от этого они быть не перестают.
– Ты не пройдешь! – заголосил писклявый голосок, чем-то похожий на кудахтанье Жар-птицы.
Так мне и не надо было.
Проигнорировав вопль, я продолжила заниматься своими делами. Обидно, что Мара меня обманула. Никакой камень не загорелся, меня никуда не тянуло, радовало, что Аспид оказался не чудовищем, а сплошным недоразумением. Но я, впрочем, как и всегда, ошиблась. Змей вылез наружу и будто бы начал задыхаться. Он вбирал в себя воздух, надувая хохолок.
Я немного заволновалась, не зная, как ему помочь, но Марфа Васильевна на ухо крикнула мне упреждающее: «Беги»!
Схватив склянку с мертвой водой, спрятав ее возле груди, отошла не несколько шагов подальше, радуясь, что послушалась словам полудохлой летучей мыши. Аспид не задыхался, он набирал размер, превращаясь в длинного, свирепого ящера, способного враз проглотить меня. А я со всеми испытанными сложностями, понятия не имела, как с ним совладать. Забыла, запамятовала и, вообще, давайте акцентировать внимание не на моих умениях, а на способностях крылатого змея растягиваться.
– Машка, а что делать-то? – У меня вмиг испарились все ее предостережения, которыми мышка щедро сыпала по пути сюда.
– Вот дурная, – Марфа Васильевна ударила себя крылом по мордочке. – Огонь вызывай, огонь. Я же тебе пять минут назад говорила.
И снова понадеявшись на свою магию, я привычным образом вошла в монстро-убиваемый режим. Точнее, не убиваемый, а улепетываемый. Ведь как известно: «Если отключилась голова, включи ноги».
Дорога была недолгой. Аспид поднялся над деревьями, скрываясь в листве. В темноте его было сложно разглядеть, но по звукам я понимала, что он рядом и чувствует меня. Злыдни трусили рядом, противно хихикая и перепрыгивая через друг друга.
БАМС!
Зверь опустился прямо перед нашей компанией. Он, кстати, очень мало разговаривал, в отличие от его родственницы – огненной птицы и трехголового Горыныча. Распахнул свой клюв и начал зарываться одной лапой в землю, будто показывая, что сейчас ка-ак разгонится, ка-ак поймает меня.
Осмотревшись по сторонам, я догадалась, что бежать мне некуда. Ему ничего не стоит лавировать между ветками, преследуя нас.
– Пусть появится огонь, – я взмолилась. – Линия, одна, не самая опасная.
Шутка ли, мы все-таки в лесу, а не на военном полигоне.
К счастью, все получилось как-то само собой. Я даже усилий не прикладывала, напуганная до предела. Между Аспидом и мной появилась красная нить, постепенно разгоравшаяся от дуновения…
Какого, мать твою, дуновения?
Горе, Лихо, Недоля и Беда участливо сложили губы уточкой и дули по направлению к ящеру. Жаль, что от их потуг, скромный огонечек превратился в огромное пламя и потянулся к темным и жутким деревьям.
За секунду, а может, и меньше. Искры трескались на многовековой древесине, стало жарко и дымно. Все над головой заволокло серым, удушающим туманом.
Честно, я думала – все… Останусь в подземном царстве навсегда, учинив предварительно тотальный беспредел, но неожиданно мои конечности сковало привычное ощущение перемещения.
Крепко схватит крылатку на плече, я вздохнула, давясь ядовитым воздухом, закрыла глаза и снова оказалась в комнате, принадлежащей богине.
– Тебя только к врагам и отсылать! – Всплеснула руками Мара, гневно посматривая на меня.
Оказывается, все это время она наблюдала за мной, смотря в знакомое блюдечко с яблочком последней модели. И будто специально, трансляцию она не отключила.
Я все надеялась, что разрушения после моих подвигов останутся незамеченными, что едва я вернусь к Бойцову и призрачной девице, все прекратится, но не тут-то было. Лесок явно придется подсадить.
– И что? – я всплеснула руками, не понимая, как себя вести. – Я твое испытание закончила?
– Еще как, – оповестила меня Мара, взмахивая ладонью. Рядом с нами образовался Вячеслав Алексеевич, находящийся в каком-то непонятном, призрачном пузыре. – Мертвую воду ты получила, со всеми трудностями справилась. Можешь идти, но… – Девица явно усмехнулась, поглядывая на крылатку, вцепившуюся в ворот моей футболки. – Ее оставь, она житель Подземного царства.
Да я бы и рада, но не могу. Марфа Васильевна после короткого знакомства стала для меня путеводной звездой, помощником, роялем в кустах, если хотите. Как же я брошу летучую мышь, когда она настолько тянется наружу? Еще вопрос, куда? Куда я ее отпущу? Дремучий лес заметно проредел, деревья загорелись, лишая монстров тайных убежищ, чтобы нападать на путников в поисках пропитания, а на вторую скатерть-самобранку меня не хватит. Моя магия прямо сообщала, что: «Ульяна, остепенись, твой век – не вечен».
Пришлось раскрывать свиток с договором, чтобы отыскать лазейки в витиеватых выражениях. Незнание законов никогда не освобождает от ответственности, а вот знание нередко помогает.
– Что-то ты не торопишься? – нахмурилась богиня. – Остаться захотела?
Я ей не нравилась, досаждала, и она мечтала от меня быстрее избавиться.
– Постойте, постойте, – я ткнула пальцем в предмет договора. – Здесь сказано, что если я выполню все ваши требования, я могу забрать любую вещь или существо с ваших территорий, а также своих спутников. Это же так?
