Бронепоезд сразу же включили в дело, набранные моряки, которые были более подкованы в технических делах, осваивали новую для них технику, им в этом помогали трое унтеров, что раньше служили на подобных бронепоездах, ну а ребята на машинах и, оседлав коней, направились вслед за нами к Севастополю. К тому моменту, когда показался город, беспилотник давно уже сравнил изгибы побережья с тем, что было у нас, все сходилось. В пятнадцати километрах от города я выбрал удобный пляж, там реально было удобное место, мелкий песок и теплая вода для купаний, и можно было организовать плотную оборону. Эрих повел колонну туда, на нем организация обороны лагеря, а мы ушли в сторону. Я в низине развернул баул с летной техникой, тягачом были отбуксированы наружу восемь боевых машины, два Ми-24 и шесть транспортных вертолетов того же КБ.
Когда подъехали машины, техника уже была готова, летчики заняли свои места в кабинах, а пехотинцы устраивались в десантных отсеках. Была проведена пробная высадка. Не сразу, но у них стало получаться. К машинам те еще привычны были, легковые машины, редкие грузовики они видели, даже покатались на наших «монстрах», как они их называли, а вот летная техника их пугала. Что скажешь, пехота. Однако, все же понимая значимость момента, они собрались, и восемь боевых машин ушло к городу. Тут недалеко – километров двадцать будет.
Высадка прошла в принципе нормально, правда красные все же постреляли, но раненых, что появились в отсеках, тут же лечили борттехники, используя амулеты многоразового применения «среднего исцеления». В общем, высадились все – кто на крыши зданий, кто на набережной, кто во дворе казарм, превращенных в тюрьму. Ну а аппараты, когда они вернулись, техники начали ремонтировать, заделывая дырки и составляя план более серьезных ремонтов. У одного транспортника была повреждена турбина двигателя. Слепой выстрел – и не повезло, на одном дотянул.
Остальные силы двинули к городу. Удар с двух сторон себя оправдал. Большевиков испугал непривычный вид пятнистых летающих машин, с которых срывались дымные языки пламени, поэтому обстановка в городе были дестабилизирована. Было их там около трех тысяч, но на подходе к городу в окопах и бастионах сидело куда меньше. Были пулеметные и артиллерийские заслоны, видимо из самых боеспособных частей, но их снесли с дальней дистанции бортовым вооружением бронемашин, так что в город вошли фактически без потерь. Это опять без меня и моего штаба.
Мы находились в пяти километрах от окраины города и контролировали с помощью двух беспилотников все действия штурмовых групп. У всех подразделений местных рядом с командиром был мой ученик с рацией, который держал постоянную связь с нами. Так что как таковых боев в городе не было, бойня скорее. Еще после отлета вертолетов, те, кто успел из красных, погрузились на транспорты или боевые корабли, их тут было шесть, и отчалили. А этот, командир армии, опоздал по одной причине, грузил все свое добро на три грузовичка местного производства и шесть телег, хотел эвакуировать, но его свои же бросили, спасаясь. Все его добро досталось драгунам на набережной вместе с ним самим, и с нами они не поделились, да и в городе хватало подобных схронов, которые солдаты собирали и передавали офицерам, занимающимся сбором трофеев. В это дело нас тоже не включили. Именно поэтому после захвата кораблей я и торговался с генералом. Было ему чем нам заплатить. Не хотел только, резерв решил сделать.
После захвата города в уже сгущающейся темноте мы свернули штаб и покатили к нашему лагерю. Я из города даже всех своих людей и технику вывел, местных хватало на зачистки. Добрались нормально, поужинали и разошлись отдыхать. Палатки установили только для малышни, народу для этих дел мало было, поэтому спали на матрасах под открытым небом. Ничего, даже крепче сон оказался. А нормально организовать лагерь и завтра можно, сегодня в основном все силы на создание обороны пустили.
Утром прискакал вестовой от Игнатьева, он сообщил, что ночью большевики, отсиживающиеся на кораблях на дальнем рейде, ушли в открытое море. Их не знали как выкурить, чтобы не повредить боевые суда, а тут такой финт ушами. Потом все было проще, я обиделся, что меня обделили дележкой, и «дул губы», правда, небольшой самолет-моноплан выделил, чтобы слетать за генералом. «Сесна» была десятиместной, купил в прошлом мире, на ней пилот с сопровождающим добрался до места, а тот связался с генералом. Сообщил последние новости, связь была оборвана, пока не восстановили, и генерал с несколькими своими офицерами вылетел в Севастополь, где мы с ним к вечеру встретились. Я лишь уговорил на время поделиться командиром большевиков, решив морально унизить его, чем сейчас и занимался. Правда я не только унижал его, но и убивал, воскресить амулетами нечего делать, так что изгалялся как мог. Заслужил, падла.
Генерал оказался вполне нормальным гибким командиром, не было того, что с тобой общаются через губу, таких много было в штабе Игнатьева и в других отрядах. Спесь дворянская на все лицо, каждый старался перетянуть одеяло на себя, плетя интриги. Как они вообще воевать умудряются? Вот этого я не понимал. Были нормальные дворяне и такие, что только брезгливо морщишься, глядя на них.
