Воины, что там под статуей спали, нервно ворочаясь и свернувшись калачиками, за секунды успокаиваются, смурные лица разглаживаются во сне. Другие Первые на такую сцену лишь покосились, да продолжают обход раненных, возвращая людям силы, затягивая раны, иногда и скажут пару подбадривающих слов.
Никто из простых людей не замечает, как ловкие руки магов иногда хватают что-то возле голов спящих, как мерцает и изгибается изредка пространство там, где прошли рослые мужи со знаками Гильдии на доспехах.
- Изгниловы демоны, - ругнулся я тихонько, не желая будить только заснувшего воина чуть ниже, что даже во сне поглаживает возвращенное ухо.
Какой-то гад из колдунов умудрился проклянуть весь Глан Дуир, да как ловко, сволочь! Само проклятье слабое, и должно действовать, покуда колдун вкладывает в него силы, но вот в чем соль, как побочный эффект проклятье притягивает мелких демонов, что питаются страхом во снах, и сами же кошмары наводят. Теперь никто в крепости не может спать спокойно. Воины не могут отдохнуть, восстановить силы, не трудно догадаться, что будет с ними в бою.
Прочей мелочи из демонических отродий тоже хватает, в обычное время их демонами бы назвать стыдно было, но сейчас... О, когда в Незримом Мире вокруг людей витает столько нечисти, это побуждает в живых все низменные порывы, быстро копится раздражение и агрессия, вплоть до желания убить товарища за косой взгляд. А в бою демоны раздувают обычный страх до истеричной паники, столь сильной, что людей не то что сам бой, опасность порезаться своим оружием начинает пугать.
Столько проблем из-за одного проклятья, все действие которого в том, чтобы ухудшать настроение! Все Первые скопом мечтают поймать этого умника и хорошенько так повырывать ему ногти, прижигая оголенное мясо пальцев Алым Пламенем.
Разумеется, молчать о проблеме мы не стали, и через командиров довели до каждого бойца. Две огромные разницы, когда ты знаешь, почему вдруг решил ударить друга мечом из-за резкой вспышки злости, и когда нет. Пока ребятам хватает силы воли гасить в себе эмоции, не давать проклятью действовать в полную мощь. Но сколько продлится такое шаткое равновесие? Ведь сейчас это меньшая из наших проблем...
Сейчас крепость под постоянным прессом атак демонов. Колдуны без устали вызывают новых и новых тварей, заставляя нас использовать каждую минуту передышки как драгоценное сокровище. Если замечают на стене мага - лупят из луков и арбалетов не щадя запасов, опять же заставляя тратить ману на защиту. Нас медленно, но верно выжимают как мокрую тряпку, до последней капли сил и воли.
На ночь после первого нападения Элвейн переместил Лагерь через реку, нагло устроившись на севере от крепости. Лагерь вышел лучше прежнего, стоя ровными палатками на чистом снегу вне выжженного круга от бывшей деревни. Колдунам не по силам оказалось все время держать реку льдом, зато сейчас они направили все силы на нападение.
Утешает только то, что жертв пока новых не подвезли, а то колданули бы так, что закачаешься. Но и без простых поставок Серебор своих не оставил, по ночам мы замечаем вереницы огней обозов, что тянутся через реку на широких плотах. Каждый день враг получает подкрепления, припасы и новых, "свежих" одержимых. Если так продлится еще хотя бы неделю, то Глан Дуир захлестнет настоящей волной одержимого мяса, и не понадобиться Элвейну никаких хитростей.
Уже сейчас без содрогания не посмотреть на Лагерь врага, где ровные, безмолвные ряды одержимых напоминают море обмороженных лиц. Даже богатство Серебора конечно, так что новое "мясо" не одето в броню, а в руках держат старенькие копья.
Серебор поставил на эту войну все, что есть. Все свое богатство, воинов, репутацию, даже жителей, которых там никогда много не было. Нетрудно подсчитать по головам ровные ряды одержимых... Вряд ли в Сереборе осталась хоть одна целая деревня, минимум две трети опустело полностью. Если они не захватят Альсас, причем желательно целым, то баронство можно будет считать мертвыми землями без всяких оговорок.
Зато если захватят, то с таким морем бесплатной рабочей силы в виде одержимых колдуны смогут превратить любое захолустье в процветающую провинцию. Земли, что из-за колдунов и толп одержимых будут богаты застройками, сделанными за считанные дни... Но проклятые каждым метром земли, не родящие урожаями, где люди просто жить спокойно не смогут. На чем стоит надежда короля Маркуса и барона Серебора?
Я не могу уловить логику врага, кроме как уже выдвинутой теорией об одержимых. Вряд ли столько человеческих ресурсов было потрачено из-за одной пограничной крепости... Или барон обезумел от лживых речей и магии колдунов? Сомневаюсь я в глупости того же Элвейна, допустившим уничтожение целого баронства людей ради войны с Первыми.
С утра насчитали более пятнадцати тысяч голов одержимых. Это больше, чем вся армия Альсаса, вместе взятая. Так что если мы срочно ничего не придумаем, нам конец. А пока все люди в Глан Дуир исполняют единственную задачу - держаться. Осталось четыре тысячи воинов, мы даже обычных мужиков из крестьян уже поставили под копье, а в Альсасе каждый крестьянин в силах пойти на медведя или снежного волка, храбрости точно хватит, жаль, что не умения...
