Он раскурил свою трубку и, хитро прищурясь, добавил:
– Пусть лучше в самые известные моменты становления имена Теренс, Тронд и другие останутся где-нибудь далеко. Вы-то нас, я надеюсь, все равно не забудете при случае, так что нам не придется беспокоиться о связях в Братстве, которые мы можем не успеть приобрести, а все остальные, – он повертел пальцем в воздухе, – лучше чтобы вообще о нас не вспоминали. У иривальяда память хорошая.
– Хм, – Семен немного успокоился. – Ну, это многое объясняет. А если гости нагрянут? Я без вас уже как голый. Непривычно все это.
Он поежился. Теренс усмехнулся, глядя на него:
– Ну, во-первых, я не очень верю, что сейчас кто-нибудь сунется. Слишком много вокруг магов, вольдов и прочего-прочего. Во-вторых, зная, что нас нет, вам все равно охрану-то выделят, и не из последних. А в-третьих, – глемм широко улыбнулся, – совсем без охраны вы не останетесь.
– Поясни, – Семен непонимающе нахмурился.
В зал вошли остальные члены Команды. Все, пожелав доброго утра, расселись вокруг, и только Муритай остался стоять перед столом, где сидел Семен с глеммами.
– Выгнали меня, Мастер, – пожаловался он. – Старший сказал, что я уже старый и ни на что не гожусь. Не берут меня.
– То есть? – Точилинов переводил непонимающий взгляд с торка на Теренса и обратно. Потом он сообразил, что все присутствующие весело улыбаются. – А, разыгрываете, да?
– Не-а, – помотал головой Муритай. – Старший сказал, что я теперь буду вам, типа, дош варить по утрам, белье там стирать, ну и все остальное по мелочи.
– Вот паразит, – восхищенно пожаловался Семену Теренс. – Из Команды не успел уйти, уже пытается наглеть. В общем, так, Команда приняла решение оставить Муритая с вами, Мастер, в качестве личного телохранителя. Все равно он от вас не отходит, а в Территориях мне делать больше нечего, как любоваться на его морду, на которой только и написано: «Как же там мой Мастер?» Он, кстати, очень рад был такому решению. Наверное, и правда постарел.
– Ага, тут ему как раз что угодно будет, но не спокойная жизнь. Мне ж мотаться придется по всему Пестику.
– Вот-вот, мы как раз об этом и говорили, – поддакнул Тронд.
– Ты правда обрадовался? – Семен посмотрел на Муритая.
К огромному удовольствию всех зрителей, Муритай немного покраснел. На продубленной всеми ветрами Территорий зверской физиономии это смотрелось непередаваемо.
– Ну, в общем, да, – он вскинул голову. – Кто-то же должен о вас позаботиться. Вы ж как дитё неразумное, вечно во что-нибудь вляпаетесь. То шамана торкского не увидите, то с иривальядом сцепитесь. Мало ли что случиться может.
Вольды рассмеялись.
– Спасибо, – Семен не нашелся, что еще сказать, но все всё поняли.
– Это вам спасибо, Мастер, – Теренс откашлялся. – Мы тоже без вас как голые. За столько-то времени привыкли, что в Команде свой маг есть. А теперь что? Только вы теперь в совсем других делах вариться будете. У вас теперь своя дорога. Мальчик уже вырос. Скоро вы больше не будете выходить в Территории, а может, и вообще из баронств уйдете. Отсюда вы съедете – тесно здесь, да и людей принимать негде. За вами, вон, уже скоро придут, дела, мол.
В зале воцарилась тишина. Ни звука. Все слушали Теренса. Команда прощалась со своим магом.
Семен хотел ответить, но горло вдруг пересохло. С чего бы это?
Во входную дверь вдруг постучали, Муритай неслышно сдвинулся вбок и исчез.
– Спасибо, – Семен, наконец, справился со своим горлом. – Вы не представляете, сколько вы для меня значите…
– Мастер Ацекато занят, – донесся рык Муритая, встретившего гостей. – Придется подождать… Нет, не знаю… Вам сообщат, ждите.
Теренс грустно улыбнулся и сделал жест рукой: вот оно и началось, до свиданья, Мастер. У Семена вдруг странно защипало в глазах.
– Я кому сказал? – продолжал разоряться вдалеке Муритай, начисто смазывая патетику момента. – Ждать здесь.
Семен улыбнулся:
– О! А у него получается. Вылитая секретарша, не находите?
Вольды расхохотались.
Глава 5
Велосипед выглядел как… велосипед. А каким его еще можно сделать? Тем не менее Гюнтер Гельц с Фредерико д'Эрмени, соотечественником Строцци, ходили довольные, как коты, как будто они лично его придумали. Хотя здесь, в Пестике, выглядел он довольно сюрреалистично, надо признать.
Импровизированная мастерская, куда два «изобретателя» пригласили всех для показа, четко делилась на две половины. Первая, надо думать Гюнтера, сверкала чистотой и порядком. Все инструменты висели на своих крючках, ветошь лежала аккуратно сложенная, баночки с маслами, красками и еще бог знает с чем, выстроились в идеальном строю. Вторая отличалась… И сильно. Перемешанные в кучу ключи, ровным слоем покрывавшие верстаки, были измазаны чем-то черным. Грязные тряпки пытались впитать в себя разлитые там и тут лужи, но не справлялись.
Изделие, как громко его называли два конструктора, стояло, естественно, на чистой стороне.
– Хо-хо! – Дон Антонио, как самый экспрессивный, не стал утруждать себя положенными восхищениями, а просто забрался в седло и, оттолкнувшись, поехал.
