Однако мои страхи оказались беспочвенными. Ри Кан спросил, где конкретно в мастерской я обнаружила плесень. Заперся внутри и провёл там почти час, после чего попрощался и ушёл.
Даже не стал требовать чаю за свои усилия. Странное поведение…
– Что он искал в мастерской? – с тревогой поинтересовалась Келли.
– Не знаю, но про наши с тобой открытия я не стала ничего говорить.
– Правильно. Пока не спросит – мы типа того ничего не знаем.
После ухода ри Кана Мы с Келли поужинали и разошлись по своим спальням.
Тяжёлые выдались деньки, да ещё накануне мы просидели несколько часов кряду в мастерской. Очень надеюсь, что не зря.
Я сняла платье и туфли, надела ночную рубашку и с ногами забралась в кровать, накрывшись одеялом.
Артефакт-дневник лежал в ящике прикроватной тумбы, но я будто видела алое мерцание кристалла даже сквозь деревянную поверхность.
Не хочу читать. Не хочу и не буду!
Никакие объяснения не смогут оправдать того факта, что он не пришёл!
Или смогут?
Мгновение спустя я уже держала артефакт в руках и с трепетом открыла страницу с закладкой.
Глава 20.4
«Дорогой друг! Мне нет оправданий. Я мог бы выдумать миллион убедительных причин, по которым сегодня не состоялось наше свидание, но не хочу вам лгать. Я просто струсил, побоялся разочаровать вас при личной встрече. Побоялся разрушить наши нестандартные, но такие драгоценные для меня отношения. Сумеете ли вы меня простить за малодушие? Безмерно надеюсь, что не потеряю вас и ваше доверие.»
Он написал в субботу вечером. А вчера появилась ещё пара строк.
«Умоляю, ответьте. Напишите, что злитесь, что не прощаете меня, но только не молчите».
Не знаю, почему, но стало легче.
Он струсил и признался в этом. С одной стороны, трусость недостойна мужчины и верится с трудом, что мой анонимный друг на неё способен. Уже не знаю почему. С другой стороны… не стал придумывать причин и оправданий. Я не вынесла бы, если бы он написал что-то о срочных делах или непреодолимых обстоятельствах.
Ведь я пришла пешком. Мне понадобилось преодолеть половину города, в жару. Ради встречи с ним.
Рука сама потянулась к металлическому перу.
«Признаюсь, что разочарована, но, возможно, так будет лучше. Скорее всего, мы оба в жизни совсем не таковы, как на бумаге. Быть может, лучше оставить для себя иллюзию того, что где-то есть идеальный человек, чем разбить надежды о суровую реальность».
Три точки на бумаге высветились почти мгновенно. Он писал.
«Вы правы. Жизнь вносит свои коррективы. Говорят, что глаза – зеркало души, но теперь я с этим не согласен. В глазах отражаются сиюминутные эмоции, в то время как глубина доступна лишь на бумаге».
Странный ответ. Интересно, к чему это? Пишет так, словно видел меня в жизни и… разочаровался?
Неужели я ему не понравилась и потому он не подошёл в парке?
Такая мысль посетила меня впервые!
Схватила зеркальце в металлической оправе с тумбы – мамино, продать которое не поднялась рука - и придирчиво вгляделась в своё отражение.
Да нет… вряд ли. Я, конечно, видела красоток и поярче, но всё же у меня довольно милая внешность. Не могу пожаловаться.
Я: «Вы правда верите, что на бумаге можно лучше узнать человека, чем в жизни?»
Он: «Теперь верю. Правда. Реальность накладывает множество ограничений. Социальный статус, разница полов, правила приличия… мы не показываем себя настоящих в жизни, мы лишь реагируем на события. Мы носим маски, мы нападаем друг на друга, мы защищаемся – в итоге видим лишь поверхностно».
Я: «Что ж… не могу не согласиться. Есть один человек. Он не сделал мне ничего плохого и всё же я его боюсь. Из-за положения в обществе, из-за его профессиональной деятельности, из-за ситуации, в которой нам приходится взаимодействовать. Я ощущаю угрозу ежеминутно и веду себя соответственно».
Ответа почему-то пришлось ждать довольно долго. Такое ощущение, что он заснул или действительно задумался над моими словами. В итоге, коротко ответил:
«Я понимаю».
Я ощутила странную неловкость. Словно выдала какую-то тайну. А ведь делилась с анонимным другом и более личными вещами. Даже своими сомнениями в нашей дружбе с Келли! Да, был у нас такой период.
«Зато этот человек имеет смелость посмотреть вам в глаза».
Беседа с анонимным другом сошла на нет. Я не знала, что отвечать. Осталось странное послевкусие неловкости, недосказанности. Что-то неуловимо изменилось между нами. Поэтому я коротко согласилась с его утверждением и пожелала спокойной ночи.
Уже поздно, завтра меня ждёт поход в Академ
Глава 21.1
Артан
Артан закрыл дневник и откинулся на спинку стула. Она обиделась, а если говорить точнее – разочаровалась в нём. Да, он кожей ощущал перемену в настроениях Эммы.
Может, всё же стоило признаться ей в том, кто он такой?
Вряд ли исход был бы иной. Скорее всего, она прекратила бы писать, а при личной встрече окидывала ледяным взглядом.
