— Венд, забери мальчишку отсюда!
Подождал, пока воин отведет Ресана подальше, и кивнул южанину.
Кирк работал с видимым удовольствием, словно бы не замечая ни отвратительного запаха паленой плоти, ни истошных воплей Тлуша, а когда тот сдался и закричал, что все скажет, казался даже разочарованным.
— Вы все равно подохнете! Все подохнете, слышите! — Голос купец сорвал, но слова, хоть и с хрипом, звучали четко.
— Что будет в этот раз? — спросил Арон, глядя в налитые кровью глаза Тлуша.
— Несколько сотен тварей, — выговорил тот и попытался рассмеяться, но получился лишь уродливый булькающий звук. — А вчера вы еле справились с десятком.
Несколько человек за спиной Арона выругались, непотребно помянув богов.
— Что с Рикардом?
— Вино со снотворным, — более спокойно ответил Тлуш.
— Как привести его в сознание?
— Никак. Ждите, пока сам очнется, — злорадно выплюнул тот.
— Врешь. — Арон жестом подозвал Кирка. — Продолжай.
— Нет! — Охрипший голос купца сорвался в кашель. — Нет, я говорю правду! Будь ты проклят! Будьте вы все прокляты!
— Позови меня, если он расскажет что-нибудь интересное, — распорядился Арон, отворачиваясь от купца, потом предупреждающе сжал плечо Кирка. — Только не перестарайся. Я хотел бы побеседовать с ним еще раз — позднее.
— Все будет в лучшем виде, — пообещал наемник, ухмыльнувшись.
— Сколько осталось времени, Тибор? — спросил Амос, главный дежурного десятка, когда Арон подошел к внешнему кругу, заставленному повозками.
— Около полутора часов. Вы все слышали про тварей?
Стражники вразнобой закивали.
— Нужно поставить повозки на бок, чтобы твари не пролезли под днищем.
— Но товар же повредится, — перебил его кто-то из десятка.
Впрочем, отвечать Арону не пришлось, поскольку сосед говорившего пихнул того в бок.
— А теперь не все равно?
— И верно, — говоривший смущенно потер затылок. — Забыл.
Установка повозок много времени не заняла. Будь его побольше, можно было бы сделать земляные насыпи. Впрочем, будь его еще побольше, можно было бы дождаться, когда проснется Рикард. Получилось небольшое кольцо из поставленных боком вплотную друг к другу фургонов, в центр которого согнали лошадей, стреножили их. Приготовили все луки, которые имелись в караване, их Арон осмотрел сам.
— Твоя тетива лопнет после первого же выстрела. Замени, — велел он одному из стражников и уже повернулся уходить, когда тот громко сказал:
— Кто вообще поставил тебя главным? Ходишь тут, командуешь…
Арон развернулся и посмотрел на говорившего в упор. Тот намека не понял.
— Ты даже не десятник, Тибор. Почему бы… — Продолжение речи потерялось в хрипе, когда стражник согнулся пополам, пытаясь удержать внутри ужин. Не удержал. Обычная реакция на неожиданный удар под дых.
Арон сделал шаг назад, оглядывая остальных стрелков.
— Еще недовольные есть?
Те переглянулись.
— Нет, господин, — ответили вразнобой.
Ресана Венду пришлось тащить на себе. Парень еле переставлял ноги, даже в неверном свете костров был виден серый цвет его лица. Когда до них донесся первый вопль пытаемого, Ресан тихо всхлипнул.
— Ну ты и неженка, — пробурчал Венд. — Что, даже публичных казней никогда не видел?
— Нет. — Ресан прерывисто вздохнул. — У нас в графстве отец запретил. Чтобы… чтобы не осквернять время Солнечного.
— Что, ночью казнят? Сразу в тюрьме?
— Не… не интересовался.
Они доплелись до самого дальнего костра, где Венд с облегчением сгрузил ношу на землю, а сам вернулся — как раз к тому моменту, когда купец решил заговорить. Жалости к Тлушу Венд не испытывал с самого начала, а услышав о ящерах, подумал, что не отказался бы помочь Кирку в его занятии. Значит, они все предназначались на убой? С самого начала Тлуш знал, что они должны погибнуть от зубов и когтей мерзких тварей?
Впрочем, Тибор, незаметно, но очень быстро взявший на себя управление караваном, причинами, толкнувшими купца на преступление, не интересовался. Волновало его, как привести в себя Темного.
Когда молодой наемник отправился распоряжаться подготовкой к обороне, Венд еще недолго постоял рядом с Кирком.
— О профессии палача не думал? У тебя к этому призвание.
— Пробовал как-то, — отозвался тот. — И скучно, и по деньгам не густо. То ли дело, когда мы подавляли восстание в провинции Шоту. Вот где трофеев было! Знатно тогда повеселились.
— В прошлом году? — уточнил Венд. О недавней резне в Шоту он слышал. Каганат, ближайший сосед империи Террун, всегда звал чужеземных наемников для замирения своих мятежных провинций. А восстания в нем случались с такой же частотой и регулярностью, как ежегодные разливы рек.
— Ага, — согласился южанин.
Следующие полтора часа пролетели — как это обычно бывает перед нападением — слишком быстро. Потом задрожала земля, сперва едва заметно, затем все сильнее. Вскоре добавился звук — громыхающий топот.