– Осторожнее, – Фредерико бросился за ним.
– А что? – озабоченно обернулся Сибейра, чуть не навернувшись при этом в пыль. – Не работает?
– Работает, – остановился д'Эрмени.
– Тогда в чем проблема?
– Ну, как-то… не знаю.
– Жалко, да? – Дон Антонио подкатился обратно к стоящей группе, затормозил с фонтанчиком пыли и лихо спрыгнул. – Замечательно. Как в детстве. Сто лет не ездил.
– Я так понимаю, вы готовы поставить его на поток? – Точилинов не особо удивился. Он и предполагал нечто похожее, уж больно много туманных намеков в последнее время делали два неожиданно тепло сошедшихся приятеля.
– Практически да, – Фредерико сиял улыбкой, уже, видимо, тренируясь перед рекламной кампанией.
– Не совсем так, – осторожно оттормозил коллегу Гельц. – Комплектующие мы заказываем у местных оружейников-глеммов, а у них стандарты не всегда выдерживаются. Мы пока заказали на всех по комплекту, сделаем – раздадим.
– И будем как дураки на велосипедах кататься, а вольды – сзади бегать, во картинка! – Капитан Америка как раньше не утруждал себя этикетом, так и сейчас не сильно изменился. – Плащи развеваются, пыль столбом.
– Так не фиг в мантию наряжаться, Ваше Медичество. – Борис, шутя, толкнул в бок Паркера. – Ты б еще колпак со звездами нацепил и посох резной в руки, тогда точно только по ступеням замка вышагивать.
Вокруг засмеялись. Маги, как правило, в одежде предпочитали вольдовский стиль, удобный и практичный, и только Гарри с двумя собратьями по ремеслу – иранцем Адевальжадом Идирани и англичанином Томасом Эйзенвальдом – старались подчеркнуть значимость фигуры мага. Над их длинными одеяниями подшучивали все кому не лень, но троица не сдавалась.
– Ничего, – Гарри уже так натренировался в отбивании насмешек, что смутить его было трудно. – Время покажет, кто больше уважения добьется.
– По делам их узнаете их, – вздохнул Точилинов. – Кстати, о делах. Фредерико, а что это у тебя там валяется?
Глаз Семена зацепился за какой-то очень знакомый предмет, на захламленной половине. Полускрытый замасленными тряпками, на верстаке лежал…
– Я ошибаюсь, или это задний мост? Вы что, собираетесь осчастливить нас автомобилем?
– Где? – присмотрелся д'Эрмени. – А-а, это. Это не у меня, это у Гюнтера.
Точилинов мысленно попросил прощения у итальянца. Вот не ожидал от него такой упорядоченности. А от Гюнтера – наоборот.
– У какого Гюнтера? – возмущению Гельца не было предела.
– А что? Мост твой. То, что лежит у меня, так и пусть лежит, толку-то от него.
Семен перепопросил всё обратно.
– Нет, к сожалению, – вздохнул Гюнтер, поворачиваясь к Семену. – Пока вообще ничего не получается. Думать в этом направлении, мы думаем. Но, увы… Слишком большое производство надо разворачивать. А еще и вопрос топлива стоит острее некуда.
– А почему бы вам это всё просто не заказать на Земле? – поинтересовался вдруг Эйзенвальд, картинно придерживающий свою мантию. Он обвёл рукой мастерскую: – Зачем всё это городить? С Земли-то можно много чего натащить: хоть велосипеды, хоть дельтапланы. Да чего хочешь. Хоть портативные рации, кстати. Чем трудовые подвиги тут устраивать, лучше глеммам заплатить – и всё.
Сибейра, как признанный специалист по контрабанде, сдавленно хрюкнул, сдерживая смех:
– Томас, ты правда себя считаешь самым умным?
– А что? – оскорбленно поднял голову Эйзенвальд.
– Да ничего. Как ты думаешь, почему за всё это время никому в голову такая светлая идея не пришла?
– Не знаю, – пожал плечами британец.
– А почему ты, например, вместо магии не натащишь себе лекарств с Земли – и не будешь себе голову забивать в половине случаев, корячась над каким-нибудь хитровывернутым узором?
– Ну-у… – задумался Эйзенвальд. – Магия дешевле, под рукой всегда.
– А оптом? – прищурился Сибейра. – Глеммы берут за факт доставки. Им объём груза не так принципиален. Анальгетики какие-нибудь. Или антисептки, например. Всяко дешевле, чем магиприпасы, будет.
– Они не всегда подходят по биохимии. Да и вообще… – Он нахмурился. – К чему ты клонишь? У меня дома достаточно много вещей с Земли.
– У меня тоже, – дон Антонио погладил блестящий руль велосипеда. – Как и у каждого из нас. Но это всё сувениры, тешащие душу. Ты же замахиваешься, ни много ни мало, на глобальное жизнеобеспечение. Дельтапланы, рации… Заряжать, кстати, ты их где будешь, если они вдруг заработают? Электростанцию тоже закажем? Пестик – это мир магии, и всё, что ты видишь вокруг, только благодаря ей и существует. И, пытаясь всунуть нечто, чуждое этому миру, ты создаешь противоречие. Конфликт, так сказать. А конфликтовать с целым миром – это задача, конечно, амбициозная и смелая, но… – он смешно сморщил нос, – я думаю, не совсем выполнимая.
– Ну знаешь… – начал Эйзенвальд, но его перебил бесцеремонно втиснувшийся в кружок спорящих ван Брюккен, до этого сосредоточенно раскуривавший трубку: