать с небольшим метров. Расстояние броска.
Балог в двух словах доложил Петеру о том, как грузовик дошел до квартала и как они завладели оружием и техникой.
Главарь банды спросил:
– Грузовик, надеюсь, не военный?
– Нет, Лукас, гражданский и, похоже, брошенный. Да если и найдется хозяин, искать сюда не явится.
Петер определил людям Балога задачу и позиции. Бандиты укрылись. Прошла колонна грузовиков со стрелковой ротой, механизированная рота, взводы танков Т-54 и самоходных установок САУ-100. Все не то. Такое не уничтожить. Нанести урон можно, но – ценой собственной жизни. Диверсанты же заброшены сюда не умирать по глупости. Они должны работать.
Выкрикнул Бени:
– Командир, справа КШМ (командно-штабная машина) и бронетранспортер.
Петер взглянул на дорогу, оживился:
– Это то, что надо. Только бы на дороге никого не было, хотя бы полчаса.
КШМ на базе американского трехосного «Студебеккера» шла со скоростью не более пятидесяти километров в час, чтобы не оторваться от бронетранспортера БТР-40 с 7,62-миллиметровым станковым пулеметом Горюнова СГМБ и лентой в двести патронов. В десантном отсеке сидели восемь бойцов, способных вести огонь через бортовые бойницы и поверх бортов. При нападении, как правило, десант покидал машину и рассредотачивался рядом.
Боевики Балога захватили и самозарядную винтовку Токарева, которую забрала Ланг.
Петер повернулся к ней:
– Дуки, на тебе пулеметчик бронетранспортера.
– Я уже поняла.
– А также водитель «Студебеккера».
– Слушаюсь, герр капитан.
– Остальным готовиться к бою. После подрыва БТР и сброса «американца» в кювет выход к КШМ. Внутри офицеры, старшего берем живым. Приготовились.
КШМ и БТР вошли в сектор обстрела боевиков. С обеих сторон дорога, как по заказу, пустая. Сегодня им, похоже, везло больше, чем вчера.
– Приготовились, – отдал команду Петер, – Ланг! Огонь!
Самозарядная винтовка Токарева была хороша не только своей мощностью и дальностью, но и скорострельностью. Опытный стрелок мог произвести более двадцати выстрелов в минуту, без учета замены коробчатого магазина на десять патронов.
Ланг была опытным стрелком, и двадцать выстрелов ей делать не было никакой необходимости. Две определенные Петером цели она поразила практически одновременно.
Потерявший управление «Студебеккер» бросило в кювет. Петер крикнул:
– Всем огонь!
Бандиты не дали солдатам возможности покинуть десантный отсек, но те смогли открыть огонь через бойницы. И тогда в отсек полетели гранаты. Прогремели взрывы, к небу потянулся черный дым. Развороченный и загоревшийся БТР-40 накренился. На бортах висели трупы солдат.
Старшего КШМ подстрелил Балог. Он с фланга увидел, как офицер выхватил из кобуры пистолет, намереваясь занять оборону. Но не успел. Очередь бывшего капитана венгерской армии сразила его.
Петер крикнул:
– Конич, Грокас, Бени, к будке, за мной! Остальные – прикрывать и смотреть дорогу.
Группа из четырех диверсантов рванулась к перевернутой будке командно-штабной машины.
Бени выскочил вперед, рванул дверь, она упала на землю. И получил пулю. Кто-то выстрелил в него из ТТ.
Прикрываясь Бени, по салону ударили автоматы Конича и Грокаса, стреляли они по низу, вдоль левой стороны. Раздались крики. Бандиты влезли в салон. Раздались еще два выстрела, и все стихло.
Опустив на землю раненного в грудь Бени, Петер крикнул:
– Что там?
– Трое, – ответил Конич, – лейтенант, майор и подполковник. Лейтенанту хана, майор тяжелый, а вот подполковнику задело руку.
– Подполковника и майора на выход, быстро! – приказал Петер.
Боевикам сегодня определенно везло: на дороге в обоих направлениях не было ни одной машины, ни единого танка и БТР, не было даже мотоцикла.
– Шевелитесь. Русских в рощу.
– Майор еле дышит, – ответил Грокас.
Петер проревел:
– Я сказал, обоих в рощу!
И бросил гранату в салон.
Боевики затащили в рощу и тяжелораненого майора, который оставался в сознании, и подполковника.
Петер взглянул на майора:
– Кто такой?
– Да пошел ты, гнида, – прохрипел тот в ответ.
– Так, да? Ладно, за гниду получай.
Бывший капитан венгерской армии дважды выстрелил майору в живот и в промежность. Хотел доставить ему нестерпимую боль, но напрасно – майор умер до того, как пули порвали китель и брюки.
