Подбежавший Мик доложил о том же. Мы находимся в небольшой березовой роще, рядом какая-то деревня, в стороне проходит дорога с глубоким кюветом. Пройдя на опушку, я посмотрел на машины, что мелькали на трассе.
– Неужто в родной мир вернулся? – озадаченно пробормотал я.
Наклонившись, я поднял старую пластиковую бутылку, что валялась на траве, мусору вокруг хватало, посмотрел на выцветшую этикетку и тут же приказал принести мне спутниковый телефон. Я знал, что этот чемоданчик находился в рюкзаке начштаба. Когда мне его принесли и я набрал по памяти номер сотового телефона, то услышав ответ с той стороны, сразу нажал на кнопку отбоя и ответил сам себе:
– Я дома. Голос Валюхи я ни с кем не спутаю.
– Что случилось, Учитель? – заинтересовался стоявший рядом Мик.
Пока я проверял свои подозрения, мои ученики не стояли без дела. Старшие рассыпались вокруг, занимая позиции, причем делая это не заметно для местных, трое следили за деревней, что действительно находилась рядом. От опушки, где мы стояли, было видно улицу и дома, выходящие на трассу. Между трассой и заборами улицы гуляли куры и пасся на длинной веревке бычок, я даже рассмотрел, что вместо ошейника у него пояс электромонтера.
Средневозрастная группа под командованием двух офицеров образовала что-то вроде полукруга. Они сели на траву, и малые оказались в импровизированном загоне, но выбегать они из него и так не собирались, их воспитатели уже организовали несколько игр, и они были увлечены ими. Так что ученики пока сидели тихо и внимание местных старались не привлекать, в этом они молодцы. Тройка снайперов в костюмах «Гилли» отслеживала все перемещения в деревне, наушник радиостанции у меня бы в ухе, и я слышал все их переговоры.
– Это моя прародина, – задумчиво ответил я. – Именно тут я родился и умер, пока моя душа не переместилась в то тело, которое вы уже видели… Сколько времени я ее искал, прыгая по мирам, а тут раз – и случайно нашел.
– Может быть, это не случайность, а знак судьбы? – предположил Мик.
– Может быть, – пожал я плечами, но быстро встряхнулся и стал отдавать приказы: – Ты, Мик займись обороной. Задача состоит в том, чтобы не показываться на глаза местным.
– Понял, – кивнул тот и направился проверять посты.
– Вольт, – подозвал я топтавшегося неподалеку начштаба, тот уже отдал все нужные команды и теперь находился неподалеку, ожидая, что я прикажу, – собирай своих программистов, пусть лезут в местную связь, интернет, я хочу знать, где мы находимся, последние новости, а также настоящее время и дату. Также поставь радиосканеры на перехват.
– Есть, – вытянувшись, козырнул он. – Разрешите выполнять?
– Действуй, – велел я и повернулся было, чтобы направиться на противоположную опушку и осмотреть деревню, как сообщение по рации заставило меня вернуться и судорожно достать бинокль из чехла. Наблюдатели заметили бронетехнику на дороге, о чем тут же сообщили мне.
Приблизив изображение и подождав мгновение, когда оно автоматически стабилизируется, я озадачился.
– Так, судя по флагам на антеннах, мы на Украине. Уже радует, у своих… Что-то техники много, учения, что ли?
В это время подбежал Вольт с несколько удивленным лицом:
– Командир, есть данные по радиоперехвату. Мы на Украине, и тут идет война. Судя по переговорам, война идет с Россией.
– Что за хрень? – искренне удивился я. – Наши к хохлам в жизнь бы не полезли. Да и если бы полезли, наши бы парни уже ноги в Атлантике мыли. Это не деза?
– Это данные по радиоперехвату, программисты только начали разворачивать свою технику, используя для выхода в интернет спутниковый телефон. Через пятнадцать минут будут точные данные.
– Давай, – кивнул я и снова стал наблюдать за колонной приближающейся бронетехники.
Было видно, что гражданские ничего хорошего не ожидали от украинских военных, они прижимались к обочине, чтобы пропустить идущую посередине трассы бронетехнику. Танков там не было, я ни одного не заметил, были в основном «бэтры», да и то старые, «семидесятки», да БМП, тоже «копейки» и «двойки». Также шли грузовики, тоже не новые, буксировали они пушки, прицепы, даже «Зушки», хотя в конце колонны шли два новеньких явно только с завода армейских МАЗа. На броне некоторой техники сидели расхристанные солдаты в форме, кто во что горазд, такое впечатление, как будто их одевали несколько стран. На некоторых машинах были странные флаги, красное сверху, черное снизу и надпись посередине. Но точно рассмотреть не удавалось, те трепыхались на ветру по ходу движения. Колонну уже можно было видеть невооруженным взглядом, но я все равно пользовался биноклем, подсчитывая количество техники. Похоже, шел неполный батальон, для полного людей и техники маловато, для роты много, скорее всего – две роты шло.
В это время ко мне снова подбежал Вольт, с другой стороны рощи к нам спешил Мик.
