— И что же ты такого интересного осознал?
— Ну, для начала я выделил время и еще раз проанализировал твою биографию и психопрофиль. И обратил внимание вот на что. Ты, Кир, обладаешь поразительной способностью: в сложной ситуации ты всегда выбираешь, на первый взгляд, максимально невыгодное для себя, даже саморазрушительное действие — и всегда в итоге оборачиваешь его себе на пользу! А часто, что самое поразительное, не только себе, но и другим. Тут не только тот факт, что ты принял предмет-компаньон, когда повелся на пустые угрозы со стороны отца. Не только то, что ты рванулся спасать детей из пожара, не имея никаких средств борьбы с этой стихией, потом вызвал огонь на себя на АЭС, потом вмешался в разговор Марины и Кесаря… Все это тянется даже дольше! Этот твой идол плодородия, похожий на учительницу литературы в школе…
— А с ним-то что⁈ — перебил в офигении я.
Причем офигел не столько от того, что Аркадий и туда залез — для этого типа нормально — а что тот случай, оказывается, можно записать в один ряд с моими куда более героическими глупостями
— А, так Афина Аполлоновна тебе не рассказала? Там школьный психолог била тревогу, что ты слишком взрослый и замкнутый тип, чуть ли не в социопатии тебя подозревала. Если ты не в курсе, это серьезный психиатрический диагноз, было бы сложно отмахаться. А тут эта совершенно нормальная для твоего возраста выходка! Учительница литературы требовала твоей шкуры, но школьный психолог объяснила всем, что ты, наоборот, начинаешь вливаться в коллектив и пытаешься найти контакт с другими детьми, пусть и не совсем здоровыми методами. Спорный вывод, но тебе он помог, и в следующий класс тебя перевели без проблем и без психиатрической комиссии.
Ни фига себе, что выясняется! Вот бы ни в жизнь не подумал! По-моему, за подобную выходку как раз и следует в психопаты записать… Впрочем, школьные психологи — они такие. Странные.
— Да не сказал бы, что я делаю это сознательно… — протянул я.
— Да я бы тоже не сказал, — Аркадий пожал плечами. — Прелесть ситуации в том, что и не надо ничего говорить. Оно само. Просто вот такой вот талант у тебя. На интуитивном уровне взаимодействуешь с реальностью и пробиваешь ее своим эмоциональным выбором. Еще более редкий дар, чем создание заклятий. Я читал о таком, но вживую вижу первый раз. Вот и не признал раньше.
— Да, — пробормотал я. — Если так это рассматривать… Интересно, к какому благу для человечества приведет тот факт, что я поторопился восстановить узы между мной и девочками?
— Может быть, просто к благу для тебя лично, — хмыкнул Аркадий. — Хотя и человечество не исключаю. Будет любопытно взглянуть!.. В любом случае, что я хотел сказать. Поскольку я на настоящий момент получил больше всего выгоды из твоих импульсивных поступков, злиться на тебя за них — крайне лицемерно с моей стороны. Постараюсь удержать это в голове, когда ты сделаешь очередную великолепную глупость и едва не погибнешь.
Блин, как он так умудряется каждый раз повернуть, что я даже не знаю, как ему отвечать?
Как выяснилось, Великий Магистр уже прибыл. Он действительно хотел пообщаться со мной до официальной части, но этим его программа не исчерпывалась. Глава Ордена наметил лично повстречаться со всеми ключевыми фигурантами Программы — то есть, помимо меня, с Мариной и Свистоплясом. И пока Аркадий просвещал меня на тему моих имбических талантов, Великий магистр как раз составлял себе мнение о наших коллегах. А они, соответственно, о нем.
Когда Аркадий привел меня к двери конференц-зала, в котором расположился высший чиновник Ордена (дверь опознавалась издали благодаря маячившим по обе стороны бодигардам в костюмах), Марина и Свистопляс как раз оттуда выходили. Младший Тень имел вид возбужденный и даже слегка встрепанный — это несмотря на то, что свитер с елочкой он уже сменил на аккуратную черную рубашку, а волосы расчесал на пробор, явно подражая Аркадию.
— Не, ну нормальный мужик! — делился он с Мариной громким шепотом. — Я даже не ожидал…
— Ага… — задумчиво ответила бывшая Песня Моря. Тоже в цивильной одежде: строгом светло-голубом брючном костюме. Тут Марина увидела нас и как-то сразу просияла:
— Аркадий Андреевич! Кирилл! Добрый день!
Хм, показалось мне, или она это «Аркадий Андреевич» каким-то странным тоном сказала? Наверное, показалось. Не могла же Марина втюриться в теневого мага! Он для нее староват, что так, что, тем более, эдак. И женат. Кстати, для своей жены он староват тоже, но это уже ее дело. Да и не моя б корова мычала, если честно…
— Привет! — махнул нам рукой Свистопляс. — А вы что, тоже здесь? А, точняк! Сейчас, наверное, ваша очередь.
— Точно, — улыбнулся сразу обоим Аркадий. — Сейчас наша очередь. А вам придется теперь подождать, к сожалению.
— Ничего, — сказала Марина, поправляя прядку волос за ухом. — Подождем.
— У нас как раз есть, чем заняться! — закивал Свистопляс. — Марина обещала мне эту твою методичку по магии понятными словами растолковать. Растолкуешь? — это он уже к Марине.
— Ты ведь не сможешь по ней пока заниматься, но первый раздел, про инициацию — конечно, — согласилась она.
