– Сударыня?! Демидов платит настолько мало, что на его жалкие гроши нашли только невоспитанную, тупую и страшную? Уйди с дороги!
Дама оттерла плечом Ингу и направилась в холл, но не успела она сделать и пару шагов, как путь преградил стоявший неподалеку охранник.
Хамка набрала воздуха в легкие, явно намереваясь разразиться негодующей тирадой, но тут раздался голос:
– Подождите, уважаемая госпожа Вторяк! – источающая благодушие «напарница» вернулась очень вовремя. – Уверена, вам не составит труда подтвердить, что вы – госпожа Таисия Вторяк, а это ваш сын Матвей, не так ли?
Губы женщины изогнулись в презрительной гримасе.
– Я думала, Демидов лучше дрессирует своих собачонок. Разумеется, я – это я, как и мой сын – это мой сын. Что за нелепые инсинуации?!
Инга чувствовала, что названные напарницей имена и фамилии действительно принадлежали этим двоим. По крайней мере, дама весьма гордилась тем, что она принадлежала к роду Вторяк.
– Извиняюсь за эту меру безопасности. Примите небольшую компенсацию за это досадное недоразумение, – настоящая девушка-организатор протянула даме полагающиеся пакеты, приложив к ним выуженную откуда-то из-за стойки регистрации небольшую красивую коробку с логотипом форума.
Охранник отступил назад. Вторяк фыркнула, взяла все предложенное и поцокала каблуками дальше в холл, по-хозяйски поманив за собой юного спутника.
– Приношу свои извинения за этот инцидент, – юноша, проходя мимо, немного неловко улыбнулся Инге. – Вы хороши собой и, уверен, весьма умны. К сожалению, – он понизил голос, – моя матушка весьма чувствительна… В некоторых аспектах. Еще раз приношу извинения.
– Матвей, идем!
Юноша еще раз неловко улыбнулся, отвесил Инге полупоклон и поспешил за своей матерью.
– Фух, кажется, пронесло, – напарница вернулась за стойку и забрала у Инги планшет со списками, – нужно было догадаться, что Вторяки не придут вместе со всеми, а постараются обратить на себя внимание. Но зато, кажется, эта милая дама – последняя на сегодня.
«За Вторяками следить в оба глаза!» – донесся до Инги голос Андрея Васильевича из наушника. Ответом ему было несколько нестройных согласий.
Стоящая рядом девушка пробежалась по спискам, что-то бормоча себе под нос, и резюмировала:
– Оставшиеся двое не приедут, так что смело можем никого больше не пускать.
Охранник покрупнее кивнул, забрал планшет со списком и направился куда-то внутрь здания. Второй принялся закрывать главный вход, оставляя небольшую дверь для персонала.
Инга немного потопталась на месте, пока не услышала в наушниках комментарии Демыча:
«Все внутри, я проверил. Церемония открытия короткая и формальная, для аккредитованных СМИ и широких масс. Потом в течение двух часов – три параллельные презентации и уже более неформальное открытие в банкетном зале. Программа первого дня скромна, но, статистически, именно на таких банкетах в свободном общении приглашенных сделок заключается больше, чем на всех встречах в течение трех остальных дней».
«Верю, – Андрей Васильевич не дал аналитику начать новое предложение, – рассредоточьтесь по этажам, наблюдаем, прислушиваемся и принюхиваемся».
Инге достался четвертый этаж, где совсем скоро начиналась презентация того самого текстильного завода, на чей макет она уже успела обратить внимание. Идти предстояло по лестнице, а эмпат за сегодня уже порядком вымоталась. Радовало только то, что после нужно будет подняться всего на один пролет – и вот уже банкетный зал.
Бурчание в животе напомнило о надеждах, что на банкете кормят не только гостей...
Но до него еще надо дожить.
Инга отправилась наверх. Туда-сюда сновали настоящие работники, решающие какие-то вопросы. Некоторые, возможно подставные, сотрудники стояли в самых больших залах и у лестниц, предлагая гостям ручки, блокноты, отдельные буклеты с презентациями проектов, самые разные напитки и легкие перекусы из переносных холодильников. Популярностью обращения к ним не пользовалось, что не могло не радовать эмпата, которой тоже предстояло предлагать гостям всякое-разное.
Поднять сумку-холодильник, загруженную доверху, на четвертый этаж оказалось нелегко. Хорошо хоть она на таких мероприятиях в первый и в последний раз. Работа тут не сахар…
Впрочем, мучения Инги закончились на установке сумки под ту самую обитую бархатом скамейку, на которой она еще недавно сидела и болтала с Кюн.
Презентацию эмпат слушала вполуха, хотя присутствующие были весьма активны, а когда дело дошло до «демонстрационного макета», который мог похвастаться возможностью выткать маленькое, но настоящее полотно, то и вовсе обступили «завод» и принялись наперебой задавать вопросы.
Презентацию вели два парня в джинсах, яркие, бойкие и жизнерадостные, явно желающие рассмешить публику, но при этом отвечающие по существу. Инга не знала, насколько эти ответы точные, она в промышленности, особенно текстильной, не понимала примерно ничего. Но эмпат видела, что изначальный скептицизм приглашенных довольно быстро сменялся сдержанным, но все же интересом. Во многом благодаря как раз легкому тону молодых предпринимателей.
