Вбежав вместе с отцом Михаилом в кухню, двумя мощными струями баллончиков с чесночной настойкой парень вдарил по вампиру.
– А, Станислав, юный тусовщик, – начал Неупиваемый, но больше ничего сказать не успел.
Отец Михаил одновременно со Стасиком тоже нажал на два баллончика. Тотчас вышедшие из оцепенения Анджей и его родители бросились к ящику с остатками боеприпасов, схватили каждый по два баллончика и резко направили их в Неупиваемого.
Такого количества дыр не удавалось выжечь ни в одном из вампиров – ведь сейчас стреляли с очень близкого расстояния. Мгновенно Неупиваемый превратился в шипящее дырявое месиво. Еще несколько залпов – и вампир с треском разлетелся на куски. Анджей успел заметить, как мимо пронеслась зубастая нижняя челюсть и, ударившись о стену, упала за стол.
Двое слуг Неупиваемого, увидев, как разлетелся на кусочки предводитель, быстро расхотели крови и выскочили на улицу. Забыв о страхе и осторожности, отец Анджея, священник и Стасик набрали баллончиков и бросились за ними. Анджея мама остановила.
– Мы охраняем дом, сынок, – резонно заметила она, подхватывая осиновый кол.
Когда были уничтожены те оставшиеся вампиры, которые безуспешно пытались поджечь дом, мужчины вернулись обратно.
– А сейчас мы должны собрать эти трупы трупов и сжечь их, – сказал отец, оглядывая поле прошедшей битвы. – Аккуратно начинайте стаскивать их за дом, ближе к оврагу. Там мы разведем костер – все равно он со стороны города не будет никому виден. И сожжем их всех. Главное, помните про то, что в каждую тушку должен быть воткнут осиновый кол. А я сейчас…
С этими словами отец принялся собирать то, что осталось от Неупиваемого. Подобрав все фрагменты, он окунул их в налитый в большую емкость состав, а затем, вбив во все до единого, даже в самый маленький кусочек осиновый кол или просто осиновую щепку, сложил все это в большую коробку.
Из множества вампирских тел, дров и разбитых гробов сложили огромный кос-тер. Сверху него отец водрузил коробку с остатками Неупиваемого, затем облил костер бензином и поджег. Отец Михаил, перекрестив запылавшие тела, принялся читать молитву.
– Скажите, дядя Миша, – через некоторое время, когда батюшка умолк, спросил у него Анджей, – а зачем колья-то осиновые в них вбивать? В книжках про это не объясняется. Просто пишут – вбить, и все…
– Чтобы душу спасти, – ответил батюшка. – Ведь вампир – это жаждущее крови тело, нет в нем души, хоть и на человека вампир так похож, что и не отличишь вроде. А с ударом осинового кола душа получает свободу и покой.
– А Неупиваемый? – спросил Анджей, не отводя глаз от пылающего костра, на котором горели тела вампиров, чьи души обрели, наверное, покой. – В него же когда-то кол вбивали, а его не взяло.
– А он столько крови выпил на своем веку, что словно законсервировался, – за священника ответил Анджею отец. – Мне бы и в голову не пришло, что с ним так справиться можно. Вот что значит экспромт.
Костер под присмотром бесстрашного вампира Кошелкина горел. Остальные направились в дом – может, там еще что-то осталось. Но ни одного больше трупа вампира не было видно. Если какие вампиры и остались в живых, так они давным-давно убежали прочь. Но они уже были не так страшны бдительным горожанам, вооруженным средствами защиты.
Крик отца Михаила раздался на весь дом. Анджей и его родители с ужасом увидели, как в ногу батюшке вонзилась челюсть Неупиваемого, которая валялась под столом и осталась незамеченной. Это была страшная месть главного вампира.
Но он не знал, с кем связался. Не раздумывая ни секунды, отца Михаила подхватили и, выдрав из его ноги последний фрагмент Неупиваемого, потащили батюшку на второй этаж. Там он сам потребовал пристегнуть его к кровати. И пока Анджей вместе с отцом готовили капельницу с уже известным им лекарством, верный Стасик, схватив ручную дрель, просверлил в челюсти дырку, вбил туда осиновый колышек и, обмотав её скотчем и облив спецсоставом, бросил в костер.
До самого утра в разгромленном доме продолжалось движение – лечили батюшку, укушенного вампирской челюстью.
А город спал и даже не догадывался, какая битва за его спокойствие и благополучие происходила ночью возле дома у кладбища. Правда, все это наблюдал из своей будки у ворот кладбищенский сторож – здоровенный малый, тупой и ленивый. Наблюдал, слушал вой, крики, звон и грохот – и долго не мог понять, что к чему. Он вообще не любил этих людей из магазина, потому что они были конкурентами его бабки. Она продавала самодельные венки у кладбищенских ворот и всегда называла владельцев «БЕЛЫХ ТАПОЧЕК» колдунами. Их венки были красивее, стоили дешевле, и их чаще покупали…
А когда ближе к утру во дворе дома запылал костер, сторож точно уверовал, что эти колдуны из «БЕЛЫХ ТАПОЧЕК» еще и сатанисты.
«Надо бабке рассказать. Она всех оповестит. Попрут их отсюда», – решил сторож, улегся в сторожке на лежанку и сладко захрапел.