— С несколькими сотнями Тлуш поскромничал, — пробормотал стоящий рядом Рекер.
Венд молча кивнул, напряженно вглядываясь в темноту. А потом они появились — сразу отовсюду, широкой полосой по несколько десятков в каждом ряду.
— Растопчут и не заметят, — крикнул, перекрывая гулкий топот, Рекер. — Как их на нас натравили?
Венд не ответил. За последние полтора часа он сам задавался этим вопросом, причем так же часто, как и мотивами купца.
Перевернутые фургоны задержали тварей, заставив их потерять скорость. Первый ряд ящеров почти полностью лег под стрелами, но второй, словно не заметив гибели сородичей, уже карабкался по бортам повозок.
Венд бросился к ближайшему, подрубая лапы, краем глаза заметил, как то же самое делает со следующей тварью Рекер. Его ящер, раненный, упал на землю, откатился, щелкая пастью.
Вот копье бы, подумалось Венду. Или рогатину хорошую с металлическими наконечниками. Но все оружие стражников предназначалось для людей.
Еще одним ударом он перерубил шею, тут же отпрыгнул в сторону — от щелкнувших зубов подкравшегося зверя. Удар — в этот раз бесполезный, по твердой чешуе брюха. Еще один — сразу по шее, но даже без головы тварь продолжала бежать, заливая все кровью, пока не упала в костер. Тем временем через фургон перелезли еще два ящера.
Куда смотрел бесов Рекер? Следить за левой частью было его заботой…
Потом лишние мысли ушли, оставив только инстинкты и вколоченные годами практики движения. И не столь велика оказалась разница, кого убивать: людей или тварей.
Очень скоро ноги начали скользить в звериной крови: даже сухая степная почва не могла впитать столько густой влаги. Рука, держащая меч, стала тяжелеть. Хотелось посмотреть, что происходит в других частях лагеря, но даже мгновенное отвлечение могло оказаться роковым.
Потом вдруг оказалось, что убивать больше некого, и Венд, тяжело дыша, оглянулся. Несколько тварей все же прорвалось на территорию лагеря, но недалеко: их тела выделялись уродливыми кучами мертвой плоти. А еще то здесь, то там лежали тела людей, а живые — в количестве меньшем, чем погибшие, — стояли, продолжая держать оружие наготове, не веря, как и Венд, что все закончилось.
Венд заскочил на верх повозки и ошеломленно выругался. Ящеры стояли плотными рядами всего в паре шагов за кругом, очерченным повозками, и все как один смотрели вперед, словно ожидая чего-то.
Венд подождал несколько мгновений, но ничего не изменилось — все тот же пустой взгляд звериных глаз, направленный в пространство. Не на него, не на повозки — будто на что-то невидимое. Будто какой-то умелец выставил сотни чучел, да и забыл о них. Опять магия?
Спрыгнув внутрь защитного круга, Венд огляделся по сторонам, выискивая Рекера. Наемник лежал в некотором отдалении, в звездное небо смотрели стекленеющие глаза. Рядом валялась убитая им тварь, сумевшая в предсмертной конвульсии разорвать человеку горло.
Венд наклонился, закрыл мертвецу веки и зашагал вглубь лагеря, где находился единственный известный ему источник магии. Стало быть, Тибор все-таки разбудил мажонка.
Кирка от участия в обороне лагеря Арон освободил — шанс узнать, как привести Рикарда в чувство, был важнее, чем еще один воин. Купец продолжал твердить, что такого способа не существует. Возможно, он даже не врал, но Арон не собирался уменьшать шансы на выживание из-за этого «возможно».
Очнулся Рикард сам — когда одна из тварей прорвалась через оборону и добралась почти до центра лагеря. Не первая, кстати, и даже не третья. И все они бежали именно туда, где под присмотром стряпух лежал Рикард. Притягивал он их, что ли?
Мальчишка очнулся и первым делом бросил в ящера огненный шар. Попал, но не убил. Ящер остановился, зло замотал головой, забил лапами, сбивая огонь с морды. Нормальный зверь бросился бы наутек, но тварей явно гнала вперед чужая воля.
— Прикройте! — крикнул Арон стражникам, рядом с которыми отбивал нападение тварей, и кинулся к Рикарду. Два точных удара — и мертвая туша зверя упала на землю.
Рикард посмотрел круглыми от изумления глазами сперва на Арона, затем на дергающегося в последних конвульсиях ящера, потом по сторонам.
— Это ведь сон? — спросил с надеждой. — Я сейчас проснусь, да?
— Нет, ты уже проснулся, — ответил Арон и, вздернув мальчишку на ноги, потянул в самый центр лагеря: во-первых, дальше от чужих ушей, во-вторых, в лучшее место для задуманного.
— Господин, что происходит?
— Снова напали твари. В этот раз их сотни. Ты должен поставить защитный купол по периметру лагеря, — кратко объяснил-приказал Арон.
Рикард сжался, втянул голову в плечи, словно заранее готовясь к удару.
— Но мой резерв…
— Почти пуст, я помню. — Арон подавил вздох. Мальчишка не производил впечатление болтуна, но как же Арон не любил доверять кому бы то ни было свои секреты. Особенно те, которые могли его убить.
— Я помню, — повторил он, — однако