— А что тут такого? — Пожал плечами её собеседник. — Как по мне, так это отличный выход, да и сознайтесь себе, наконец-то, ведь ты этого хочешь! — он вдруг прищурился, ожидая реакции от молоденькой женщины.
— Как ты себе это всё представляешь? — усмехнулась Полина Николаевна, даже немного развеселившись. — Здравствуйте, князь, я тут с обозом экспериментальных винтовок прибыла, с прицелами твоего образца, ну и деток пора нам иметь… Ха-а-а, ха-а-ха-ха… — она залилась пронзительным смехом, заставив и Резника улыбнуться. — Но я не скрою, что-то есть в таком подходе.
— Полина, ты пугаешь меня, ведь ты ещё девственна, а такой шаг… — он вдруг осёкся, сообразив о своём переходе черты при общении с госпожой.
Однако Потёмкина не стала акцентироваться на этой ошибке поверенного, а лишь улыбнулась своим мыслям. Вдруг графиня стала серьёзной.
— Как-бы узнать, было ли что-то у Феликса с этими девицами? — произнесла она вслух. — Что там с балом? — Потёмкина резко сменилась, как внутренне, так и внешне, и опять стала той, непрошибаемой леди.
— Госпожа, — Резник встал и поклонился ей. — Начало мероприятия завтра, ровно в шесть часов вечера! — он застыл, ожидая дальнейших распоряжений, а заодно подтверждая завершение доверительной беседы с графиней.
— М-м, хорошо, — она встала с места и расправила складки одежды. — Вот там я и задам вопросы тем двоим дамам, ведь Шуйские и Демидовы будут присутствовать…
— А может, не надо? — взмолился поверенный, поразмыслив над возможным скандалом и его последствиями, как для Потёмкиной, так и для его будущего супруга. — Мы же не знаем, как обернётся всё для молодого князя, ведь он в бастионе, на стыке меж Кланов Великих отцов тех сударынь!
— А вот это, друг мой, уже совершенно не ваше дело, — Полина пресекла своего верного поверенного. — Посмотрим, кто из нас троих будет старшей…
Интермедия третья. О депешах и страстях…
Этот пасмурный и ветреный вечер в Ставрополе-на-Волге, принёс жителям колючий мороз и снежную вьюгу, начавшуюся ещё днём. Постепенно мороз перешёл в зимнюю ночь, обрадовавшую горожан долгожданным затишьем и чистым небосводом над головой.
Звёзды на небе засияли с новой силой, радуя бодрствующих дам и господ, коих случилось не так уж и мало на улицах города и в близлежащих имениях с поместьями. Дым из труб тысяч печей подпёр небеса вертикальными линиями, словно призрачными колоннами фасадов домов, упирающихся в крыши с карнизами, исполинских творений неизвестных богов. Или магов — кому как удобней.
Совершенно недавно закончился бал, проводимый в Императорской резиденции, раскинувшейся на обширной территории, недалеко от города Ставрополя-на-Волге.
Организовал его самый младший из монаршей династии Годуновых, Великий князь Иван Петрович, который является наследником настоящего Императора, Петра Ивановича, и выбран Верховным Главой всех Собраний и Обществ Благородных Рунных Магов Великой Империи.
Господа аристократы ещё долго не ложились в свои тёплые кровати, жарко обсуждая шокирующую историю, произошедшую на балу с тремя великородными дамами.
Однако, подробностей и пикантных деталей мало кто из них знал. Зато все видели результаты общения девушек, а кое-кто даже слышал, несмотря на все принятые меры их уединения для беседы тет-а-тет…
В эти ранние часы наступившей ночи, начиная с самого вечера, Артур занимался сочинением письма, адресованного своему другу Феликсу. Молодому и амбициозному Великому князю Рюрику, служащему в данное время Императору и Отчизне в далёком, холодном краю Великой Империи Руссии, именуемой Порубежьем…
Кто же такой этот Артур Шереметьев? Простой антиквар, осевший в городе Ставрополе-на-Волге?
А он, на минуточку, не больше не меньше, а Великий князь, попавший в опалу самого Императора. Предводитель клана Двенадцати Хранителей Цитадели и Повелитель лесного зала с порталами, он же, смотрящий за Хранителями Времени, полководец и Архимаг.
Артур уже завершал работу с письмом. Последние строчки давались с трудом, посему он задумался, глядя на пламя свечей. Он снова в той, самой крохотной комнатке, где жил и подрабатывал ночным сторожем, его молодой друг.
Уютная обстановка вокруг малого столика всегда импонировала Артуру. Вечно горячий самовар, незамысловатая мебель, искусной работы комод и несколько полок по стенам. Кровать, тройка кресел с кушеткой, обеспечивающей нечастым гостям ещё парочку лишних мест для удобного расположения.
Сейчас тут тихо и пусто.
Артур печально вздохнул и вернулся к работе над текстом. Он поправил монокль пенсне(Сань, либо монокль, либо пенсне! Это как бинокль и подзорная труба — гибридов нет!), стукнул пером о дно золочёной чернильницы и продолжил…
«… так вот, а на прошлом…»
Ба-бах!
Дверь резко открылась, ударившись о стену и снова захлопнулась перед носом Татищева, сделавшего всего лишь движение вперёд. Это его и спасло от возвратного удара двери.
Рь-ь-ррь… Скрипнула вновь открывшаяся дверь.
Во второй раз Николай Фёдорович не стал торопиться, и действовал аккуратно.
