Когда боль уменьшилась до переносимого уровня, Мэт попробовал сосредоточиться и понять, что произошло. Он вспомнил, что его ударили по голове... вспомнил... Похищение Фламинии!
В ужасе Мэт оглянулся, ища глазами Паскаля, но увидел...
...стену косматой шерсти.
Секунду Мэт пялился на эту шерсть, гадая, почему так далеко отбежали зеваки. Потом он поднял глаза и увидел белозубую ухмылку.
— Здорово, Мании.
— Приятно вновь видеть тебя живым, смертный.
Мэт не без труда сел, стараясь шевелиться как можно осторожнее.
— А меня снова кто-то пытался убить, а?
— Угу. Один из солдат в ярко-красной форме. Но как только я спрыгнул позади тебя, он сразу взял и передумал.
— Спрыгнул? Да как ты в город-то вообще попал?
— Как-как. Запрыгнул на стену, потом перелез на крышу, а потом так и шел все время по крышам.
— Как и подобает уважающему себя коту, — добавил Мэт.
— Я за вами весь вечер следил и все жалел, что вам совсем не нужен.
— Готов об заклад биться, ты обрадовался, когда на нас напали?
— Это так. Но как только девушку схватили, а главный из солдат занес над тобой нож, я понял: мой час пробил. До этого момента мне никак нельзя было вмешиваться, а уж тут я спрыгнул с крыши позади тебя, весело посвистывая. Тот, что собирался тебя ножичком пырнуть, немного испугался, как меня увидел.
— Еще бы! Ну, и что с ним стало?
— Удрал. Слишком быстро.
— Так быстро, что ты не смог догнать?
— Угу. Он прокричал какие-то слова на очень древнем языке — давненько я такого языка не слыхал — и исчез, а вместе с ним и все солдаты, и наш лакомый кусочек, девушка.
По поводу последнего заявления с мантикором вполне мог быть солидарен Паскаль. Но где он?
— Паскаля видел? — спросил Мэт у Манни.
— Да. Он с другой стороны от меня. — Манни повернул голову. — Вот. Только очухался.
— Значит, в порядке, более или менее. Так ты, говоришь, узнал, на каком языке болтал тот солдат?
— Угу. Это язык с Востока.
— С какого Востока?
— Из Персии — по-моему, так называл свою страну маг, явившийся в Рэм, чтобы научить жрецов по-новому читать злые и добрые предзнаменования.
— Да, это действительно важно. — Стало быть, язык был персидский — фарси? Или еще древнее? Халдейский? Шумерский? — И что сказал этот главный?
— Всего только: «Вернемся туда, откуда явились!» — Мантикор задумчиво нахмурился. — Всего-то ничего, несколько словечек, а какой эффект!
— Не так уж впечатляюще, если ты все понял. А как он выглядел?
— Трудно сказать. Он же в маске был, понимаешь? Седые волосы, борода, высокий, тощий, в ярко-оранжевой мантии.
— Самый стандартный колдун, вот только цвет мантии смущает. — Мэт нахмурил брови. — Это мог быть любой из старших магов. А какие-нибудь особые приметы?
— Вот только то, что он знает древний колдовской язык, да еще то, что он пытался обработать меня заклинанием на этом же языке.
Мэт изумленно глянул на мантикора:
— И не получилось?
— Конечно, не получилось, — с отвращением произнес мантикор. — На мне и так давным-давно заклятие, наложенное предком твоего дружка Паскаля, а тут этот молодой человек его еще и обновил. И предок его, и сам Паскаль преисполнили меня духом Добра, а он всегда сильнее, чем источник, движущий этим колдуном. Для того чтобы получить власть надо мной, ему надо было бы сначала снять заклятие Паскаля.
— Значит, тебя защитила верность нам?
— Да, это верно сказано. — Мантикор поежился. — Уж больно противно работать под началом у колдуна! Бывает, что выпадет вкусная кормежка, это верно, но ведь большую часть времени приходится на привязи сидеть, когда так хочется побегать! Вот если бы я смог отомстить всем колдунам, которые меня заставляли себе служить!
— Но они слишком могущественны?
— Или слишком быстры. Я ведь этого седобородого уже почти что зацепил когтями, но он исчез на полсекунды раньше. Такая жалость.
— Да, плохо дело.
Мэт подозревал, что имел счастье лично повидаться с тем самым колдунов, который все время пытался убить его. Очевидно, он подустал — всякий раз ему попадались слишком неудачливые наемники — и решил, что пора взяться за дело самолично. Вот только Фламинию-то им зачем понадобилось похищать?
На тот случай, если колдуну не удастся кокнуть Мэта, естественно. В этом случае, по расчету колдуна, Мэт должен отправиться по следам девушки. Или, может быть, Фламиния сама по себе играла какую-то важную роль, о которой Мэт и не подозревал? А может быть, не она, а Паскаль? Вряд ли, но кто знает?
— Ну как там твой освободитель?
Мантикор оглянулся через плечо.
— Поднимается.
Над спиной мантикора возникла голова Паскаля. Он имел вид вчерашнего фарша, не слишком удачно разогретого с утра, но между тем сумел выговорить:
— Фламиния!
— Ее украли, — отозвался Мэт. — Нам нужно ее спасти. — Он и допустить не мог иного мнения на этот счет. — Конечно, для начала придется выяснить, куда она подевалась. — Мэт, покачиваясь, встал на ноги и тронулся в сторону зевак.
