Лай собак послышался уже от того места, где тропа уходила в лес от дороги, и не умолкал. Прогрохотали копыта коней, прозвучали крики всадников и... смолкли вдали.
Рамон судорожно выдохнул и опустил посох.
— Они гонятся за кем-то еще! Не повезло бедняге!
— Нет, — покачала головой Химена. — Они гонятся за нами, и не спрашивай меня, откуда я знаю! Их спутало то, что мы свернули, но эти псы скоро поймут, что потеряли след, и вернутся. Быстрее, Рамон! В конце этой тропы нас ждет спасение. Только бы поскорее туда добраться!
Химена выбралась из чащобы и побежала вперед по тропе в глубь леса. Рамон догнал ее:
— Что за спасение?
— Пока не знаю, но никогда прежде я не испытывала подобной уверенности! Поспеши, Рамон, и, быть может, мы сумеем избавиться от этой погони!
Но миновало двадцать минут, и они снова услышали лай позади.
— Быстрее! Надо вернуться по нашим следам назад! — Рамон развернулся и пошел в обратную сторону.
— Ты с ума сошел? — Химена догнала его. — Ты же возвращаешься навстречу опасности!
— Только десять минут, и мы будем спасены! Я видел там по дороге одно место, где можно спрятаться! Скорее!
Через несколько минут они подошли к низко нависшей ветви. Рамон сцепил руки.
— Становись мне на руки и забирайся на ветку!
Химена понимала, что возражать бесполезно. Рамон подсадил ее, она ухватилась за ветку руками, подтянулась, забралась на нее и улеглась на животе, после чего подала руку Рамону. Тот подпрыгнул и схватился за ветку. Химена отползла подальше к стволу, чтобы дать место мужу. Вскоре и Рамон тоже лежал на ветке животом вниз. Оба они были надежно скрыты густой листвой.
Они едва успели спрятаться. Лай прозвучал совсем близко, и вскоре понизу промчалась собака — странная помесь мастифа с бладхаундом и бульдогом, но при этом длинная, как датский дог. Величиной собака была с пони, и глаза ее налились кровью. Лая и воя за троих, жуткий пес пронесся под деревом, за ним проскакали с полдесятка солдат, захваченных азартом погони. Химена при взгляде на них зябко поежилась.
А вот последний всадник отстал на несколько десятков метров. Он был полноват и тяжело, с присвистом дышал, погоняя коня. Когда он проезжал под веткой, Рамон спрыгнул на круп его коня и ударил всадника по затылку рукояткой ножа. Всадник обмяк, глаза его закатились, Рамон сбросил его с коня. Тот упал и покатился под деревья, а Рамон натянул поводья. Конь испуганно заржал, но Рамон успокаивающе заговорил с ним, и ему удалось заставить коня попятиться и уйти с тропы.
Лай ищейки сменился озадаченным ворчанием. Конники стали переругиваться, послышался свист плети. Собака взвыла от боли и, судя по вою, направилась в обратную сторону.
Рамон направил коня в кусты у тропинки, под завесу густой листвы. Там он торопливо спешился, подбежал к морде коня и стал шептать ласковые слова, чтобы конь не заржал.
Собака приближалась. Она бежала по обратному следу Химены и Рамона и лаяла так, словно след был свежим. Конники проехали мимо. До слуха супругов Мэнтрелл донеслась одна фраза:
— Треклятые волшебники! Они повели нас по ложному следу!
Затем погоня исчезла из виду. Всадники даже не удосужились поискать пропавшего товарища. Конь оказался на диво послушным и не издал ни звука.
Рамон заново оседлал коня и, выехав на тропу, подскакал к спасительной ветке:
— Быстрее, Химена! Пока они не опомнились!
Химена спрыгнула с ветки, подбежала к лошади. Рамон взял ее за руку, и Химена, подпрыгнув, уселась впереди мужа. Рамон развернул лошадь и бережно пришпорил. Лошадь галопом поскакала по тропе.
Далеко позади утихал лай собаки. Через несколько минут он снова сменился обескураженным воем, за которым последовала ругань, потом послышался визг, и люди снова погнали пса обратно по тропе.
— Что же это за собака такая, если идет по нашему следу даже тогда, когда мы скачем на коне? — проговорил Рамон.
— Это собака, чующая магию и тех, кто ею владеет, — отозвалась Химена. — Страшно подумать о том, кто таких собак разводит!
— А ведь я произносил заклинания, когда заметал следы! — удивленно воскликнул Рамон.
— И я тоже! Погоняй коня, Рамон, и молись, чтобы они нас не догнали!
И вдруг лес закончился. Тропа вывела беглецов на поле. Вдалеке желтели и зеленели поля, примыкающие к стенам монастыря, озаренного лучами заходящего солнца.
— Вот спасение, которое я предвидела! — воскликнула Химена. — Погоняй коня, Рамон!
Но несчастному коню трудно было везти двоих и при этом скакать во весь опор. Как ни понукал его Рамон, конь не мог обогнать погоню. Лай, вой и конский топот настигали беглецов.
— Тс-с-с! — Сэр Оризан остановился, поднял руку и, нахмурившись, оглянулся назад.
Все остальные замерли и стали прислушиваться. Долан выпучил глаза и принялся качать головой.
— Он тоже слышит — что бы это ни было, — заключил Мэт.
— И я, — осклабился Бохи. — Это воет пес, каких держат колдуны. Наполовину собака, наполовину дух.
Мэт поежился:
— Зачем такая собака нужна?
— А затем, чтобы магов выслеживать! — каркнул Бохи.
