– Лэр Тацу…
Джейко молча предложил ему присесть. Волк плюхнулся на стул, но весь его облик говорил о готовности бежать дальше. Куда?
– Вы быстро вернулись, – произнес Тацу.
– Это из–за вашего щенка.
– Вы ведь собирались в Клан ехать. Значит, Матиуш оказался все же важен для Клана?
– Кто? Как вы его назвали? Вы что же, нашли его родителей? – Волк выглядел взволнованным.
– Нет, просто назвали его так с девочками, не «щенок» же его звать.
– А–а, понятно, – успокоился мужчина. – Но к делу. Где он?
– Сначала я хотел бы узнать, что вызвало такую перемену в вашем поведении.
Маги уперли друг в друга взгляды, и стало ясно, что никто не отступит.
– Хорошо, – первым сдался оборотень. – Я и не сомневался, что вы захотите все узнать. Я, кажется, понял, кто он такой. Вернее, не столько он, но кто тот Волк, про которого вы говорили.
Джейко внутренне напрягся. «Так я и знал, что с этим будут проблемы».
– И кто он? – поторопил Тацу замолчавшего рассказчика.
– Если все именно так, как я думаю, то это Лекто Мер, один из наших самых опытных магов. Почему я так думаю… У его брата и самого близкого человека Дари Мера была любовница из оборотней Клана Собак. Причем она даже не чистокровная была, но обращаться умела. У них вроде все было серьезно. Этот самый брат ничем особо не отличался, но Лекто в нем души не чаял. И когда это все случилось, Дари Мер разругался с вождями Клана, потому что они что–то против нее имели. Конфликт там какой–то произошел, или просто Кланы тогда были в очередной вражде, уже не суть. Обычно же у нас в Клане подобным семьям разрешено жить на окраинах. Да и Лекто должен был повлиять, но тут вот что–то не заладилось. Они переехали в предместья Ойя. Лекто очень по этому поводу переживал. Ему трудно было находиться вдали от брата. Но тот очень любил эту женщину, тем более у них появился волчонок, то есть детеныш. Лекто и к нему очень хорошо относился. И вот около года назад он вдруг сорвался с места и куда–то уехал. И больше не вернулся. А Лекто Мер – это действительно очень важная фигура для Клана. Он не просто великолепный боец, у него еще и редкие для Волков способности мага тонких плетений.
Магами тонких плетений назывались чародеи, которые могли разобраться в самых сложных заклятиях, проклятиях, защитах. Они могли взламывать их или, наоборот, плести непревзойденные заклинания, оперируя самыми маленькими потоками энергии. В разведке такие колдуны были на вес золота. Но и в обычной жизни их способности были очень востребованы. Этот дар невозможно было выработать. Он или был, или нет. И таких волшебников берегли невероятно. И если в Эсквике они не были совсем уж редкостью, то в оборотнических Кланах действительно с ними была проблема.
Становилось понятно, почему Волк вдруг проявил такой интерес к щенку.
– Ясно… Вы думаете, что Матиуш – это его племянник?
– Скорее всего. Потому что, когда Лекто Мер долго не появлялся, его начали искать, и нашли письмо, где сообщалось о том, что Дари с женой мертвы, а Ма… то есть его Каде, так на самом деле зовут этого волчонка, – Тацу заметил, что оборотень перестал называть Матиуша щенком, а это для перевертышей много значило, – в заложниках.
– В заложниках? – опешил начальник Магического Сыска. Потом немного подумал и спросил: – У кого?
– Там не сказано, лишь сказано явиться на определенное место в определенное время.
– Двуликие боги… – Тацу встал и прошелся по комнате. У окна остановился и спросил: – Если предположить, что Ма… то есть Каде не переходил по рукам, а до моего появления находился только у Эггерры, то… У вас есть предположения, зачем Лекто Мер понадобился эллую?
– Есть. Нечеткие, но есть. Даже эллуи не могут многого из того, что могут маги тонких плетений.
– Да–да, – задумчиво согласился Джейко. – Даже наоборот, магия эллуев очень сильная, но не отличается тонкостью плетения. Так, давайте подумаем… А Лекто имел опыт обращения с лазоревыми кристаллами?
– Как вы узнали? – поразился Волк.
– Так значит имел?
– Да, и немалый. Он даже диссертацию на эту тему написал. По использованию лазоревых кристаллов в целях защиты особо важных объектов.
– Именно особо важных? – удивился глава Сыска.
– Да. Я в деталях не разбираюсь, но суть в том, что там невероятно высокие требования к охранной системе, поставить ее себе даже не знаю какие богачи смогут и, главное, зачем: стоимость ее будет во много раз превышать охраняемое. Такое имеет смысл, когда хранят вещи не только материальной, но и духовной ценности – символы власти или какие–то религиозные объекты. Или информацию. В основном такие ресурсы и такие задачи есть только у властей. Он придумал, как можно нейтрализовать вредное излучение, при этом настроив защиту так, что остается только восхищаться – эта система действительно почти безупречна в плане охраны. И разумеется, когда он пропал, это стало ударом для нашей обороны. Но, к сожалению, наши поиски ничего не дали.
– А где была назначена встреча с этим неизвестным похитителем?
