Больница, расположенная в здании не менее старом, чем Особый отдел, в интерьерах разительно контрастировала с обителью сыскарей. Идеальный ремонт, начищенные до блеска наборные полы, широкие мраморные лестницы, яркий свет от десятков люстр, светлые стены…
И такой же, как в любой больнице, флер боли, равнодушия и лжи.
Инга поежилась. Она в детстве лежала в подобном месте, подхватив воспаление легких. Воспоминания остались не из лучших. И здесь, несмотря на дороговизну мебели, прекрасные резные, хотя едва ли практичные, двери и безукоризненную чистоту, все было так же, как и там, в самой обычной уездной лечебнице. И бьющие в нос специфические запахи, и звуки, от дребезжания каталок до приглушенных разговоров, и сама густая атмосфера, пробирающая до кончиков пальцев.
Богатые, бедные ли – в больницы обращались явно не от излишка счастья.
Владлена Демидова, та самая девушка с порезами, которую вчера Инга видела привязанной к трубе, занимала одиночную палату в самом конце коридора на втором этаже. У эмпата сложилось впечатление, что и коридор, и палаты, неожиданно маленькие для такого представительного заведения, появились на месте чего-то похожего на общие залы больниц прошлого. Наверняка в этой лечебнице имелись помещения и попросторнее, но Демидов-старший не стал выбирать для дочери самые роскошные из возможных условий.
В узкой палате кроме весьма массивной кровати и непонятных Инге приборов находился пустой прикроватный столик и пара стульев для посетителей. Стены, оклеенные дорогими обоями с цветочным узором, большое резное окно, открывавшее вид на парк, не утратившая яркости фреска на потолке… все это казалось нелепым, каким-то несуразным. Вычурность обстановки вкупе с недостатком места создавали впечатление комнаты в кукольном домике, а не палаты в лучшей городской больнице.
Владлена выглядела усталой, замученной... И испуганной. Причем испуг этот несколько уменьшился, когда целительница, сопровождающая Ингу с Павлом, произнесла:
– Владлена, пока ты тут, господа из Особого отдела хотели бы уточнить у тебя несколько моментов. Это не займет много времени.
– Да, конечно, – ответила девушка с явным облегчением.
Блондинка кивнула Павлу и вышла из палаты. Не сказать, что без нее тут стало сильно больше места.
– Меня зовут П-Павел Войцеховский, а это – моя п-помощница Инга, ты ее вчера уже видела, – начал маг, достав из заднего кармана небольшой потрепанный блокнот. – Я хотел б-бы уточнить некоторые моменты из твоего рассказа. Это все останется между нами. Ты согласна д-добровольно п-помочь следствию?
– Да, – девушка медленно села на постели, завернувшись в тонкую простыню так, чтобы получилось подобие плаща, – спрашивайте. Но я вчера рассказала все, что знаю. Вы не нашли их?
– Ищем, – лаконично отозвался Павел, – и, чтобы ускорить п-поиски, я хотел задать несколько д-дополнительных вопросов. Скажите, вы кому-нибудь говорили о том, что собираетесь сделать?
На лице Владлены вспыхнул слабый румянец.
– Нет. Это было… спонтанное решение. Глупое. Я сожалею.
Инга склонила голову. Все верно. Но что-то скользило в глубине образов, стоявших за словами Демидовой.
– Я сам когда-то тоже б-был молодым, – улыбнулся Павел. – Мой отец не очень жаловал все эти «новомодные развлечения», и это только раззадоривало. Иногда я жалею, что не б-был таким же б-бунтарем, как мой б-брат, и не все успел п-попробовать в молодости. Теперь уже как-то и несолидно.
Владлена бросила взгляд на дверь, и коротко, словно бы несмело, улыбнулась.
– Я… Мне хотелось узнать, как отдыхают, ну, обычные люди. Выпивка, и…
Павел махнул рукой.
– Интерес к тому, что д-дарит новые ощущения, п-понятен. Особенно для магика.
– Какой из меня магик… Одно название.
– Д-даже небольшое усилие может п-переломить исход сражения, – маг явно кого-то процитировал, – вы д-довольно ловко оставили своих телохранителей не у д-дел.
Владлена чуть пожала плечами.
– Они не ожидали, и этого оказалось достаточно. Немного современных технологий, вызванное в нужное место такси, скопленные деньги – и я с легкостью оторвалась от них. Думала, это будет весело.
– И вы сделали все это самостоятельно?
– Да, – решительно кивнула девушка, – совершенно самостоятельно.
Инга чувствовала в ее словах какую-то недоговоренность. Да, сбегала и отдыхала она самостоятельно, но все же...
Павел сделал пару пометок в блокноте.
– Сбежав, вы отправились сначала в б-бар, названия которого не п-помните, а п-потом зашли в п-первый п-попавшийся ночной клуб, названия которого тоже не п-помните?
Девушка повела плечом.
– Я была пьяна. Я сказала таксисту везти меня куда-то, где можно оторваться, и не смотрела, куда захожу. Я просто хотела почувствовать себя свободной, вот и все. Да, это было недостойно и недальновидно, и вы сами знаете результат.
– Если несложно, я хотел б-бы узнать, как звали того таксиста, который п-помог вам оторваться от телохранителей.
За дверью послышались быстро приближающиеся шаги.
На мгновение Инге показалось, что ее окутала почти незаметная вспышка бирюзового света.
– Увы, это невозможно. Я переписывалась с ним с одноразового устройства, которое…
Мощный удар едва не сшиб дверь с петель.
