ло наперекосяк.
– Чего ты застыла, Ульян? – недоумевал преподаватель, с подозрением всматриваясь в мое лицо.
От любого движения он морщился, кривился, но старательно делал вид, что его ничего не трогает.
И я решилась. Зачем мне дано волшебство, если я боюсь им воспользоваться?
Игнорируя перепалку магических животных, я сосредоточилась и попросила, чтобы профессор, который так ревностно пытается меня защитить, был здоров. И в первый раз я буквально ощутила потоки и присутствие своих сил. Время застыло, присутствующие тоже, а лучи, что шли от меня к Бойцову, двигались, будто спрашивая, правильно ли они все почувствовали. Тянулись медленно до тела мужчины, но от их прикосновения, его царапины, ссадины, раны и ожоги сами собой проходили.
Мне-то казалось, что прошло весьма длительное время, но вот, все опять заговорили.
Вячеслав Алексеевич продолжал пялиться, но через секунду посмотрел вниз, обозревая свои ладони.
Все сработало. Ткань затянулась, я уже не говорю про рваные следы на его шее, руках и груди, даже прическа поправилась, и цвет лица порозовел.
– Это ты сделала? – воззрился на меня профессор.
Я кивнула, радуясь, что смогла помочь неравнодушному ко мне человеку. Хвала Университету, где каждый преподаватель приносит студенту головную боль, но иногда ведь и знания.
– Спасибо, – Бойцов хмыкнул. – Ты меня впечатлила. Горыныч, – он отвернулся от меня как ни в чем не бывало. – Я твое испытание выполнил?
Все три головы отвлеклись от поверженной Жар-птицы.
– Да, богатырь, можешь песни свистеть и по ночам кричать, только ее отпусти.
Судя по виду пернатой, я бы поостереглась.
– Может, вы как-нибудь сами? Когда мы уйдем? – озарила я грот своим не в меру детским голоском.
– А зачем вам уходить? – Опешил Змей-Горыныч. – Устинья, когда артефакты прятала, она пещеру не покидала. Камень я вам выдам, а путь к Маре лежит через ее сад. – Указал он на птицу в сетке.
Отлично, нам еще и с обиженной Жар-птицей договариваться. Я на лекциях по дипломатии преступно спала.
К счастью, Вячеслав Алексеевич взял себя в руки. Он обогнул меня, встал перед змеем и затребовал награду.
– Давай артефакт и объясни, зачем ты ее мучаешь?
– Это приятно, молодец, – нехотя признался дракон. – Соревнование у нас такое. К ней девицы таскаются за молодильными яблоками, а она на меня указывает. Ко мне, вот, вы прикатили. Считай, Змей-Горыный, Жар-птица. Пустите, что ли, слух о том, что я сокровища неземные прячу?
– Это не вопрос, – я рядом ухмыльнулась, – прямо туры в пещеру организуем. Женский состав к лебедю, – я осторожно погладила перья побежденной, – мужской к вам, за новым опытом. – На вопросительный взгляд Бойцова тоже молниеносно отреагировала. – А что? И для студентов боевой опыт, и им заработок. И мне, если можно, как монетизация.
– Ты бы за свое вранье про дневники расплатилась, Ульян, – куратор прижал пальцы к переносице. – Давай так, – обратился он к Горынычу, – я тебя услышал, и твою просьбу царю донесу, но вы пока со своими соревнованиями повремените.
В итоге все согласились, даже Жар-птица, которую я лично освобождала из пут, созданных Бойцовым. Камень Горыныч выдал лично мне в руки, объясняя тем, что раз я наследница, мне им и распоряжаться.
С опаской я взялась за вредноносный артефакт, но он не действовал, если не напитать его своей кровью. Видимо, мама посчитала, что если требуются жертвы, то и ты должен выдать свою. Спрятав с виду безобидный камень в нагрудный карман, я и Вячеслав Алексеевич внимательно вслушивались сообщение двух огненных существ.
То, что я приняла за коридор из сада и было входом в подземное царство. Там правила Мара, которая схоронила для потомков Устиньи мертвую воду. Подольешь одну каплю противнику – он погибнет, а вскрытие не покажет ни заклятья, ни колдовства. Самое страшное ее творение.
Со слов Горыныча, она была справедливой женщиной, но не терпела мужчин. На мое немое: «Может, вы останетесь»?, Вячеслав Алексеевич только протяжно вздохнул, подталкивая меня к лестнице.
Глава 17
Ульяна
Добравшись до места и переглянувшись с куратором, я первой толкнула дверь, высеченную в каменной стене. Возможно, я бы менее волновалась, но ручка была в виде черепа, да и все заклепки на створке уж очень походили на «бедных Йориков». Но раз Вячеслав Алексеевич упрямо шел вперед, то и мне не следовало волноваться. Все-таки он оказался прав по поводу характера Горыныча. Трехголовый змей не стремился причинить нам вред, дал относительно легкое задание, оказавшееся по силам богатырю. А то, что Бойцова поранили – служебные издержки. Подвиги совершать – это не варенье на хлеб намазывать.
Едва мы переступили порог темного царства, как мой преподаватель застыл. Будто его заморозили на месте. Он не мог сдвинуться, заскрипел и отчаянно водил зрачками. Вокруг было темно, не было видно ни пола, ни потолка, сплошная чернота, я и Бойцов.
