Масло белого дерева искала дольше всего. Но найти нужно было: это масло не только для ритуалов, оно и в простой жизни многое дает – и энергию, и улучшение работоспособности, и подавление лени, сонливости, безучастности. Вонючее, конечно, это масло, но полезное. И нашла я его в самом низу, так что на пол перетащить было нетрудно.
А вот спиртовой раствор мирта обнаружить оказалось действительно трудно!
Просто потому, что я искала огромный сосуд, и нашла его, но с маслом мирта, а вот спиртовой раствор притулился к нему сбоку, и находился он в небольшом флаконе, размером с мою ладонь где-то.
Схватив флакон, я поспешила к Владыке и… замерла на половине пути.
Дело в том, что дракон смешивал масла. Щедро выливая их прямо в воздух, где невероятно, но как-то образовалась чаша, и вот в нее выливалось все из сосудов, а мешалось магическим смерчем.
– Милада, спиртовой раствор мирта по три капли на каждую свечу, – скомандовал Черный дракон.
Я недоуменно огляделась и свечи увидела не сразу. Они были крохотными, толщиной с мой мизинец и длиной с руку до локтя, ко всему прочему сиреневого цвета, и потому в темном пространстве заметить их было сложно. Но я последовательно начала обходить замершего и, кажется, наблюдающего за нами Гаррата, и надеюсь, не пропустила ни одну. Едва закончила, все свечи разом вспыхнули, а Владыка молча указал мне на тахту. А вот идти на нее мне очень не хотелось – там пламя, горящее вокруг, весь вид загораживало, и я понимала, что ничего не увижу!
И поэтому я осталась стоять, чем навлекла на себя гневный взгляд Черного дракона, в итоге выдвинувшего ультиматум:
– Или тахта, или за дверь!
Не сдержав скорбного вздоха, я развернулась и направилась к тахте. Забралась на нее с ногами, не разуваясь, и вздохнула повторно, когда вокруг нее вспыхнул ограждающий защитный барьер, и…
И сильно обрадовалась ему, едва огонь наполнил все помещение. Не просто огонь – ревущее неистовое пламя, исторгнутое Гарратом, к морде которого решительно подошел Владыка. И я так поняла, что вот оно – началось!
И началось оно с удара Владыки брату по морде.
Сильного удара, настолько сильного, что голова умирающего дракона мотнулась и с глухим звуком шлепнулась на пол. А Владыка подошел и совершенно безжалостно нанес второй удар. И третий! Видно мне, конечно, было не слишком хорошо, но все же это не ритуал был, а избиение какое-то… Потому что Черный дракон бил, бил и бил! И бил он до тех пор, пока Гаррат, не издав яростный рык и вновь едва не расплавив каменные стены, не поднялся на все четыре лапы, чтобы зарычать уже на брата. Яростно и зло, негодуя на подобное поведение. Но вместо того, чтобы устыдиться, Владыка ухватил его за морду, приблизил к себе и заговорил о чем-то. Он говорил и говорил, быстро и зло, а у Гаррата тряслись лапы и медленно, пораженчески опускался хвост. И я поняла, что старший брат сдался, отказался бороться, еще до того, как серебристый дракон отвернул голову, не желая слушать, а после и вовсе рухнул на пол.
Сквозь языки неистовствующего пламени я увидела, как судорогой боли и отчаяния на миг исказилось лицо Владыки, но… но, видимо, Черному дракону, как и мне, с отчаянием было не по пути, и следующее, что он сделал, – вновь нанес удар по морде серебристого дракона. И снова, и снова, и снова. Удары сыпались за ударами, больного дракона швыряло по всему отмеченному свечами пространству, но он… он просто сдался. Владыка сдаваться не желал. Никак не желал. И чисто по-военному пытался призвать брата к сопротивлению, хоть какому-то… Но безрезультатно.
И в какой-то миг Черный дракон замер, занеся кулак для удара и… не нанося его.
А меня вдруг осенило:
– Масло белого дерева! – выкрикнула я.
Владыка повернув голову, мрачно посмотрел на меня, а я, набрав побольше воздуха, выпалила:
– Оно безумно вонючее, но дико бодрит и подавляет безучастность.
Устало покачав головой, Владыка снизил интенсивность пылающего вокруг меня защитного пламени и произнес:
– Милада, я не хуже вас знаю о свойствах масла белого дерева, поэтому и использовал для смеси, но для начала ритуала мне нужно согласие Гаррата. Без него…
– Да при чем тут ритуал?! – вскочив на ноги прямо на тахте, воскликнула я. – В горло ему влейте! Как минимум это его взбодрит точно!
– А как максимум вызовет дикое расстройство пищеварения, – скептически заметил дракон.
– И?! – возмущенно поинтересовалась. – Что это меняет?! До последствий от чрезмерно выпитого масла у вас будет как минимум полчаса.
Владыка хмыкнул. Посмотрел на меня, после на шкаф и убрал огонь вокруг тахты. Я птицей метнулась к полкам, торопливо выбрала еще один лутрофор с указанным маслом, спустила на пол и вернулась на свое место, даже быстрее, чем дракон притянул к себе и открыл сосуд.