— Извините, Артур, руки заняты, а я ещё и торопиться изволил, — он произнёс слова оправдания и, войдя, разгрузил руки.
— Ничего-ничего, Николай Фёдорыч, — Артур вскинул бровь и проследил, как на пол и кушетку укладываются сразу несколько саквояжей, набитых битком.
Татищев зачем-то достал свой журнал, сунул в рот, сжав зубами, и разделся, при этом, журнал так и не выпуская.
— Я почти опоздал, — бросил он фразу и глянул на недописанное письмо, лежащее перед антикваром и теперь заимевшее кляксу. — Но я рад, что мы вместе завершим письмо Феликсу, — безапелляционно заявил Татищев и сел напротив Артура. — Вы же не против, друг мой? — он вспомнил о правилах поведения, но лишь для проформы. — Вот и славно! — старый граф сам и ответил за хозяина дома.
Артур аккуратно отложил перо и сосредоточился на визитёре, точнее, на своём постояльце.
Татищев жил и работал в доме у антиквара, пренебрегая роскошными апартаментами целого крыла жилого особняка во владениях госпожи Беллы. Просто тут ему веселее и привычнее. Ну, и пошивочный цех тут находится, на втором этаже.
— Чаю, Фёдор Николаевич? — Артур потянулся за чайным сервизом.
— К-хм, а можно что-нибудь покрепче? — граф взглянул на антиквара с надеждой.
— Конечно, — хозяин достал графинчик из тумбочки и парочку рюмок. — Вы взбудоражены чем-то? — Артур завязал диалог исходя из эмоционального подъёма верного поверенного молодого Рюрика. — Что-то на стройке, может, в пищевых мануфактурах какая загвоздка? — проявил он участие.
— М-да, князь, — Татищев охотно поддержал разговор. — Сейчас, дорогой мой, я вам кое-что покажу, — с этими словами он выпил и достал первое изделие из саквояжа.
Артур мельком взглянул на это, из разряда чего-то непонятного, тоже выпил и наполнил ёмкости заново.
— Вот! — воодушевился Татищев, держа в руках нечто механическое с ручкой.
— Что это, — спокойно среагировал антиквар.
— Сейчас! — самодовольно заявил ему граф.
Татищев прикрутил изделие к столешнице, воспользовавшись крохотной рукояткой, как на струбцинах. Достал кусок мяса и попросил блюдце.
Артур снял пенсне и протерев его стал свидетелем эффектного появления обычного фарша.
— Великолепно, не правда ли? — деловито поинтересовался Татищев.
— Просто потрясающе, — автоматом вторил ему антиквар. — И что?
— Первая партия разошлась моментально, — старый граф открутил мясорубку от стола. — Потёмкина уже налаживает выпуск в серьёзных масштабах, причём, на своих оружейных мануфактурах, — пояснил Николай Фёдорович и убрал незаменимую вещь кухонь в свой саквояж.
— М-да, странно. И почему я не удивлён? — тоном Философа произнёс Артур.
— Согласен, но вот вам ещё, — граф словно не слышал его реплик и достал какой-то пенал.
Он протянул его хозяину дома.
— Какая прелесть… — автоматически выдал Артур.
Князь осмотрел полированную коробочку тонкой работы из чёрного дерева. Оценил искусную резьбу по всей её длине. Прикинул размеры изделия немного точнее. Сантиметров тридцать длиной, пять-шесть шириной и толщина в сантиметр. Из щели торчит полоска воронёного металла, а с одного края кнопка.
Естественно, что палец сам потянулся к этому месту на полированной поверхности коробочки…
— А! Ай! Артур! Осторожней, прошу вас… — Татищев, занятый розливом крепчайшего по рюмкам, запоздал с предупреждением. — Это же «выкидуха», новейшее из детищ господина Феликса…
Х-лоп! Бдрень-к!
Произошло сразу несколько внезапных и последовательных действий.
То ли пружинящая пластина слишком закалённой оказалась, то ли вес лезвия получился большим, но после нажатия стопорной кнопки, пенал вылетел из рук антиквара.
Провернувшись в полёте несколько раз, нож воткнулся в стенку у самого столика и весело задребезжал. Пострадал лишь портрет старого дедушки, в лоб которого и воткнулось острейшее лезвие. Благо, это был просто портрет неизвестного.
— Ну вот, — Татищев виновато развёл руками. — А одному из любознательных подмастерьев… Э-ээ, ну, как бы так сказать…
— Я понял, Николай Фёдорович, — его спокойно прервал Антиквар. — Можете не продолжать. А скажите мне, будьте столь милостивы, а ещё что-то подобное будет сегодня? — Артур глянул с тревогой на торчащий кинжал, и на все саквояжи поверенного.
— Нет-нет, — Татищев слукавил, и не стал дальше расстраивать антиквара.
— Я помню об этом наброске, присланным Феликсом с его Элементалем Земли, в аккурат на позапрошлой неделе, — Артур постучал по пеналу торчащего ножика. — Мне кажется, уважаемый Николай Фёдорович, что с размером изделия вышла ошибка, — князь продолжил делиться своими мыслями. — Раза в три, нужно уменьшить…
Ба-бах!
Второй раз за вечер дверь резко открылась, с размаху ударившись о стену, и, по традиции, захлопнулась перед носом взъерошенного Григория. Вид у парня озадаченный. Взгляд бегающий и полон тревог.