Пообщавшись с местными дворянами, я сделал правильные выводы и старался свести это общение к минимуму. Лишь с Игнатьевым да Слащевым вел беседы. Круглов с прибытием генерала был мной направлен к нему, тот оценил помощь и охотно интересовался у майора будущим. То, что я «дул губу», никак не помешало мне организовать воздушный мост между Севастополем и перешейком, где стоял корпус генерала, там серьезные бои шли, ну и затрофеил у большевиков захваченные боевые корабли и десяток гражданских лоханок, которые они переделали в транспорты. Про Гошу и госпиталь уже говорил, основной лагерь находился в пятнадцати километрах от города-героя, ну а я на время занял особняк местного купца, казненного большевиками, с террасы которого был просто изумительный вид на залив, и, лежа в одних плавках в шезлонге, «стрелял» косточками в комармии, попивая сок черешни.
– В порту все плохо. В затоне был найден буксир, его сейчас ставят на ход, да баржа стоит у стенки. Нет у нас пока защиты с моря, кроме орудий береговой обороны. Крейсер, что шел на помощь миноносцу, куда-то пропал. Не дошел и из эфира исчез, что с ним – неизвестно, на связь он не выходит.
– Может, затонул, может, команда побила офицеров и переметнулась ну другую сторону, – пожал я плечами, снова делая «выстрел». – Сколько таких случаев было, напоминать, думаю, не стоит. Дисциплины у вас совсем нет.
– Да, разброд и шатание среди нижних чинов приобретает просто огромный размах, некоторые подразделения мне приходится формировать исключительно из унтеров и офицеров.
Как оказалось, генерал снова прибыл насчет помощи. Основное мы уже обговорили, Врангель, до которого дошла информация о нас, поддержал Слащева. Осталось выбрать, кто сядет в кресло императора и кто будет регентом, если тот еще молод. Вдовствующую императрицу уже как-то не рассматривали. Меня, честно говоря, в последнее время изрядно напрягала нынешняя ситуация. Даже не то, что мы вышли на связь с местными и в чем-то помогли. Нет, с самим этим миром что-то было не так, те же недобески на это ясно намекали, но что было не так, я понять не мог. Интуиция намекала, что нужно сваливать как можно быстрее, пока не оказалось поздно. Два дня назад я уже собирал портал на побережье и делал поиск мира. Снова незнакомые координаты и зеленый кристалл, причем достаточно яркий, войны в том месте или вблизи от него явно не должно было быть. Безопасный проход, одним словом.
С генералом мы пообщались в течение часа, тот сообщил, что от Врангеля к нам вылетел его человек с чрезвычайными полномочиями, осталось его подождать. Ну и снова про захваченные корабли намекнул. В общем, после небольшого торга тот согласился выкупить у меня два миноносца и три грузопассажирских судна. Оплату мне доставили достаточно быстро, мешочек с драгоценными камнями. Проверил, все оказалось честно.
Как только генерал покинул особняк, я подозвал командира группы охраны из десяти бойцов, что обеспечивали мою безопасность, пять учеников – пять спецназовцев, и сказал лейтенанту:
– Собираемся и быстро возвращаемся в лагерь. Всем нашим приказ «Тень». Сваливаем отсюда. Что-то у меня предчувствие нехорошее, и чем дальше, тем оно больше усиливается. Похоже, божок тут не спит и может приняться за нас, а я еще не в той форме, чтобы с ним пободаться.
Парни действовали быстро, подали кодовый сигнал, и мы, собравшись и погрузившись в машины, направились к выезду из города, по пути завернув к госпиталю, где наша колонна увеличилась еще на три грузовика. Осталось подобрать тех парней, что занимались захватом кораблей, и все, остальные уже доложились, что находятся в лагере, где оборона была приведена в режим повышенной готовности.
Мы даже не ехали, а неслись к лагерю, пока не прибыли к месту. Интуиция уже не беспокойно возилась, намекая о неприятностях, а буквально вопила. Я еще по пути связался с отрядом Новикова и приказал бросать все и возвращаться. Срочно возвращаться. Вертолеты стояли на берегу неподалеку от места стоянки захваченной эскадры беглецов, так что добраться до них на шлюпках капитану со своими людьми нечего не стоило. Сами вертолеты – я их оставил с капитаном на всякий случай, это поспособствовало их быстрому возвращению, – находились под охраной. Там степь была, горы далече имелись, чужого издалека рассмотреть можно.
Когда мы вернулись в лагерь, тот уже экстренно сворачивался, все согласно инструкции по плану «Тень». Этот план подразумевал то, что мир опасен и мы сваливаем, не просто сваливаем, а бежим. Вертолеты подлетели через час, когда лагерь уже был свернут и мы дожидались опаздунов. Один баул, забитый имуществом, я уже свернул, открытым оставался второй, где обычно хранилась летная техника. После посадки вертолеты по очереди двумя тягачами, взятыми трофеями у люфтваффе, начали буксировать машины, сбрасывающие ход винтов, в баулы. Опасно, к