«Не выдержит», — мелькнула в голове Жихаря неожиданно спокойная мысль. — «Слишком на сильное заклинание старик замахнулся. Надорвётся сейчас».
Странный ковёр между тем не терял времени даром и как раз, сжался, собираясь преодолеть две последние ступеньки, отделяющие его от второго этажа.
— Бросай, давай! — дурным голосом взвыл Карп, с усилием толкая колонну вниз на лестницу.
Со звонким грохотом та покатилась по ступенькам, вминая в камень желеобразное покрывало.
— Так–то оно лучше будет! — задорно заорал Карп, смачно плюнув на покрытые густой слизью ступеньки.
Но радовался убийца рано. По замершему на мгновение ковру прошла странная рябь, словно мурашки по коже пробежали и тут же он, скакнув, одним рывком покрыл все, казалось бы, уже отвоёванное пространство.
— Проклятая тварь! — взвизгнул не ожидавший такой прыти, Карп. — Колдун! Делай что–нибудь! — метнулся он обратно в комнату.
Следом, не сводя ошеломлённого взглядов с начавшей заполнять коридор субстанции, пятясь, отступили и Жихарь с Михой. Желеобразная гадость, продолжая свои ритмичные сокращения, последовала следом, наступая парням буквально на пятки.
— Уйдите в сторону! — странный, свистящий хрип, больше напоминавший стон, стеганул по нервам Жихаря плетью, заставив буквально вжаться в стену, рядом с бесчувственным атаманом. Время замедлило свой ход. Глаза машинально начали фиксировать происходящие события. Вот вжался в угол, рядом с окном Карп, затравленно стискивая в руке ставший бесполезным нож, дико заорал Курьян, ноги которого с противным причмокиванием коснулся начавший заполнять комнату ковёр, судорожно отползает подальше от атамана Миха, лихорадочно бормоча посиневшими губами молитву, вскинул руку в направлении ковра, словно поглаживая воздух, начавший трястись всем телом маг.
Тварь, резко вспучившись, тут же сделала рывок в сторону Албыча, словно почувствовав угрозу, но немного не успела. С руки мага скатилась огромная искрящаяся капля, переливающаяся всеми цветами радуги и не долетев немного до пола, взорвалась сотнями мельчайших брызг, почти невидимой изморосью, упавшей на ковёр. И тот сразу просел, потеряв свою монолитность и став каким то пористым, рыхлым, словно сугроб, который водой окатили.
Маг, ставший смертельно белым словно полотно, дёрнулся и сломанной куклой рухнул на пол, чудом не угодив в застывшую у его ног массу. Всё замерло и лишь непрекращающиеся вопли Курьяна продолжали резать по ушам. Из оборванной штанины левой ноги вожака, до которой успела дотянуться странная субстанция, вместо ступни торчала обглоданная кость с кусками полусгнившего мяса отваливающегося прямо на глазах. Жихарь не выдержав, отвернулся, и его тут же стошнило, прямо себе на ноги. Из носа потекла кровь. Вопль неожиданно прекратился, сменившись булькающим хрипом. Жихарь, резко выпрямившись, обернулся.
— Он всё равно уже не жилец был, — Карпа заметно трясло. — Так чего мучится? — убийца как–то странно посмотрел на Жихаря, перевёл взгляд на скорчившегося на полу Албыча и двинулся в его сторону. — Ну, раз уж начал.
— Погоди! — запаниковал Жихарь. — А вдруг эта гадость опять оживёт?! Что тогда делать будем?! И как из дома выбираться?!
— Думаешь, проход ещё не освободился? — Карп замер в нерешительности, переводя взгляд с бесчувственного мага на оконный проём. — Миха. Иди, проверь.
Миха, мелко трясясь, осторожно подошёл к окну, хотел высунуться и тут же отпрянул назад.
— Там люди со стены спускаются, — в глазах бывшего воришки плескалась вселенская тоска. — Оружные!
«Непривычен старый ублюдок по стенам лазить. Вон как руки трясутся»! — Гонда злорадно покосился в сторону, наконец–то спустившегося со стены мага. — «Это тебе не по замку княжьему вышагивать! Жаль только, что шею себе не свернул»!
Мысленно ругая последними словами наставника, Гонда на самом деле злился на себя. И чего вслед за другими на стену карабкаться кинулся? Растерялся! Нужно было отстать под шумок, да к вершителям с докладом бежать. Никто бы до поры и не хватился! А теперь и в сторону не вильнёшь. Вои враз кишки на мечи намотают!
— Надеюсь, ты цел, уважаемый кун? — с деланным участием заглянул в глаза Светозару Бакай. — Ты так долго спускался, что я начал волноваться.
— Как видишь цел, — Абашев постарался добавить в свой голос как можно больше холода. — А вы бы лучше, вместо того чтобы на меня пялиться, по сторонам смотрели! — решил он сорвать накопившуюся злость на воях. — Мы уже в проклятом городе, а здесь из каждого закоулка смерть может выглядывать!
— Сильно тянет магией, мастер, — один из магов довольно уже пожилой рыжебородый мужик со знаком адепта огня низко поклонился.
— А что ты хотел, Лавр? — Ссисходительно пожал плечами Светозар. — Тут весь город ею пропитан. Да и всяких тварей мажеских, тоже хватает. Только поворачиваться успевай, — и с удовольствием заметил, как сразу напрягшийся Бакай потянулся к ножнам за мечом.
— А почему тут так тихо? — ни к кому конкретно не обращаясь, встрял в разговор Устин. — Кроме нас совсем ничего не слышно!
