Да уж, Гарри Поттер — непревзойденный маг. Сам сутки без сознания провалялся, а какого-то двенадцатилетнего аристократика даже не достал. Теперь еще и желание его выполнять придется.
«Ну, что теперь скажешь, великий мастер?»
«Прости, — Гарри виновато уставился в пол. — Я тогда разозлился и даже не подумал, что у меня может что-то не получиться».
«Ладно, — неожиданно покладисто хмыкнул наставник, — первый блин всегда комом. Мы «Тропу теней» еще даже до середины не дочитали, еще научишься управлять чужим сознанием без всякого Империо».
— Надо срочно выведать, не Малфой ли стоит за нападением на Криви, — хмурился Рон. — Может, решил таким образом отпраздновать свою победу в квиддиче.
И не только в квиддиче. Гарри стало совсем тоскливо.
Слизерин упивался победой. Молодые змеи делали вид, что триста шестьдесят изумрудов в больших песочных часах досталась им почти что даром. Учитывая, какой подарок Люциус сделал факультету, они были не так уж и далеки от истины. Сложновато играть с теми, кого не можешь догнать. Гриффиндорцы могли лишь угрюмо провожать соперников взглядами и упрямо твердить, что без новых метел и умения безнаказанно нарушать правила команда Слизерина ничего собой не представляет. Казалось, драки и последующие взыскания были неизбежны, но на сей раз школу больше беспокоило нападение на первокурсника-гриффиндорца, чем прошедший несколько дней назад матч.
Пошли самые невероятные слухи, один страшнее другого. Первокурсники, особенно магглорожденные, боялись ходить в одиночку, не ровен час кто-нибудь нападет. Втайне от учителей началась повальная торговля талисманами, амулетами и прочими оберегами. Увидев, как процветает бизнес Фреда и Джорджа Уизли, Крис проявил желание выгодно избавиться от старых носков дяди Вернона и пижамы Дадли, в которой они приехали к Уизли. Пришлось объяснить, что носки уже давным-давно покоятся где-то на свалке, а пижама кузена дорога как память. Да и тетя Петуния не сможет не заметить обновки на племяннике. Лучше пока походить в старой одежде Дадли, чем отвечать на каверзные вопросы родственников.
Малфой смотрел на Гарри так, словно знал нечто чрезвычайно важное, но до последнего не хотел этим делиться. Гарри ожидал, что белобрысый по всем углам растрезвонит, что «выскочка-Поттер» должен ему желание. Мол, приходите все к статуе Седрика Белоголового в воскресенье вечером, посмотрите, что он у меня будет вытворять. Но Драко молчал. Что бы он ни задумал, посвящать кого бы то ни было в свои планы он, видимо, не собирался. Значит, их ожидала не просто детская выходка, призванная посмеяться над соперником и унизить его, а что-то посерьезнее. И это нервировало больше всего. Гарри постоянно казалось, что он чувствует на себе оценивающий взгляд Малфоя. Словно слизеринец решал, пригоден ли Гарри Поттер для дела, которое ему собираются поручить. Стремясь закончить все это как можно быстрее, они с Крисом почти все свободное время проводили в библиотеке. Малфой без труда найдет их там, да и подойти можно без проблем. Несколько раз мальчик порывался спросить наставника, есть ли способ обойти магическую клятву, но каждый раз откладывал разговор. Надеялся, что ничего страшного не случится, если они сначала выслушают слизеринца. Возможно, все выйдет не так уж и плохо.
Заодно они написали все заданные на неделю эссе и попытались найти информацию о Круге Тора, древнем руническом заклинании, позволяющем скрывать даже мощные родовые артефакты. Астральную Клеть оно должно было спрятать так, что никто кроме хозяина не нашел бы артефакт, даже вздумав обыскать мальчика. Рисковать содержимым Клети и собственной свободой Гарри больше не собирался. Но даже в Запретной секции не нашлось ни одной рунической схемы сложнее Гебридской волны. Непотопляемая лодка к предметам первой необходимости пока не относилась, а посему книга осталась на полке. Пришлось отложить поиски до каникул, когда будет возможность посетить Британскую магическую библиотеку.
На второй неделе декабря профессор МакГонагалл составила список желающих остаться в школе на Рождество. Выяснилось, что уехать из замка на денек возможно лишь в сопровождении кого-то из преподавателей. Гарри сник и почти свыкся с мыслью, что посещение библиотеки придется отложить до лета, иначе Рождество с Дурслями неизбежно. Выручил его профессор Флитвик, случайно услышавший разговор Гарри с деканом.
— Если вы не против моей компании, мистер Поттер, мы могли бы вместе наведаться к архивистам, — раздался за спиной тихий голос.
— Правда? — обрадовался гриффиндорец. — Я вас не задержу, профессор, обещаю!
Рон смотрел на однокурсника так, словно пытался припомнить, каким зельем его следует возвращать в сознание. Но Гермионе идея понравилась.
— Профессор, я понимаю, это невежливо, но я столько слышала о Британской библиотеке…
— Поверьте, мисс Грейнджер, ее стоит увидеть, — подхватил Флитвик. — Присоединяйтесь к нам, мы будем только рады. Верно, мистер Поттер?
