Я поставила ногу на самый высокий торчащий выступ, до которого могла дотянуться, ухватилась руками и рывком подтянула вторую ногу. Вообще люблю лазать. Всегда любила. На ощупь выбирая удобные камни, я медленно, но верно поднималась наверх, цепляясь, как обезьяна, и вскоре оказалась на крыше. Сидеть здесь было не слишком удобно из-за покатого верха. Но чуть-чуть потерпеть, пожалуй, можно. Здесь гулял пронизывающий ветер, он трепал мою косу, которая хлестала меня по спине. Я впервые порадовалась, что вокруг темно. Иначе мне было бы слишком страшно смотреть вниз.
Наконец я поняла, что не слышу больше звуков свирели-трубы: значит, маг закончил. Я вовремя успела.
Однако неизвестно: вдруг он хорошо видит в темноте? Я ведь представляю собой чудесную мишень, сидя верхом на башне.
Очень аккуратно, чтобы не свалиться, я подогнула ноги и улеглась животом на холодный купол, распласталась и обхватила жесткий камень руками, прижалась щекой. Косу пришлось взять в зубы, чтобы не болталась на ветру.
Меня здесь нет. Я с башней – одно целое.
Впрочем, любой более-менее толковый маг способен меня обнаружить – если специально будет искать. Я уповала на то, что не будет. Зачем ему?
Послышались легкие шаги. Маг вошел в башню… и затих там.
И тут я с ужасом подумала: а с чего я, собственно, взяла, что внутри вихря был кто-то из студентов, приблизительно равных мне по силе? А если это Ральф или профессор? Да они заметят меня без всяких усилий. И что тогда? Исключат? Убьют? Будут шантажировать? Чем?
Пока я мысленно стонала, изображая дохлую морскую звезду на крыше, неизвестный вышел наружу, шаги стали удаляться и вскоре затихли.
Неужели повезло?
Выждав для верности некоторое время, я решила спускаться.
Только вот как?
С трудом найдя, во что тут можно вцепиться руками, я принялась осторожно спускать ногу, шаря ею в поисках опоры. Что-то нащупала, встала на мысок. Спустила другую ногу. Переместила, одну за другой, руки. Таким же образом, осторожно повторила маневр.
И тут удача изменила мне. Она и так слишком долго терпела мои выкрутасы.
Соскользнув с очередного камня, нога сорвалась, я повисла на руках, тщетно пытаясь нащупать опору. Но долго моего веса руки выдержать не могли, пальцы разжались…
Хорошо было лишь то, что я не свалилась наружу. Иначе никто бы больше не услышал о таком креадоре, как Бренна Рейлис.
При падении я грохнулась на спину и буквально взвыла от боли. Хорошо еще, что внизу не оказалось камня или другого твердого предмета, иначе…
Кое-как поднявшись и отряхнувшись – голова ощутимо гудела, – я принялась себя ощупывать. Что ничего не сломано – это просто чудо. По стеночке двинулась к тому месту, где ранее видела вихрь. Кажется, тут. Следы ауры чувствовались, но едва заметные. Зато присутствовала еще какая-то нота: еле уловимые помехи.
Предмет. Он действительно был здесь. Но мало того: он все еще оставался поблизости.
Не веря своему счастью, я стала шарить вокруг: и руками, и магическим зрением. Предмет явно куда-то переместили, но почему-то маг не унес его. Должно быть, хотел спрятать здесь, на стене.
Наконец я поняла, куда ведут меня еле заметные следы ауры – назад, к башенке.
Я вошла внутрь – не зря же маг задержался тут.
Наконец точка была найдена, примерно на уровне моих глаз – хвала Мерлину, внутренний радар меня пока не подводит. Я протянула руку и обнаружила в стенке пустоту. Ниша. Пошарив в провале двумя руками, я – о радость! – нащупала что-то, завернутое в ткань, довольно большое. Ухватив неизвестный предмет, я вытащила его из тайника и развернула.
Таких артефактов мне не доводилось раньше видеть. Атрибут походил на… глиняный кувшин? Только поменьше и с несколькими круглыми отверстиями. Еще он напоминал большую глиняную свистульку. Понятно теперь, почему звуки были похожи на пение свирели: видимо, маг дул в эту штуку. Но чем больше я вертела предмет, тем больше сомневалась в этой версии. Все отверстия были слишком большими, в них неудобно дуть человеку. Ни в одно из них, в отличие от любого свистка или духового инструмента. И что же это могло означать? Да только то, что играл на этой странной флейте не маг – а вихрь, созданный им. Ветер в трубе, вот именно. Мое первое предположение оказалось верным. Но тогда, получается, я ошиблась в другом: вихрь был создан не при помощи артефакта, а без него! А использовался для… Для чего?
Ответ пришел сразу же. Ведь сложнее искусства воссоздания стихии только мастерство сотворения мира. Следовательно, этим вечером я опять наблюдала работу креадора, что весьма закономерно. Но непонятно: почему он упражнялся (если упражнялся, а не задумал что-нибудь черное) здесь, тайно, в ночное время? Он явно не хотел быть обнаруженным.
И главное: кто это был?
Я поскорее завернула неведомую свистульку в ткань и убрала на место. Чужие инструменты без спроса брать нельзя, это я хорошо знаю.