Гонда неприязненно покосился на младшего Абашева. Устина он не любил. А за что? Слабенький адепт воздуха, а гонору! Будто не его отец, а он сам в ближниках у князя ходит! Казалось бы, пристроил тебя батя на тёплое местечко при замке — живи и радуйся. Сыт, пьян, одет и при деньге. Так нет же! Везде влезть норовит. Приказы отдает, будто право на то имеет! И чуть что, сразу наушничать куну бежит. Ещё и приврёт в три короба!
— То дело обычное, — снисходительно отмахнулся на опасения сына маг. — Здесь так по всему городу, если радетелям верить! И солнца никогда не видно, — поднял он голову вверх. — Всё тучами затянуто.
— А что радетели про дорогу говорят? — хрипло поинтересовался Бакай. Яр всё же вынув свой меч, нервно оглядывался по сторонам. Рядом с ним ощетинились железом остальные воины, образовав своеобразное полукольцо. — Уж больно ухоженная!
— Мне она тоже не нравится, — хмыкнул в ответ Абашев, доставая из поясного кошеля пару камней. — Вот пусть людишки Никонта и разведают. А мы посмотрим! Найдём дом побезопаснее и затаимся до времени. Заодно и вершителей следом пропустим. Пускай они с тварями, что на пути встретятся сами и разбираются! А мы уж следом как–нибудь. Глядишь, целее будем!
— А может не стоит со жрецами связываться, господине? — мрачно произнёс седой воин, посмотрев в глаза Бакаю. — Они нам этого не простят.
— В самом деле, — неприятно оскалился тот, повернувшись к магу. — Ты говорил, что Никонт сам людишек снарядил, без ведома отца–приора. О том, что нам с вершителями придётся ратиться, речи не было! Во что ты нас втравил, колдун? — глаза Бакая недобро сощурились. — Я с храмом ссоры не ищу!
Гонда мрачно оглядел развернувшихся в их сторону воинов. Руки со стиснутыми на рукоятках пальцами, насупленные лица и страх, незамутнёнными каплями плескавшийся в глазах. Эти, можно не сомневаться, стоит только Бакаю выкрикнуть приказ — на куски порубят. Сначала куна, а вслед и остальных магов вместе с ним. Юноша уже сильно жалел, что вообще ввязался в эту авантюру. Знал бы, что сам в проклятом городе окажется — нипочём бы Абашеву о Вельде рассказывать не стал! Надеялся, что куна вершители сразу за Виличем переймут. А оно вон как вышло! Гонда покосился на насупившегося мага. Тоже, похоже, понял, что против воев не выстоять. И заклятье, спрятанное в камне, не поможет. Слишком близко стоят. И на остальных ушлёпков надежды особой нет. Вон как бараны столпились. Даже Устин голову в плечи втянул и только глазками испуганно моргает. Один Лавр за спину Абашеву встал. Хотя с ним всё понятно. Старинный знакомец. Со школы ещё. В ту пору по слухам помог Светозару пару раз, ну а тот, когда ко двору князя попал, тоже не забыл про старого приятеля. К себе подтянул. Так что преданней Лавра у него сейчас человека нет. И не в благодарности дело, а том, что Лавр прекрасно понимает; не будет Абашева и его из замка сразу попрут, если, конечно, вообще не прикончат.
— Я о вершителях не ведал, — осторожно подбирая слова, ответил между тем кун. — Вельд гадёныш обманул. Так бы и сам сюда не сунулся, — он внимательно посмотрел в глаза Бакаю и внушительно добавил: — Но мы уже здесь и выбора теперь нет.
— Почему же нет? — вкрадчиво поинтересовался тот. Было видно, что мечник напряжённо размышляет, обдумывая как поступить.
— Потому что мы уже здесь, — ещё раз, с нажимом, произнёс маг. — А значит уже дорогу храму перешли. Поэтому сейчас у нас только два пути! Можно вернуться туда, — Светозар зло мотнул головой на стену. — Назад. И оказаться в руках отцов–вершителей. Думаешь, они нас простят? — маг неприятно оскалился. — Конечно, простят! И даже помолятся за нас, когда на лобное место поволокут! А можно идти дальше. И тогда, если нам повезёт, останемся живыми, да ещё и богатыми.
— А как же отцы–вершители? — все ещё не унимался седой. — Они же тоже в город, следом войдут.
— А что вершители? — вперил в него тяжёлый взгляд Светозар. — Если они не вернутся из проклятого города, то мы–то тут причём? Их могла прикончить здешняя магия, твари мажески, люди Никонта, наконец! О том, что мы тут, отцу–приору вообще неизвестно! Главное самим рты не раскрывать!
— А как мы незаметно выберемся потом? — Гонда с радостью понял по голосу Бакая, что тот склоняется на сторону Абашева. — Если вершители проклятый город в кольцо взяли?
— А как этот недоносок к Виличу выбрался? — вопросом на вопрос ответил маг. — Есть способ. Ты уж мне поверь. Тут этот гадёныш вряд ли соврал. А коли соврал, — Абашев кровожадно потёр руки. — То мы его сами при встрече поспрашиваем! Только не сразу, а когда он нас к сокровищам проклятого мага приведёт. Только укрыться нам нужно побыстрее, а то люди Никонта уже близко. Скоро тут будут, а мы всё у стены топчемся!
— Там же вершители! Как они пройдут? — сунулся к магу молодой воин.
— Пропустят они их, — кинув на воина уничижительный взгляд, снизошёл до ответа кун. — Тут ведь как; либо отец Никонт затеял этот поход с ведома отца–приора и тогда вершители здесь для того, чтобы никого за ними следом не пустить, либо отцы–радетели сами о его походе узнали и решили проследить. И в том, и в другом случае, они их пропустят, а следом ещё отряд пошлют.