Сегодня же, когда он устанавливал плиту, она смотрела на него… с восхищением.
В любом случае Артан намеревался стать для Эммы приятным человеком не только на бумаге, но и в жизни, а уже потом признаться. Дальше – выбор будет за ней.
Сейчас главное – выяснить, кто поставил господину Роузли подковы из ротона и кто продолжает вредить Эмме.
Пока он менял плиту и нагревательный артефакт, обнаружил любопытные вещи. Тонкие ротоновые пластины. Одна валялась на полу в ванной, вторая за покорёженной от взрыва плитой. Очевидно, эти тончайшие пластины кто-то подкинул, и они постепенно создавали напряжение в артефактах.
Плита взорвалась, а нагревательный артефакт в ванной Эмма сообразила извлечь, поскольку он перестал отдавать воде тепло. Взрыв был не за горами.
Это не просто попытки выжить девушку из дома, а самые настоящие покушения на убийство. Только двойной щит – один выставил Хранитель, а второй – сама Эмма – сумели смягчить удар. И ещё своевременная помощь Артана. Он не стал пугать её, но сотрясение мозга в тот раз было серьёзным, и если бы она осталась лежать на полу в кухне, то могла умереть.
Дальше обвалившаяся штукатурка в гостиной и плесень в мастерской.
Инквизитор обнаружил за стеллажами магическое растение, в простонародье называемое гнилушка. Оно растёт вверх по стене или ограде и вызывает повышенную влажность в помещение и распространение плесени. Собственно, потому штукатурка и обвалилась.
Тут уже скорее хотели просто добавить Эмме неприятностей. Разница со взрывами большая. Похоже, что у девушки не один, а несколько недоброжелателей.
Примерно тем же объяснялось и нашествие пауков. Артан нашёл коробку, наполненную паучьими кладками. Мелкое, хоть и довольно неприятное, вредительство.
Учитывая количество желающих купить дом, поток неприятностей в доме Роузли легко объясним. Главное – понять, кто знает о магическом источнике в подвале. Кто пошёл на убийство? А потом уж и штрафы другим активистам можно выписать.
* * *
Утром он первым делом отправился в Академию и встретился с ректором. Господин Ри Дан дружил когда-то с отцом Артана. Кто бы мог подумать, что его анонимная дама училась именно здесь?!
– Ваша выпускница Эмма Роузли оказалась в сложном жизненном положении, – объявил ри Кан после обмена любезностями.
– Я слышал, – вздохнул ректор ри Дан. – Бедная девушка.
– Она пытается решить свои финансовые сложности и слегка нарушила закон.
– Слегка? – улыбнулся мужчина. – Конклав не признаёт слово «слегка».
– Конклав не признаёт, а я допускаю его существование. Она важный свидетель в одном деле и у меня нет времени разбираться с её мелкими правонарушениями.
– Понимаю. Чего же ты хочешь от меня?
– Помощи. Назначьте кого-то из магистров её наставником. Напишите бумагу, что она имеет право учить созданию артефактов других.
– Это большая ответственность. Мы так делаем только в крайних случаях, когда уверены, что человек потом поступит в Магистратуру и сможет отучиться.
– Она поступит, – уверенно заявил ри Кан.
– С чего ты решил?
– Не могу раскрыть деталей, тайна следствия. Могу дать своё слово. Эммален Роузли поступит осенью в Магистратуру. Думаю, она была достаточно хорошей студенткой, чтобы вы понимали, что получить степень ей также по силам.
– Действительно, – кивнул ректор. – Ладно, раз ты дал слово, я пойду навстречу.
– Спасибо, ри Дан. Поверьте, вы не пожалеете. Очень скоро Эмма Роузли станет выгодным партнёром для Академии.
– Ничего себе, – нахмурился ректор. – Она уже унаследовала лишь небольшой магазин артефактов.
Артан улыбнулся.
– Думаю, я тоже заслужил, чтобы в моих словах не сомневались.
– Заслужил, – усмехнулся ри Дан. – Что ж… ты заинтриговал меня, я назначу наставника Эмме.
В служебной карете Артан переоделся плотником, оставил фрак и велел кучеру вернуться через несколько часов вместе.
Сам направился на улицу Воображенскую. Ему предстояли беседы с соседями.
К его прибытию, на доме Эммы уже появилось объявление с жирной печатью. «Проверка проведена. Ведение магической деятельности ОДОБРЕНО Конклавом».
У двери собралась кучка соседей, которая возбуждённо обсуждала новости.
Глава 21.2
К удовольствию Артана, большинство радовались, что у Эммы всё хорошо, но имелись тут и те, кто возмущался.
– Как это возможно?! – вопрошала хозяйка гостиницы. – Как они могли одобрить её действия. А ещё представляете?! Конклав потребовал от меня отдать им Фанни на их собственный осмотр.
– Может, потому, что местный ветеринар влюблён в вас по уши и вряд ли способен быть беспристрастным? – предположила круглолицая, приятная на вид женщина.
– Ты на что это намекаешь, Лэйн?!
– Я не намекаю, а прямо говорю, что ты хотела подставить бедную девочку. Спишь и видишь, как выкупить дом по дешёвке и открыть свой ресторан!