- Так вот, я там вычитала в одной интересной главе, - продолжила Варвара, - что тень – это не обязательно проклятье. Это еще может быть, хм, - душа задумалась, видимо, подбирая подходящее слово, а я закрыла решительно шкаф и посмотрела на Потаповну.
- Ага! – радостно воскликнула моя собеседница. – Вот! – она подняла указательный палец. – Это может быть привязка к душе.
- Что? – спросила я и всякие мысли об Арбенине напрочь покинули мою голову.
- Ну да. Так бывает, когда кто-то удерживает насильно душу в…
Я едва не подпрыгнула на месте.
Боги всемогущие! Ну, конечно же! Мы проходили это на пятом курсе, правда, подобным вещам была посвящена всего одна лекция. Ее прочел нам магистр темной магии, так сказать, для кругозора. А я благополучно о ней забыла.
И о привязке!
Это никакое не проклятье!
Я бросилась вон из комнаты, прихватив по пути теплый плащ.
- Полиночка! – крикнула мне вслед Варвара Потаповна. – Что случилось? Ты куда?
- После объясню! – я хлопнула дверью и выбежала в коридор.
Надо найти кого-то из агентов. А еще надо узнать, где находится дом баронессы Строгановой. Надо немедленно отправиться туда и рассказать Николаю о том, что я узнала!
Я спустилась в обеденный зал. Длинный стол уже был накрыт к ужину. Слуги расставляли блюда с закусками, а увидев меня, застыли и лишь секунду спустя, спохватившись, принялись кланяться.
- Еще никто не спустился? – ахнула я и развернулась, чтобы бежать в жилые комнаты агентов, когда на пороге зала столкнулась лицом к лицу с Мамаевым.
- Княжна? – удивился здоровяк, рассматривая меня сверху вниз.
- Господин Мамаев! – обрадовалась магу, как лучшему другу.
- Зиновий, - поправил меня Мамаев. – Мы тут без всякого официоза…
- Зиновий! – я схватила агента за руку. – Вы должны мне помочь!
- Я в вашем распоряжении, княжна. Но, бога ради, объясните, что произошло? Что вас встревожило? – он наклонился, чтобы быть ниже.
- Мне крайне необходимо отправиться за князем Арбениным, - ответила я. – Открылись некоторые обстоятельства дела, и он должен узнать о них.
Зиновий нахмурился. Я уже с отчаянием подумала, как буду уговаривать Мамаева помочь мне, когда он просто кивнул.
- Надо, так надо, - ответил маг. – Собирайтесь. Нам будут нужны еще люди?
- Не думаю, - я перевела дыхание, ощутив облегчение, потому что Зиновий поверил мне сразу и без лишних слов! – Нам просто надо как можно быстрее отправляться.
- Я мигом. Ступайте к двери. Я только оденусь теплее, да предупрежу кого-то из наших, чтобы не волновались, - здоровяк подмигнул мне и с удивительной прытью поспешил прочь из обеденного зала, пробежав мимо Варвары Потаповны, слетавшей по лестнице вниз.
- Что за спешка? – спросила душа, когда Мамаев пронесся прямо через нее и, громко топая, скрылся на верхнем этаже. – Может, объяснишь?
- Могу сделать это по дороге, - я направилась к двери и стала ждать возвращения агента.
- Ты ведешь себя странно. Это все из-за моих слов? – догадалась Варвара.
- В точку! – кивнула я.
- Но князь просил тебя не покидать особняк без важной причины, - напомнила осторожно душа.
Я смерила ее взглядом и ответила:
- Причина важная. Поверь.
И она поверила.
***
С графом Орлянским Николай и его агенты встретились за ужином. Когда мужчин представили друг другу перед тем, как гости сели за стол, князь Арбенин понял, что в одном баронесса точно не ошиблась: ее жених был хорош собой и приятен в общении. У Владимира Константиновича были изящные манеры потомственного аристократа, закончившего академию, правильная речь, но поношенный костюм. От внимательного взгляда Николая Дмитриевича не укрылись дешевые позолоченные пуговицы, заменившие дорогие, видимо, пришедшие в негодность, и умело заштопанная дыра на рукаве. Арбенин старательно не смотрел на графа, но понимал одно: Лужина не просто так сомневалась в намерениях Орлянского. Граф отчаянно нуждался в средствах.
«Интересно, он игрок, или разорен по другим причинам?» - подумал князь.
За столом Владимир Константинович вел умные беседы и показал себя рассудительным и спокойным молодым человеком. На баронессу он бросал ласковые взгляды и, казалось, испытывал к ней если не любовь, то самые нежные чувства.
И все же, что-то здесь было не так. Даже не в графе, а в самой Глафире Илларионовне. Она старательно делала вид, что весела, но наведенный румянец и накрашенные губы не могли скрыть нездоровый и даже странный блеск в ее глазах.
- Я, знаете ли, всегда мечтал разводить лошадей, - рассказывал о своих планах молодой граф. – Мой отец, да продлят боги годы его жизни, пристрастил меня к верховой езде. Будучи опытным наездником, он научил меня разбираться в лошадях. И поверьте, господа, для людей нашего круга, это вполне приемлемое занятие. Опять же, когда поместья не дают необходимой прибыли, вполне можно ставить лошадей на скачки, или продавать отличных рысаков тем, кто занимается подобными развлечениями.
