Онджо показалось, что из тела выпустили весь воздух и она сейчас взлетит. Ей хотелось издать победный клич, но сначала нужно было скорее скрыться с места преступления. Иначе можно попасть в список обвиняемых. Когда станет известно, что после объединения классов приставка вернулась, подозревать станут всех, кто сидел на этом месте. Люди могут подумать, что незадачливый вор не смог побороть угрызения совести, и тогда класс Онджо тоже попадет под горячую руку. Все будут искать того, кто подходил к этой парте. Вспомнив, через что она прошла сегодня, Онджо подумала, что точно не переживет, если ее еще и запишут в ряды подозреваемых. От одной только мысли ее передернуло.
Онджо быстро вернулась за свою парту, притянула к себе Нанджу и крепко обняла ее.
– Эй, ты чего? Подруга, я так-то парней люблю! Онджо, смотри, это он! Видишь? Вот он мне нравится. Думаю, это судьба. Он тоже выбрал японский. Теперь я буду жить лишь ожиданием этого урока, – взволнованно зашептала Нанджу.
Парень оказался красавчиком. Светлая кожа, четко очерченные брови, глубокий взгляд. Было в нем что-то таинственное. Понятно, почему Нанджу выбрала его. И привлекательный парень, и беспокойно ерзающая рядом Нанджу, которая не могла отвести от него взгляд, в тот момент казались Онджо бесконечно прекрасными.
«Магазинчик времени» открывается
– Онджо, ты же помнишь, что сегодня папина годовщина? – спросила мама.
«Ох, точно». Вот почему она с самого утра суетилась и выглядела взволнованной. Сегодня ровно пять лет с того дня, как погиб отец. Он попал в аварию вскоре после того, как Онджо перешла в среднюю школу. Папа Онджо работал пожарным и казался бессмертным – он выбирался даже из-под обломков сгоревшего здания, словно феникс.
В тот год весна выдалась очень засушливой. Однажды ночью, когда ветер аж скрипел от поднятого им в воздух желтого песка, папа Онджо мчался на очередной пожар. Но из-за водителя, который несся наперерез на большой скорости, он не вернулся домой.
Прежде всего я хочу попросить у тебя прощения.
Милая моя, извини, что не смог быть рядом с тобой дольше.
Прости, что заставил испытать боль от потери папы так рано.
Доченька, у меня сердце разрывается, когда я представляю, что ты живешь в этом мире без меня. Но если смерть нас уже разлучила, остается только смириться.
Малышка, если это письмо попадет к тебе раньше, чем мне бы хотелось, помни одно: я всегда хотел быть для тебя самым веселым и добрым папой.
Мне горько от мысли, что из-за моей смерти тебе станет тяжелее жить. Но помни: став пожарным, я всегда молился о том, чтобы у меня получалось избавлять людей от боли и страданий, чтобы я достойно выполнял свою работу. Не забывай, я сам выбрал этот путь, так как был уверен – это лучшее, что я могу сделать со своей жизнью.
И даже если я погибну, помни: я ни о чем не жалею и с радостью принимаю свою судьбу.
Онджо, мы живем свою жизнь здесь и сейчас. Поэтому в ней может быть много сожалений, но в этом и ее красота. Нет ничего вечного. Я лишь надеюсь, что ты сможешь принять то, что папа просто ушел немного раньше других, и не будешь грустить слишком долго.
Я желаю лишь одного: чтобы моя малышка всегда была хозяйкой своей жизни. И я верю, с чем бы ты ни столкнулась, что бы ни случилось, ты всегда сможешь с этим справиться.
Больше не могу писать. Онджо, твой отец тут плачет. Сейчас на небе такая большая и круглая луна, что даже не верится. Не знаю, сколько раз я посмотрел на нее, пока писал тебе это письмо. Представляешь, такая яркая луна, а я тут плачу. Люблю тебя, малышка. Как-то раз, ты была еще совсем маленькой, тебе захотелось потрогать луну, и я сделал тебе булочки на пару из белого теста. Ты схватила горячую булочку и удивленно спросила: «Пап, а почему луна такая горячая?» Вспомнил об этом сейчас и смеюсь. Ха!
Это послание папа написал Онджо, когда был на практике в пожарной части. Прощальные письма родным входили в программу подготовки, но для папы они и вправду стали прощальными. Вспоминая папино письмо, Онджо всегда думала о круглой желтой луне и теплых булочках с маленькими кусочками водорослей. И тогда ей становилось очень жарко где-то в области сердца.
Папа ушел рано, как и предполагал. Но не так, как он думал.
Прощаясь с папой, мама несколько раз теряла сознание, потому что не могла дышать от боли, разрывающей ее сердце. Онджо было страшно за нее. Так она узнала, что смерть любимого человека заставляет живых невыносимо страдать и изводить себя. Девушка и сама чувствовала всепоглощающую боль. Неужели в этом и заключается разница между жизнью и смертью? Папа лежал такой спокойный, а мама и Онджо рыдали от горя и не могли подобрать слов, чтобы утешить друг друга. Они не могли даже посмотреть друг другу в глаза.