– Да, – женщина прищурилась. – Ты и забираешь, мертвую воду. За ней же приходила.
– А, тогда ладно, – я обрадовалась, снимая со своей шеи шнурок со склянкой. – Кто победит чудовищ тачку, тот получит водокачку. Забирайте свою воду, я мышку возьму.
– Ульяна, – обомлела грызуниха, растерянно спрыгивая на мои ладошки. – Ты это ради меня? Не стоит.
– Ну, – я малость зарделась. – Я без тебя бы там осталась. К тому же у меня кот полумертвый без стимула. Вдвоем будете университет крушить.
Но нашу благочестивую речь прервала Мара.
– Ведьмочка, а ты часом с ума не сошла? Как же ты уничтожишь остальные артефакты?
Видимо, призрачная дамочка давно забыла свою людскую жизнь. Девичий ум нужен не для рассудительности, но для оправдания своих безумных поступков.
– Вернусь к вам, дорогая богиня, – улыбнулась ей во все свои тридцать два зуба.
А что? С обитателями я познакомилась, мир изучила. Второй раз будет явно проще, чем первый. Свитка подчинения у меня все равно на руках нет.
– Можно подумать, что я тебе еще раз впущу. Знаешь, бери и воду, и животное. И пусть ноги твоей не будет в моем мире ближайшие семьдесят лет.
Все вокруг померкло. Меня вновь утянуло в непонятном направлении. Заиграли разноцветные огоньки, меня отбрасывало в разные стороны, пока я не открыла глаза и не поняла, что нахожусь возле пещеры, в которую полтора дня назад заходила вместе со своим куратором.
– Ты не Баба-Яга, ты мой спаситель! – обняли меня холодные, сухие крылья моего очередного фамильяра. – Ульяна, мы в Тридевятом царстве?
Я огляделась по сторонам. Детишки бегали по звериной сокровищнице Кощея Бессмертного, гладили волка, восхищались язвительным Коньком-горбунком и его братьями.
– Кажется, да, – я и сама не верила, что так легко удалось уйти от разъяренной богини смерти.
– Дай мне минут двадцать, милая, – обратилась Марфа. – Я тут чуточку полетаю, пока ты со своим молодцем разбираешься, а после вернусь. Теперь я твоя самая верная подруга.
Провожая взглядом летучую мышь, не могла не задуматься, о каком молодце она молвила. Вряд ли Мара оставила Бойцова подле себя. Подниматься и принимать вертикальное положение мне было страшно. Куда страшнее, чем встреча со злыднями и Аспидом.
Зато профессор ничего не чурался.
Перед моим взором образовалась чужая рука. Естественно, я ее приняла.
– Значит, и зайца съели, и утку в него затолкали, Бабкина? – вкрадчиво произнес он.
– Я не такой живодер, – напугалась я, поправляя одежду. – Всего лишь спасла одну маленькую, одинокую мышку.
Голос Вячеслава Алексеевича менялся в зависимости от упомянутой ситуации. Начал он бодро, но закончил с горящими глазами и диким криком.
– Я видел, – кивнул он, подтверждая все мои опасения. – Мара была столь милостива, что позволила мне наблюдать за тобой. Я видел все: и твою встречу со злыднями, и знакомство с грызуном, и даже встречу со змеем. Все видел, но ничего поделать не мог. Ни помочь, ни оповестить об опасности. Застыл словно памятник.
– Тогда вам бы стоило гордиться, – покраснела я, пропуская его гневные опусы мимо ушей. – И без ваших подсказок справилась.
– А я и горжусь, – не заржавело за ним. – Возношу молитву богам, что отнекивался, но мне досталась талантливая студентка. И геройством занималась, и документы вычитала.
– Тогда зачем кричите? – обиделась я, сдерживая непрошеные слезы.
– Ульян, ты в своем уме? – поймал меня Бойцов и обнял посильнее. – Я в жизни никогда так не волновался. Ладно, Горыныч со своим заданием про Жар-птицу, Мара ведь не шутила. А ты не только выполнила ее опасное задание и спасла меня, ты еще и душу крылатки с того света вытащила и дар получила. Да я бы лучше тебя не смог. Ты необыкновенная.
Вместо дальнейших слов, Вячеслав Алексеевич набрел на мои губы. Пробормотав неразборчивое: «Да и черт с ним», он поцеловал меня, удерживая за талию. Я не вырывалась. У меня в голове отбивалась навязчивая мысль, что мне все кажется, но ощущения-то были другими.
Осторожно, медленно, куратор пробовал меня на вкус, не торопил, сам боялся, что я передумаю. Но я не могла, мне нравилось все происходящее.
Глава 18
Ульяна
Так прошло две недели. Две недели я не понимала, что происходит между мной и Вячеславом Алексеевичем. Когда мы вернулись, он ни единым словом не обмолвился о поцелуе. Первые два дня я еще ждала каких-то пояснений, но потом старательно выбрасывала все мысли из головы о преподавателе.
Кажется, он пожалел о содеянном, поддался порыву и передумал. В чем-то я его понимала, не каждый день твою жизнь и душу спасает студентка-первокурсница. Но кто в своем уме потом избегает эту самую студентку? Я же накручу себя и обвиню в собственной неполноценности. Как говорили парни в моем детском доме: «Пришла любовь – прощайте деньги». В моем случае было: «Пришла любовь – прощайте мозги и самооценка».