Есть одна хорошая новость, мы тоже получили подкрепление в ту же ночь, когда Элвейн перемещал Лагерь. Еще три мага и двести бойцов. Половина из гарнизона Белого Сада, а вторая из отряда по зачистке озера Алус, что вместе с магами ходила убивать стаи снежных волков. А три Первых это сила, так что хоть нагрузка на магов чуть уменьшилась.
- Тихо-тихо, - неподалеку увещевает Первый мычащего воина. - Сейчас плечо вправим, лучше прежнего мечом махать будешь. Всего лишь защемило нерв. Потерпи...
Резкий хруст, шлейф магии долетает до меня легким бризом свежести, мычание стихло, вояка с удивлением шевелит рукой. Маг с улыбкой кивнул воину, проверил руку, хлопнул по плечу, проходя к следующему раненному. Поток людей не уменьшается, каждую минуту заносят новых раненных, командиры будят немного отдохнувшие десятки, меняясь с разбитыми и усталыми товарищами, на ходу меняются полными флягами с зельями, оставляют плащи и прочие мелочи. Вояки поопытней даже умудряются успеть обменяться слухами и обстановкой за надежными стенами внутреннего дворца.
Прислушавшись, я как раз успеваю уловить быстрый разговор меж двумя десятниками.
- Летуны задолбали.
- Сколько?
- На северной много, стрелометы разнесли.
- Маг?
- Устал, как собака... Будет жарко. Если что, бегите на западную, там Малагор.
- Ясно.
- Удачи, - кратко, но с чувством, пожелали напоследок.
Мужики хлопнули в ладони, уходящий десятник одним кивком заставил свой десяток ускориться к выходу, воины осторожно переступают через лежащих, на ходу поправляя оружие, один боец даже ловко натачивает острие копья, высекая точильным камнем снопы искр, не глядя перешагивая через спящего воина.
В иное время шум и гвалт не дал бы тут людям так крепко спать, но сейчас воины используют каждую секунду под защитой Первых, чтобы урвать как можно больше сна. Некоторые доходят до того, что забивают на кровоточащие раны, падая где придется и тут же отключаясь.
- В такие моменты, - делюсь шепотом с братом. - С ностальгией вспоминаю лазарет Глад. Все было четко, как механизм в часах, а тут...
- Угу, - пыхнул трубкой Фрес. - О, гляди. Вельда вроде?
- Точно, - оживился я, приглядываясь к юркой фигурке.
Девушка нашла нас взглядом, скользит через людей как юркий ручеек, умудряясь никого не задеть даже краешком широких рукавов платья. Выглядит Вельда немного забавно, поверх узорного, дорого белого платья надета тонкая, приталенная кольчуга, точно по фигурке сделанная. На пояске позвякивают кинжалы, а ножны с мечом девушка легко, привычно придерживает за рукоять кончиками пальцев, выдавая неплохой опыт обращения с оружием.
В таком виде Вельду даже самый слепой дурачок столицы не примет за благородную дамочку аристократку, порода пакарамских головорезов легко читается во всем, от походки до холодного лица, до прищуренных фиалковых глаз, что невольно скользят по уязвимым местам лежащих вояк, нет-нет да задерживаясь на будто приветливо обнаженные шеи, только чиркни лезвием...
Да уж, барон Шадовид и пребывание рядом с полем боя быстро выбили из девушки все наносные замашки заботливой и домашней женушки, вернув ту самую Вельду, что я встретил впервые. Я еще четко помню ее наглые речи про неженок в Альсасе, и как она считала развлечением сжигание деревни соседей, и что нормальный мужчина должен лить кровь и лапать женщин, другие развлечения презирая. От нее аж слуги шарахались. Веселое было время... Пока мама не вправила ей немного мозги.
- Азидал, - голос подошедшей девушки теплеет с каждым словом. - Я как раз тебя искала. Ты в порядке? Не сильно устал?
- Паршиво выгляжу? - хмыкнул я, чувствуя, как взгляд Вельды проникает насквозь, будто чуткие руки по телу пробежались.
- Получше этого, - улыбка тронула губы девушки, когда она кивнула на Фреса.
- И тебе привет, - бормочет брат, пыхая трубкой, - Да, конечно, я тоже в порядке, могла не спрашивать...
- Рамлох просил тебя найти, - проигнорировала брата Вельда. - Сказал, все готово и просил проводить к нему.
Я поднялся, разом став выше Вельды на полторы головы. Отсюда она кажется такой маленькой... Слишком хрупкой. Лучше увести ее в подземелья к остальным поскорее, Рамлох придурок, я тебе еще выскажу, кого можно посыльным бегать отправлять, а кого нет. По Вельде видно, как пылает в глазах желание выйти наружу и сразиться, испытать себя, и будь я проклят, если позволю ей выйти на поле боя.
- Тогда идем. Я как раз отдохнул немного.
***
Подземелья Глан Дуир по величине не уступают самой крепости, протягиваясь так далеко, что конец огромной пещеры теряется в полумраке, а свет факелов и жаровен не достает до потолка.
Везде здесь видны рукотворные следы работы кэхас, стиль низушников раскрывается тут больше, чем во всей крепости. Угловатые узоры высечены в стенах, складываясь в замысловатые картины, что меняются, если глянуть под другим углом. Неведомым образом узоры в камне вплетаются в наст