— Б-р! — я встряхнул головой, прогоняя видение и осторожно огляделся.
Всё та же одинокая лампадка, стоящая на столике у входной двери, привычно освещает часть помещения каменной кельи.
И опять, как тогда, её колышущейся из-за сквозняка огонёк выхватывает фрагменты мебели, и украшения на стенах. Вот и знакомые ширмы для изоляции дам от меня… Их я, вроде бы, недавно сломал головой?
Рюшечки на знакомых скатёрках и покрывалах, расшитое постельное бельё, горшочки с цветами, зеркальца с ажурными рамками и подсвечники с цветными свечками. Посуда, снова вся целая на маленьком столике, опять же, изящная и красивая.
Х-хрь-рь…
Скрипнула дверь маленькой комнатки и, прям как тогда, появилась графиня Саровская. И с той лишь маленькой разницей, что она не лунатит, а смотрит мне прямо в глаза и беззвучно открывает рот.
Серафима хочет мне что-то сказать, да, только вот, ну никак.
Девушка своим ртом только хватает воздух, и округляет глаза. А я вдруг подумал, какая же красивая эта графиня, и с этим никак не поспоришь! Ну, а коса роскошных русых волос, доходящая ей до самого копчика…
— Э-хх! Я опять не туда влез со своими фантазиями, — пробормотал я, при этом мечтательно глядя на стройную фигуру Серафимы.
— Вот сейчас, Феликс, я не совсем тебя поняла? — она моментально среагировала на нечаянно вырвавшиеся слова, и даже дар речи восстановился у девушки. — Ты куда это смотришь?
— Ну-у-у… Ты не поверишь, но я и сам просто в шоке! — выдал я автоматом, находясь всё ещё под впечатлением своих буйных фантазий, и сел на кровати. — А ты, Серафима, про что? — я вдруг спохватился, почуяв неловкость и, возвратившись из грёз, отвёл взгляд от её изысканных форм.
И отчего же, скажите мне, я так на неё западаю?
Я присмотрелся к девушке по-иному. А-а-а! Так она же — просто точная копия Шуйской Марфы! Ну, точно… Всё с ней ясно, тогда. Ведь Марфу я хорошо знаю, и она же моя подруга.
— Да ну тебя, Феликс, какой-то ты странный, — махнула графиня рукой и скривила уголки алых губ. — Знаешь, а я тебе честно скажу, что у меня порой возникает такое странное ощущение, словно ты меня всю-всю знаешь, вплоть до родимых пятен и родинок, — отшутилась девушка и накинула тёплую накидку, которую сняла с вешалки у входа в келью.
— Так, закругляемся с этой интересной темой, — заявил я серьёзно, вполне себе представляя о том, куда такой разговор заведёт. — Ты мне лучше, вот что скажи, — я изучающе глянул в красные от недосыпа глаза девушки, чего я сразу и не приметил по темноте. — Серафима, милая, что ты помнишь из последних событий этого дня, а точнее, ночи… Э-ээ… Короче, секундочку, — я накрыл ноги и торс одеялом, так как девушка уже подошла и присела с краю моей кровати. — Итак? — я преобразился в серьёзного, и стал живым человеческим воплощением самого понятия о концентрации внимания.
Серафима задумалась, сдвинув брови к переносице, и как-то непонятно взглянула мне в глаза. Следом девушка ухмыльнулась, отрицательно мотнула головой и придвинулась ближе, создав на лице выражение интриги.
— Феликс, — нарочито серьёзно заговорила Серафима, выдержав паузу. — Ты намекаешь на то, что весь тот ужас, который привиделся мне во сне, с острыми ощущениями и… М-м-м… — она резко встала, нечаянно сорвав с меня одеяло. — Это всё произошло наяву? — графиня застыла на месте, а в глазах её блеснули искорки отражения огонька свечки, которой не должно быть сбоку от меня.
Я инстинктивно повернул голову в сторону, оставив на время её вопрос без ответа, и встретился с Элеонорой. Прямо лицом к лицу.
Мелкая княгиня Врангель держит подсвечник со свечкой в руках, и завёрнута в полотенце. По-всему видно, что она только-только вышла из сауны. Смотрит на нас ошарашенно.
— А я, это… В баньке тут прикорнула маленько, — она указала на открытую дверь. — Намаялась с вашими викторинами, а потом всё с ног на голову перевернулось, — прозвучали слова оправдания от мелкой княгини Врангель.
Но я прекрасно понимаю, что на самом-то деле мысли её сейчас далеко, и не эти.
И это ещё не всё…
Зашуршали по полу передвигаемые ширмы. И вот, все четыре княжны Романовы предстали перед нами совершенно в открытую, сидя на своих спальных местах, и с такими же, ошалелыми выражениями, как у Врангель, Саровской и у меня.
— Итак, девушки, — я отнял у Серафимы своё одеяло и быстро прикрылся. — Надеюсь, что все прекрасно понимают простую истину о групповых галлюцинациях? Правильно! Их в природе не бывает! — я осмотрел всех дам. — И это не вопрос с уточнением, а конкретная констатация факта. — Вот ты, Элеонора, — я не стал стесняться и ткнул ей в центр груди пальцем. — Что с тобой было во сне? Ведь ты о нём подумала, не правда ли, о сне?
Но княгиня Врангель не сразу ответила, так как ей слегка помешали.