Взгляд Владыки на меня, мой кивок – и пламя вновь взметнулось вокруг тахты, организовав мне защиту от незапланированных выбросов огня Гаррата и новой волны вони от масла белого дерева. А Черный дракон с усмешкой направился к задрожавшему от негодования громадному серебристому дракону. Дракону, который вскинулся и всем своим видом выразил отказ пить эту гадость, а после, развернувшись, и вовсе затрусил прочь, пытаясь вырваться из очерченного свечами овала.
Не с тем связался!
Владыка настиг его одним нечеловеческим прыжком, оседлав гибкую шею, ухватился за верхний клык, потянул на себя, вынуждая Гаррата распахнуть пасть, и ловко всунул горлышко лутрофора, вливая в глотку дракона отвратительное пойло.
Гаррат взревел, задергался, пытаясь вырваться, но Владыка был непоколебим и держался крепко, не менее крепко удерживая голову серебристого дракона ровно до тех пор, пока не влил в него, кажется, вообще все!
И лишь после этого спрыгнул, отшвырнул уже пустой сосуд и с невероятным хладнокровием встретил ярость Гаррата, выразившуюся как в оглушительном реве, так и в пламени, вырвавшемся из пасти серебристого и заполнившем все вокруг. Владыку пламя не пугало, он даже не поморщился, оказавшись в струе огня, а когда брат выдохся, снова быстро, стараясь убедить его, заговорил.
Я так догадывалась, что речь шла о просьбе принять человеческую форму, что очень и очень не понравилось Гаррату. Серебристый дракон отпрянул, зарычал, вновь опалил Владыку огнем, ударил хвостом и…
И тут громко, отчетливо и на понятном мне языке Черный дракон произнес:
– Ты проявляешь трусость на глазах у женщины, Гаррат!
Я лично вообще не видела в этом никакой проблемы, но не серебристый дракон. Он замер, прекратив рычать и негодовать, искоса взглянул на меня, а затем, издав шумный, полный страдания вздох, начал стремительно уменьшаться в размерах, принимая человеческий облик.
И это оказалось самым страшным зрелищем в моей жизни! Самым жутким! Потому что стать человеком Гаррат не смог, он стал монстром! Чудовищем… полусгнившим кошмаром…
Едва его тело обрело человеческие очертания, стал виден масштаб поражения серой гнилью… И это оказалось действительно ужасающе. У Гаррата практически отсутствовала нижняя часть лица, да и вся голова оказалась в черных, заполненных плесенью рытвинах… от шеи остались позвонки и жилы, а кожа свисала лохмотьями… Грудь сгнила и провалилась… Вместо правой руки имелся лишь гниющий костяк, левая сохранила немного мускулатуры, но, как и верхняя часть лица, была вся покрыта рытвинами… Остальное я просто не разглядела из-за огня…
От увиденного Владыка остолбенел, но лишь на мгновение – он тут же притянул воздушную чашу со смесью масел, Гаррат этого не заметил. Старший брат потрясенно переводил взгляд с одной поднятой руки на другую, видимо отказываясь верить, что его тело настолько изуродовано…
В следующее мгновение Владыка поднял чашу над ним и хладнокровно вылил масла на изуродованное тело. А затем так же невозмутимо протянул руку раскрытой ладонью к брату…
И стена белого пламени снесла гниющего.
Гаррат, охваченный огнем, заорал, выгибаясь и пытаясь сбить пламя. Он заорал так, что я, испуганно рухнув на тахту, малодушно закрыла уши ладонями, не в силах вынести происходящее. И последнее, что я увидела, – Владыка встал над извивающимся сгорающим братом, держа в руках черный фолиант и начав уверенно читать заклинание.
От мощи драконьей магии живот скрутило болью так, что в результате, сжавшись в комочек, я уже лишь тихо подвывала, забыв о всяческом желании увидеть ритуал. Забыв вообще обо всем и просто стараясь стонать потише, чтобы не отвлекать Владыку от спасения брата.
Не знаю, в какой момент все прекратилось. Мне казалось, миновала целая вечность, я вообще потеряла счет времени… и вдруг чья-то широкая ладонь накрыла мои, обнимающие живот руки, и боль отпустила. Ушла, словно ее и не было никогда, остались лишь усталость и дрожь в напряженных мышцах.
Но это было такой мелочью.
Я повернулась, улыбнулась убравшему мне со лба намокшие пряди Владыке и шепотом спросила:
– Получилось?
– Да, – просто ответил Черный дракон.
Слабо улыбнувшись, искренне прошептала:
– Я так рада…
– Я верю, – кивнул Владыка и, положив ладонь мне на лоб, приказал: – Спи.
И меня утянуло в сон даже прежде, чем я успела хоть что-то еще сказать.
Мне опять снился королевский двор. Наш сидящий на троне разъяренный Умарх Третий, застывшие в отдалении придворные и… почему-то магистр Аттинур, стоящий перед монархом с опущенной головой.
«То есть, – послышался голос короля, – вы сейчас пытаетесь мне жалко проблеять о том, что сотворившая сие, – и король постучал скипетром по своей короне, – студентка находится у драконов? Аттинур, поверьте, это крайне… просто крайне неудачная шутка!»
Ректор магического университета сник, казалось, еще сильнее и едва слышно проговорил: «Незавершенное действие, ваше величество… Просто нужно завершить действие, и тогда призрак…»
«Как?! – заорал король. – Как вы предлагаете мне завершить действие, ведьмак тупоголовый?!»