Мама говорила, что у нее щемит в груди, и долгое время ничего не ела. Она застыла в своей печали – казалось, она больше никогда не сможет улыбаться. Онджо тоже было ужасно больно, когда она смотрела на свою красивую, словно белая лилия, печальную маму и думала о папе, который превратился в белый пепел. Каждый год с приходом весны ей становилось так тяжело, что трудно было дышать.
Весна наступала каждый год. Она была ослепительно красива. От этого становилось еще грустнее.
Мама потеряла смысл существования и несколько весен подряд провела, застыв в своей печали. Она грустила еще и из-за того, что понимала, как сильно ощущается отсутствие папы в жизни Онджо. Мама частенько подходила к ней и молча гладила по голове. Онджо так же молча обнимала ее в ответ.
Однажды мама в очередной раз долго смотрела на фотографию папы, как вдруг резко отложила ее и с чувством произнесла одно слово: «Подлец!»
С тех пор она больше не плакала.
Мама часто говорила, что Онджо вся в папу. Как и он, не могла пройти мимо людей, попавших в беду. В детском саду Онджо всегда приводила домой детей, которых родители не могли забрать вовремя, и играла с ними. В начальной школе одна ее подруга сломала руку, и Онджо носила за нее рюкзак. Никто не заставлял ее, но как только заканчивался очередной урок, она бежала в класс подруги и с радостью помогала ей.
Но она умела и злиться. Увидев что-то плохое и несправедливое, Онджо начинала кипеть от негодования. Когда другие ребята брали ее вещи без разрешения и портили их или говорили про нее гадости, она без раздумий кидалась на обидчиков с кулаками или хватала за волосы. Но это все было в детстве.
Когда Онджо была маленькой, она мечтала стать телохранителем. Они выглядели потрясающе. Одетые в черные костюмы, с гарнитурой в ушах, телохранители внимательно оглядывались вокруг – ей казалось, что они очень крутые. Возможно, «Магазинчик времени» был просто продолжением ее детской мечты.
Онджо начала искать подработку на зимних каникулах в прошлом году. Она хотела проводить побольше времени с мамой, раз теперь они остались вдвоем, но еще более важным казалось хоть немного снять с маминых плеч груз забот. Мама работала в общественной организации, которая не отличалась стабильностью. Ей с трудом выплачивали небольшую зарплату.
Говорят, в жизни не бывает легких путей. Онджо рано пришлось узнать, каким черствым и жестоким может быть этот мир.
Сначала она устроилась на подработку в булочную. Онджо решила, что ей очень повезло: удобно добираться на автобусе, да и работа казалась несложной. Даже странно, что место пустовало. Но оказалось, на это имелись свои причины. Хозяин был очень прижимистым. Не зря ходили слухи, что никто не задерживался тут дольше месяца. В рабочее время запрещали не только пользоваться телефоном, но и просто сидеть, даже если не было посетителей. В зале не было ни одного стула.
Но самым неприятным оказалось то, что оставшиеся булочки продавались на следующий день. Хотя на стеклянной входной двери огромными буквами было написано, что в булочной продают только свежую выпечку. Еще там был приклеен стикер из «Банка еды», который гласил, что заведение жертвует остатки выпечки на благотворительность. Но это тоже было чистой воды вранье. Хозяин продавал весь залежавшийся товар, так что никаких остатков просто не могло быть. Наклейки просто привлекали клиентов. Чувство справедливости никак не могло позволить Онджо стерпеть такого.
– Извините, но они же были испечены вчера? – спросила Онджо, взяв с прилавка одну булочку.
Хозяин, раскладывающий товар на витрине, вздрогнул, удивленно посмотрел на нее и ответил:
– Просто делай, что тебе велят. Нечего мне тут умничать.
– Если вы хотите продавать вчерашнее, разве не стоит сначала снять ту табличку с двери? Вы же обманываете покупателей!
В этот момент вся выпечка внезапно взлетела вверх. Хозяин швырнул полный поднос выпечки в Онджо! Булочки попали ей в лицо, ударились о плечи и грудь. Повезло еще, что тяжелый деревянный поднос не разбил ей голову. Словом, сокрушительный булочный удар. Онджо в ту же секунду сняла с себя фартук и шапочку. Этого она стерпеть не могла. Девушка отыскала листочек, написала на нем номер своего счета и сумму и подала хозяину. Он усмехнулся и молча отвернулся от нее.
– Я работала здесь не бесплатно, так что, будьте добры, оплатите мне все часы. Здесь все посчитано, – сказала девушка и, силой вложив листочек в руку хозяина, вышла из булочной.
Она чувствовала, как стало легче дышать.
– Эй! А ну стой! Ты что, поучать меня вздумала, мерзавка маленькая? Даже не мечтай, что я тебе заплачу! – послышались сзади возмущенные вопли хозяина.
Но Онджо не обернулась. Она хотела вернуться и высказать ему все в лицо, но решила, что оно того не стоит. Ей было даже немного жаль хозяина, который так разорался всего лишь из-за нескольких тысяч вон[3]. Но! Она была бы не Пэк Онджо, позволь ему забрать ее честно заработанные деньги.
Вот так ярко начался ее путь на поприще подработок.
– Онджо, ты умница! Все правильно сделала. Вот ведь негодяй какой! – возмутилась мама.