Петер сплюнул, повернулся к подполковнику:
– Ты кто?
Старший офицер проговорил:
– Начальник штаба танкового полка.
В кювете прогремел мощный взрыв. Взорвались топливные баки и боеприпасы, находившиеся в передней части салона.
– Красиво, – воскликнула Ланг, – так бы их всех, красную сволоту!
– У тебя же муж был коммунистом, сподвижником Ласло Райка, министра при Ракоши.
– Был. А они, коммунисты, на виселицу его. Ненавижу. Отдай мне, Лукас, подполковника.
– Еще что хочешь?
– Ничего.
– Запомни, Дуки, если с ним что-нибудь случится по твоей вине, я лично пристрелю тебя. Вопросы есть?
– Нет, капитан.
Петер кивнул Балогу:
– Уходи с группой. Как – определи сам. Связь та же. И быстрей, Балог.
В кустах застонал Бени.
– Черт, ты же ранен, Писти.
– Помоги, капитан.
– Конечно, как не помочь? – И он выстрелил штабс-фельдфебелю в голову.
– Извини, Писти, так будет спокойнее для всех. – И тут же отдал приказ: – Подполковника в машину. Отход по грунтовке. На загрузку три минуты.
«Опель» пошел в обратный путь уже через десять минут. За это время на дороге так никто и не появился.
Два мотоцикла комендантской роты дивизии вышли со стороны Сольнока через полчаса, когда «Опель» был уже на полпути к деревне, а боевики Балога – на подъезде к Будапешту.
Старший мобильного патруля резко остановил передовой мотоцикл, водитель развернул его пулеметом к роще. Пулеметчик ударил из трофейного MG, к нему присоединился второй экипаж. Сбив ветки с кустов и деревьев и не получив ответа, сержант бросился к бронетранспортеру.
– Ох, ты! Всех положили.
Он осмотрел КШМ, увидел кровавый след. Обнаружив тело майора, сержант вернулся к мотоциклу, где была радиостанция, и передал о нападении на колонну в штаб дивизии. Через несколько минут информация была у полковника Григонько.
Утром ГАЗ-69 командира «Дона» наконец-то оборудовали радиостанцией. Теперь на небольших расстояниях полковник мог напрямую связываться с Семеновым.
Группа «Дон» и венгерские офицеры выехали из территории посольства в 10:00. Документ, выданный полковником Григонько, позволял беспрепятственно проходить блокпосты и посты охранения советских и венгерских воинских частей.
Сводная группа направилась в Рандогет.
Там Хемет, проводивший диверсантов, решил подстраховаться. Он понимал, что, если даже случайно к нему зайдут солдаты советского мобильного патруля, они обязательно обратят внимание на шесть лишних кроватей. Поэтому он собрал постельные принадлежности, разобрал кровати и перенес их в сарай.
Насчет погреба он не беспокоился. Вход в основную жилую часть вел из-за ограды, а для отвода глаз там имелся небольшой погреб: часть подвала, обитого досками и засыпанного землей. Там Хемет хранил соленья. Погреб мог осмотреть кто угодно.
Он словно предчувствовал опасность.
Майор Семенов, не доезжая до деревни метров триста, приказал Рябову:
– Давай, старшина, на грунтовку слева.
Рябов притормозил:
– Это которая в лес?
– Да.
– А смысл? Из деревни все одно увидят.
– Не увидят… Стой!
Передовой ГАЗ-69 остановился, за ним замер и второй. Из него вышел подполковник Шандор:
– Что случилось, Павел?
– Езжай в деревню, узнай, где дом Мате Хемета, которому был передан «Чепель», и осмотри там все. Хозяина держи при себе. Мы поглядим лес и подъедем со стороны сада.
– Понял.
Один ГАЗ-69 двинулся к лесу, второй – к деревне.
Шандор быстро нашел дом Хемета, он был на окраине. Сообщник диверсантов смекнул, в чем дело, и, спрятав все лишнее в подвал, спокойно вышел к калитке. Как раз тогда, когда возле нее остановился ГАЗ-69. Из машины вышли венгерские офицеры.
Старший представился:
– Подполковник УГБ Шандор. Вы Мате Хемет?
– Да, гражданин подполковник. Я Мате Хемет. Нужна помощь?
Шандор не стал уточнять, почему хозяин подворья назвал его гражданином, в конце концов, он имел на это право.
– Нам необходимо осмотреть дом и участок.
– Вот как? – изобразил удивление Хемет. – А позвольте узнать, на каком основании?
– На том основании, что мы желаем это сделать. Или вам требуется документ? Мы можем предоставить его в Управлении, но – после осмотра подворья.
– Проходите, мне скрывать нечего.
И действительно, осмотр дома, дворовых