Они испуганно расступились, некоторые бросились бежать.
— Да я вас пальцем не трону! — закричал Мэт. Он сейчас неспособен был причинить вреда даже тарелке спагетти. — Я просто хотел узнать, чьи были солдаты!
Зеваки и не пытались утверждать, что их не было здесь во время нападения солдат на Мэта, Фламинию и Паскаля. Они просто испуганно переглядывались, не веря собственным ушам.
— Так ведь он же чужеземец, — промямлил один мужчина.
— Точно, — кивнул другой. — По выговору сразу слышно.
Мэт нахмурился.
— А какая разница, я что-то не пойму?
— Ну, так ты поэтому и не узнал ихнюю форму-то, — пояснил мужчина.
— Вы хотите сказать, что их хозяин — кто-то такой важный, что все должны узнавать его солдат по цвету формы? — Происходящее нравилось Мэту все меньше и меньше. — Ну, так кто же он такой?
Правда, под ложечкой у Мэта так сосало, что он уже мог и не сомневаться. Он и не сомневался. Он просто надеялся, что ошибается.
— На них была королевская форма, — сказал горожанин. — Это солдаты короля Бонкорро.
Мгновение Мэт не мигая смотрел на горожанина. Потом коротко кивнул:
— Спасибо. А не знаете, с чего бы это им понадобилось красть нашу девушку?
Горожане снова переглянулись, а одна из женщин усмехнулась:
— Зачем молодому мужчине девушки?
Мэт окоченел.
— Король Бонкорро, он же молодой, как ни крути, — пояснил извиняющимся тоном один из мужчин. — Король он хороший, но у него аппетиты, как у любого здорового человека, а дочек дворянских он не трогает в отличие от деда своего.
— Потому-то дворяне и валят толпами в Венарру, — буркнул второй мужчина, — и денежки свои сюда волокут. Он с ними обходится уважительно — и с ними, и с ихними дочками.
— Стало быть, развлекается он с крестьянками, на которых положит глаз, да?
— Или он, или его солдаты, — мрачно подтвердила молодая женщина.
— Но может и так выйти, что королю она не глянется, — сказал первый мужчина, видимо, хотел утешить Мэта, — ты не горюй, друг, если она королю не понравится, ее вернут сюда целую и невредимую. Никто к ней и пальцем не прикоснется, если король ее отпустит.
— Только он никого не отпускает, — уточнила еще одна женщина.
— Ну а если она приглянется кому-нибудь из вельмож?
Женщина хмыкнула и пожала плечами.
— Чтобы вельможе приглянулась девица, не понравившаяся королю? Нет, никто не станет так мараться.
Сказано это было с известной долей чопорности — а что, может, чопорность одно из средств самозащиты для этой женщины.
Мэт призадумался о вкусах короля.
— Что ж, спасибо, люди добрые. Свистну-ка я своего мантикора да пойду.
Видно было, что это известие очень порадовало горожан, и, уж конечно, они не стали Мэта задерживать. Вернувшись к Паскалю, Мэт сообщил:
— Поганые новости. Те, кто схватил Фламинию, гвардейцы короля.
Паскаль побелел, ни кровинки в лице не осталось.
— Но... почему?
— Потому, что она довольно-таки привлекательная молодая женщина, — вздохнул Мэт. — И очевидно, король не без греха.
Паскаль так и задрожал то ли от злости, то ли от страха, — но Мэту не хотелось уточнять, от чего именно.
— Мы должны освободить ее. Но как?!
— Говорил же я, что хочу встретиться с королем, верно? — вздохнул Мэт. — Не сказал бы, что теперь для этого представляется прекрасная возможность, но уж причина для встречи веская, тут ничего не скажешь.
Между тем, положа руку на сердце, ничего глупее в своей жизни он не делал. Если колдун действительно тот самый, который все это время пытался его уничтожить, он сразу узнает о приближении Мэта, то есть Мэт пойдет прямиком к нему в пасть. Если колдун работает на короля, то весьма не исключено, что и похищение Фламинии, и попытки прикончить Мэта исходили от самого Бонкорро. Мэт понимал: нужно заготовить целый набор приличествующих случаю заклинаний. Подумал было, не произнести ли маскировочное заклинание, но решил, что оно бесполезно. Однажды с ним уже такое случалось: колдун проник под его камуфляжную защиту.
Оставалась последняя надежда: может быть, все-таки похищение состоялось не по приказу Бонкорро. Похоже, горожанам подобные зрелища знакомы — когда на улицах хватали деревенских девушек вот так, на авось — вдруг они приглянутся королю. А колдун мог ходить и искать «товар» для своего повелителя, а если похищение Фламинии он замыслил сам, то и убить Мэта могло быть чисто его идеей.
Может, и так. Однако Мэт решил на такой вариант особо не полагаться.
— Но как же нам найти дорогу к замку короля? — простонал Паскаль. — Нельзя же вот так прийти к нему и потребовать встречи!
— Нет, — покачал головой Мэт. — Надо будет просто обратиться к первому попавшемуся придворному.
Он развернулся. Паскаль глянул на мантикора, вздрогнул, но чудовище только пожало плечами и кивнуло в сторону Мэта. Паскаль сглотнул подступивший к горлу комок и пошел за чародеем.