Не помогли ни модная прическа, ни перешитое платье – северянки, более образованные, богатые, не приняли меня в свой круг, четко очертив границу между ними и «взрывоопасной Росс». И, что хуже всего, отчуждение росло и ширилось, словно моровое поветрие, охватывая все больше и больше эйров и эйр.
Даже то, что одна из трех оставшихся лекций – по истории – была общей у всего первого курса и можно было сесть рядом с Авелинн, уже не радовало так, как раньше. Я просто не могла не замечать красноречивые взгляды и шепотки, которыми обменивались за моей спиной сокурсники и примкнувшие к ним приятели с других факультетов. И не хотела, чтобы это коснулось подруги-южанки или кого-либо еще.
Вот только как восстановить свою репутацию, у меня не было ни малейших идей.
Неудивительно, что про встречу, назначенную Кристером Х. Россом, к концу учебного дня я почти забыла. Почти – ровно настолько, чтобы выскочить из главного корпуса и чуть ли не бегом ринуться через двор, спрятав лицо за учебником по теории потоков в надежде, что муж или опоздает, или не придет, или не узнает меня в толпе студентов и студенток.
Но нет – Кристер ждал во дворе, и учебник не помешал ему перехватить меня на главной аллее и пойти рядом, подстроившись под мой быстрый шаг.
Я чувствовала, как он разглядывал мое лицо, подмечая мокрые пряди у висков, припухшие глаза и порозовевший кончик носа – результат непрошеных слез, которые я изо всех сил пыталась скрыть, особенно от сокурсников. Перед тем, как выйти во двор, пришлось провести добрых пятнадцать минут в уборной, остужая горящие щеки.
Судя по внимательному взгляду Кристера Х. Росса, не помогло.
Я скрипнула зубами, отвернувшись от мужа. Я с детства ненавидела, когда кто-то замечал, что я расстроена или недавно плакала. Любое проявление эмоций неизбежно порождало дома неприятные въедливые вопросы – что? когда? почему? – неизменно заканчивавшиеся назидательным: «А чего ты хотела, Рианнон, жизнь – не сказка».
И действительно, чего? Может, немного сочувствия вместо сквозящего между строк «сама виновата»? Или хотя бы того, чтобы меня просто оставили в покое?
Но от назойливого мужа, похоже, было не отделаться.
– Что? Что?!
– Чего ты такая злая? – в лоб спросил он. – Утром была довольная и сияющая.
– А чего ты так смотришь? – огрызнулась я, чувствуя, как щеки снова вспыхивают некрасивыми пятнами. – Вот в глаз дам – и сразу подобрею!
Он не обиделся – фыркнул насмешливо и, чуть ускорив шаг, обогнал меня и встал на пути, раскинув руки, точно пугало на поле.
– Давай, – согласился великодушно, наклоняя вихрастую голову. – Если тебе от этого полегчает, я готов поработать мальчиком для битья.
Вместо ответа я увернулась от попытки сгрести меня в объятия и попыталась сбежать, но вовремя заметила впереди клетчатые штаны модника Шелтона, стоявшего с фляжкой в руках в окружении приятелей. Пришлось резко изменить курс, наугад выбрав ближайшую боковую аллею. Гордо задрав подбородок, я зашагала прочь от Кристера Х. Росса… целых пять шагов. После чего на локте сомкнулись пальцы супруга и потянули в сторону.
– Нам туда, – он кивнул на приятного вида четырехэтажное здание, стоявшее чуть в отдалении от корпусов бывших мужского и женского общежития. – Семейный блок.
Я возмущенно выдернула руку. К чести Кристера, удерживать меня он не стал, но далеко не отпустил, продолжая следовать шаг в шаг.
– Для нашей легенды будет лучше, – разумно предложил муж, – если ты перестанешь бежать впереди с таким видом, будто спасаешься от преследователя, пытающегося украсть у тебя сумочку с бесценными учебными пособиями.
Я все еще была зла – на себя, сокурсников, Кристера Х. Росса с его навязчивыми просьбами – но супруг, изобразивший коварного охотника за учебником по теории потоков, выглядел настолько комично, что я не смогла не улыбнуться. На одну короткую секундочку, не более.
Но Кристер, конечно же, заметил.
– Профессор Юргенс опять читал нотации? – поинтересовался он. – На первом занятии всегда так – это ни о чем не говорит. Потом, вот увидишь, может, даже зачет автоматом поставит.
– Ты-то откуда знаешь? – я подозрительно сощурилась. – Сам же на первом курсе тут не учился.
Рыжая бровь выгнулась в ироничном удивлении. Я ответила ему самодовольной ухмылкой – да, не только он может наводить справки и приставать ко всяким девицам.
– Мне рассказывали, – пояснил Кристер. – Я вообще довольно много знаю про Грифдейл и Техномагический. Если что-то интересно – спрашивай.
О, мне многое было интересно – в первую очередь, не маньяк ли Кристер Х. Росс вместе со своими развязными приятелями? Что он задумал, охотился ли за чем-то еще, кроме учебных пособий за первый курс, лежащих в сумках добропорядочных юных эйр? Знает ли, что случилось с Коринн и Херманной, причастен ли? Кем были эйры, чьи имена занесены в записную книжку? И зачем мужчине объявления о поиске девушки-соседки?
Но разве о таком спросишь?