Раздумывая над всем этим, я поспешила в обратный путь. К счастью, никто не скрывался в темноте, никто не притаился у лестницы, чтобы шандарахнуть меня чем-нибудь тяжелым за то, что я выведываю чужие тайны. Спускалась я торопливо, но умудрилась не оступиться – спина и так до сих пор болит. Хватит с меня. Небось еще и грязная вся – какое счастье, что это не форма, ведь утром на занятия.
Когда я почти пересекла двор, начали бить часы, а теневой циферблат появился прямо на земле. Надо же, как я вовремя!
Юркнув во все еще открытую заднюю дверь – наверное, она тоже захлопнется с последним ударом, – я стремглав кинулась по коридору, через вестибюль, мимо зеркала, взлетела по лестнице и в три прыжка достигла своей кельи.
С одиннадцатым ударом я была в проеме, и закрывающейся дверью мне чуть не прищемило ногу!
Но я успела.
Гордая, довольная, грязная и с больной спиной я упала на кровать. Все, спать-спать-спать. Едва хватило сил стащить платье – при этом я зацепила ссадины на спине и поморщилась. Надо будет выяснить, как тут обстоит дело с лечением – почему-то никто ничего не сказал. Или предполагается, что я сама умею затягивать раны? Но я не умею, к сожалению.
Я только успела переодеться в футболку, как в балконную дверь постучали. Сердце рванулось так, что чуть не выпрыгнуло из груди. Конечно, я знала, кто это. Пока голова думала, ноги подошли к балкону, а руки подняли жалюзи и отперли замок.
На пороге стоял Даймонд.
– Слушай, – извиняющимся тоном проговорил он. – Как дурак опоздал к отбою, и моя дверь закрылась. Пустишь?
Глава шестая
Наверное, я, как честная девушка, должна была возмутиться и выгнать его с позором спать на балконе. А что? Я даже в красках представила себе эту картину: я стою с надменным лицом, жестом указываю Даймонду на выход, а он, посрамленный, с опущенными плечами, уходит…
Помотав головой, я отогнала наваждение и сказала:
– Заходи.
Он вошел, закрыл дверь и тут же сжал меня в объятиях так, что я вскрикнула от боли. Похоже, ссадины у меня не только на спине, но и на боку.
Даймонд разжал руки.
– Что ты? – испуганно спросил он. – Я тебе что-то сломал?
– Не ты, – сквозь зубы проронила я. – Просто я немного… упала.
– Покажи! – потребовал он.
Я сделала шаг назад.
– А может, я стесняюсь?
– Меня? – искренне удивился Даймонд.
Я насупилась. Можно подумать, он не мужчина – почему я не могу его стесняться?
Похоже, он понял, и его это развеселило.
– А ты забавная, – непривычно мягко сказал он. – Клянусь, я тебя не съем. Показывай!
– Все равно же темно! – испробовала я последний аргумент.
Ни слова не говоря, он протянул руку к электрическому факелу и щелкнул пальцами. Тот слабо засветился.
– Ух ты! Научишь меня? – восхитилась я.
– Не, не могу, – помотал головой Даймонд. – У меня нет ни малейшего понятия, как это получается. Просто умею, и все. Давай, я жду!
Поскольку упираться дальше было бессмысленно, я повернулась к Даймонду спиной и аккуратно задрала футболку.
– О! – вырвалось у него. – Ничего себе… Ты где так грохнулась?
Мысли лихорадочно проносились в голове. Сказать ему? А вдруг это он был внутри вихря? Хотя я была почему-то уверена, что нет, но то лишь интуиция, а не факты. Почему он опоздал к отбою? Был с Ральфом. Но Ральф не мог задержать его до столь позднего времени – значит, он где-то шлялся уже после того. С другой стороны – человек, который был на стене, ушел раньше меня!
– Я упала на лестнице, – ответила я, опуская футболку и поворачиваясь к Даймонду лицом.
– На какой?
– На нашей темной лестнице с первого на второй этаж, – не моргнув глазом, соврала я. На всякий случай.
– Врешь! – отрубил Даймонд. – А ну-ка, правду говори!
– Почему это я вру?! – я возмутилась, сама веря в свой праведный гнев.
– Потому что на этой лестнице упасть нельзя, – четко, раздельно, как непонятливому ребенку, объяснил он. – Она зачарована. Именно потому, что темная. Во избежание как раз таких случаев. Поняла? Так что давай выкладывай, где ты была.
– А почему ты меня допрашиваешь? Ты что, мне не доверяешь? – решила я перейти в наступление.
Даймонд на миг смешался.
– Я за тебя беспокоюсь, – нашелся он мгновение спустя. – Я же говорил: тут небезопасно. Кстати, скрипка твоя на месте?
О демоны! За всеми этими событиями я даже не вспомнила про скрипку!
Бросившись к шкафу, чтобы немедленно проверить, я потянула за ручку…
И тут же, откуда ни возьмись, полчища бабочек налетели, закружились, не давая ни двинуться, ни даже что-либо увидеть перед собой.
– Что это?! – вскрикнула я.
Даймонд тихо рассмеялся:
– Сигнализация же. Сама просила.
– Убери их!
– А ты тогда скажешь, откуда упала? – невинно поинтересовался он.
– Ты издеваешься?!
– Ну и стой так. Мне-то что.
– О демоны, ладно, скажу, только быстрее!
У меня уже в глазах рябило, и все вокруг качалось.