— Никто! — ответил резкий хор.
Повелитель указал на пузырь.
— Они не люди. На их костях нет человеческой плоти.
И что он этим хочет сказать?
— Что здесь произойдёт, здесь же и останется. На сегодня Кодекс не действует. Сегодня вы свободны в своих действиях.
Они всегда жили по Кодексу. Следовали ему с фанатичной дисциплиной. Подчиняйся, исполняй, отчитывайся сам за себя. Вечно прилежные. Всегда под контролем. Карран пообещал ту единственную вещь, которую оборотни никогда не могли иметь. Их глаза зажглись жёлтым, а затем налились кроваво-красным цветом.
— Помните: умереть за Стаю — не ваша работа! Ваша работа — заставить других ублюдков подохнуть! Вместе мы убьём их всех!
— Убьём! — вздохнуло поле.
— Победим!
— Победим!
— Вернёмся домой!
— Вернёмся домой!
— Убьём! Победим! Вернёмся домой!
— Убьём, победим, вернёмся домой! Убьём, победим, вернёмся домой! — они повторяли это снова и снова, а голоса сливались в единую лавину звука.
Ещё одна часть пузыря свалилась в траву. Оборотни, все как один, содрали с себя одежду. Люди вокруг меня схватились за оружие. Я почувствовала запах пота и разогретого на солнце металла.
С оглушающим шумом ломающегося льда серый купол развалился, выпуская море Фомориан. Они приблизились на пару шагов и остановились, беспорядочная масса, пестреющая зелёными, бирюзовыми и оранжевыми монстрами, вместе похожими на старую картину ада.
— Трансформируйтесь! — взревел Карран.
Одна за одной вспышки пробежали по отрядам оборотней, словно огонь по взрывному шнуру у динамита. Чудовища и монстры разминали плечи и щёлкали челюстями. Карран зарычал и встал во главе своего войска, восьмифутовый ночной кошмар.
Морфран стоял на маленькой кучке мусора за полчищем Фомориан. Он вскинул свой огромный обоюдоострый топор.
Демоны заревели.
Сотня криков из мохнатых пастей ответила им: волки зарычали и взвыли, шакалы залаяли, гиены загоготали, коты зашипели, крысы взвизгнули, все одновременно, и громче всего этого, неудержимый и сокрушающий, прозвучал львиный рык.
Фомориане заколебались.
Мофран вскинул свой топор в воздух. У него, похоже, на всё был единственный знак — проделать дырку в небе.
Передние ряды полчища начали двигаться вперед, сначала медленно, с трудом, потом всё быстрее и быстрее. Покрытый мусором участок размером с футбольное поле отделял их от нас. Земля дрожала от топота стольких ног.
— Стоять, — прорычал Карран.
Сзади раздалось низкое женское пение. Магия двигалась и менялась, подчиняясь силе, заключенной в этих голосах. Земля задрожала так, будто в её недрах играли на гигантских барабанах. Внезапно прямо перед рядами Фомориан из земли прорвались вьющиеся стебли и поползли, обвиваясь вокруг их ног, связывая и опрокидывая монстров. Демоны замешкались, обрывая их, чтобы освободиться.
Ведьма завизжала. Ей ответили гортанные крики. Небо оживилось сверкающими фигурами: в воздух взмыли стимфалийские птицы и помчались на орду демонов. Перья свистели в воздухе, и эхом начали раздаваться вопли боли, когда острый металл вонзался в плоть. Тут и там Фомориане превращались в жидкость. Котёл снова воскресит их. Я вспомнила, что кричал Бран, когда наблюдал за битвой в черепахе Оракула. Он кричал: «Калечьте!» Если бы мы смогли искалечить много демонов, вывести их из строя, не убивая, тогда это бы сработало лучше. Нам нужно было привлечь их внимание, окружить Фомориан и истощить их ряды, чтобы выиграть безопасный проход для Брана.
Монстры выпутались из стеблей и снова двинулись вперед, бурлящая масса плоти, зубов и рогов.
Мой выход. Я побежала вперед, двигаясь легко, всё дальше и дальше от оборотней. Впереди на меня надвигались Фомориане.
Я опустила все свои магические щиты. Все ограничения, цепи — всё, что когда-либо сдерживало меня через дисциплину и страх обнаружения, было отброшено. Прятаться не было нужды. Магия текла во мне, опьяняющая, неистовая, соблазнительная. Она смешалась с жаждой крови, и я поняла, как себя чувствовал отец, когда вёл свою армию в бой. Меня воспитал Военачальник Роланда. Я скинула оковы, зная: враги преклонятся предо мной.
Магия пела во мне. Опьянённая её мощью, я уже больше никому не подчинялась и выкрикнула слово силы:
— Osanda! — Преклонитесь.
Магия вырвалась из меня подобно цунами. Земля содрогнулась, когда сотни коленей одновременно ударили по ней. Фомориане свалились на землю с брызгами крови и хрустом сломанных костей, будто какой-то гигант оставил огромный кровавый след среди них. Моя боль была настолько незначительной, что я едва ощущала её. Напор магии внутри наконец ослаб.
Увидев, как авангард корчится на земле от боли, Фомориане застыли в ужасе. Я отчетливо видела Морфрана на другом конце поля, его отвратительное лицо и глаза, застывшие от шока. Я впитала в себя этот шок, я упивалась им. И засмеялась.
— Давай сюда свою армию, маленький бог! Мой меч проголодался!