Пискнуть и подбежать к мужчине я не успела. Ощутив внезапный порыв ветра, меня затянуло куда-то в сторону. Я зажмурила глаза, и мое тело перенеслось или отбросилось, поди разберись в темноте, в непонятную комнату, до жути испугавшую меня.
Мраморный пол был черным, испещренным царапинами, посреди помещения стояла древняя деревянная кровать с грубой накидкой, полки, люстра, стены и надорванные занавески – все было мрачным, темным и ужасающим. Единственными пятнами света стали щедро расставленные по всему периметру восковые свечи.
– Есть здесь кто-нибудь? – закричала я, лихорадочно размышляя, что же произошло с Бойцовым.
Он-то за мной не последовал, либо застрял около входа, либо Мара-злодейка оттащила его в самые глубины, самые недры своих печальных земель.
– А как же. – раздался холодный и звенящий голос.
Ко мне вышла молодая и бледная девица, одетая в платье цвета, напоминавшего кровь. С иссиня-черными волосами и такими же зрачками она взирала на меня, не скрывая усмешки. В руках она держала железный и остро наточенный серп, и как мне было известно, им Мара собирала несчастные души погибших.
На всякий случай я решилась уточнить.
– Ты же Мара, да? – вопросительно взглянула на нее, стараясь сохранять спокойствие, а не впадать в очередной приступ паники.
– Верно, а ты Баба-Яга, – без обидняков сообщила она, подойдя поближе.
– Что с Вячеславом Алексеевичем? – сразу поинтересовалась я, делая шаг назад.
Слишком уж ее серп выглядел опасно. На его стали застывали отблески горящих свечей, а богиня бессовестно им крутила, совершенно не заботясь о технике безопасности.
– Входить в мой дом позволено исключительно женщинам, – проговорила Мара. – Он тебя видит, слышит, все понимает, но поделать ничего не может. За его нахальство я бы его забрала, но ведь знаю, зачем вы ко мне притащились.
– За мертвой водой, – я залепетала. – Ты встречалась с моей матерью.
– Да, – она кивнула. – Встречалась, и близко к сердцу приняла ее опасения. Раз ты миновала эту глупую ящерицу, – как-то не очень прилично богиня отозвалась про своего соседа, – возможно, и с моим заданием справишься.
Судя по ее образу и характеру, как она надменно болтала со мной, я догадалась, что задание будет не из легких. И как она на статус богини сдала? Боги же беспристрастные, милостивые, дарующие свое благословение, а не злые и тщеславные. Это с кем надо было переспать?
– А если не выполню задание? – Живший внутри меня крючковатый юрист довольно щепетильно захотел прояснить все пункты договора. – Что со мной случится?
– С тобой? – Мара засмеялась приятной, звучной трелью. – Ничего. Но молодца твоего заберу. Жители Тридевятого царства с младых лет ведают, что ко мне ходить ходить нельзя. Раз решились, значит, и последствия примете должно.
– А если я сразу откажусь? – сощурила я глаза.
– Тогда задание ты не выполнила, ведьма.
Класс. Мама мне знатно удружила, отправив дорогую дочку к ехидной богине. От испытания я, понятное дело, не отверчусь. Разве я могу оставить профессора, который искренне заботился обо мне? Вполне возможно, с моей буйствующей магией я могу и половину подземного царства разнести негодуя.
Никогда не стремилась прославиться своей храбростью и силой. Что-то подобное и пытался донести до нас Бойцов на занятиях, но героические темы я слушала вполуха. Теперь-то я отчетливо понимала, в герои идут тогда, когда другого пути просто нет.
– Ладно, – я махнула рукой, смирившись с неизбежным. – Говори, что от меня требуется.
– Не нервничай, Баба-Яга, – Мара продолжала улыбаться. – Ничего с твоим молодцем не случится… пока. Мертвая вода, созданная Устиньей, хранится в озере. Там бьет источник, который воссоздала твоя матушка. Тебе хватит капельки, – она подала мне стеклянную бутылочку со шнурком. – Остальное оставим другим желающим. Чтобы ее набрать, придется пройти через Дремучий лес, справиться со всеми трудностями, но когда коснешься источника, напротив загорится камень. Дотронься до него и вернешься ко мне.
– А если не вернусь? – забеспокоилась я. – Сколько времени мне дается?
– Сутки, а дальше твое тело само переместится. Тебя я отпущу, но сама знаешь, уговор дороже денег.
Ага, уговор дороже денег, учитывая, что сделка заключена с самой богиней смерти.
Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться. Но я предварительно затребовала прописать условия договора. Богам надо верить на слово… заверенное и обязательно с печатью. Судя по лицу Мары, моему заявлению она не обрадовалась. Фыркнула, что-то забурчала себе под нос, похожее на «эти студентки с юридического совсем офонарели», но длинный пергамент мне выдала. К сожалению, времени на его изучение у меня не было.
Богиня хлопнула в ладоши, помахала мне рукой, и я вновь переместилась в непонятное место.
Все снова стало напоминать сказку, но не добрую со счастливым концом, а злую и очень страшную. Оглянувшись назад, провела взглядом по каменной кладке, будто я из пещеры в подземное царство не попадала, зато впереди меня ждала тропинка и густые, раскидистые деревья, жутко покачивающиеся из стороны в сторону, учитывая, что никакого ветра не было и в помине.