Младший Тень схватил Марину за руку и потянул по коридору, но она еще пару раз на нас обернулась. Или на Аркадия? Да и ладно, мне-то какая разница.
Аркадий же тем временем обратился ко мне.
— Кир, любому другому я бы сказал не тушеваться перед Великим магистром и вести себя естественно. Но тебя, пожалуй, попрошу… — тут он повысил голос и произнес нарочито громко и развязно, — … быть вежливым и снисходительным! Помни, что Великий Магистр — пожилой, усталый человек с очень непростой судьбой!
— Ах ты, е… ушибить тебя веслом, Аркашка! — рявкнули из-за двери. — В морду не желаешь?
М-да, по этому рыку сразу становится понятно, почему Свистопляс назвал Великого магистра «нормальным мужиком». Интересно, он и в публичных выступлениях такое себе позволяет? Кажется, вряд ли. Раньше я не особо интересовался политикой, и нынешнего Великого магистра — впрочем, он занял этот пост как раз незадолго до моего рождения в этом мире — видел только в обязательных обращениях на Первое сентября (их прокручивали перед линейкой в школе), да на Новый год пару раз. Там он производил впечатление именно что спокойного и слегка медлительного «пожилого, усталого человека».
— Не желаю, Миш, — ответил Аркадий, переступая порог. — Просто пытаюсь создать непринужденную, доверительную атмосферу.
Я вошел за ним — и с удивлением уставился на сцену, которая даже меня удивила своей непринужденностью и доверительностью: Великий Магистр действительно прямо с порога накинулся на Аркадия, но не с попыткой дать в морду, а с объятиями! И не с публично-медийными, а реально такими медвежьими! Между прочим, оказался ненамного ниже ростом: по видео я представлял его поменьше.
А так все примерно то же самое, что я помнил: пожилой, то ли полноватый, то ли просто широкий человек с залысинами, примечательным «утиным» носом и легкой хромотой. В иностранных газетах, когда рисуют на него карикатуры, обычно изображают толстого, идущего в перевалку гуся в мундире.
— Ну! — высший военный и гражданский чиновник Ордена отстранил Аркадия на вытянутых руках. — Наконец-то я могу тебя обнять нормально! Ну, везучий сукин сын! Ну, везучий!
Тут он перевел взгляд на меня.
— А вы Кирилл, я так понимаю? — спросил он с широченной улыбкой от уха до уха и шагнул ко мне, протягивая руку. — Спасибо вам за этого засранца! Очень, знаете, не хотелось его хоронить.
В легком охренении я пожал протянутую ладонь, широкую, как лопата, и такую же крепкую. Моя тощая детская пятерня в ней потерялась. Хорошо, что Великий не стал соревноваться в силе!
— Вы с детства дружите? — дошло до меня.
Если подумать, они примерно ровесники… Аркадий из семьи военных, и Великий — Михаил Николаевич Бастрыкин — вроде бы, тоже. Может, пересекались где-то?
— Вроде того, — кивнул Бастрыкин. — Хотя этот предатель так со мной лодку на колесах и не доделал! Стал мальчиком-волшебником и улетел. Зато жизнь мне спас.
— Вряд ли жизнь, — пожал плечами Аркадий. — Вас с тетей Аней, помнится, живьем хотели взять.
— Жизнь, жизнь, — уже серьезным тоном произнес Магистр. — Ты моего батю-то помнишь? Он бы ни за что не стал никакие условия выполнять, даже если бы ему мою руку в коробке прислали. Чего бы ему это потом стоило — другой разговор. Но не стал бы.
Он снова хлопнул Аркадия по плечу, как будто лишний раз пытаясь удостовериться, что Тень жив и цел.
— В общем, эту историю он вам, Кирилл, потом расскажет, можете спросить, — продолжил Магистр уже совсем другим тоном. — Я разрешаю поведать все подробности, в том числе и про оросское участие. А пока хотел бы послушать со всеми подробностями вас. Присаживайтесь.
Магистр кивнул на овальный стол в центре комнаты, и только теперь я обратил внимание на обстановку — настолько прочно Магистр до того завладел моим вниманием. Обычная комната для совещаний или планерок, только стулья стоят более комфортабельные, чем обычно в таких местах, — может, так и задумано, а может, в ожидании высочайшего визита. И еще двое телохранителей. Тоже, видать, как предметы мебели. Стоят неподвижно, лицами не дергают, в разговор не вмешиваются.
Я послушно отодвинул один из стульев, сел. Аркадий занял место между Магистром и мной.
— Для начала, — сказал Бастрыкин. — Я так понял, есть интересные сведения из допросов этих господ, бывших Теней. Но мне пока даже выжимку прислать не успели. Раз уж все так удачно совпало, хотелось бы услышать твоими словами, Аркадий.
Теневой маг кивнул.
— Самое, может быть, интересное с точки зрения теории магии, — сказал он, — это вопрос ампутированных конечностей.
Чего? А это тут при чем?
Бросив взгляд на мое лицо, Аркадий невесело усмехнулся.
— Да, это один из вопросов, который меня всегда занимал в бытность пленником Проклятья: отрастают ли у детей-волшебников руки или ноги, если их случайно отчекрыжило в битве, но при этом других критических повреждений не было? Ведь не даром же среди них нет калек! Настолько занимало, что я чуть было не попробовал себе мизинец на ноге отрезать и посмотреть, не вырастет ли. К счастью, хватило здравого смысла не рисковать боеспособностью.