Я его убивать не стал, да и солдат не тронул, поэтому оставив их парализованных лежать у ворот, сами отойдут от действия паралича, если их раньше какой доброхот не прирежет, направился в сторону местной тюрьмы, где сейчас заправляли святоши. Выживших бунтовщиков освобожу, да заодно поспрашиваю о тех святошах, кто знает письменность магов.
Как оказалось, даже далеко идти насчет языка не потребовалось, очередной смешанный патруль попался. Накинув на них плетение паралича, я оттащил старшего святошу в сторону и начал проводить дознание старым и любимым способом. Когда кувалда расплющила последний локоть, я услышал ответ на свой вопрос:
– Магистр Дилон знает языки… он лучший, – прохрипел святоша и умер. Наверное, от огорчения.
Добив патруль, и святош и армейцев, я отправился дальше. У следующего патруля я узнал адрес этого Дилона и, уничтожив еще четыре патруля, добрался до роскошного особняка. Четыре дня назад проживала семья одного купца, которого вместе с этой семьей отправили на костер, поделившись с церковниками неправедно нажитым, и Дилон получил этот дом в качестве подарка от епископа. Охрана была, но я легко ее перебил, что мне пяток обычных солдат святого войска, и прошел в дом. Старичок магистр обнаружился мною в своих апартаментах на втором этаже в постели. Был он не один, его отогревали по бокам двое рабов, мальчик и девочка лет двенадцати на вид.
– Извращенец чертов, – вздохнув, пробормотал я и, схватив старика за ноги, сбросил на пол, изрядно того напугав, отчего у него остановилось сердце. Запустив его с помощью «малого исцеления», я прогнал детей из спальни и, устроив голову старика в приборе по скачиванию памяти, стал ожидать окончания процесса.
Когда закончил, убрал кристаллы, где находилась его память, в карман, духам-библиотекарям будет интересно в них покопаться, я стал допрашивать старика. Тот особо и не сопротивлялся, так что я узнал, что святоши тоже не дураки копить магические книги, демонстративно сжигали они только всякий хлам. Узнав, где все это хранится, этот Дилон был там старшим архивариусом и специалистом, свернул ему шею и покинул особняк. Пока я час возился с Дилоном, на улицах произошли перемены, большое количество патрулей, стало носиться туда-сюда с факелами в руках, и появилось просветление на горизонте. Вот-вот наступит рассвет.
Выйдя на улицу, я побежал в сторону храма, где в подвалах и находился архив, как общий для всех святош, так и тайный, о котором знало не так уж и много людей. Все же по пути я свернул в сторону тюрьмы, бунтовщикам нужно помочь. Магией и огнестрельным оружием я очистил все вокруг этого комплекса зданий и проник внутрь, дальше все пошло как снежный ком. Я освобождал всех тех, кто сидел в клетках и камерах, кто разбегался, кто начинал мне помогать. Пришлось и целительской магией поработать, над более чем пятью десятками людей, которых пытали, у них отрастали отрезанные ноги-руки, все, что удалили или выкололи, выжгли, и они, голодные, с горящими ненавистью глазами присоединялись к нам. Палачи занимали их места и вопили, когда уже их начали пытать. В общем, два часа террора, и тюрьма была очищена ото всех местных служащих. Пришлось и на улице поработать, куда были стянуты все войска в городе. Потеряв более двух тысяч солдат и святош, мои воздушные лезвия резали всех без разбору, да и камикадзе помогли. Четверо из тех, что не хотели жить и горели мщением, были использованы мной как брандеры. Я увешал их амулетами защиты, выдал магические мины, и те побежали к святошам и армейцам, не обращая внимания на стрелы и дротики, а, ворвавшись в их ряды, подрывали мины. Это унесло еще около полутора тысяч жизней карателей. Я не знаю точно, что сподвигло эту четверку на подобное решение, вроде у них у всех семьи были казнены, включая малых детей на их глазах, но их решение я уважал и помог его исполнить.
Сам я тоже поддался всеобщей ненависти к карателям, поэтому организовав оборону из тех, кого освободил, стал собирать конструкцию во внутреннем дворике тюрьмы. Рядом стоял взявший на себя обязанности командира моей охраны кузнец, которого я несколько недель назад первого подбил на бунт, и с интересом смотрел, что я делаю. Уже все знали, что я маг, и довольно спокойно меня воспринимали, помогаю и хорошо. По кузнецу скажу так, его держали в отдельной камере как подстрекателя и пытали, собирая сведенья обо мне. Так что, вылечив его, включил в свой отряд. Сломать его не успели, он был буквально пропитан ненавистью к святошам. Именно они им в основном и занимались.
– Что это такое? – спросил кузнец.
– Пусковая для ракеты. Будем запускать спутник на орбиту, – лениво пояснил я, возясь с довольно сложной конструкцией. – Вижу, что ты не понял. Поясню проще. Я закину с помощью этой штуки в небо артефакт, амулет вроде твоего защитного, что я тебе подарил и научил пользоваться. Так вот, он будет работать и облучать всех, кто живет в столице и рядом с ней. Те люди, кого он облучит, теперь не смогут хотеть детей и других мужчин, их будет корчить от боли, даже если они просто подумают, возжелают это.
– Это значит, если кто-то рядом заорал от боли, его можно убивать? – после недолгих раздумий поинтересовался тот. Десяток бунтовщиков, что нас окружали, заинтересованно слушали наш разговор.
– Э-э-э?.. – задумался я на пару секунд, после чего уверенно кивнул. – Можно. Там настройка плетений такова, что корчить будет только извращенцев. То есть обычные люди, что имеют нормальную ориентацию, даже не заметят излучения, для них жизнь пойдет, как и прежде.