Девчата, которые сёстры Романовы, встали с кроватей и подвинули к нам одно из своих спальных мест. Повозились немного под нашими молчаливыми взглядами, и установили кровать Ольги напротив моей. Затем они сели, всё так же действуя молча, и укрылись одним одеялом.
— Чего все молчат-то? — не выдержала Татьяна. — Я, например, по стенке тайфуном размазана стала, в том треклятом подземелье, — она указала нам на ковёр. — Мне артефакт стихии ветра достался…
— Меня поглотила волна, — скупо доложила княжна Ольга. — Я воду избрала, если вы помните, ну, там, в самом начале, — добавила девушка, скрывая эмоции со слезами.
— А у меня вместо тела образовался камень, — присоединилась Анастасия Романова. — А после чего он в песок превратился, — Добавила она и вздрогнула, словно прогнала наваждение. — Вы, вообще себе не представляете, как неприятно я сыпалась… Ф-у-у… — девушка эффектно поморщилась для наглядности сказанного.
— Ну, а ты, Мария Николаевна, — я опередил следующую участницу эксперимента с сооружением древних магов, и обратился к стеснительной девушке. — Предположу, что сгорела, — я намекнул на стихию огня, доставшуюся ей в результате жребия.
— Да, — робко согласилась она и расплакалась, словно маленькая беззащитная и ранимая девочка.
Её принялись успокаивать внимательные сёстры, и вскоре у них всё получилось. Застенчивая княжна успокоилась, слёзы ей вытерли сердобольные родственницы, и девушка вновь обрела неповторимый румянец.
Даже в скудном свете всего пары свечей и настольной лампадки, я его заметил, и по достоинству оценил. Красотка, по-своему, эта дама. Правда, избыток стеснения есть, но то даже нравится. Вот, присутствует в ней изюминка.
Я протянул руку к штанам, сложенным девушками ещё перед моим укладыванием в кровать. Всю одежду я обнаружил на том самом месте, где и после первого своего пробуждения. То, что я очнулся вместе со всеми уже второй раз — это не ставится под сомнение.
Мои действия сопроводили тяжёлыми взглядами, полными тревог. Не выдержав моего искреннего замешательства, Романова, старшая из сестёр, сжалилась.
Ольга Николаевна подала мне штаны, за что я её поблагодарил. Правда, всего лишь кивком, так как занимался формулировкой итогов случившегося. Так я и привёл свой облик в порядок.
— Ну, что я могу сказать, дорогие мои девушки, — я уселся более раскрепощённо. — Подведём предварительные итоги?
— Н-да, Феликс, — проявилась Элеонора. — Я заявляю от нас всех, — девушка обвела взглядом присутствующих. — Очень уж хочется выслушать обобщённую сводку, особенно из твоих уст.
— Прямо невтерпёж! — добавила мелкая княгиня Врангель и подвинулась ближе, норовя обхватить мою руку и, возможно, прижаться ко мне всем своим телом, чтобы избавиться от страхов.
Я же воспринял её потуги правильно, но с иного ракурса. Эта мелкая заноза, Элеонора, ничего и никогда не боялась. Посему, эти действия девушки — просто игра, с намёками определённого толка, предназначенными, в основном, остальным дамам. Типа, не трогать его никому, так как это моё! Ну-ну… Вообще-то, у меня помолвка случилась недавно.
— Феликс? — Ольга намекнула о продолжении, слегка затянувшимся по объективной причине, то есть, из-за моего мыслительного процесса относительно мелкой княгини.
— М-мм… А? Да-да, — среагировал я, и кивнул старшей Романовой. — Итак, к-х к-хм… — Милые девушки, произошло с вами следующее, — начал я голосом ментора. — Кого-то из вас прибило волной, кто-то обратился в камень с песком, а кого-то унёс ураган, — я осторожно отстранился от Элеоноры, но тут почувствовал плечо Серафимы. — Некоторые истлели или сгорели. Ну, а Элеонора, — я глянул в преданные глаза девушки. — Так она, наверное, враз постарела и превратилась в труху с плесенью, когда попала под раздачу артефакта времени. Всё пока верно?
— Ах, господин Феликс, вы сама проницательность! — скромница Мария неожиданно подала голос, полный иронии. — Всё верно сказано, — добавила девушка, враз изменившись.
Я сразу понял, что сильно заблуждался насчёт её. И не понять, куда делись страх и застенчивость? Она даже села, копируя мою позу. По-турецки, и ей наплевать на оголённые ноги.
А сёстры? Я глянул на их хитрые лица и оценил взгляды на себя.
Да они все в курсе и просто лыбятся, наблюдая моё офигевшее состояние. Вот где, а! Ну правильно, ведь все они родные сёстры…
Ну, а эта красотка, Мария Романова, отлично играет любые роли, от непревзойдённой застенчивости, до состояния злючки и хладнокровной женщины-воительницы, без каких-либо моральных предрассудков. Не зря ей Магия стихии Огня выпала… Ох, чую-ю-ю — не зря!
Вот и верь теперь своим первым впечатлениям, складывающимся о людях…
И почему я не распознал её натуру на ментальном уровне? Мог же! Ну, да ладно. Просто, впредь мне нужно быть более осторожным в своих первоочередных выводах о человеке.
— Да? — встрепенулась Серафима и вцепилась в мою руку так же, как и мелкая княгиня Врангель. — А что со мной происходило, никого не интересует? — девушка насупилась.
— Так, а что с тобой было? — задал я наводящий вопрос ей в поддержку, и даже не попытался вырваться из цепких захватов эмоциональных девушек.