Я отвела взгляд, так и не задав ни единого вопроса. Кристер тоже замолчал. Мне показалось, он был разочарован, но чего он ожидал, так и осталось загадкой.
Комендантша – строгая женщина в возрасте, выглядящая так внушительно, что пожилые матриархи Тренси с уважением пожали бы ей руку – встретила нас в холле. Перегородив проход, она смерила Кристера недовольным взглядом – ни дать ни взять моя бабуля, поджидавшая загулявших внуков с ярмарки.
– Кристер Росс, – комендантша обвиняюще выставила вперед узловатый палец. – Кажется, я предупреждала тебя насчет гостей, и в особенности женского пола…
– Что вы, эйра Андрачек, – Кристер расплылся в очаровательнейшей улыбке. Супруга словно подменили – казалось, еще минуту назад он хмуро шел рядом, погруженный в свои мысли, и вдруг в одну секунду превратился в самого любезного, вежливого и обаятельного эйра на всем архипелаге Флайма. – Позвольте представить вам мою очаровательную жену, Рианнон Росс. Как видите, она существует.
– И почему же тогда я не видела ее прежде? – эйра Андрачек скрестила руки на груди, оставшись абсолютно нечувствительной к чарам Кристера.
– У моей Ри родственники в Грифдейле, – не моргнув глазом, соврал муж. – Она хотела провести немного времени с ними, пока не началась учеба. Но теперь, уверяю, вы будете видеть ее не менее часто, чем меня.
Поймав мой взгляд, Кристер незаметно подмигнул, намекая, что неплохо бы подтвердить легенду. И я – каюсь – чуть было не кивнула в ответ, попав под его обаяние. К счастью, в последний момент разум вернулся, и у меня хватило ума промолчать.
– Хорошо, – комендантша нехотя посторонилась. – Только имейте в виду, молодежь, комната у вас хоть и отдельная, но стены здесь тонкие. Я не хочу, чтобы другие жильцы жаловались, что ваши крики и стук кровати об стену им спать не дают. Так что давайте потише.
– Зачем стучать кроватью о стену? – наивно удивилась я. – Это же глупость какая-то…
– Поумничай мне еще тут! – сурово прикрикнула эйра Андрачек.
Я отшатнулась, некстати вспомнив, как грозна была моя бабуля в гневе, особенно если в руках у нее оказывались веник или полотенце. А тут еще и Кристер, предатель, больно ущипнул за бок.
– Да, да, – пообещал он, обнимая меня за талию и утаскивая прочь от грозной комендантши. – Мы будем тихо-тихо. Честное слово.
Нарываться на нравоучения я не стала и дала Кристеру увести себя вверх по лестнице на второй этаж. Но дальше самоуправства не потерпела и возмущенно сбросила с бедра горячую наглую руку.
– Что я такого сказала? Не понимаю!
Муж моргнул и посмотрел на меня с каким-то странным вниманием. Стало как-то неуютно. Я нервно поправила прическу и одернула полы жакета.
– Что, правда не понимаешь?
– Нет! – я почувствовала, как жар приливает к щекам от того невысказанного, что таилось за этим, казалось бы, простым вопросом, читалось в потемневшем взгляде, подрагивало в уголках насмешливых губ. – Что не так? Что ты смеешься?
Он наклонился ко мне – низко-низко – почти коснувшись губами уха.
– Ри, кровать бьется о стену, когда пара на ней… ну, скажем так, занимается любовью.
– Любовью?.. Что?.. – и тут до меня наконец-то дошло. – Что?!
Вот теперь я покраснела, кажется, до самых корней волос. А Кристер развлекался вовсю, глядя, как я хватаю ртом воздух, не зная, куда себя деть от праведного возмущения. Смеялся, наверное, над наивной южанкой… и он туда же… Предатель…
Глаза защипало, и, быть может, я не сумела бы удержаться от новых слез, если бы не руки Кристера, мягко сжавшие плечи. Я нехотя подняла взгляд на мужа, готовясь к худшему, но… в его улыбке не чувствовалось издевки над неопытной девицей. Наоборот, какая-то странная… нежность.
– Успокойся, Ри. Мы же обещали комендантше, что не будем шуметь. Вот и не воображай себе… всякого.
– Да кто еще воображает?!
– Я, – честно признался муж. – Воображаю. Но без твоего согласия в жизнь претворять не стану. Честное-пречестное слово.
– Заходи, многоуважаемая эйра супруга, – Кристер посторонился, пропуская меня в комнату.
Я тихо фыркнула – сказал тоже – но спорить не стала, оценив попытку Кристера разрядить напряжение. Переступила порог – и тут же, словно в насмешку, уперлась взглядом в кровать.
Она оказалась… вдохновляющая – настоящий железный монстр на толстых ножках с пружинным матрасом и кованым изголовьем, занимавший почти половину комнаты. Выглядела кровать так, будто ее приобрели по дешевке у какого-нибудь старьевщика, скупавшего подержанную мебель – и, если честно, я подозревала, что так оно и было. И не только с ней. Стол явно попал в семейное общежитие из какой-то захудалой конторы, два стула с протертой обивкой лет двадцать назад, похоже, украшали гостиную торговца средней руки, в платяном шкафу, слишком огромном для небольшого помещения, можно было повесить с десяток скелетов, а несмываемое красноватое пятно на ковре намекало то ли на случившееся неизвестно когда убийство, то ли на последствия неумеренного застолья.