- Вот мы и снова вместе. Я так ждал этого часа, - мужчина медленно спустился. Я сглотнула ком в горле и почувствовала, как пальцы Тереховой впиваются в мое плечо.
- Это он! – прошептала она сдавленным голосом. – Мой погибший жених. Барон Никита Маевский.
***
Николай несколько раз осмотрел картину, затем велел Нестору снять ее со стены. Разумовский вызвался помочь и минуту спустя полотно оказалось в руках Арбенина. Перевернув его обратной стороной, Николай опустил портрет на пол и, достав кусок магического мела, принялся рисовать на полотне круг.
- Что вы… - начал Федор Евдокимович, но Нестор лишь покачал головой, призывая хозяина дома хранить молчание. Обычно болтливая Варвара Потаповна и та присмирела. Она зависла за спиной князя и неотрывно следила за движениями его рук.
Вот мел начертил круг. Ловкими, привычными движениями, Николай принялся выводить в центре круга резкие черточки, из которых сложились странные руны.
- Думаешь, это портал? – присев на корточки рядом с князем, спросил Платонов.
- Я думаю, что мы видим совместный портрет госпожи Тереховой и ее безвременно погибшего жениха, - не глядя на Нестора, ответил Арбенин. – Второй вопрос заключается в том, когда был написан портрет и как в него попала душа, ставшая темной.
- Вы не знаете, как звали жениха госпожи Марины? – спросил Нестор, обратившись к Разумовскому.
Тот призадумался.
- Минуту, - попросил он и на миг прикрыв глаза, прижал к губам указательный палец.
Николай закончил рисовать на холсте, затем, отложив в сторону мел, протянул ладонь над кругом, выпуская магию.
- Вспомнил, - воскликнул Разумовский. – Если память меня не подводит, его имя было Маевский. Кажется, из захудалых баронов. Марина почти не говорила о нем, а мы, в виду разницы положения, не встречались.
- Значит, в портрет попала душа барона ставшая темной, - Николай с помощью Нестора поставил картину, рассматривая вспыхнувшие руны и круг. Арбенин отошел на несколько шагов от полотна, затем соединил ладони, собирая магию. Она вспыхнула на его руках, разгорелась, набирая силу и тогда он ударил в полотно, метко попав прямо в нарисованный знак.
Секунду ничего не происходило. Варвара Потаповна даже шею вытянула от любопытства, а затем была первой, кто увидел, как руны отозвались. И вот круг вспыхнул, провалившись внутрь, открывая зияющий белый зев, за которым плескался странный яркий свет, словно нарисованный масляной краской.
- Ох ты ж! – воскликнула душа.
Арбенин бросился вперед, попытался просунуть руку в плескавшуюся краску, но картина его не впустила. Выругавшись, князь наклонился к открывшемуся переходу и выкрикнул имя Полины, надеясь, что девушка услышит и найдет выход из полотна.
***
Даже несмотря на то, что портрет был написан грубыми мазками, я смогла разглядеть красивое лицо барона Маевского. Когда подошел ближе и застыл перед нами, глядя поочередно то на Марину, то на меня, я бросила быстрый взгляд по сторонам, пытаясь найти пути к отступлению.
- Никита? – прошептала госпожа Терехова. Ее голос дрогнул, и она сделала шаг вперед, намереваясь выйти к Маевскому, но я не позволила – заступила ей дорогу.
- Марина, это уже не ваш жених, - сказала я. – Это темная душа, поселившаяся в портрет, и она опасна для живых.
Барон оскалился, услышав мои слова. Затем протянул руку к девушке и произнес:
- Здесь в картине мы еще можем быть счастливы, - голос его звучал подозрительно сладко. Когда Маевский ходил по дому и звал Марину, у него преобладали совсем другие интонации. – Я могу продолжить жить здесь, с тобой. Разве не об этом мы мечтали?
Я выступила вперед, не позволяя Марине совершить глупость и поверить душе.
- Вы не можете быть счастливы, - сказала я. – Марина жива, а вы нет. Отпустите ее. Пусть она проживет то, что ей суждено. Не мешайте ей, если все еще любите…
Барон резко опустил руку и наклонился вперед. Глаза его вспыхнули, рот раскрылся невообразимо широко, и я услышала рык, больше подходящий для чудовища, но не для человека.
- Она останется здесь! Со мной! Я не ушел из-за нее! И никто не помешает нам быть вместе!
Теперь даже Марина пришла в себя. Она юркнула ко мне и съежилась за моей спиной. Увы, я была настолько мала ростом, что спрятаться за мной более высокой девушке было невозможно. Да и защитить ее особо я не могла. Здесь в картине мои силы были равны нулю.
Барон распрямил спину и снова улыбнулся, а затем протянул руку бывшей невесте:
- Ну же, моя дорогая, прими меня, возьми мою руку и вместе мы…
- Полина! – разорвал тишину глухой далекий голос, который я узнала с облегчением.
Николай, подумала, ощутив, как сердце пропустило удар. Он нашел меня! А ведь я ни на секунду не сомневалась!
- Полина! – повторился зов, и я нашла руку Марины, взяв ее в свою.
- Готовьтесь бежать по моему сигналу, - шепнула дрожавшей девушке.