– Хорошая штука, – кивнул кузнец, остальные бунтовщики тоже довольно заголосили и стали передавать дальше информацию, что такое непонятное я делаю.
– Кстати, установку я дал, что любовью можно заниматься с пятнадцатилетними девушками. Теперь четырнадцатилетних замуж выдавать не будут, хоть подрасти успеют.
В это время рядом разгорелись звуки боя, откуда серьезно тянуло магией, но это нам не помешало. Чуть позже поступил доклад от главы обороны одного из участков. Святоши пытались атаковать и сбить бунтовщиков с баррикад, но были забросаны магическими гранатами и, потеряв чуть больше ста человек, откатились, наши потеряли вполовину меньше, да и то от стрел, армейские лучники прикрывали атаку, да и сейчас постреливали.
Закончив, я довольно крякнул и, обойдя четырехметровую конструкцию, проверяя, все ли сделал правильно, велел отойти зрителям подальше, сейчас произойдет пуск. Как только зрители отодвинулись, я активировал плетение старта и, как и все наблюдал за подъемом ракеты. На высоте пяти километров отделилась первая отработавшая ступень, на десяти тысячах вторая, дольше всех продержалась третья, она же и установила, перед тем как отделилась, спутник на орбите, точно над столицей. Как только мой амулет защиты засиял на груди, я улыбнулся: действует. Сейчас шло облучение столицы, и плетения заклинания вписывались в ауры всех, кто находился в городе и окрестностях. Кроме меня, у меня защита была. Да она мне особо и не нужна была, у меня были обычные предпочтения.
Вот дальше было интересно, десяток бунтовщиков начали корчиться на земле и были безжалостно добиты бывшими товарищами, а потом мы пошли в атаку. За полчаса я изрядно проредил подразделения карателей, и те обратились в бегство, преследуемые немногочисленными отрядами бунтовщиков. Их реально изрядно проредили, но после того как они побывали в руках святош и палачей, их силы возросли многократно, как и ненависть, так что дрались они с яростью берсерков, один за пятерых, не меньше.
В общем, пока отряды гоняли карателей, я повел отдельную сотню к храму. Пора было навестить его запасники, да и с епископом пообщаюсь. Пора-пора.
Дошли мы довольно быстро, сбили три заслона, полностью его уничтожив, латы и оружие пошли сотне, и ворвались в храм, пока бунтовщики резали святош, всех подряд, где выходила заминка, вмешивался я, и мы ворвались в жилые помещения, продолжая без жалости работать оружием.
– Стойте! – громко скомандовал один из святош, что стоял на балконе обеденного зала со шкатулкой в руках. – Остановитесь, еретики, неужели вы не понимаете, что помогаете Проклятому?
– Этот Проклятый нам во всем помогал, а вы только убиваете нас. Это вы Проклятые! – взревел от ненависти кузнец.
– Тогда и вы Проклятые! – заорал святоша и распахнул шкатулку.
Несмотря на то что я выпустил в него весь магазин автомата и окутался активной защитой, это не помогло. Удар был направлен на меня и только на меня, и он достиг цели. Не заметив щиты, плетения местных магов достигли меня и тут же растворились в ауре. Растерянно опустив разряженный автомат, я осмотрелся. Бунтовщики продолжали ломать двери и врываться в кельи, лежал на балконе убитый мной епископ, но мир изменился. Меня только что лишили магии. То есть не блокировали, а начисто стерли мой Дар. Теперь я никогда не смогу управлять магической силой. Одним поднятием крышки невзрачной шкатулки я стал простым человеком, который ничем не отличался от тех, кто со мной штурмовал храм. Я стал простым смертным и… похоже, навсегда.
– Твою же мать, – простонал я и, заметив, что в одну из дверей вбегает боевой отряд святош, снося крохотный заслон, быстро перезарядил оружие и, крича, открыл по ним огонь, выпустив гранату из подствольника, так выплескивая свою ненависть и отчаянье. Нашли-таки средство против меня, теперь понятно, как святоши перебили магов. Было у них неизвестное мне до этого оружие.
Переживание и ругательства я решил оставить на потом, сейчас не до этого, как-никак мы в центре вражеского города, поэтому решил действовать быстро и нагло. То есть свалить из него. Причем как можно быстрее. Я прекрасно понимал, что тараном продвижения по городу и захвату храма был я, снося все, что было перед нами, освобожденные из тюрьмы бунтовщики только добивали то, что оставалось, но с тем, что получилось, ситуация может повернуться задом, причем и ко мне тоже.
Одним словом, ситуация хуже некуда. Я полностью лишен магии и дара, при мне шесть десятков специализированных амулетов и артефактов, модернизированных для того, чтобы ими пользовались обычные люди, к сожалению, около сотни я раздал, в основном защитные, но были и боевые. Помимо этого, на мне была современная форма, броник и оружие. АКМ с подствольником, «Грач» с глушителем в набедренной кобуре, три гранаты, одна наступательная и две оборонительные, ну и МП-5 с глушителем на спине. В разгрузке и набедренном чехле оставалось два спаренных магазина к АКМу, четыре запасных магазина к МП и шесть к «Грачу», из последнего я вообще не стрелял. Я, конечно, после того случая, когда меня чуть не лишили магии, немного подготовился, но именно что немного, от всех моих запасов артефактов человек без магии может пользоваться едва ли одним процентом, но сейчас ими просто не воспользуешься. Банально никак. А это значит, нужно валить из города и как можно быстрее.