После этого расходимся по своим комнатам, день у всех оказался трудный.
Сначала конечно прикладываюсь маной к сыновьям, которые уже с нетерпением ждут меня, не так непримиримо глазами сверкают из-под одеяла как делали это раньше раньше.
Поняли сами и мать, само собой, внушила, что теперь главнее для них человека на всем белом свете, чем я своей милостью — точно нет.
Или их ждет долгий путь к выздоровлению за полгода, да еще много чего может не так срастись или загнить со временем.
Или мое лечение, ведь таким темпами они через неделю уже смогут меч держать и как-то им размахивать. Не воевать, а просто ходить и жить.
Тогда уже и от баронессы придется ждать внезапного удара ножом в постели, как крутой полицейский Майкл Дуглас ждал от обольстительной и загадочной Шерон Стоун. Ждал и пока не дождался.
И вот на хрен мне такие радости? Если просто править замком?
Проще добить раненых баронов, Мириэлинду отправить в подземелье и зажить с любой из смазливых дворовых девок.
Ладно, собирался бы здесь править, так и поступил бы. Планы пока конкретно другие.
Ночью баронесса оказалась ненасытна, то ли я разбудил в ней женщину, то ли за сыновей на все готова. Впрочем меня она упахала и сама выложилась полностью, поэтому рассвет застал нас в постели вместе.
А с рассветом нас, мирно спящих в обнимку, разбудил бешеный стук в дверь и срывающийся голос Олиса:
— Ваша милость! Посмотрите, что вокруг творится! Кажется, нам конец пришел!
Хорошее такое вступление для начала нового героического утра после романтической ночи.
Когда мы зажгли в комнате свечи при свете моего механического фонарика моей же зажигалкой, я заметил, как с искренним интересом сверкнули глаза обнаженной женщины.
Даже подумал, что могу с такими интересными для этого времени вещицами ее склонить на долгое совместное проживание. Однако выгнал эту мысль из головы как несвоевременную совсем, не до нее сейчас.
Не зря нас разбудил такой потрясенный возглас Олиса.
Явно, что очень большая проблема за стенами замка нарисовалась.
Впрочем в предрассветной мгле из донжона хорошо видно окружающие замок толпы ургов.
Орда все-таки пришла за мной в полном составе. Даже ночью пришла, что говорит о многом.
Еще плохо видно, однако хорошо понятно, что несколько тысяч степняков приехали к стенам замка ответить на мое предложение.
Или просто сурово отомстить Убийце ургов. И всем, кто окажется с ним рядом.
Двое пожилых, но, хорошо подтянутых мужчины вышли из здания на Литейном проспекте на Шпалерную улицу.
Дождались машину и поехали обедать в давно знакомое место, которому сами благоволят и покровительствуют незримо, но очень явно.
За столом только один раз один из них сказал другому:
— Ты знаешь, эти случаи не выходят у меня из головы.
— Потом поговорим. Зачем-то Палыч нас позвал. Я тоже постоянно обдумываю услышанное от него и не могу никак прийти к определенному мнению.
Появляется Палыч в назначенное время, снова мужчины втроем занимают кабинет, очередная проверка генератора помех и все готово к дальнейшему разговору.
Короткий обмен приветствиями, Палыч начинает делиться новостями:
— Значит, уважаемые, первое — это из Южной Осетии. Наш человек приехал на границу, по камерам отследил, как номер Первый прошел ее и как вернулся обратно. И туда и оттуда его перевозил на своей машине местный житель из Квайсы.
Мужчины переглянулись, но пока промолчали.
— С ним поговорили вместе с местным нашим человеком из безопасности и выяснили, что девятнадцатого июля Первый прошел границу один. И ушел в Грузию, этот житель из Квайсы его и отвез до границы на своем внедорожнике. Там его уже должен приятель старинный своего человека прислать с машиной, чтобы забрать на той стороне. Типа, чтобы не ходил на границе, внимания не привлекал. Местный сразу же сказал, что принял Первого за нашего работника, поэтому и помогал как положено.
— Даже так? — прищурился Виктор Степанович, он же Первый.
— Да, именно так. Потом двадцать второго июля они вернулись уже вдвоем, Первый и его брат-близнец. Очень похож на брата, но сильно неухоженный в части прически и бороды. Прямо как будто в лесу жил долго. Они отдали один автомат без патронов местному и намекнули, что его знакомый с той стороны приготовил им проблему. Или только его человек. Они ее решили, однако в будущем нужно найти другого надежного человека. Местный спросил, не убили ли они кого-то, на что ему ответили, что так справились. Поэтому он и решил еще сильнее, что они наши люди, какие-то суперагенты. Если отняли оружие и особо не переживают об этом. Еще оставили где-то на границе минимум один автомат, раз при этом стволе патронов или даже магазина не оказалось. Брат, то есть, уже Второй, посетил парикмахера в Квайсе и местный отвез их на границу. Первый прошел пограничников открыто, а вот Второй махнул нашим удостоверением и попросил позвать ему проверяющего в машину. На камерах этот момент тоже видно, как пограничник проверяет у сидящего в машине документы. Потом местный отвез их во Владикавказ и там оставил.
— Даже левое удостоверение засветили? Однако наглецы какие, — пробурчал Второй.