Барон повернул голову и устремил взгляд наверх.
- Это еще кто? – спросил он.
- Полина! Картина нас не впускает! – крикнул Арбенин. – Но я открыл портал и…
- Сейчас! – крикнула я и потянула за собой Терехову, направившись в сторону лестницы для прислуги.
За спиной взревела темная душа. У меня волосы на затылке поднялись дыбом от ее воя. Я пропустила Марину первой, и девушка побежала наверх, торопливо перепрыгивая через ступеньки.
Что за портал, подумалось мне, и где его искать? А потом я поняла. Искать портал надо там, откуда я вошла в масляный дом.
Я успела преодолеть несколько ступенек, когда в мое платье вцепилась сильная рука. Меня дернуло назад и, вскрикнув, я остановилась. Покачнувшись на ступеньке, успела обернуться и пригнуться, ускользая от вытянувшейся руки барона и удара, целившегося мне в голову.
Глава 15 Картина маслом
Барон взревел и дернул меня за юбку. Не устояв, я повалилась назад, едва успев сгруппироваться, чтобы не удариться затылком об пол. И все равно падать оказалось больно.
Марина, уже преодолевшая часть узкой лестницы, обернулась и, увидев, что я попала в лапы темной души, на миг застыла, видимо, решая, что делать. Но она мне была не помощницей. Если сейчас вернется, то пропадем вместе, потому что мне придется беспокоиться не только за себя, но и за нее.
- Бегите! – крикнула я и поднялась на колени, изо всех сил ударив рукой по конечности призрака, державшего меня. – Ну же, Марина! – я почти рычала, заметив, что она колеблется.
Терехова кивнула, подхватила юбки и продолжила свой подъем. Я же снова ударила по руке барона, затем попыталась вырваться. Ткань платья затрещала – несмотря на то, что в мире картины она была написана маслом, ее качество оставляло желать лучшего. Ветхость сделала свое дело. Один рывок и ткань угрожающе натянулась. Призрак забалансировал на ступеньке, продолжая тянуть меня к себе. Тут ткань с треском порвалась и я вырвалась на свободу, а в руке Маевского остался лишь клок ткани. От неожиданности он не устоял на ногах и упал, что подарило мне несколько спасительных секунд.
- Полина! Полина! – снова закричал Арбенин. Я принялась карабкаться по ступеням следом за Мариной, которая через миг скрылась за поворотом лестницы и, как я надеялась, стала в недосягаемости призрака. Преодолев несколько ступеней самым неприличным образом – ползком и на коленях, - я все же смогла подняться и тут же отпрянула в сторону, будто почувствовав опасность. И действительно, секунду спустя мимо промелькнула рука моего преследователя. Как ему удавалось так растягиваться, ума не приложу. Но размышлять над особенностями призрака я не стала. Что было сил ринулась вперед и побежала по лестнице, забыв о правилах приличия, совсем не уместных в данной ситуации.
Уже наверху увидела Терехову. Она стояла и ждала меня. Вот глупая!
- Я вас бросила! – проговорила девушка.
- Глупости! Я сама велела вам это сделать! А теперь быстрее, покажите мне, где здесь находится ваша комната. Вы же лучше ориентируетесь в доме Разумовского, - попросила я.
На лестнице послышались тяжелые торопливые шаги. Это поднимался барон. И он спешил.
- Идемте! – Марина взяла меня за руку и вместе мы побежали по коридору.
Признаться, я не успела запомнить комнату, из которой выходила, когда только попала в картину. Белые стены с широкими мазками краски не позволяли толком сориентироваться. Но Марина бежала уверенно. Лишь однажды она застыла, будто раздумывая, когда коридор неожиданно разветвился. Я же вдруг поняла, что совсем не помню, чтобы проходила здесь. Появилось ощущение, что внутри холста все меняется.
- Сюда! – Терехова потянула меня направо, но уже секунду спустя, передумав, изменила направление, и мы бросились влево.
Коридор казался бесконечным. Смазанные полотна, висевшие на стенах, уродливые вазы с набросками цветов, окна, за которыми не было ничего… на все это я не обращала внимания и выдохнула лишь когда Марина остановилась перед дверью, за которой находилась ее спальня.
- Мы пришли, – выдохнула девушка и открыла дверь.
Переступив порог, я облегченно перевела дыхание, узнав спальню Тереховой. Это была ее комната. Девушка не ошиблась. Но больше всего порадовал портал, находившийся прямо в воздухе невысоко над полом, и лицо, которое я видела в нем.
Николай!
Сердце забилось быстрее, но одновременно с этим, мне стало удивительно спокойно.
Князь тоже увидел меня. Глаза мужчины радостно вспыхнули.
- Сюда! Скорее! – крикнул он, протягивая к нам с Мариной руки.
- Я нашла ее! – ответила князю, гордая тем, что в этот раз не осталась в стороне. Арбенин кивнул, а я подтолкнула Терехову к порталу.
За дверью прогромыхали шаги. Марина испуганно пискнула и обернулась.
- Быстрее! – не выдержала я и подтолкнула девушку вперед. – Если не хотите навсегда остаться на холсте, то умоляю вас, поторопитесь! – я почти кричала, но девушка отчего-то замерла, уже наклонившись к порталу, за которым была свобода.