Михей вопреки ожиданиям не стал опять уверять меня в своем полном раскаянии, а поднялся и с задумчивым видом отошел. Правда, недалеко и ненадолго: осилил десяток шагов вдоль стола и бухнулся перед старостой на колени, перепугав того аж до разлития чарки.
— Благословите на подвиги ратные, дорогу трудную, судьбу нелегкую, но твердо решенную.
— Какую судьбу избрал себе Михей, рыбацкий сын? — Мужик был здорово навеселе и говорил слегка нараспев. Петриш поспешил повторно наполнить его чарку.
— Отправляюсь я в столицу благословенную колдовскому ремеслу поучаться.
— Добро, Михей, рыбацкий сын, вот тебе мое благословение старшего и напутствие. Не посрами! Старайся, спины своей не жалеючи. А освоишь науку трудную, воротайся назад, ибо дом твой здесь. Будет кому деревню родную от всяких лиходеев оборонять, — и староста торжественно возложил руки парню на голову.
Я не сразу поверила своим ушам. И не сразу сообразила, с кем собирается ехать еще один претендент в маги. Даже Рион отвернулся от волнующе вздымающейся девичьей груди и, кажется, немного протрезвел.
Михей поднялся, сияя, как новенькая монетка. Он был шире чаровника в плечах раза в два: радостный взгляд невинных голубых глаз, рыжая, как огонь, шевелюра, россыпь веснушек на носу, оттопыренные уши. Сразу видно — будущий чаровник идет, лиходеи помрут от умиления. Или со смеху.
— Любой может стать магом? — шепотом спросила я у Риона.
— Нет, только обладающий магическим резервом, — так же тихо ответил парень.
— А Михей?
— Не знаю.
— Тварь называла его человеком. — Я нахмурилась и добавила: — …Вроде бы.
— Айка, ты только не вздумай… — Рион схватил меня за руку, останавливая порыв. — Хочет, пусть едет, лично мне не мешает.
— Мало твоему учителю одного горя, — пробормотала я, отворачиваясь от старательно хлопающих стрелка по спине мужиков. — Еще одно пожалует, постарше и подурнее.
— Какого горя? Айка! — укоризненно сказал парень, а начавшая злиться на невнимание черноволосая красавица села к нему на колени.
Я поспешила отойти.
Мы покинули Хотьки на рассвете третьего дня и направились вниз по тракту. Предстоял последний день пути до столицы. Он прошел на удивление мирно и тихо. Если не считать стонов Риона, то и дело хватающегося за голову. Или мечтательного взгляда Михея, похоже видящего не пыльный тракт под копытами старого мерина, а свои будущие магические подвиги.
Чем ближе к городу, тем оживленнее становился тракт. Чем больше людей, тем пристальнее и навязчивее взгляды. Я чувствовала их на лице как прикосновения, липкие, неприятные, враждебные. Через полсотни вар мне пришлось накинуть плащ и поглубже надвинуть капюшон.
Вышград показался из-за поворота, когда солнце уже клонилось к горизонту, а Михей, видимо утомленный мечтами, стал вздыхать и посматривать на меня со значением, похоже, снова надумал просить прощения. Даже Рион встрепенулся, хотя, может, этому поспособствовала фляга воды, опрокинутая на голову.
Городские стены, сложенные из отполированного темного камня, казались неимоверно высокими, выше всего, что мне приходилось видеть в жизни. Каменную кладку венчали острые металлические пики. На такие хорошо насаживать отрубленные головы. Одна, кстати, имелась и являлась, судя по вниманию людей, главным украшением.
У ворот собралась толпа: конные и пешие, крестьяне и ремесленники, груженые повозки и телеги — вход перекрыли полностью. Все торопились въехать в город до закрытия ворот и мешали друг другу.
Мы пристроились в хвосте процессии. Я никогда не видела столько людей сразу — все они двигались, размахивали руками, кричали, ругались, не слыша и не желая слушать друг друга.
Михей вертел головой и расспрашивал Риона буквально обо всем:
— Сколько доброго люда живет в столице?
— Не знаю точно… — начал отвечать Рион.
— Он знаком только с недобрым, — перебила я, и парень поморщился.
— Где королевский дворец? — не сдавался стрелок.
— Какая разница, тебя там все равно никто не ждет.
— Айка… — покачал головой маг и вдруг пристально посмотрел на меня. — Ты что, боишься?
— Нет.
— Боишься, оттого и грубишь.
— А где маги?
— Слушай, — не выдержала я, — ты живешь в дне пути от города, неужели не мог раньше съездить?
— А ты в двух, — улыбнулся Рион. — И как тебе городские парки?
Я отвернулась, пряча лицо. Парень был прав, но признавать это не хотелось. Хотелось развернуть деревенскую клячу и поехать назад.
— Парки? А где… — снова стал спрашивать Михей, но в этот момент уродливый мерин стрелка всхрапнул и чуть не укусил стоящую впереди кобылу. Стрелок еле сдержал животину, которой больше подходил плуг, а не седло. Впрочем, моя кляча была не лучше.
По мере приближения к воротам беспокойство усилилось, кровь прилила к лицу, сердце застучало как заведенное. Что не так?
— А мы в трактире остановимся? Или сразу к магам поедем? — продолжал спрашивать стрелок.
