невозможности братцы.
Над верхней губой Кота и на его щеках мелкими колечками вились… вилось… вилась… хм… густая растительность. Выглядело это безобразие так, будто Таира макнули физиономией в разорванную подушку, набитую овечьей шерстью. А потом в краску. Голубую-голубую, как небо в ясную погоду.
А Бес обзавелся козлиной бородкой! Волнистой такой, фиолетовой. Точь-в-точь под цвет его глаз. Стекая с лица, она распадалась на два длинных хвостика, украшенных бусинами. И доставали эти хвостики почти до середины груди…
Эпидемия кашля из зала перетекла на веранду. Близнецы невозмутимо прошествовали к моему столику, сгрузили подносы и уселись. Напротив меня. Лучше бы устроились сбоку. Было б не так видно…
– Как мы тебе? – хором спросили жертвы красоты.
– Колоритно! – выдавила я, изо всех сил стараясь не расхохотаться. – Вас вчера что, к целителям на отработку посылали?
Братья покачали головами. Кот крутил ложку с кашей, пытаясь засунуть ее в рот так, чтобы не испачкать поросль над губой. Бес посмотрел на него и предусмотрительно запихнул бородку за ворот.
Я моментально уткнулась в тарелку с остатками каши, едва сдержав смешок. Даже щеку прикусила.
И кто же их так… уделал? Явно без Урго не обошлось. Чувствуется рука мастера. Мне еще повезло… с косой. Мог бы и усы накреативить.
Кот сердито прижал пальцем голубую шерсть над губой и наконец отправил кашу в рот.
– Мы теперь старше выглядим? – спросил он.
– Не особо…
– Не помогло! – выдохнул Изар. – А гуще и длиннее у нас не растет!
Какое счастье! И того, что имеется, вполне достаточно, чтобы парализовать любой учебный процесс.
– Надо было той гадостью намазаться, что Урго предлагал. Для морщин которая, – задумчиво пробормотал Таир.
– От морщин, – машинально исправила я.
Значит, все-таки Урго. И отработка его не исправила!
– Нет! Именно «для». Урго нам целую серию обещал разработать. Для старения.
– И зачем вам стареть? – ошарашенно моргнула я.
И тут же вспомнила про Мерсию. Вернее, про ее пунктик на возрасте. Я посмотрела на расстроенного Изара, перевела взгляд на Таира, который ради брата был готов на все, даже вот этой вот дурацкой кудрявой шерстью обрасти, и вздохнула:
– Ребят, вам не нужно стареть! Вы и так выглядите старше, чем есть.
Таир не ответил. Изар отвернулся и хмуро уставился куда-то за перила веранды.
– Бес, – я перегнулась через стол, дотянулась до Изара и подергала за рукав, – ты сам подумай, Мерсия ведь нормально с тобой общалась, пока не узнала, сколько тебе лет. Ну, вспомнил? То есть она не считала, что ты моложе, так?
– И что? – Бес покосился на меня. – Как мне это поможет? Сейчас она знает. И все время талдычит!
Да… Тараканы в женской голове – страшная вещь. Всю жизнь могут испортить! И тут в ушах отчетливо прозвучал голос Шейда: «Время – понятие относительное». Я аж подпрыгнула:
– Бес, а у вас на родине и тут время одинаково движется?
– Почти, а что? – насторожился тот.
Таир перестал есть и заинтересованно посмотрел на меня.
– Конкретнее отвечай! – скомандовала я, доставая стило и создавая чистый лист. – Там быстрее идет или здесь? Ну?
Братья переглянулись. Изар просиял, Кот облегченно выдохнул и почесал шерсть на щеке, явно мечтая от нее избавиться. Путем нехитрых вычислений выяснилось, что по времени своей родины близнецы на целых два года старше Мерсии.
Изар сгреб лист с расчетами, перемахнул через перила и исчез. Следом, бросив недоеденную кашу, подорвался Таир. Ясное дело, один понесся доказывать своей даме, что она младше, второй – бриться. Так оба торопились, что даже про раздел кошачьего пайка забыли.
Я собрала всю посуду, отнесла на раздачу. Получив мясо для Бези, направилась к выходу из зала и… застыла в дверях. Увесистый шмат киркуна, на сей раз не обгрызенный наукой, едва не выпал из рук.
На веранду поднимались Чиро и Дагош.
Вместе! Под ручку!
Неужели поговорили? И помирились?
Не меня одну волновал этот вопрос. Из-за преподавательского стола на парочку глазела сирин. Чиро заметила, демонстративно подняла руку, покрутила на пальце тонкое колечко с небольшим синим камнем.
Мы победили? Да! Мы победили!
Дагош, сияя как медный таз, галантно отодвинул стул. Чиро плавно скользнула на сиденье. Она едва заметно улыбалась, на щеках играли ямочки. Темно-синие глаза были огромными, губы пухлыми, темные с легким синим отливом волосы вились крупными кольцами. Фигура, затянутая в черный камзол и брюки, радовала мужскую часть населения приятными глазу округлостями. На вид сирене можно было дать чуть больше двадцати.
Довольно перемигнувшись с птицедевой, я на цыпочках прошмыгнула мимо преподавателей и уже занесла ногу, чтобы скрыться с веранды, как за спиной раздался насмешливый голос Чиро:
– Новакова! А куда это вы так торопитесь? Подойдите на минутку.
