Наиболее часто ложные свидетельские показания звучат в судебных процессах, привлекших повышенный интерес публики. Внушение очень легко искажает воспоминания. Здесь надо сказать большое «спасибо» средствам массовой информации, особенно в случаях, когда уголовный сюжет получает политическую окраску. Телевидение, смакуя слухи, детали, факты и фактики, вносит в умы сумятицу, которая, скорее, затрудняет поиск истины, чем помогает ее установить. По мере роста потока непроверенной информации возбуждение публики растет; с другой стороны, критичность оценки услышанного или прочитанного снижается и открывается возможность внушения. Услышав нечто, человек начинает «припоминать» какие-то события или подробности, которые могли бы иметь отношение к факту. Стремление разгадать тайну заставляет настойчиво копаться в памяти, выуживая из нее какие-то подробности и слухи, которые в конце концов приобретают форму реальных событий. Такие «воспоминания» специалисты называют ретроспективной галлюцинацией. В них есть все: реальное, придуманное, услышанное; нет только правды.
Специалисты провели ряд экспериментов над совершенно психически здоровыми людьми, внушив им информацию о событиях, свидетелями которых они никогда не были. Оказалось, что участники эксперимента твердо верили в свое присутствие на месте этих событий и были готовы давать показания в суде. И, что любопытно: к внушенным им фактам и обстоятельствам они присовокупили подробности, рожденные собственной фантазией, и рассказывали о них с непоколебимой уверенностью.
Однако навязыванием ложных сведений грешат не только экспериментаторы или журналисты, но и органы дознания. Особенно опасно в таких случаях предвзятое мнение чиновников относительно нераскрытого и нераскрываемого преступления, тут уже собираются только факты, подтверждающие их точку зрения.
Но вернемся к гипнотическим внушениям преступного характера. Любопытный эпизод, демонстрирующий работы последствия экспериментаторов над психикой человека, рассказал французский доктор Лиебо. По настоянию своего коллеги он внушил молодому человеку выкрасть у одного господина две статуэтки: «Завтра в 11 часов утра вы пойдете к господину Ф. Он примет вас в кабинете; там на камине вы увидите две статуэтки. Поговорив с ним о разных делах, вы тайком возьмете статуэтки и спрячете их под полой сюртука. Через два дня, однако, вы раскаетесь в своем поступке и, мучаемый угрызениями совести, отнесете их в это время господину Ф.».
Через несколько дней к Лиебо пришел господин Ф. и сообщил, что молодой человек, которого он не раз видел у доктора, похитил у него две статуэтки, а через два дня вернул. Через несколько месяцев молодой человек украл в одном доме пальто и был задержан. При обыске у него нашли записную книжку, в которой несчастный регистрировал все мелкие кражи. Несмотря на уверения защитника, что его клиент стал жертвой неосторожного гипнотического воздействия, молодого человека приговорили к двум месяцам тюремного заключения. Доктор Лиебо считал себя виновником злоключений молодого человека, однако впоследствии выяснилось, что перед кражей пальто его гипнотизировал в кафе другой доктор, который и внушил красть мелкие вещи.
Еще случай: с поличным была задержана женщина, совершавшая кражи в магазинах. Некий мошенник внушил ей похищать заранее высмотренные вещи и приносить ему. На сей раз справедливость взяла верх, и перед судьей предстал настоящий злодей — гипнотизер.
Эксперименты, о которых мы рассказывали в книге, проводились с применением традиционного гипноза, техника которого требует согласия испытуемого и тем самым создает проблемы с «заметанием следов» преступного внушения, если таковое будет иметь место. Амнезия может быть снята в последующем гипнозе, может исчезнуть и сама по себе, испытуемый вспомнит, что получил внушение. Но главное — что человек заранее знает, что подвергнется гипнотическому воздействию. Это дает возможность требовать привлечения экспертов к расследованию возникшего уголовного дела.
Разумеется, традиционный гипноз применить на улице практически невозможно. «Смотрите на меня пристально и думайте только о том, чтобы уснуть. Вы почувствуете тяжесть в веках и усталость в глазах. Ваши глаза закрываются…» Если уличная гадалка обрушится на вас с таким монологом, вы тотчас отмахнетесь от нее и постараетесь удалиться побыстрее или вызвать милицию. К энергичным действиям вас подтолкнет не только беспокойство за кошелек и другие ценности, имеющиеся при вас, но прежде всего боязнь оказаться в невменяемом состоянии и во власти чужого человека. Техники гипноза, применяемые жуликами, как раз и отличаются тем, что жертва даже не подозревает о манипуляциях с ее психикой, а позже лишь с горечью констатирует: «Что на меня нашло, не знаю».
В 1951 году в один из банков Копенгагена вошел ничем не примечательный молодой человек и деловито направился к окошку кассира. Кассир, готовый обслужить клиента, поднял глаза и… увидел направленный на него пистолет. Неизвестно, что потребовал от кассира грабитель и что ответил ему кассир, был ли вообще между ними какой-то разговор. Все услышали выстрелы, оглушительно прогремевшие в помещении. Кассир был убит. Клиенты, находившиеся в банке, бросились убегать, работники банка быстренько легли на пол. Грабителя попытался остановить менеджер, но и здесь оружие убийцы не дало осечки, а рука оказалась твердой — менеджер упал с простреленной головой. Размахивая пистолетом, молодой человек бросился к выходу и исчез.