Какого гхыра она влезла?! Нет, от грязнокровки придется избавиться. Ничего страшного, в другой раз по Лондону прогуляется.
— А как же твой проект по зельям, Гермиона? — с невинным видом прошептал Гарри.
Оборотное зелье было почти готово и требовало постоянного внимания. Оставить Рона присматривать за котлом означало пустить насмарку труд целого месяца, и они оба это понимали. Девочка закусила губу и неохотно выдавила, что, пожалуй, действительно не сможет пойти. Рона, к счастью, возможность посетить какую бы то ни было библиотеку не вдохновляла. И Гарри, даже не пытающийся скрыть внезапное счастье, пообещал зайти к преподавателю чар в первый же день каникул. Он был близок к тому, чтобы начать отмечать на календаре оставшиеся дни, благо до каникул была всего одна неделя.
В тот же день мальчик обнаружил в кармане мантии записку с недвусмысленным приказом — именно приказом, а не просьбой, — прийти в заброшенный женский туалет на третьем этаже за час до отбоя. Почерк был незнаком, но буквы Д. М. в конце явно указывали на адресата. Со смутным ощущением, что обиталище Плаксы Миртл вскоре станет одним из самых популярных мест в школе, Гарри положил в сумку мантию-невидимку и притворился, что хочет ненадолго забежать в библиотеку за дополнительной литературой по трансфигурации. На самом деле «О свойствах металлов и камней» Эриха Триммеля уже лежала на дне сумки, в любой момент готовая к предъявлению. Надеясь, что аристократу не придет в голову явиться в назначенное место пораньше, чтобы обыскать женский туалет, второкурсник вышел из гостиной едва ли не на полчаса раньше положенного срока.
Зелье загустело, по поверхности временами шла мелкая рябь, со дна лениво поднимались пузыри. Гарри задумчиво запустил пальцы в волосы. Что бы такое придумать, чтобы не участвовать в этой сомнительной авантюре? Испортить зелье — настырная Гермиона начнет варить новое, да к тому же примется выяснять, что произошло, и кто в этом виноват. Выяснит или нет еще неизвестно, но вот крови попортит достаточно. А если кинуть в зелье чей-нибудь чужой волос? Допустим, его собственный. Гарри Поттер превращается в Гарри Поттера, интересно было бы на это взглянуть. Но всезнайка вряд ли позволит ему самому бросить волос в стакан. Она уже заявила, что сама достанет последние ингредиенты, так как «у вас, мальчишек, терпения не хватит». По поводу терпения Гарри мог бы с ней поспорить, но решил, что раз уж представилась возможность побыть джентльменом и уступить представительнице прекрасного пола, надо ей воспользоваться.
«А почему Оборотное зелье считается таким сложным, Крис? У Гермионы все прекрасно получается с первого раза, а у нее даже дара в этой области нет».
«Есть один секрет, — начал друг. — Хочешь, покажу? Тебе же все равно не хочется в Снейпа превращаться, верно?»
Гарри хотел. Очень хотел. Но ведь зелье потом придется выпить. Не станет ли оно ядом?
«А это не опасно?»
«Ничуть, — легкомысленно отмахнулся Крис. — На такой котел уходит две унции златоглазок, положи чуть больше указанного рецептом — и получишь качественно иное зелье. Посмотри в моих запасах, может, там найдется немного».
«Но…» — может, лучше оставить все как есть и не рисковать?
«Ты мне не доверяешь? — обиделся друг. — Ничего страшного не случится. Давай быстрее, нам еще предстоит вручать мелкому Малфою рождественский подарок».
Покопавшись в содержимом Клети, Гарри обнаружил горсть златоглазок, смешанных с непонятным мусором. Взмах палочкой — и мусор благополучно отправляется в унитаз, а цветы оседают на поверхности варева и неторопливо опускаются на дно. Помешивая зелье, даже не изменившее цвет, он думал, что Крис не станет превращать Оборотное зелье в какую-нибудь отраву, зная, что Гарри, а значит, и ему самому, придется пить полученный отвар.
Малфой не опоздал. И не привел прихвостней, как того ожидал Гарри. Он закрыл за собой дверь как раз в тот момент, когда Гарри достал из сумки книгу, намереваясь скоротать время.
— Малфой, — кивнул он, приближаясь к блондину.
Чего доброго слизеринец решит, что разговаривать следует в кабинке и непременно в дальней. Там ведь сейчас варится неведомое зелье. Лучше самому к нему подойти.
— Поттер, — с привычным презрением смерил однокурсника взглядом.
От него пахло дорогим парфюмом и чем-то еще, чем-то очень знакомым. Гарри не помнил, чтобы Драко Малфой когда-либо использовал духи. Обычно от него пахло либо ромашковым шампунем, либо «запахом Слизерина», как определял его Гарри. Тщательно выстиранная одежда, немного сырости и соли, капля масла для факелов. Пытается перебить другой запах? Мальчик осторожно принюхался. Да, определенно что-то знакомое, но что именно? Жалко, что он не оборотень, мог бы мгновенно распознать любой аромат.
— Ты знаешь, зачем я тебя позвал, Поттер, — Малфой растягивал слова в привычной скучающей манере и, видимо, чувствовал себя бесспорным хозяином положения. — Мы заключили пари, и ты проиграл. Как видишь, все предельно просто.