Я бочком приблизилась к их столу. Вампир смотрел на меня строго, Чиро еще строже, но в глубине глаз обоих вспыхивали непривычные искорки смеха. Все ясно. Меня нужно за что-то отчитать, но причина выволочки их забавляет, однако «мундир» требует принятия мер.
– Сядьте! – скомандовал Дагош, подрезав меня стулом.
Плюхнувшись на сиденье, я очутилась между сиреной и вампиром.
– Представляете, Новакова, – ласково начала Чиро. Очень ласково. И тихо. Сирин, превратившаяся в одно большое ухо, старательно подслушивала из-за соседнего столика. – Кто-то отправлял мне подарки от имени Дагоша.
Быстро же они вычислили, что часть презентов лишняя…
– Вечно в этих службах доставки что-то путают! – так же тихо пробормотала я.
Сирин недовольно поерзала и еще сильнее вытянула шею, рискуя грохнуться в проход вместе со стулом.
– Возможно, – кивнула Чиро. – Но там сказали, что все, что прошло через них, доставили по адресу. А то, что доставили не через них, чудесным образом возникло на территории нашей школы. Не знаете, кто автор?
– Нет. – Я удивленно распахнула глаза. – Откуда мне знать?
– Действительно, откуда? – поддержал Дагош. – Но если вдруг этот кто-то, совершенно вам незнакомый, решит вновь подработать свахой, пусть не сам подбрасывает, а пользуется услугами частных курьеров, они берут плату за анонимность и держат марку.
– Иначе его легко расшифруют, – многозначительно добавила Чиро. – И вдруг не срастется? Или клиент решит отблагодарить? А благодарность некоторых магов…
– От двух месяцев каторги до пожизненного… – подхватила я, вставая со стула. – Спасибо за совет!
– Через десять минут в аудитории, – отчеканила Чиро. – Не опаздывайте.
Я-то не опоздаю. Главное, чтобы она меня надолго не задержала. Наша группа с утра переносится с Дагошем в столицу, в Институт Исследований Магии и Ядов. Вчера мы там были впервые, на экскурсии. И вот сегодня отправляемся во второй раз.
А должны были – в пятый!
Но тот случай в Королевском Питомнике основательно подмочил репутацию Дагоша. Слезливые птички оказались любимицами короля. После ударной дозы моего угарного газа и каменного наркоза Шейда они перестали плакать, у некоторых началась внеплановая нервная линька. Увидев облысевшую стаю, король впал в ярость и перекрыл вампиру доступ в питомник.
И в Институт заодно. В общем, Дагошу два месяца пришлось доказывать, что его можно пускать и туда, и туда.
В палаточный городок я влетела на всех парах. Кот не орал припадочно, не бегал кругами и не появился даже тогда, когда я вывалила мясо в миску. Бези нигде не было. Шейда тоже. Зато в палатке обнаружилась записка: василиск будет ждать меня в столице у пункта перехода, кота он забрал. Что же у него там случилось?
Захватив артефакт и стило, я помчалась обратно.
– Мы с Дагошем пришли к выводу, что формула отражает состав не простого яда, а измененного, – начала Чиро, едва я нарисовалась на пороге аудитории. – Изучение подобного яда – процесс небыстрый. Ваш друг может умереть, не дождавшись результатов. Поэтому, Новакова, сядьте и запишите задание.
Я тут же села, приготовила чистый лист и вопросительно посмотрела на сирену.
– Параллельно исследованию формулы вы должны освоить интуитивный метод работы с ядами. – Профессор Чиро подождала, пока я запишу, и продолжила: – Для начала вам нужно почувствовать яд в теле вашего друга. Не торопитесь, ощутите его от и до. Научитесь улавливать малейшие изменения в его концентрации. Они есть, не сомневайтесь. Как бы ни был силен яд, он все равно хотя бы в крохотной доле выводится из организма естественным путем.
Чиро заложила руки за спину и прошлась мимо меня туда и обратно, словно на лекции.
– И только когда настроитесь на яд, сроднитесь с ним, будете считывать все его нюансы… Только тогда переходите к следующему этапу: попытайтесь самостоятельно уменьшить его концентрацию на ту же долю.
О, я уже уменьшала… не то, что нужно. Так феерично уменьшила, чуть не убила Шейда!
– А теперь слушайте меня очень внимательно, Новакова! Так, будто от этого зависит ваша жизнь!
Чиро нависла надо мной и для убедительности постучала пальцем по листку с записями, лежавшему передо мной.
– Измененный яд при выведении ведет себя крайне непредсказуемо. Поэтому уменьшать его концентрацию можно только на ту же долю, что и при естественной убыли. И ни в коем случае не больше! Именно на ту же долю! – еще раз повторила она и, убедившись, что до тупенькой Новаковой дошло, продолжила: – Выводите яд как можно медленнее, при этом тщательно отслеживайте самочувствие вашего друга, наблюдайте за его реакцией. Если заметите, что… гм-м-м… объекту становится хуже, – мгновенно прекращайте эксперимент! Все фиксируйте. Отчет предъявите мне. Ясно?
– Ясно…
Еще одна бумажка. Мало мне школьного курса и занятий по химии.
– Понимаю, такой способ кажется танцами с бубном. Или как там у вас говорят на Земле? – Чиро усмехнулась, глядя на мое кислое лицо. – Но были времена, когда не знали о формулах и состав ядов представляли лишь примерно. Маги ядов работали интуитивно, по ощущениям. И весьма успешно, кстати.