Асторре почти два месяца не мог вырваться в Лондон, и как-то утром Рози ему позвонила. Номером, который он ей оставил, она могла воспользоваться лишь в случае чрезвычайных обстоятельств.
– Асторре, – раздался в трубке ее ровный, предельно спокойный голос. – Ты можешь прилететь немедленно? У меня беда.
– Расскажи мне, что случилось, – попросил Асторре.
– По телефону не могу, – ответила Рози. – Если ты действительно любишь меня, то приезжай.
Когда Асторре обратился к Бьянко с просьбой отпустить его в Лондон, тот лишь сказал: «Возьми деньги» – и протянул ему толстенную пачку английских фунтов.
Рози впустила Асторре в квартиру и быстро закрыла за ним дверь. С мертвенно бледным лицом, она зябко куталась в не по размеру большой халат, которого он на ней никогда не видел. Она чмокнула его в щеку.
– Ты будешь меня ругать, – со вздохом вырвалось у нее.
На мгновение Асторре подумал, что она беременна, и быстро ответил:
– Дорогая, я никогда не буду тебя ругать.
Она прижалась к нему.
– Тебя не было больше года. Я изо всех сил старалась хранить тебе верность. Но ты так давно не приезжал.
Пелена спала с глаз Асторре. Вновь предательство. И не только. Почему она вызвала его из Сицилии?
– Так зачем я тебе понадобился? – холодно спросил он.
– Ты должен мне помочь, – и она провела его в спальню.
На кровати кто-то лежал. Асторре отбросил простыню, увидел мужчину средних лет, застывшего на спине в чем мать родила. Но и в таком виде на его лице с аккуратной бородкой читалось достоинство. Более всего Асторре удивили очки в золотой оправе, поблескивающие над широко раскрытыми глазами. И голова, несоизмеримо большая в сравнении с хрупким телом. И хотя ран не было, Асторре понимал, что мужчина мертв.
Очки чуть съехали набок, и Асторре протянул руку, чтобы поправить их.
– Мы занимались любовью, – прошептала Рози, – и тут у него прихватило сердце. Должно быть, обширный инфаркт.
– Когда это произошло? – Асторре еще не вышел из шока.
– Прошлой ночью.
– Почему ты не вызвала «Скорую помощь»?
Твоей вины тут нет.
– Он женат, и, может, это моя вина. Я дала ему таблетку амилнитрата. У него плохо стоял, – без всякого смущения сказала она.
Асторре изумило ее самообладание. Глядя на труп, он подумал, что мужчину надо одеть, а очки снять. Нечего ему лежать голым, все-таки он в возрасте, лет под пятьдесят.
– Что ты в нем нашла? – спросил он у Рози, без злобы, без угрозы, лишь с юношеским недоумением.
– Он – мой профессор по истории. Очень милый человек. Так уж вышло. Это наша вторая встреча. Мне было так одиноко. – Она помолчала, потом встретилась с ним взглядом. – Ты должен мне помочь.
– Кто-нибудь знает, что он бывал у тебя? – спросил Асторре.
– Нет.
– Я думаю, мы должны позвонить в полицию.
– Нет, – отрезала Рози. – Если ты боишься, я справлюсь сама.
– Оденься. – Он сурово глянул на нее. И набросил на мужчину простыню.
Часом позже они подъехали к дому мистера Прайора. Дверь он открыл сам. Провел в кабинет, внимательно выслушал. Посочувствовал Рози, похлопал ее по руке, отчего девушка разрыдалась.
Мистер Прайор печально покачал головой.
– Дай мне ключи от квартиры, – попросил он Рози. – Ночь проведешь здесь. Утром сможешь вернуться домой, там все будет в порядке. Твой приятель исчезнет. Через неделю ты вернешься в Америку.
Мистер Прайор отвел их в спальню для гостей, словно ничто не омрачило их отношения. И уехал.
Асторре на всю жизнь запомнил эту ночь. Он лежал в постели с Рози, утешал ее, вытирал слезы.
– Это был только второй раз, – шептала она. – И ничего не значило, мы были хорошими друзьями, и только. Мне так недоставало тебя. Я восхищалась его умом, и однажды это случилось. Но он не мог кончить, более того, пусть и нехорошо так говорить о покойниках, у него практически не стояло. Вот он и попросил дать ему амилнитрат.
Она казалась такой ранимой, такой несчастной, случившееся так потрясло ее, что Асторре просто не оставалось ничего другого, как утешать девушку. А потом его вдруг осенило: до его приезда она пробыла наедине с трупом более двадцати четырех часов. Загадка, а там, где есть одна, найдется место и другим. Но он продолжал вытирать ей слезы и целовал щеки, чтобы успокоить.
– Я увижу тебя вновь? – она уткнулась лицом в его плечо, прижалась к нему, чтобы он почувствовал мягкость и упругость ее тела.
– Разумеется, увидишь, – ответил Асторре, очень в этом сомневаясь.
Наутро мистер Прайор сказал Рози, что она может возвращаться в свою квартиру. Девушка от радости нежно обняла его. Внизу ее ждала машина.
После ее отъезда мистер Прайор, уже в котелке и с зонтиком, проводил Асторре в аэропорт.
– О ней не беспокойся, – сказал он на прощание. – Мы обо всем позаботимся.