Три дня не работал магазин ритуальных принадлежностей. Там вовсю шел ремонт. И лечение храброго священника, не побоявшегося бороться с вампирами врукопашную. Отца Михаила лечили средствами, изготовленными по рецептам прадеда Анджея. И поп из соседней церкви вместе с бывшим вампиром Стасиком Кошелкиным был при больном неотлучно – читал молитвы, совершал обряды, одним словом, на свой профессиональный лад приводил коллегу в порядок. Еле выжил батюшка-вампир, принимая нечеловеческие страдания. Но все же излечился.
Теперь в городе, где люди умирали редко, стало совсем спокойно. Покупателей в магазине родителей Анджея было мало. Все начали забывать про прокушенные вены и про бледных граждан, которые бросались на людей из подворотни, но боялись баллончиков с концентрированной чесночной настойкой.
Деньги, заработанные семейством Анджея на продаже средств защиты от вампиров, пошли на ремонт разгромленного дома, так что долг магазина был прежним.
Стасик Кошелкин смело отправился жить в свое институтское общежитие, а Анджей начал ходить в школу. Там стало значительно веселее, когда опасность и страх покинули как школу, так и весь город. Однако Анджея в классе продолжали дразнить Белыми Тапочками. Но только не Леня Огарков, который с ужасом вспоминал подвал с гробами и был уверен, что Анджей и его «братец» Стасик способны на все. Да теперь и самому Анджею, пережившему нашествие вампиров, нравилось веселое название их магазина мрачных товаров.
В окно маленькой комнаты светили теплые лучи осеннего заката, падали на дверь, оклеенную обоями. Анджей толкнул эту дверь, так вовремя когда-то открытую им из любопытства.
За дверью в лаборатории сидел отец и следил за тем, как происходит сложный химический процесс. Анджей присоединился к нему.
– Получится, папа? – сверяясь с записями в старинной книге и с очередными листками, исписанными рукой отца, спросил он.
– Должно, сынок. Возможности химии неограниченны, – бодро ответил отец. – Мы внесем разнообразие в ассортимент наших товаров. Придумаем, чем можно еще попутно торговать.
– Накопим денег и отдадим долг?
– Да, Анджей!
Анджей улыбнулся и представил, как в их «БЕЛЫХ ТАПОЧКАХ» будет оформляться еще одна витрина – «Сопутствующие товары». Как постепенно выложат на эту витрину не только средства от вампиров (мало ли кому они могут пригодиться), но и кучу других очень нужных, но необыкновенных товаров. Много планов у Анджея и его родителей было по этому поводу.
Анджей и его отец убрали носы от бурлящих колб, принюхались и облизнулись – с кухни пробирался вкусный запах. Мама пекла большой пирог – ведь в гости должны были прийти вампир Кошелкин и батюшка Михаил.
Домик у кладбища
Глава 1. Магазин на границе миров
На самой окраине небольшого городка Еруслановска возле кладбищенской ограды стоял старый дом. В этом доме жил вместе со своими родителями мальчик по имени Анджей. Ему исполнилось одиннадцать лет, был он веселым и дружелюбным. Однако приятелей у мальчишки, живущего в доме у кладбища, не водилось. Единственными его друзьями были… студент и священник. Если назвать их имена, то звучало это еще более странно – в друзьях Анджея ходили вампир Кошелкин и поп кладбищенской церкви отец Михаил. Поп был настоящим, а вампир уже нет – нынешней осенью родители Анджея излечили его от этой напасти. Вампир вновь стал обычным парнем Стасиком Кошелкиным, так что вампирическим у него осталось только прозвище.
Как же смогли вылечить Стасика от вампиризма? И как он вообще умудрился стать вампиром? Очень просто – в ту осень в Еруслановске развелось вдруг вампиров видимо-невидимо. Во время строительства разворотили случайно могилу жуткого вампирюги, который жил в давние времена. Этот любитель человеческой крови, носивший кличку Неупиваемый, был вдобавок еще и неубиваемым – выпал кол из его груди, истлевшей за долгие годы, проведенные в сырой земле, и возвратился Неупиваемый к жизни, вновь принялся бродить по городу и окрестностям, пить кровь и приучать к этому сотни других людей. Лишившись покоя, темными ночами слонялись вампиры по улицам, выискивали добычу – и те, на кого нападали они и не выпивали всю кровь целиком, тоже становились вампирами. Новым кровопийцам также приходилось выходить на охоту – и конца-краю не видно было этой эпидемии.
Стал вампиром и Стасик Кошелкин. Да только сам он никому не успел вены прокусить, ничьей крови не сумел напиться. Вышел темной ночью вампир Кошелкин на свою первую охоту, напал на Анджея и его отца – но те скрутили его, привезли к себе домой и, приковав к железной кровати, принялись лечить от страшной напасти. Отец Анджея узнал из записей своего деда, всерьез занимавшегося когда-то борьбой с подобной нечистью, что человека, который был укушен вампиром, но сам чужой крови не испил, спасти еще можно.
Долго лечился вампир Кошелкин, крича и мучаясь на кровати, к спинке которой его приковали наручниками. Три ночи подряд вырастали у Кошелкина вампирские клыки – и страсть как хотелось ему бросаться на людей, рвать, кусать их вены – и пить теплую человеческую кровь. Выл вампир Кошелкин так, что слышали его вампиры, скитающиеся по кладбищу и ночным улицам. Услышал и Неупиваемый. Решил он тогда разгромить тот дом, где держали собрата-вампира прикованным к кровати, а еще изготавливали не только лекарство для укушенных вампирами, но и средства уничтожения самих вампиров.