Вскоре налетчик был задержан. Им оказался Палл Хардруп, вполне законопослушный гражданин, никогда не попадавший в поле зрения полиции. Служащие банка опознали убийцу кассира и менеджера. В ходе следствия раскрылось еще одно преступление: выяснилось, что год назад именно этот человек с пистолетом в руке ограбил другой банк.
Однако Хардрупу повезло: он так и не предстал перед судом. Его спас и помог восстановить справедливость тюремный психиатр, заметивший в поведении подследственного что-то необычное. Врач начал работать с Хардрупом, и в конце концов помог следствию выйти на истинного виновника. Тот держал Хардрупа под своим полным контролем, хотя несчастный абсолютно искренне утверждал, что никто им не управляет. Любопытно, что когда один из лучших гипнологов Голландии попытался загипнотизировать Хардрупа, чтобы узнать, действительно ли кто-то манипулирует его сознанием, выяснилось, что Хардруп не гипнабелен. Да, мошенник-гипнотизер был высокого класса! Он не только «стер» из памяти Хардрупа момент преступного внушения, но и установил барьер, препятствующий другому гипнотизеру загипнотизировать несчастного для выяснения истины.
Эксперт, призванный судом для компетентного заключения, целый год упорно работал с Хардрупом и своего добился: арестованный стал говорить. «Гипнотизера» нашли и арестовали. Вина его была доказана и суд приготовил преступника к пожизненному заключению.
Над этой историей стоит поразмышлять. Не так уж и редко наши суды сталкиваются со случаями абсолютно немотивированных преступлений. Ничего не понимая, знакомые обвиняемого разводят руками и произносят наше традиционное: «Чужая душа потемки». Слова обвиняемого: «Не знаю, что на меня нашло» — не достигают слуха следователей и судей.
Аналогичный вышеупомянутому случай рассказывает А. Горбовский. Это было в Германии 30-х годов. Вскоре после замужества молодая женщина несколько раз пыталась убить своего супруга. Попытки не удались, а встревоженный муж обратился в полицию. Разговор с женщиной не дал никаких результатов. Своего мужа она любит, но почему временами ее охватывает непреодолимое желание убить его, она решительно не понимает. Она боится за себя, а еще больше за мужа, потому что противиться дикому желанию у нее нет сил. Делом занялся полицейский врач. Его версия оказалась правильной, и вскоре он вышел на человека, с которым женщина до своего замужества была в близких отношениях. Им оказался некий Франц Вальтер. Полиции удалось установить, что он обладал гипнотическими способностями, но тщательно скрывал это. Именно он внушил женщине совершить убийство своего супруга, не забыв стереть следы своего гипнотического воздействия. Его вину обвинение убедительно доказало, и десять лет каторги стали ценой злодейского плана.
Да, след в преступных внушениях в глубине памяти гипнотика остается. По словам того же А. Горбовского, возможности врачей-криминалистов по распутыванию подобных дел в наши дни многократно возросли. Тогда возникает вопрос: почему нет сообщений о блестящем сотрудничестве психиатров и следователей, сотрудничестве, спасающем невинные жертвы чужой злой воли, и наказании истинных виновников преступлений? Или преступления с применением гипноза больше не совершаются? Поверить в это невозможно. Таинственные исчезновения имущества граждан на вокзалах при «странном» поведении хозяев этого имущества не дают оснований списывать гипноз из арсенала уголовных элементов. Да разве дело только в пропавших чемоданах и сумках? Преступления против нравственности, абсурдные с точки зрения здравого смысла коммерческие сделки, покупки, продажи, кредиты и т. д. и т. п. — не маячит ли за всем этим чужая воля, воплощенная в действие с помощью гипнотического внушения?
Процитируем А. Куприна: «Я действительно не совсем понял ее. Но, если не ошибаюсь, этот своеобразный фокус состоит в том, что она, идя за мной следом, шаг за шагом, нога в ногу, и неотступно глядя на меня, в то же время старается подражать каждому, самому малейшему моему движению, так сказать, отождествляет себя со мной. Пройдя таким образом несколько шагов, она начинает мысленно воображать на некотором расстоянии впереди меня веревку, протянутую поперек дороги на аршин от земли. В ту минуту, когда я должен прикоснуться к этой воображаемой веревке, Олеся вдруг делает, падающее движение, тогда, по ее словам, самый крепкий человек непременно должен упасть… Только много времени спустя я вспомнил сбивчивое объяснение Олеси, когда читал отчет доктора Шарко об опытах, произведенных им над двумя пациентами Сальпетриера, профессиональными колдуньями, страдающими истерией. И я был очень удивлен, узнав, что французские колдуньи из простонародья прибегали в подобных случаях совершенно к той же сноровке, какую пускала в ход хорошенькая полесская ведьма».