– Дайте мне знать, – попросил Асторре.
– Разумеется. Она чудесная девушка, настоящая мафиозо. Ты должен простить ей это маленькое прегрешение.
Глава 8
За годы, проведенные на Сицилии, Асторре многому научился. Он даже возглавил отряд из шести бойцов клана, посланный на вражескую территорию для уничтожения главного подрывника семьи Корлеоне, который сумел взорвать армейского генерала и двух судей, настроенных против мафии. Это был смелый рейд, который позволил Асторре утвердиться в высших эшелонах клана Бьянко.
Асторре не был затворником и частенько бывал в кафе и ночных клубах Палермо, главным образом для того, чтобы находить себе подружек. Picciotti, молодые бойцы самых различных кланов, все одетые с иголочки, с ухоженными ногтями, зализанными назад волосами, наводняли Палермо, и каждый стремился самоутвердиться, дабы одни его боялись, а другие любили. У самых молодых только-только начинали пробиваться усы, а губы напоминали алый коралл. Они никому ни в чем не уступали, и Асторре старался их избегать.
Их отличало неадекватное поведение, они убивали даже тех, кто стоял на более высоких ступенях иерархической лестницы, чтобы тут же и умереть.
Ибо убийство члена мафии, так же как и соблазнение его жены, каралось смертью. Чтобы польстить их гордости, Асторре всегда держался с ними очень дружелюбно. А потому пользовался у них заслуженной популярностью. Повезло ему и в том, что он влюбился в танцовщицу клуба, звали ее Буджи, и никоим образом не посягал на их подружек.
Через несколько лет Асторре стал правой рукой Бьянко в решении проблем, возникающих с кланом Корлеоне. Иногда он получал указания от дона Априле, ежегодные поездки которого на Сицилию остались в прошлом.
Основным камнем преткновения между кланами Корлеоне и Бьянко являлся вопрос стратегии.
Клан Корлеоне полагал, что единственный способ сохранить могущество мафии – беспощадный террор против тех представителей власти, которые пытались ее приструнить. Они убивали следователей и взрывали генералов, призванных силой подавить мафию. Бьянко же полагал, что путь этот, приносящий кратковременные выгоды, в долгосрочной перспективе вел в тупик. Но его возражения приводили лишь к убийству близких ему людей. Бьянко не оставалось ничего другого, как отвечать ударом на удар, а потому взаимное истребление продолжалось до очередного перемирия.
За годы, проведенные на Сицилии, Асторре приобрел одного близкого друга. Нелло Спарра, пятью годами старше Асторре, играл в джаз-банде одного палермского ночного клуба, где гостей обслуживали очень красивые официантки. Некоторые из них были проститутками высшего разряда.
Нелло в деньгах не нуждался, похоже, получал их из разных источников. Одевался он, естественно, по принятой в Палермо мафиозной моде, всегда пребывал в хорошем расположении духа, любил разные авантюры. Девушки, работавшие в клубе, обожали его, потому что он дарил им маленькие подарки на день рождения и праздники.
Подозревали также, что он был одним из тайных совладельцев клуба, работа в котором всем нравилась, поскольку он находился под неусыпным контролем клана Бьянко. Девушки с удовольствием откликались на предложения Нелло и Асторре проехаться с ними на какую-нибудь вечеринку или просто отдохнуть на природе.
Буджи, красивая высокая брюнетка с соблазнительными формами, танцевала в ночном клубе Нелло Спарры. Она славилась своим необузданным темпераментом и свободой в выборе любовников. Пиччотто она не жаловала: ухаживать за ней имели право только богатые и облеченные властью. Она продавалась и не скрывала этого.
Она требовала дорогих подарков, но ее красота и страстность заставляли богачей Палермо искать ее расположения.
За годы между Буджи и Асторре установились отношения, вплотную придвинувшиеся к той черте, за которой начиналась любовь. Асторре был любимчиком Буджи, хотя она без колебания покидала его, чтобы провести уик-энд с каким-нибудь палермским бизнесменом. Когда Асторре попытался упрекнуть ее в этом, она осадила его доводами, логика которых основывалась на здравом смысле.
– Мне двадцать один год. Красота – мой капитал. В тридцать лет я могу быть домохозяйкой, окруженной выводком детей, или богатой, независимой женщиной, владелицей собственного магазина. Конечно, мне с тобой очень хорошо, но ты вернешься в Америку, ехать в которую у меня желания нет, даже если бы ты и захотел взять меня с собой. Давай наслаждаться жизнью, как два абсолютно свободных человека. Несмотря ни на что, ты снимешь с меня сливки до того, как я устану от тебя. – Она помолчала, прежде чем добавить:
– И потом, рассчитывать только на тебя слишком опасно.
Нелло принадлежала огромная вилла, расположенная на берегу моря, в нескольких милях от Палермо. Десяти спален вполне хватало для вечеринок, которые устраивали там Нелло и Асторре.
На территории виллы были бассейн, очертаниями напоминающий Сицилию, и два теннисных корта, которые использовались крайне редко.
По уик-эндам виллу заполняли многочисленные родственники Нелло, приезжающие из разных мест покупаться в море. Дети, которые не умели плавать, теннисными мячами играли в футбол на кортах.