– Соглашайся. Твой п-приятель может знать что-то п-полезное, задумать что-то неприятное или п-просто оказаться хорошим п-парнем на работе у не самого хорошего, и любой из этих вариантов можно обернуть на п-пользу. Я п-подумаю, как тебя п-прикрыть. П-пиши и п-пойдем. Ярослав ждать д-долго не б-будет.
Инга кивнула и набрала ответ. Допила в два глотка чай и пошла догонять мага, уже покинувшего кафетерий.
Глава 20. Допрос
Пара лестниц, несколько коридоров, один спуск вниз – и вот эмпат и маг сидят за широким столом, по другую сторону которого – полноватый парень с немного нелепой стрижкой и бегающими маленькими глазками.
Наверное, Инге нужно было злиться, но злиться не выходило. Слишком уж грустным и испуганным выглядел этот юноша, ее почти ровесник. Жизнь с ним обошлась несладко.
И он мог оказаться причастен к восьми убийствам... Возможно из-за него восемь таких же, как и она, парней и девушек погибли.
– Доброго вечера, – без всякой вежливости пробормотал Ярослав, скользнув взглядом по Инге и Павлу.
То, что этот человек желал оказаться как можно дальше отсюда, было понятно и по тону, и по взгляду, и по позе. Инге почему-то вспомнился один паренек из приюта, Олег. Больной, живший в приютских стенах едва ли не с рождения. Нелепый, с большой головой, неуклюже ходивший и говоривший только «добрый день» всем, кого видел. Не агрессивный, ни к кому не пристававший, он умел кое-как писать и общался записками. Инга так и не узнала, что с ним случилось, но явно что-то совсем не хорошее.
Разумеется, парень, сидевший сейчас напротив нее, разительно отличался от Олега. Ярославу кто-то принес дорогую рубашку с золотыми запонками – у выставочного центра его схватили в обычной футболке. Стол мешал разглядеть остальную одежду, но наверняка и брюки, и туфли тоже не из дешевых.
Но что-то в нем чувствовалось… что-то, не дающее ненавидеть этого парня.
Началось все довольно скучно. Инга, любитель детективов, часто смаковала описания допросов, но она как-то не предполагала, что в реальности преступнику задаются десятки всяких дурацких вопросов об имени, фамилии, родственниках, возрасте, биографии, дате рождения…
Отвечал Ярослав тихо, с явным страхом, но правдиво. По крайней мере Инга в его словах лжи не ощутила. Павел то и дело кидал на нее быстрые взгляды, видимо, рассчитывая, что эмпат даст знать, если что.
Так и случилось, когда речь зашла о том, как Ярослав получил свой Исток.
– Я подумал, что ничего не теряю, и решил попробовать. Нашел случайно в интернете про медитации, и…
– Нет, – вмешалась Инга.
Наверное, стоило подать знак или еще что-то, но за она сегодня устала сомневаться и думать. Этот парень натравил на них вооруженную раковину! Имеет полное право поставить его в тупик.
– Что? – растерянно переспросил Ярослав и решил продолжить как ни в чем не бывало: – Я нашел в интернете про медитации и путь в астрал, и…
– Нет! – Инга поймала взгляд парня.
Павел не вмешивался, и она решила развить наступление:
– Ты не случайно в интернете это нашел. Кто-то рассказал тебе, так?
– В смысле? Я лучше знаю, я…
– Стоит сказать п-правду, – мягко заметил Павел, – от того, кто чувствует ложь, б-бесполезно что-то скрывать. К тому же, если ты п-продолжишь д-делать вид, что все в п-порядке, то, б-боюсь, твой п-подельник навестит тебя в самое б-ближайшее время.
Ярослав побледнел.
– Вы мне угрожаете? – произнес он неестественно высоким голосом.
– Лишь п-предупреждаю. Особый отдел может содействовать защите п-подозреваемых, но только в том случае, если такая защита необходима, а п-пока этой необходимости нет. Ты п-поступил умно, уничтожив свой жесткий д-диск и ноутбук б-без возможности восстановления. Варварское использования Истока, но все же.
Ярослав погрустнел.
– Мне пришлось.
Инга вздрогнула. От этой простой фразы веяло такой безнадежностью, словно речь шла о смерти лучшего друга. Впрочем, если Ярослав и правда проводил все время в сети, то, наверное, так и было…
– Но интернет хранит все, и у меня есть коллега, который п-прекрасным, я б-бы сказал, магическим образом умеет д-доставать из сети нужную информацию. В том числе и частную. Так что мы все равно все узнаем. Ты рассказывал Д-Демидовой о том, что нужно использовать любые шансы, какими б-бы они ни б-были. Собственный опыт, не п-правда ли? Вот только мышеловка захлопнулась. Ты ведь б-боялся, что спрашивающая о тебе д-девушка с б-белыми волосами изменится в лице, верно?
Ярослав побледнел.
– Откуда вы…
– Мы не п-просто с улицы сюда зашли, – усмехнулся Павел, – и знаем многое. Но если ты решишь отпираться, то отправишься в санаторий, где б-будешь п-проводить дни в страхе, ожидая, когда очередной п-посетитель окажется твоим оставленным в п-прошлом товарищем п-по п-преступному замыслу. Ну или расскажи д-достаточно, чтобы мы сумели защитить тебя.
– Защитить?! От чего? – глаза Ярослава заблестели и он несколько раз резко моргнул, словно пытаясь прогнать слезы, – от невозможности учиться? Работать? Ходить? Защитить от обязанности сидеть в четырех стенах? От запрета использовать то, что дало мне окно в мир, что сделало меня полезным? Или защитить от того, кого вы вообще не знаете, иначе бы давно посадили?