— Пожалуй, нам лучше поторопиться, — решил Мэт, развернулся и прибавил шагу.
Сэр Оризан нагнал его.
— Можно и бегом.
— Минуту бегом, минуту — шагом, — согласился Мэт. — Выдержишь, Бохи?
— «Выдержишь»! — фыркнул бохан. — Да я вас еще и обгоню! Держись крепче, Долан! — крикнул он и обогнал людей.
Мэт, не слишком спеша, побежал за ним. Сэр Оризан, пристроившийся за ним следом, спросил:
— Безопасно ли дать ему уйти далеко вперед и скрыться?
— Для нас — безопасно. Вот что по этому поводу думает Долан — это другой вопрос. И все же, я думаю, бохан раньше всех нас доберется до укрытия.
— Какого укрытия? — тяжело дыша, осведомился сержант Брок.
— До монастыря, — отозвался Мэт. — При монастыре скорее всего есть гостиница. Если наши преследователи — сборище злых духов, они не смогут ступить на святую землю.
— Это верно, — с некоторой долей облегчения проговорил на бегу сэр Оризан.
— А что... — задыхаясь, проговорил сержант Брок, — если это... не духи, а... люди?
— Тогда за стену монастыря не сможет проникнуть только их адская псина, — мрачно отозвался Мэт, — а нам, вероятно, придется сразиться с теми, кто гонится за нами.
Сержант-Брок усмехнулся и проверил, легко ли вынимается из ножен меч.
— Я сказал: «вероятно», — одернул его Мэт. — Ничего не обещаю.
— Вы разбирайтесь... со злым колдовством, — выдохнул Брок. — А уж мы... разделаемся... со злыми людьми. Верно я... говорю... сэр рыцарь?
— Совершенно верно, — ответил сэр Оризан и злорадно усмехнулся.
Следующую минуту они шли пешком, затем снова перешли на бег. И вдруг позади явственно послышался стук копыт.
— Бегом! — крикнул Мэт и припустил во всю прыть, но через пару мгновений лошадь поравнялась с ним. В седле сидел, как ни странно, Долан. Он помахал спутникам рукой. Вид у него был, надо сказать, обескураженный и напуганный. В другой руке он сжимал поводья второй лошади.
Мэт вытаращил глаза.
— Как ты оказался позади нас? — И сам ответил на свой вопрос:
— Глупо было спрашивать. Ведь ты ехал верхом на бохане.
— Придержи лошадей! — крикнул сэр Оризан, и Долан послушно натянул поводья обеих лошадей. Те перешли на шаг, и этого вполне хватило сержанту Броку для того, чтобы обежать вокруг них и перехватить у Долана поводья свободной лошади. Сэр Оризан схватил вожжи той лошади, на которой сидел Долан, они с Броком остановили коней и быстро оседлали их. Сэр Оризан сел позади Долана, Мэт — позади сержанта Брока. Рыцарь и оруженосец пришпорили лошадей, и те помчались галопом.
— По идее, надо бы поинтересоваться, что произошло с хозяевами этих скакунов, — пробормотал Мэт, — но если подумать, то, пожалуй что, лучше этого не знать.
Долан весьма выразительно покачал головой.
— Надо скорее! — крикнул сэр Оризан. — Если эти кони нагнали нас, то и остальные недалеко.
— Это верно! — откликнулся Мэт. — И наши преследователи по-прежнему идут туда, куда их ведет пес!
— И скоро пес учует свежий след! — угрюмо проговорил Брок.
И верно — лай и вой мерзкого пса послышался совсем недалеко. Мэт рискнул оглянуться и увидел облако пыли, а в нем — силуэты нескольких лошадей, а впереди них — странного, уродливого зверя, который, невзирая на вопиющие нарушения пропорций телосложения, мчался еще быстрее коней. Сержант гнал лошадь все быстрее.
— А я думал, пехотинцам не разрешают ездить верхом, — заметил Мэт.
— Не разрешают, — кивнул Брок. — Но не потому, что мы не умеем. Всякий крестьянский сын знает, как ездить верхом на лошади, впряженной в плуг.
Они выехали из леса на обширную равнину. Вдалеке зеленели поля и пастбища, мирно паслись овцы. Посреди полей, вдалеке краснели кирпичные стены монастыря.
— Быстрее! — прокричал Мэт. — Впереди — убежище!
Глянув вправо, он увидел, как мчится во весь опор еще одна лошадь с двумя всадниками на спине, а оглянувшись, увидел, что и за незнакомцами — погоня и их преследователи совсем недалеко. За адской псиной скакали шестеро всадников, радостно улюлюкая. Оглянувшись назад, Мэт увидел второго пса и конников, скакавших следом за нею. Первый из них сидел в седле, до странного высоко подняв колени и натянув на лицо капюшон. Мэт еле слышно выругался. Погоню возглавлял не кто-нибудь, а лично Бохи, и при этом явно веселился вовсю.
— Чудище болотное! Он что же, решить не может, за нас он или против нас?
— Какое чудище? — спросил сержант Брок и обернулся. Увидев бохана, он выругался исключительно по-солдатски. В ругательстве была оговорена некая физиологическая невероятность, а также выражены сомнения относительно происхождения бохана. Опомнившись, Брок добавил:
— Вы не переживайте, милорд. Он не даст им вас прикончить. Кого же ему потом мучить-то?
— Насчет «мучить» ты бы лучше помолчал, — буркнул Мэт. — Эти типы явно способны сделать с нами много всякого, помимо убийства.