– Ты, ублюдок, что тут забыл? – в палату ввалился необычно дородный мужчина в обтягивающем костюме. Его лицо багровело от ярости.
С кольца на руке толстяка сорвалась яркая красная вспышка, устремилась к Павлу – и замерла на полпути, растворившись в воздухе. Маг медленно поднялся на ноги – и в следующую секунду неизвестно откуда взявшийся порыв ветра буквально вынес неожиданного посетителя из палаты, с грохотом во что-то впечатав.
Павел решительно вышел и захлопнул за собой дверь.
Инга, помедлив, решила, что разберутся и без нее. Послышались возгласы, не слишком хорошо слышные из-за плотно прикрытой двери:
– …нападение… п-при исполнении…
– Больным нужен покой...
– …ошибка…
– Совсем оборзели! …
Владлена еще сильнее закуталась в покрывало.
– Я приношу искренние извинения за это недоразумение, – тихо проговорила она. – Мой отец все неверно понял. Он нервный в последнее время.
Инга, не зная толком, что говорить, ответила честно:
– Думаю, они разберутся. Твой отец просто защищает тебя.
– Слишком сильно, – грустно усмехнулась Владлена, – и от всего на свете.
– Иногда это ведь не плохо, да? Я немного завидую, – честно призналась Инга. – Мой бы, думаю, так никогда не сделал.
Сложно представить Глашатая-революционера вот так защищающим кого-то.
– Что не сделал? Не напал бы на человека?
– Мне казалось, что твой отец принял Павла Алексеевича за кого-то другого. За твоего друга, да?
Изменившееся лицо Владлены этот вывод подтвердило.
– Это не соответствует действительности, – девушка вмиг спряталась за маской надменной аристократки.
Инга позволила себе короткую улыбку.
– У меня есть друг. Точнее, был, наверное… Он меня позвал в Москву, я ведь не отсюда. Хороший парень… Но меня едва не убили из-за того, что я сюда приехала. Хотя, уверена, он не хотел ничего такого. Наверняка не хотел. Он не виноват. И ты не виновата. Иногда можно подумать, что наши друзья – причина происходящих с нами несчастий, но это не так.
Как Толик, да. Хорошо, что его никто ни в чем не обвинял… Пока.
– Мы найдем тех, кто навредил тебе, – уверенно продолжила Инга, вспоминая Щена и ее нюх, – непременно. Тогда могут возникнуть лишние вопросы, и нам придется беспокоить тебя, твоего отца или твоего друга. Но если знать заранее, что твой друг ни при чем, то будет куда проще. Для всех. И мы его не потревожим, и твой отец о нем не узнает.
Владлена смерила ее долгим, пронзительным взглядом.
Возгласы за дверью не затихали. Скандал, кажется, набирал обороты.
Наконец Демидова решилась:
– Я… в общем, ищите, кого хотите, но Ярик ни в чем не виноват. Он просто друг. Отец его даже не видел никогда, но ненавидит так, словно я, как последняя дура, намерена сбежать и жить в какой-нибудь хибаре. Ярик просто друг. Он… в общем, он не может ходить, потому общается со всеми по интернету.
– И он предложил тебе отдохнуть в ночном клубе? – Инга начала понимать хоть что-то.
– Вроде того. Я пожаловалась, что после обручения… – Владлена на секунду примолкла, оглядела Ингу и продолжила: – только не говори отцу что я проболталась, ладно? На вид ты не из тех, кто мелет языком, но один комментарий любому журналюге – и моя семья не поскупится на иски и увольнения.
Это было откровенным хамством. Ведь именно из-за нее, Инги, вообще нашли эту Владлену… Но эмпат чувствовала страх за словами девушки, страх, заслонявший все остальное. Толку злиться на того, кто испуган?
– Мне неинтересны сплетни. Я просто хочу найти тех, кто похитил тебя, и знать, что они больше никому не навредят.
Инга удивилась своим словам. Вот откуда она этого набралась? Перечитала детективов в приютской библиотеке? Истории про расследования нравились ей больше всего, это не ужасные любовные романы на желтой бумаге и не местами скучная, а местами тяжеловесная «классика». Особенно захватывали те моменты, когда бравые сыщики склоняли на свою сторону свидетелей и получали от них нужную информацию.
Кажется, читала книги она не зря. По крайней мере, Владлена не стала менять тему.
– Ярик ни при чем, говорю же. Он просто предложил, и все. Я и не виделась с ним никогда.
– Но твой отец о нем знает.
Владлена хмыкнула.
– Мой отец знает обо всем, что касается меня. И никакие пароли не помогают. Такая вот отцовская любовь. Он увидел, что я переписываюсь, в отражении зеркальной дверцы стеллажа! В отражении! И закатил скандал о том, что у меня новый знакомый, о котором он не в курсе. Разглядел аватарку, даром что близорукий, начал разглагольствовать о всяких сатанинских знаках… Знак анархии от пентаграммы отличить не может, а туда же! Я и так на форумах сижу под ником, и все равно от контроля никуда не деться. В «официальной» социальной сети – идеальная жизнь наследницы рода и все прекрасно, а тут один раз решила пообщаться с металлистом под постом об интересном фестивале, «Югрок», может, слышала, и тут же надо нос сунуть, – Владлена посмотрела в окно, словно там, где-то в вышине голубого неба, таилась свобода. – А потом он удивляется, что я ему не доверяю… Я же наследница, мне же положено идеально одеваться, слушать идеальную музыку, смотреть идеальные фильмы, читать идеальные книги… И плевать, чего я хочу и что мне нравитс