— Дальше Первый улетел срочно по своему паспорту в Санкт-Петербург, чтобы лечить свою мать. Второй прожил в хорошей гостинице два дня по старому паспорту Протасова и купил билет на поезд по нему же. На вокзал попал с обычной станции для электричек за час до отхода поезда, на вокзальных камерах это тоже видно. Из багажа у него при себе был большой чемодан, что-то в чехле от удочек, рюкзак и сумка с ноутбуком. Явно, что не хотел проходить досмотр на вокзале. Ехал тихо, внимания не привлекал, в отличии от своих соседей. Что там с ними случилось — вообще непонятно. Однако парень и его подруга, курьеры наркодилеров, превратились в дебилов напрочь и уже нормальными не станут. Ну и нам соответственно ничего не расскажут. Самих дилеров пока не трогали, они вряд ли в курсе того, что именно случилось в купе с их людьми. Однако дальше уже здесь в городе ниточка от них протянулась к Протасову.
— Нашли его и решили задать вопросы?
— Да, так и оказалось. Наш осведомитель узнал, что посланные к Протасову опытные люди не справились с ним одним в темноте на улице. Он просто здорово их порезал, как видно, что с немалым опытом в руках большими ножами, прямо как какой-то отмороженный спецназовец-мясник. За Первым такого раньше замечено не было. Похоже, что Второй сработал.
— Да, ксива наша левая появилась, еще ножи умело использует. Непонятный совсем товарищ, — заметил Первый.
— Это еще не все. От купленной квартиры за шестнадцать миллионов еще ниточка потянулась. Первый через знакомого ювелира продал авторитетному предпринимателю Бурнашу что-то очень ценное. Настолько ценное, что тот нанял спеца по слежению, тот прицепил на машину Первого жучок. И собрался отслеживать его перемещения.
— Это тому Бурнашу, которого непонятно чем взорвали?
— Тому самому. Однако как-то Первый это дело заметил и вызвал знакомых товарищей из службы разминирования. Те подтянули полицию, жучок отследили, специалиста прихватили с поличным. Он заказчика не сдал, только Первый рассказал, что подозревает именно Бурнаша в слежке. Специалист сидит в СИЗО, если будет приказ, вывернем его наизнанку.
— Пожалуй, что будет такой приказ, — сказал Второй, переглянулся с Первым и замолчал.
— Теперь с пациентами Второго. Их почти четыреста человек, всех охватить еще не можем. Однако уже есть доказательства того, что лечил Второй очень заметно по результатам. Для полной проверки придется их всех направлять в нашу клинику, чтобы сверять анализы и томографию серьезно. Иначе никак.
— Ну, всех не стоит. Шум поднимать нельзя. Что из самого впечатляющего есть? — отозвался Первый.
— Вот, пенсионерка Патрикеева, уже собралась суставы коленные менять. Посетила Второго аж четыре раза. Была первой клиенткой, которую он взял бесплатно для рекламы. Теперь бегает, как молодая, доктора ничего не понимают. Все у нее стало как десять лет назад.
— Это очень серьезное улучшение здоровья, ее придется все-таки направить в нашу ведомственную клинику для полной проверки, — решает Первый.
— Второй случай. Молодая женщина по фамилии Ханиева, привела дочку ко Второму по рекомендации знакомой. У дочки было сильнейшее косоглазие, собирались ложиться на операцию. Однако Второй почти идеально поправил глаза ребенка в норму. Женщина говорит, что пришлось прямо очень сильно воздействовать своим женским обаянием на доктора, чтобы не ходить несколько раз. Редкая красавица, благодарна Второму очень сильно и почти не скрывает, что предложила себя за полное излечение дочери. Второй, хоть и с большим трудом, но все же отказался. Вот ее фотографии, — Палыч показывает на экране смартфона что-то обоим генералам.
— Ого, нам бы такого агента на службу принять не помешало, — слышит он в ответ от Второго.
— Она даже сказала, если ей представят еще раз Второго для полного излечения дочери, то ее благодарность не будет иметь границ. Называет этот случай настоящим чудом и очень жалеет, что не узнала Протасова ближе, — добавил Палыч.
— Как вообще пациенты относятся к Второму? — неожиданно спрашивает Первый.
— Боготворят. Очень ругаются на тех, кто пришел его арестовывать. Все поголовно.
— Что-то еще есть?
— Так, наработки, но больше ничего определенного. Продолжать работу в этом направлении? — интересуется полковник.
— Значит, так. Пришел из Грузии, живет по паспорту своего брата-близнеца, да еще с полностью совпадающими отпечатками пальцев. Это — первое совсем непонятное явление. Его брат за одно посещение вылечил умирающую от ковида мать. Такое бывает, не совсем все же невозможный случай в жизни. Лечил людей от неизлечимых болезней, поправил зрение ребенку за один сеанс — еще один невозможный случай. Вылечил запущенный артрит за четыре сеанса безоперационным методом — следующий такой случай. Продал Бурнашу что-то очень дорогое, купил квартиру. Бурнаш нанял слежку, а теперь лежит в больнице со сгоревшей спиной и нет никаких следов того, чем взорвали его машину, — перечисляет Второй.