Морфран дёрнулся, будто его ударили кнутом, и я поняла, что меня все-таки услышали. Он вскинул топор, указывая на меня, закричал, и полчище врагов снова двинулось вперед. Я всё ещё смеялась, испытывая головокружение от такой быстрой траты магии, когда оборотни пробежали мимо, направляясь к изувеченным демонам.
Чья-то рука тряхнула меня за плечо, и я увидела лицо Дерека.
— Кейт! Возьми себя в руки! Кейт!
Я засмеялась и вытащила меч. Ножны упали на землю, и я побежала.
Что здесь произойдёт, то здесь и останется.
Послышался громкий рёв, когда две линии противников столкнулись воедино, словно два корабля врезались друг в друга. Первый демон замахнулся на меня голубым топором. Я разрубила его, просто проходя мимо, и принялась за следующего.
Я резала и рубила, мои клинки походили на двух металлических змей с голодными ртами, и не имело значения, сколько Фоморианской плоти они поглощали, всё равно было невозможно утолить их голод. Я ничего не видела и не чувствовала. Всё слилось воедино: запах и теплота крови, палящее солнце и мой пот.
Демоны продолжали наступать, окружая плотным кольцом. Я бездумно убивала их, даже не осознавая, кого отправляла в глубины котла. Монстры были просто фигурками, препятствиями на пути к Морфрану, и подобно хорошо настроенной машине я косила их, не думая и не раскаиваясь. Каждый манёвр, который я пробовала, срабатывал. Каждый порез находил свою жертву. Любопытный восторг охватил меня — врагов было так много, и я надеялась, что они не закончатся. Именно для этого я была рождена.
Я могла бы продолжать убивать целую вечность.
Земля стала скользкой от жидкости, остававшейся после смерти Фомориан. Кольцо трупов постепенно увеличивалось: мы уже переполнили котёл, убивая демонов быстрее, чем он мог их возрождать.
Внезапно Фомориане дрогнули и побежали от моих ненасытных мечей. Передо мной открылось поле битвы. Воины врезались друг в друга, бросаясь взад и вперед, линии между атакующими и защищающимися уже не были ясны. Разъярённые оборотни вонзались в монстров, их глаза побагровели от ярости. Ведьмы завывали, выпуская заклинания и стрелы. Воздух наполнился запахом крови. Звон мечей, крики боли раненых, вой оборотней и стоны умирающих слились в одну невыносимую какофонию. Над всем этим палило беспощадное солнце, достаточно яркое, чтобы кожа покрылась волдырями. Это был настоящий ад, и я была его яростью.
Я подняла свой меч и, улыбаясь, убила снова.
КОГДА Я ОПЯТЬ УВИДЕЛА СОЛНЦЕ, ОНО БЫЛО У ЛИНИИ горизонта, заливая небо кроваво-багровым светом, пышные облака пропитались красным, словно повязки на открытой ране. Мы сражались почти два часа.
Пара вампиров приземлилась на гору трупов.
— Гольф три, большая толпа на два часа, раскидаем?
— Гольф два, Роджер.
Вампир слева схватил правого монстра, раскрутил и метнул, словно диск. Тот пролетел двадцать пять футов и приземлился на великана с головой акулы. Когти резанули, и фоморианин рухнул вниз.
Вампиры. Значит, Брану удалось.
Мимо меня пролетело тело. Я повернулась и увидела Брана. Гротескного и огромного. Всего в нескольких ярдах от меня он шел через поле.
Слева чешуйчатый демон метнул гарпун, который пролетел по воздуху, ударился прямо о живот Брана и отскочил. Монстр, которым он стал, схватил гарпун рукой размером с лопату и потянул за цепь, выдернув державшего ее с места, где тот стоял. Когда фоморианин пролетал мимо, Пес Морриган пнул его, словно футбольный мяч. Удар пришелся гарпунщику в живот и отправил его лететь дальше.
Демоны нападали на Брана по четверо, пятеро одновременно, он разбрасывал их, раскачиваясь взад-вперед, отрывая врагам головы и растаптывая их тела, как буйствующий малыш в поле одуванчиков. Пока Бран гонялся за ними, ломая спины и круша черепа, верхняя часть его тела начала светиться красным, как затухающий уголек.
Что он делает? Разве он не должен оставаться в этой форме, пока не доберется до Морфрана? Я повернулась и увидела последнего, практически рядом со мной. В запале сражения я не заметила, как добралась до него.
Руки Морфрана двигались, губы что-то шептали. Глаза отслеживали Брана. Враг готовил заклинание.
Нет, не смей.
Я, крича, бросилась на гору.
Атака вышла внезапной и жестокой. Морфран замахнулся на меня сверху, передвигаясь легко и со сверхъестественной быстротой. Я отпрыгнула в сторону и обрушила на него шквал ударов, двигаясь вокруг противника все быстрее и быстрее, и сверкая клинками. Сосредоточься на мне, сукин ты сын!
Мимо просвистел топор, один раз, затем второй. Я двигалась слишком быстро, чтобы меня можно было поймать, и слишком точно, чтобы игнорировать. Я следила за глазами врага, за его ногами, наносила удары в лицо, чтобы он не отвлекался. Морфран отбил удар коротким клиноком и двинулся в мою сторону. Я видела, как топор прочертил большую сияющую дугу, яркую, как звезда, отражая солнечный свет по краю лезвия. Противник ожидал, что я отпрыгну назад, но я бросилась вперед, вдоль рукоятки топора, и ударила в горло.