Арбенин пригубил вина. Оно оказалось добрым, сладким и очень старым, отчего букет заиграл ярким вкусом на языке. Сидевшая рядом Капитолина старательно складывала из салфетки бумажную птицу. Было заметно, что она чувствует себя не на своем месте среди благородных господ. Ведьма молчала, не вступала в беседу и только слушала, при этом собирая птицу за птицей. Впрочем, на ее маленькую странность никто не обращал внимания. Все были заняты тем, что слушали пылкие речи графа.
- О, а вы знаете, что наш царь тоже увлекся лошадьми! – воскликнула одна из гостей, миловидная женщина лет сорока, в дорогом модном туалете и в колье, которое не столько подчеркивало ее шею, сколько говорило о состоятельности.
- Да! Вот я к чему и веду, - кивнул граф Владимир Орлянский. – Если мне повезет, сам царь может стать покупателем моих лошадей.
- Но разве аристократу пристало заниматься торговлей? – госпожа Лужина бросила выразительный взгляд на графа и все, кто находился за столом, устремили на Феклу Романовну пристальные взгляды.
- Отчего нет? – вдруг пришла на помощь жениху баронесса Строганова. – Мой отец, земля ему пухом, занимался кораблями, и я до сих пор имею прибыль с судопроизводства и верфи. Чем хуже разведение лошадей?
Николай усмехнулся, заметив, с какой благодарностью смотрит на невесту Владимир. В тот момент ему захотелось просто закончить ужин, затем собрать своих людей и покинуть гостеприимный дом Строгановой. Но он не мог. Умом понимал, что иногда не все является таковым на самом деле, как это представляют окружающие. С баронессой не все в порядке. И эта ее тень…
Арбенину стало любопытно, чтобы сказала Полина Ивановна, окажись она рядом с ним за одним столом. Уж она бы увидела то, что недоступно ему и его агентам. Княжна со свойственным молодым и неопытным, только получившим диплом, магам, стремлением проявить себя как можно скорее, была порой слишком импульсивна. И он боялся за нее. Знал, что будет рядом и сможет защитить, но все равно боялся, потому что не всегда можно все рассчитать до мелочей. А Полина была ему дорога. Николай и сам не понял, когда это успело случиться.
- Я считаю, что порой порицания заслуживают не те, кто стремится к обогащению законным и честным путем, а те, кто желают составить свое счастье за чужой счет, - не унывала Фекла Романовна.
Николай бросил взгляд на Лужину. Сейчас он не был с ней согласен. Общество устроено так, что договорные браки, сулившие одной из сторон, а то и сразу обеим, выгоду, никого не удивляли. Почему же тогда Лужина так отчаянно противится этому союзу? Она считает, что за маской благодетельного и милого юноши, каким хочет показать себя граф, скрывается зло?
Что же, это вполне может быть.
Ужин закончился быстрее, чем Арбенин успел сделать некоторые выводы. Часть гостей. Прибывших вечером, заселили в свободные комнаты для гостей. Еще часть, те, кто жили поблизости, попрощались с хозяйкой дома и уехали. В их числе был и граф.
Дождавшись, когда баронесса пойдет провожать Орлянского до дверей, князь Николай взял под руку Капитолину и подвел к окну в зале.
- Душно, - проговорила ведьма, держа в руках своих птиц.
- Любезный, - Николай тут же обратился к проходившему мимо лакею, помогавшему убирать со стола. Слуга подошел ближе и застыл в ожидании.
- Откройте нам окно, - попросил Арбенин. – Госпоже дурно.
- Да, ваше сиятельство, - поклонился лакей. Поставив в сторону поднос, слуга раскрыл окно и Капитолина, поблагодарив его взглядом, тут же облокотилась на широкий подоконник, положив перед собой бумажных птиц.
Когда лакей отошел, ведьма распрямила спину и устремила взгляд на экипаж, поджидавший графа. Вот он спустился по ступеням, махнул на прощание рукой, по всей видимости, баронессе (ее скрывала выступающая часть стены и колонна), а затем забрался в карету и захлопнул дверцу, велев кучеру трогать.
Капитолина подняла одну из птиц, поднесла к губам, обдала бумажное создание дыханием и бросила в окно. Птица ожила, взмахнула крыльями и полетела следом за экипажем, мерно катившим прочь от особняка.
То же ведьма проделала с другими птицами, и вот еще три бумажных журавлика поспешили догнать карету, скрывшись в ночи.
- Не заметит? – спросил спокойно Николай.
- Не должен, - ответила рыжая ведьма и отошла от окна. – Я не заметила в нем особого проявления силы. Если в графе и есть магия, что ее сущие крупицы.
Капитолина посмотрела на князя, затем повернула голову и поймала настороженный взгляд Серьги. Харитон стоял у стены, подпирая дверной косяк. Поймав взгляд ведьмы, он кивнул.
- Что же, завтра все решится, - сказала девушка.
- Идемте, - поманил за собой агентов князь. – Поговорим в моей комнате.
Уже в холле маги столкнулись с баронессой. Она медленно поднималась по лестнице, опираясь на руку своей тетушки. Лужина повернула голову, нашла взглядом Николая и одними глазами спросила: «Вы что-то узнали?»