– Есть новые данные, командир, – обратился ко мне начштаба. – Наши парни только что залезли в местную всемирную паутину и добыли все что нужно. Мы находимся в две тысячи пятнадцатом году, день и месяц – седьмое мая. Война действительно идет, но не с Россией, как это натужно пытается выдать новое правительство Украины, а со своим же населением. Был госпереворот, и к власти пришли фашисты, бандеровцы, вроде тех, что мы в сорок втором давили, они перекраивают страну под себя. Крым уже проголосовал за вступление в Россию и больше года считается в ее составе, отчего бандеры слюной брызжут и не признают этого, а также отделились восточные области, Донецк и Луганск, образовав одно, пока не признанное никем государство. Новороссию. Там ополченцы и воюют с нацистами, которые хотят якобы вернуть эти земли, а по факту уничтожить население и инфраструктуру. Те, кто пришел к власти, уже продали эти земли американцам, они на территории ополчения вроде как газ добывать собираются. Еще вся Европа против России и поддерживает с разрешения США, которые все это устроили, Украину. Даже врут также, что воюют с бандеровцами российские солдаты. Война идет больше года, почти полтора. Еще у новой власти есть бойцовая собачка, которую они кидают против всех, кто выступает против них. Это «Правый сектор», лютые нацисты, они людей живьем жгут, такие же, как и их деды в войну.
– А флаг у них случайно не красно-черный?
– Пока не известно, я прочитал краткую сводку и направился к вам.
– Колонна уже прошла, так что идем, сам почитаю, что в интернете пишут.
Мик стоял рядом и тоже хмуро слушал Вольта, ему новости, принесенные начштаба, не нравились. О Мертвом мире они знали, как и о том, что там происходило, почему он умер, так что понимали, ситуация более чем серьезная. Конечно, тут тот год, когда нанесли удар ЯО, как в Мертвом мире, уже прошел, не четырнадцатый, а пятнадцатый идет, но обстановка, похоже, была еще та.
Все вместе мы прошли к парням-программистам, которые устроились прямо на траве, и, там получив на руки военный ноутбук, стали просматривать все, что там было написано. Это заняло у меня порядка полутора часов, и, честно говоря, новости меня не порадовали. Россия со всех сторон окружена врагами и еще держалась, но это чисто из-за президента и его команды. Молодцы, уважаю. Именно они держат ситуацию и не дают свалиться ей в пропасть, как ни подталкивают к этому их оппоненты из Евросоюза, НАТО и Госдепа.
Я лишь один раз отвлекся, когда наблюдатели сообщили, что по трассе прошло два «бэтра», это были «семидесятки», и свернули они в деревню. Я лишь узнал, какие у них тактические знаки нанесены. Выяснилось, что на башнях нарисованы украинские флаги, а вот на передовой машине был флаг «Правого сектора», поэтому я приказал усилить наблюдение за деревней и обо всем необычном докладывать мне. На броне обоих машин сидели солдаты, уверен, они и внутри были, так что в деревне находилось порядка двадцати пяти архаровцев. Конечно, я уже просмотрел с ребятами видео одесской трагедии, и надо сказать, добрых чувств к этим нелюдям мы не испытывали, однако были не одни и рисковать учениками не стоило. Еще повстречаемся.
– Это айдаровцы, судя по переговорам, – сообщил радист, работающий с аппаратурой радиоперехвата.
О том, где мы точно находимся, программисты уже выяснили, это были окрестности города Славянска. Мы находились глубоко в тылу укровойск. В данный момент я читал, что пишут на российских форумах, и лишь улыбался. Наши, как обычно, лишь посмеивались над санкциями и, что странно, жалели соседей. Вот у меня не было жалости почему-то ни к одному хохлу, я их правительство по неизвестной мне пока причине перевел в ранг врагов вместе с населением. Может, потому что они поддержали переворот? А раз поддержали, то какие они братья-славяне? Не-е, я за ополчение. Вон, мои парни, нагрузившись новыми сведениями, были солидарны со мной.
– Командир, айдаровцы грабят население, – услышал я напряженный голос одного из наших наблюдателей. – Один из местных жителей, ветеран, судя по наградам на груди, пытался пристыдить их, за что получил прикладом по лицу. Командир?
В голосе бойца было отчетливо слышно отчаяние, оттого что они ничего не могут сделать, в эфире ясно был слышен гул недовольных голосов.
– Всем внимание, огня пока не открывать. Ждать команду, – мгновенно принял я решение, слыша, как Мик рядом скрежещет зубами, поэтому повернулся к нему: – Мик, кто у нас там собирал комплект эсэсовской формы? Помню, на Тории несколько человек их под себя перешивали и ходили, чтобы привыкнуть.
– О́дна коллекцию собирала униформы, – слегка удивленно ответил Мик, и тут же хищно улыбнулся, он все понял. – Разрешите выполнять?
– Бойцы ничем не должны отличаться от тех, что воевали тут в прошлом, проследи за этим тщательно и вооружи хорошо. Снайперы с верхушек деревьев вас поддержат. Деревенские должны запомнить на всю жизнь, что бандеровцев побили фашисты и уехали на их технике. Все понял?
– Понял! – прорычал Мик с широкой улыбкой и рванул куда-то в сторону, по радиостанции подзывая бойцов, ему нужно было всего пятнадцать человек.