– Слушай, ты… – влезла было Инга, но Ярослав перебил ее:
– Я защищал себя, ясно? А эта ваша сотрудница пришла и стала искать меня, показала какие-то непонятные корочки, ничего не видно на камере. Я запаниковал, думал, что узнали о том, что я нарушаю режим, и…
Инга покачала головой. От слов Ярослава шли нечеткие образы, но все же за один она зацепилась и собиралась озвучить то, что чувствовала. Павел дал ей возможность действовать – значит, стоит действовать, а не сомневаться.
– На самом деле ты опасался, что за тобой пришли вовсе не особисты, а твой знакомый. Перевертыш, так? Почему ты защищаешь его? Боишься, но защищаешь?
Она спросила это с искренним интересом. Техник ведь до чертиков боялся, что за ним придет тот, кто меняет лица, и в то же время не хотел… подводить его?
Ярослав изменился в лице. Открыл рот, чтобы что-то сказать... И тут же закрыл. Мотнул головой.
– Не знаю, что вы там себе придумали... Он – мой друг, ясно?
– Д-друг, на которого ты натравил «Автоповара», – усмехнулся Павел, – очень смешно.
– Он – мой друг, – повторил Ярослав. – И мне не нужна ваша защита. Сам со всем разберусь.
– Но ты так не думаешь, – Инга так и не сумела до конца разобраться в переплетениях эмоций и решила продолжить озвучивать то, что считала верным: – ты боишься. Хотя этот человек правда когда-то был твоим другом. Обучил. Именно он рассказал тебе, как найти Исток. А потом… Дал медикаменты, чтобы отключиться?
– У самого имелись, – отрезал Ярослав, – я жру горсти таблеток, и достать нужные не проблема. Немного жалоб на плохой сон – и все в кармане.
– В твоей медицинской карте есть записи о д-двух п-попытках самоубийства, – заметил Павел, – не вышло с п-первого раза?
– Вроде того. А то вы не знаете, что это индивидуально.
– Не знаю, – отозвался маг.
– Разумеется! Вы родились с золотой ложкой в ж... во рту. Одно слово папеньки – и вот ваша магия с вами. А знаете, как погано подыхать в своем же дерьме и блевотине ради шанса наконец дотянуться до звезды за пределами мира? Не знаете. Ни черта вы не знаете! Вам все досталось просто так, и вы никого и никогда не подпустите к магии. Вы – князи, а остальные – грязь. И когда кто-то поднимается из грязи, вы втаптываете его обратно. Знаете, что я услышал, когда пришел в себя в больнице, когда достал звезду, сделал невозможное? Служаки обсасывали тот факт, что я, безногое дерьмо, посмел «захватить» неприкосновенный Исток! И что я, безногое дерьмо, просто обязан обозлиться на всех вокруг и начать всем вредить просто потому что! Знаете, каких трудов мне стоило удержаться и не засунуть каждому в задницу по зонду? Но я удержался. А в ответ что? Сиди, грязь, молча, и в сторону компьютера смотреть не смей. Ходить не можешь? Общаешься только в сети? Да плевать! Вот тебе два часа свободы в день, и пусть маменька с папенькой присматривают! А то вдруг ты планы по захвату миру строишь, маршировать, так сказать, колонны недовольных призываешь? И так пять лет, в собственном гребаном доме, в этой клетке…
Инга, склонив голову, слушала продолжавшийся гневный монолог. О том, как тяжело под присмотром, о том, как приходится писать бумаги за каждый чих, о том, что только в офисах выставочного центра рядом не мельтешили родители и не мешали братья и сестры. А еще о том, что несмотря на «тупые запреты», Ярослав все равно с возился с механизмами, расслаблялся, учился управлять своей силой… Не нужной семье силой.
– Я говорил отцу, что знаю, как сделать «Автоповара» лучше, как его начинку подправить, что могу демонстрацию провести. И что? А ничего. Ему срать на меня и на мои проблемы! Им всем срать. Я просто неудобный сын-неудачник. Отпрыск, на которого наплевать, которому…
– Нет, – терпение Инги закончилось, – те, на кого всем плевать, живут в приемных семьях, никогда не видя родной. Без своей комнаты, без родителей, готовых рискнуть своей свободой, потакая нарушениям закона, – эмпат, если бы могла, вколотила бы каждое слово в голову этого идиота, – а потом от них отказываются, и они живут в приюте, где нет ни своего ноутбука, ни смартфона, ни часов. Им не приносят еду горничные и их не берут на экскурсии по городу. Они даже не знают, как выглядят их отец и их мать. Вот на таких родителям и правда плевать.
– Я не…
Ярослав встретился с ней взглядом – и отвел глаза.
– Ты решил, что станешь крутым во что бы то ни стало, – парень сказал достаточно, чтобы Инга хорошо это понимала, – и тебя начали разводить как лоха. Рассказали, как круто будет получить магию, утереть нос всем вокруг. Подбивали зайти все дальше и дальше. Да ты обосрался от страха, когда в первый раз ничего не вышло. Хотел ведь выйти из игры, разве нет? Но леска затянулась. Чем угрожал твой милый друг? Сдать тебя? Обещал рассказать всем твоим виртуальным друзьям, что ты – чмо, трус и глупец? Или льстил, говоря, что другие бы сдались, а ты – нет? Или и то, и другое?