По окончании презентации несколько человек остались что-то уточнять у выступавших. Остальные, пройдя мимо Инги и опустошив холодильник, потянулись кто куда, хотя основная масса, судя по доносившимся до эмпата фразам, уже начала сосредотачиваться в зале для фуршетов.
Инга раздумывала, куда идти, нужно ли пополнять «холодильник», или пора наверх, как ожил наушник:
«Почему посторонние в здании?»
Голос Андрея Васильевич полнился самыми разными эмоциями, но ни одна из которых не сулила ничего хорошего.
Глава 29. Посторонние
«Посторонние» обнаружились в туалете на втором этаже.
Инга, направляясь туда быстрым шагом, слышала лишь отрывки переговоров, ведущихся сейчас на единой для всех частоте:
«Кто пустил? – негодовал Андрей Васильевич. – У нас были согласованные протоколы…»
«Я понимаю, господин Лопухов, – второй говоривший явно знал с негатора, – но это прямой приказ господина Демидова».
«Чрезвычайная ситуация, требовавшая врачебного вмешательства, должна разрешаться с участием аккредитованных врачей!»
«Право слово, – знакомый голос Демидова, – это мое мероприятие, и я решаю, кого звать. Неотложная бригада из лечебницы Горчаковой – отличные целители, которых я лично знаю и за которых готов поручиться».
«Их круглосуточное присутствие…»
«Излишне, поверьте. А ваши люди пусть вмешиваются, если речь пойдет о ком-то менее… масштабном».
Что-то щелкнуло – и по закрытому каналу выругался Павел:
«Иными словами – хотел сэкономить на д-дежурстве целителей, но как со старшей Вторяк нервная оказия п-приключилась, так сразу п-подорвался. Андрей, д-девочки, можете не спешить, я п-присмотрю за нашими медиками».
«И потреплешься с Алисой, я полагаю, – хмыкнул негатор. – Ладно, возвращайтесь на посты, присмотрите за этажами. В банкетном почти вся первая команда, у них все под контролем, отбой».
Инга перешла на медленный шаг и, сделав круг по второму этажу, направилась обратно.
Разберутся без нее. На женском туалете уже появилась надпись с извинениями и просьбой проследовать на другой этаж. Оперативно.
Вторяк. Нервная оказия... Видать, потому она так плевалась ядом, что самой в жизни тяжело. Если болеет, то такое ко всем отношение неудивительно.
С утра Павел говорил о том, что, вероятно, именно Вторяк – заказчик всего происходящего, но доказательств нет. А его жена тут при чем? Имитирует, что ли? Или вообще не в курсе планов мужа?
На глазах у Инги несколько охранников направились в «закрытый» туалет.
«Целители работают, все в порядке», – сообщили на общей частоте.
«Все п-по-честному. Обычный гипертонический криз, – негромко усмехнулся на канале особистов Павел, – а страданий-то…»
На заднем плане послышался чей-то ядовитый комментарий о «повышенном давлении, субъективности состояния и необходимости контроля самочувствия во избежание последствий».
«В общем, ее заберут, скорее всего, в б-больницу», – продолжил маг.
Какие-то еще разговоры, согласования...
Инга начала подниматься по лестнице, вслушиваясь в споры о протоколах, переговоры с целителями, самыми настоящими, знакомыми старшим особистам, и еще какую-то ерунду.
И едва не запнулась о последнюю ступеньку.
Именно Вторяк что-то дала ее напарница. Какую-то коробку с эмблемой форума. Что в ней было? Это «что-то» могло вызвать этот… криз?
Всех досматривали, так? Расспрашивали, рассматривали, обнюхивали. Проверяли все и всех.
Кроме приехавших врачей. И их машины.
Инга обернулась, и, не найдя никого рядом, несмело поднесла к губам часы, включая передачу и используя, как она надеялась, закрытый канал:
– Моя напарница дала этой женщине презент от организаторов из-за небольшого недоразумения на входе. Я думала, что это неважно, охрана ведь все видела… Может, совпадение, но скажите, – эмпат не была уверена, к кому обращается, – а в машине целителей, там есть оборудование магическое, или нет?
«Разумеется, – тут же отозвался Демыч, – вызов специальных машин неотложной целительской помощи стоит баснословных денег, но такая стоимость объясняется дороговизной маготехнического оборудования, использующегося мобильными бригадами в дополнение к собственным магическим резервам. Это необходимо…»
«Неважно, – отрезал Андрей Васильевич, – Коновский, вы скорую досматривали?»
В рации что-то зашуршало, и мужской голос, прерываемый помехами, отозвался:
«Нет, они спешили. Тащили с собой чемодан и целую гору оборудования, мы их вели от и до».
«Водитель?»
«Остался в машине».
«Проверить».
«Мы ведем видеонаблюдение, никто кроме наших людей не входил и не выходил».
«Глазам стоит доверять больше, чем камерам! Выделите одного охранника на периметр и проверьте водителя. Щен – вниз, к машине, оборачивайся и ищи запах».