– В одном местечке на границе Синих Гор и Эсквики. Наши ищейки все там облазили, но прошло слишком много времени, к тому же кто–то явно постарался, чтобы следов не осталось. Хотя, возможно, Лекто не стал сопротивляться. Ведь речь шла о его племяннике. Он действительно безумно любил его отца, своего брата. Если я правильно все понимаю, то Лекто и своей жизни было не жаль за этого волчонка. У нас оставалась надежда, что Мер еще вернется, но…
– Что «но»?
– Я пересказал нашему вождю и Совету стаи ваши слова. Не скрою, сначала они рвали и метали, но потом успокоились и пришли к выводу, что Тацу в области ментальной магии не мог ошибиться, а коли так, то лучше, что Лекто умер от вашего клинка, чем жил бы… тем, чем его сделали. А значит, наш долг отомстить за него и воспитать того, кто был ему так дорог.
– К тому же есть неплохой шанс, что у Каде Мера обнаружится тот же дар, – не смог удержаться Джейко. – И ради этого ваши готовы даже терпеть полукровку, да еще от Собаки, в Клане.
– Да, это был бы лучший вариант, но, лэр Тацу, не стоит совсем уж сводить на нет наши благородные порывы. Лекто действительно много сделал для Клана. Да у него боевых наград больше, чем у меня зубов! Да и… Лекто не был бедным, теперь все его немалое состояние принадлежит Каде Меру. У Лекто есть и друзья, которые ради его памяти позаботятся о волчонке. Согласитесь, это лучше приюта для сирот в Эсквике.
– Прямо чудесная сказка про бедного сиротку, – пробормотал Джейко, потом сказал уже более громко, глядя прямо в глаза собеседнику: – А речь о приюте пока не идет. Впрочем, я не собираюсь стоять на пути тех, кто хочет помочь Ма… да что же это такое?! Каде. Просто у него всегда будет возможность вернуться. Я, конечно, не сердобольная старушка, но куда–нибудь ребенка да пристрою. Сейчас куда важнее, смогут ли ваши маги сделать так, чтобы он обернулся.
– Он до сих пор в звериной ипостаси? – в горечью в голосе спросил Волк.
– А как сами–то думаете?
– Я и не надеялся на что–то другое… Нет, надеялся, но знал, что это почти нереально. Врать не стану, лэр Тацу, есть очень большая вероятность, что Каде никогда не сможет обернуться обратно в человека, но тем не менее шанс есть. Особенно сейчас, когда за него возьмутся действительно сильные маги и воспитатели.
Джейко вздохнул.
– Я вас понял. Я отдам вам мальчика. Но сейчас с ним работает специально вызванный для этого из столицы специалист. – «Спасибо лэрэ Маери. Самому мне его долго искать бы пришлось, да и не факт, что он так быстро бы приехал или нас принял».
– Даже так! – восхитился Волк. Тацу явно поднялся в его глазах.
– Именно так. Как вы понимаете, мне чрезвычайно важно не только сознание и дальнейшая жизнь Каде, но и его память. Я хочу понять, что с ним происходило в доме Эггерры. Возможно, он что–то помнит и про своего дядю. Да и вообще все, что он помнит о своем пребывании у эллуя, невероятно важно.
– Да–да! Верно! Необходимо узнать, он ли виноват в том, что случилось с Лекто!
– Я почти уверен в этом. То, что сделали с мозгом Лекто Мера, возможно только при невероятно сильном воздействии. Я, например, такого сотворить и близко не смогу. И я знаю очень малое количество людей, которые смогут. Эггерра – один из них. Это было бы слишком невероятным совпадением… Другое дело, что доказать я это не могу. Но можно попробовать доказать другое. Вот для этого мне и нужна память Каде. Если, конечно, он сможет обернуться и если он хоть что–то понял. Не представляю, что может сделаться с сознанием ребенка после такого испытания.
– У детей гибкая психика, – заметил оборотень. – Меня только смущает, что вы так легко его вынесли из дома Эггерры. Ведь, как я понимаю, остановить вас ему ничего не стоило.
– Меня это тоже смущает. Хотя я знаю, что для эллуев характерно некоторое презрение к незначительным с их точки зрения деталям. К коим они относят все, кроме своих интересов. К тому же у них совершенно другая система законодательства, и они, как правило, не адаптируются к нашей. Поэтому эллуев в Эсквике так мало. У нас слишком сильная правоохранительная система, чтобы они могли творить, что хотят, и жить, как привыкли. Обычно много эллуев в странах, где слабая власть или характерно что–то вроде системы – кто сильнее, тот и господин. Вот там им раздолье. А у нас с нашей любовью к бумагам и букве закона им не разгуляться. Поэтому он просто мог не подумать, что какой–то там щенок может быть серьезно воспринят властями. Я думаю, Эггерре вообще трудно представить, что кто–то может посметь против него что–либо сделать. – Маг немного помолчал. – Но вероятен и другой вариант, он просто не знал, что Каде еще может перевоплотиться. Или, и это худший вариант, он мог знать, что Матиуш, то есть Каде, никогда уже больше не заговорит.
Оба мужчины, не сговариваясь, синхронно вздохнули. Почему–то в последнее верилось легче всего. В некоторых делах