Вместо ответа Рион нахмурился, придерживая лошадь. Я проследила за его взглядом. К стражникам подошел полноватый невысокий мужчина в одежде горожанина. Он стал что-то объяснять высокому, отдающему приказы солдату.
— Тамит, действительный маг Вышграда, — прошептал парень.
У меня по спине потек пот. От душного летнего вечера, от теплой ткани плаща и… от страха. Пахло навозом и солодом. У телеги впереди соскочило колесо, с одной из бочек слетела крышка. Ароматное пиво полилось под лошадиные копыта. Возница спрыгнул и, ругаясь, старался удержать бочку от падения. Ему на помощь в надежде на угощение поспешили сразу пятеро мужиков.
Я оглянулась — мы успели продвинуться к воротам на десяток шагов, теперь из толпы просто так не выберешься. Попытка повернуть коня вызовет переполох, не говоря уже о невозможности проехать через весь этот поток людей, подвод и телег.
Действительный маг продолжал разговаривать со стражем, но если поднимет голову, если окинет взглядом толпу…
— Я его уведу, — решил Рион, спешился и передал поводья ничего не понимающему Михею. — В городе найдите трактир «Три кружки» и ждите там.
Парень пошел вперед, ловко лавируя между людьми, уворачиваясь от тычков и не реагируя на летящие в спину ругательства. Чаровник очень быстро достиг высоких створок ворот.
Конь Риона, натянув поводья, шарахнулся в сторону, стрелок слез с мерина и принялся успокаивать животное.
Рион поравнялся со стражниками, бросил им пару фраз, и его пропустили. Какой-то ремесленник, обвешанный глиняными фигурками, погрозил вслед кулаком. Ученик мага подошел к действительному и после приветственных кивков завязал разговор. Деревенский стрелок поймал мой взгляд и открыл рот, чтобы задать вопрос, но не задал. Иногда даже простой парень вроде Михея может понять, когда надо промолчать, а когда слово молвить.
Очередь чуть продвинулась. Телега с пивом уже скрылась за воротами. Между нами и стражниками осталось только многочисленное семейство с корзинами, и стражи уже приступили к подсчету и осмотру товара.
«Уведи его отсюда!» — мысленно взмолилась я.
Рион что-то сказал полноватому чаровнику, указывая рукой вперед, и маги стали удаляться. Солдаты и глава семейства наконец пришли в подсчетах к одинаковым цифрам, и медяки из одного кармана перекочевали в другой.
Теперь наша очередь.
Михей сделал шаг вперед, я натянула капюшон до самых глаз и спешилась.
— Кто? Откуда? Зачем? — без интереса спросил гвардеец.
— Михей, рыбацкий сын, — ответил стрелок. — Поучаться прибыл. Она со мной.
Могла бы, расцеловала парня за эту фразу. В эту минуту я простила ему и болт, пущенный в руку, и неуместную болтливость, и еще многое-многое в будущем.
Первый стражник лениво оглядел мою фигуру в плаще и снова повернулся к Михею. Деревенские девки его не интересовали, даже если они умели сносно сидеть в седле. Зато второй, судя по улыбке, отъявленный бабник, подался вперед, стараясь заглянуть под капюшон.
— С тобой, говоришь, — протянул он. — Красавица, поди?
— Два череня[13] с человека и по одному с лошади, — проинформировал первый, не обращая внимания на напарника.
— У меня серебряный дин, — расстроился стрелок.
— Сдачи не держим, не торговцы, поди, — весело ответил второй страж, не спуская с меня любопытных глаз.
Я полезла в сумку, молча отсчитала требуемое и протянула стражам. А надо было отдать стрелку, чтобы мужик расплатился. Эол, слишком волновалась, слишком привыкла к одиночеству и сделала это, почти не задумываясь. Первая ошибка.
— А жена-то у тебя, парень, молчунья, не то что твоя, — хохотнул весельчак, пихнув напарника локтем в бок.
— Не жена она мне, — брякнул Михей, и я тут же поняла, что с прощением поторопилась.
Вторая ошибка и, похоже, последняя.
— Не жена? — протянул весельчак и, неожиданно схватив меня за руку с деньгами, дернул на себя.
Капюшон упал на спину. Смех оборвался. В толпе раздались охи и вскрики. «Водянка! — стал нарастать ропот. — Нечистая! Нежить!» Стоящие в первом ряду отпрянули, последние не сразу поняли, в чем дело, и продолжали напирать, звякнуло оружие. Стражник, еще секунду назад прижимавший меня к себе, теперь с отвращением оттолкнул.
Может, все и обошлось бы, в город не пустили или в тюрьму бросили бы, невелика беда. Но действительный маг так и не ушел. Он обернулся, услышав шум. Бросил один взгляд через плечо, и его лицо исказилось от ненависти. Я видела, как скривились полные губы, как вспыхнули глаза, как поднялись руки. Все словно исчезло: люди, стражники с клинками, Михей и высокие стены Вышграда. Остались только он и я. Дыхание перехватило. Такой не пощадит, ударит, прямо здесь и сейчас, невзирая на толпу, невзирая на бросившегося наперерез Риона.
Сердце билось медленно, словно нарочно растягивало удары. Я слишком хотела жить. А кто не хочет? Я не задумывалась, так как любое промедление было смертельно, а просто действовала и надеялась на удачу.