– Ты, Вольт, столько веков прожил, борода седая вон какая, а все как несмышленыш. Русские они же хитрые, зачем им континент с населением, причем не всегда лояльным? Немцы сколько потом свои земли чистили от приспешников и сочувствующих святошам? Сколько они людей потеряли? Вот именно, это сейчас у них там тишина и благодать, население разрастается, а в первые десятилетия им очень тяжело было. Русским-то что, устроились на своем самом большом континенте, в котором были сосредоточены самые большие подземные богатства, и не тужили. Аборигенов мало было, да и они в первые двадцать лет ассимилировались, и там уже не поймешь где русский, а где потомок аборигенов. Что меня восхищает в русских, так это то, что разницы они не делают, где чистокровный русский, где бывший абориген, в отличие от немцев. Там у них аборигены люди второго сорта, основным населением они считают чистокровных немцев. Сколько от них к русским перебежало?
– Да, немцы меня тоже удивляют. Переселяли только чистокровных немцев, чуть смуглая кожа и все, запрет на переход в новый мир. Почти все свое население вывезли, остались только эмигранты.
– Правильно сделали, зачем они им. Сейчас вон на Элио это отличная цивилизованная страна, я три года назад там был, экскурсии посещал в разных городах да на курорте две недели отдыхал. Понравилось, все хорошо и сервис ненавязчивый, и немки симпатичные, такие светловолосые. Есть за что подержаться. То есть они возродили свою нацию, чем гордятся до сих пор, и день, когда они получили свои новые земли, у них считается национальным праздником.
– Да, знаю я. Был там, во время церемонии вручения. Памятник они еще тогда торжественно открыли. Бронзовый.
– Кстати да, – вспомнил декан экскурсию в столице Новой Германии, Новом Берлине. – У них там, на центральной площади несколько неприличный памятник из двух скульптур. Пожилая некрасивая женщина, что нагнулась вперед со спущенными штанами, и высокий узколицый негр, пристроившийся к ней сзади. Гид, что рассказывала историю о городе, описала и то, что вложил немецкий скульптор в этот памятник. Назывался он «Просящая Германия». В скульптурах были изображены женщина – канцлер Германии и президент США. То есть скульптор показывал, каким не должен быть канцлер, чтобы потомки знали и помнили. Я, тогда выслушав гида, припомнил раба, что держал Учитель в клетке и постоянно дразнил. Не он ли это?
– Он и был. Сам ты тогда поработал по Космическому миру, помнишь, как разграбляли его, вывозя производства и промышленность? Ну вот, а Учитель, тогда не поставив в известность Россию, договорился с китайцами, что продаст им все территории Америки и Канады, а Мексике – Техас. Мы тогда участвовали в этом, чистили территории. Почти сто тысяч яхт и других кораблей переправили к нам и в мир Элио, сколько у нас и там сейчас яхт-клубов – напомнить? Часть ведь старички старичками, по триста лет им. Половина имеет на корпусах плетения сохранения материи, поэтому и выглядят как новенькие.
– Это да. У меня почти сто сорок лет та двухмачтовая яхта была. Жалко, разбил ее на скалах у мыса Доброй Надежды.
– Тебе же вроде Учитель новую подарил из своих запасов, с магическим движителем.
– Есть такое дело, в морском бауле ее держу. Всегда со мной… Так что там с американцами и китайцами?
– Да что, разграбили, большую часть производств вывезли в мир Элио, немцы и русские все азартно покупали, брали, можно сказать, не глядя. Несколько миллионов душ отправили демонам, выкупая у них души достойных в прошлом людей в мире Тории и Зеркальной Земли. Из них душу Пушкина можно вспомнить…
– Что о нем вспоминать? – раздраженно спросил декан. – Эта скотина опять к моей соседке графине де Пьюри повадился ходить, серенады устраивает по ночам. Я уже неделю нормально выспаться не могу. Вчера пришлось к сыну в гостевую спальню переехать на другую сторону Столицы. А у него внуки приехали погостить, по потолку носятся. Все меня пытают сказки рассказать.
– Не проще ли защиту от шума поставить? – удивился ректор.
– Ты думаешь, я идиот? Таких простых вещей не понимаю? Этот гад велеречивый где-то достал артефакт «Орало», по увеличению силы голоса со взломом любой защиты от звука, даже беруши не помогают. Я уже сам подумываю уговорить графиню ответить благосклонностью на серенады Пушкина. Сегодня утром ее встретил и поговорил.
– А она что?
– Сказала, что они ей не мешают. В первый же день по подземному ходу перешла в другой свой дом на соседней улице и там спокойно спала. Никто ей не мешал. А Пушкин ей, видишь ли, по душе не пришелся, а как сказать ему, она не знает. Неделю уже думает, как сказать, химера нестриженая. Побыстрее бы этот Пушкин в новое свое турне по мирам ушел, не могу уже. Ну или соседка вернулась на свой разведывательный крейсер, где капитанствует, и ушла бы снова на полгода в поисковый рейд. Нашла одну планету с нормальным климатом и атмосферой, пусть и дальше ищет, пока мы эту Находку осваиваем.
Ректор тихо затрясся от смеха, слушая декана и своего старого друга.
– Так что там с Америкой и президентом? – хмуро спросил декан, вернув тему разговора в прежнее русло.
– Территории Америки и Канады очистили, и туда стали массово завозить китайцев, ну а президента Учитель потом шесть лет голым в клетке держал, пока тот не умер.
– От старости?
– Нет, бананом подавился… Он же кроме бананов запрещал чем-то другим его кормить, – припомнил тот случай ректор, особенно то, как печалился Учитель, вернувшийся из очередного своего исчезновения и увидевшего мертвую Макаку, как он его называл. – Потом Учитель серьезно занялся порталами и связал четыре наших мира между собой, теперь любой может, уплатив за билет, перейти на Элио, на Землю, на Торию или к нам. Как видишь, это привело к отличным результатам.
– Только у нас считается мир-заповедник. Туристы отдохнуть миллионами приходят, полюбоваться на дикую природу и отдохнуть в гармонии с ней. После них только комбинаты терраформирования и спасают, восстанавливая порушенное. Правда, штрафы такие туристы платят солидные.
– Это точно, – согласился декан.
Они еще долго вспоминали, как жили, ставили Академию и становились первыми людьми в этом мире. То, как часто на год или на два исчезал их Учитель, объясняя это тем, что хочет «развеяться». Много что они вспоминали. Своих старых друзей, многие из которых стали такими же путешественниками по разным мирам, как и их Учитель. Только одно печалило их Железного Арни: свой родной мир он так и не нашел, хотя побывал на более множестве зеркально похожих копиях Земли. В последний раз их Учитель три года назад ушел в очередное путешествие и пока не объявлялся, но появился их старый друг Мик, так что сегодня вечером они планировали наведаться к нему в поместье, находившееся на берегу Красного моря; планировалась грандиозная вечеринка среди своих.
В это время раздался стук в дверь.
– Войдите, – велел ректор, на миг активировав экран магического компа, показавшего, кто находится в приемной.
Двое студентов старших курсов с эмблемами дежурных на рукавах студенческих костюмов ввели в кабинет хмурого парнишку лет тринадцати на вид. Один из дежурных, студент факультета боевой магии пятого курса Эштон, доложил:
– Господин ректор, нарушитель доставлен. Вот рапорт от полицейского управления по поиску и поимке нарушителя. Его им передали коллеги из Новой Германии.
– Хорошо, вы свободны, – кивнул ректор, принимая рапорт и откладывая его в сторону. Как только дежурные вышли, ректор демонстративно нахмурился и сказал смущенному мальчишке: – Ну, молодой человек, как вы объясните свое исчезновение?
Тот стоял, опустив голову, и только уши алели, показывая все же, что студент второго курса Егор Ки Сон волнуется. Заложив руки за спину, он склонил голову и ковырял носком ботинка край ковра, приподнимая и отпуская его.
– Молчишь? Может, хоть поведаешь, как смог покинуть территорию Академии и добраться до Новой Германии? Как ты мимо охраны телепортов прошел? Детей не пропускают через порталы без сопровождения. Давай, хвались.
– И расскажу, – поднял студент голову. – Мне есть что рассказать.
Оба – и ректор, и декан – синхронно усмехнулись в бороды, и было от чего. Весь род Ки Сонов отличался от других особенностями характера, которые они получили по наследству от своего предка грандмастера Ки Сона. Их Учителя. Там было много черт, но одно было присуще всем – желание похвалиться. Стоит лишь подтолкнуть их к этому и все, остается только слушать, причем правду. В роду не было принято привирать, только совсем чуть-чуть, для красного словца.
– Действительно было бы интересно послушать, – поддержал ректора декан. – Как сбежал ваш двоюродный прадед сорок лет назад, мы знаем, сделал самодельную ракету, взлетел и опустился на магическом парашюте на окраине Столицы, но вот как вы покинули территории Столицы, ведь этот способ побега теперь полностью исключен куполом охраны.
Мальчишка фыркнул, причем настолько похоже на их Учителя, что преподаватели переглянулись и синхронно печально вздохнули. Учитель все не появлялся, шел третий год с момента его последнего «исчезновения», и они уже тревожились.
– Я простыми путями не иду, Ки Соны всегда идут в обход. Нельзя по воздуху, можно под землей, – мальчишка гордо осмотрел преподавателей и сказал: – Я выкрал из вивария антонского землероя, надел на него ошейник управления, и он за двое суток прорыл мне подземный ход наружу. Ночью копал, а днем я возвращал его на место, чтобы никто ничего не заметил.
– Там же на тридцать метров в глубину уходят магические датчики слежения и звука, они бы вас услышали, – несколько удивленно сказал декан.
– Я в ошейник встроил плетение глушение звука, и пришлось, управляя землероем, углубляться на семьдесят метров ниже поверхности, чтобы датчики не почувствовали дрожание почвы, пока землерой копал мимо них. Мы прошли под охранной сетью.
– А грунтовые воды? – с не меньшим интересом спросил ректор.