Вдруг за моей спиной раздалось:
– Привет!
Я подпрыгнула, развернулась и непроизвольно выдала импульс магии. В зале застонали, кто-то завизжал. Болтовня стихла. Все пригнулись, словно взорвалась бомба, и кинулись в укрытие.
Все, кроме Остина. Он не дрогнул, хотя каждый мускул его мощного тела был напряжен – даже челюсти.
– Простите, – сказала я, качая головой. Затем повторила громче: – Извините! Остин напугал. Все из-за меня.
Спустя мгновение все зашевелились и снова зазвучала болтовня. Остин расправил плечи.
– Ай!
– Зачем кому-либо в здравом уме на нее нападать? – произнес кто-то среди шума, и все застыли.
Внутри меня разливалось сияние. Приятно было такое услышать – это означало, что мне уже лучше.
– А я ничего не почувствовала. – Сделав глоток, Нив продолжила: – Хорошо быть на нашей стороне, Остин Стил. Тебе тоже стоит попробовать. Тогда она будет защищать тебя, а не избивать. Она становится сильнее. Этот горгулья знает свое дело.
– Извини, – повторила я. Чтобы освободить место, я подвинулась, но задела Снежного человека. Он нахмурился, но не сдвинулся с места.
– Все в порядке, я постою.
Остин подошел ближе.
– Слушай, извини за то, что тут произошло, – сказала я, чтобы прояснить ситуацию. – Я не знала о тебе и Дамарионе. Ну, обо всей этой истории с альфами… Не думала, что он создаст проблемы.
– Ты не виновата. Спасибо за веский повод не разрушать мой бар.
– И что же это за повод?
Он улыбнулся. Вся его суровая решимость испарилась.
– Никто меня не осудит за то, что я исполнил просьбу красивой женщины, не так ли? Только не приводи его сюда больше. Если в Доме с плющом или в городе возникнут проблемы, которые нужно будет обсудить со всей твоей командой, собираться будем на территории Дома.
– Конечно, без проблем.
Его взгляд скользнул по моим губам. Он отвернулся, сжав челюсти. Затем указал на свою верхнюю губу и сказал:
– У тебя вот тут помада… Вдруг ты захочешь ее стереть.
Я схватила со стойки еще одну салфетку.
– Конечно, хочу… Нив, серьезно? Не могла сказать подруге, что она похожа на клоуна?
– Ох, прости, я и не заметила.
Она поставила пустую бутылку на край стойки. Донна забрала ее, проходя мимо, а затем выбросила в мусорную корзину, отнесла другой напиток и приняла заказ – и все это на лету.
– Найми эту женщину на полный рабочий день, – сказала Нив. – Уволь того осла, который выходит по средам, и найми ее.
– Послушай, Джесс… – Остин придвинулся еще ближе, прижавшись боком к моему плечу. Жар прокатился по всему телу. От его серьезного голоса я была на грани. – Я почти на сто процентов уверен, что вчера те маги пытались поймать тебя. Они хотели избавиться от твоих спутников и захватить тебя там, где Дом с плющом не смог бы защитить. Маг, которого я поймал, был до чертиков потрясен, что я там оказался. А значит, они не ждали вмешательства с земли. Уверен, появления горгулий они тоже не ожидали.
– Кстати, о появлении горгулий…
Я узнала бодрый голос Ульрика.
– Мы прямо у тебя за спиной, альфа. Наверное, стоило об этом сообщить. Мы пришли, чтобы присмотреть за мисс.
– Мисс? – спросила я, пытаясь заглянуть за спину Остина, чтобы увидеть лицо Ульрика. Я понять не могла, шутит он или нет.
– Этот клоун Эрл забил им головы своей чепухой, – проворчала Нив.
– Я знаю, что вы здесь и зачем пришли, – сказал Остин, – но в этом городе никто не называет меня альфой. Меня зовут Остин Стил.
– При всем уважении, вы не из тех, кто может скрыть статус. Но раз у вас так заведено…
– Я подойду через минуту, – сказал Остин. От его грубого тона волоски на теле встали дыбом.
– Да, сэр.
Я увидела только как Ульрик, стоящий позади Остина, сложил перед собой руки.
Было непривычно наблюдать за Остином с этой стороны: он был готов подчинить себе любого, кто нарушал порядок. Его грубость вызывала во мне необычайное возбуждение, нежданный трепет, примитивный и неосторожный. Он вернул к жизни ту часть меня, которая была скрыта глубоко внутри. В ней было стремление к борьбе за власть и к тому, чтобы забыть обо всем и наслаждаться этой самой властью.
– Все в порядке? Что-то ты покраснела, – спросила меня Нив.
Я откашлялась и потрогала лоб.
– Просто жарко. Забыла, что могу контролировать температуру при помощи магии.
– Вчера у тех магов был хороший план, но в плохом исполнении, – сказал Остин. Он протянул руку между мной и Нив, чтобы взять у Пола пиво. Его запах меня опьянил: он пах чистой рубашкой и чем-то пряным.
Этот чертов Дамарион меня раззадорил и взволновал, так что теперь я ощущала жар, запахи и другие детали, на которые раньше не обращала внимания.
– Ой! Кажется, ты опять повернула ручку не туда. Да у тебя лицо горит! Термостат сломался? Для менопаузы ты еще молода…
Нив сверлила меня взглядом. Я закатила глаза. Остин нахмурился и продолжил:
– Говорю, в плохом исполнении…
Я поставила бокал и сосредоточилась на разговоре.
– Их волшебная сеть порвалась в воздухе. Если бы не мистер Том и Дамарион, я разбилась бы о скалы. Так себе план.
– Если позволите…
Ульрик подошел и встал позади Нив.
– Возможно, они предположили, что вы полетите. По крайней мере, хоть как-нибудь. Горгульи рождаются с крыльями, а поскольку они всегда при нас – во всяком случае, у самцов, – мы с ними срастаемся. Как только принимаем обличье горгульи, крылья почти сразу готовы к полету. Взмахивать ими вполне естественно – вам не придется этому учиться. Поначалу контролировать их непросто. Но вполне разумно предположить, что новообращенная горгулья сможет хотя бы замедлить падение, чтобы не погибнуть на скалах.
– Значит, мне сложнее, потому что я ненастоящая горгулья? – спросила я.
– Джесс, ты не против?
Остин схватился за спинку и сиденье моего табурета. Затем замер в нескольких сантиметрах от моего лица и посмотрел мне в глаза.
– Что? – спросила я, опершись на стойку.
– Я просто поверну тебя, чтобы освободить больше места.
– Да, конечно. Приступай.
Я собралась встать, но он уже приподнял табурет вместе со мной. Даже под такой тяжестью его мышцы почти не напрягались. Он посадил меня спиной к Снежному человеку и боком к стойке.
– Надо было сразу так сделать. Так я гораздо больше вижу периферийным зрением, – сказала я.
– Ты имела в виду, без этого грязного ублюдка сбоку? – Нив глянула за меня. – Да, я тебя имела в виду.
Остин снова занял место рядом со мной, впустив в наш круг Ульрика.
– Пиво? – спросил он его.
– «Бад», спасибо. А теперь, мисс…
– Можешь называть меня Джесси, – сказала я.
– Мистер Том предельно ясно дал понять, как вас следует называть. А то, что вас это раздражает, – приятный бонус, – сказал мне Ульрик с ухмылкой.
Нив прыснула со смеху.
– Уверен, вам рассказывали: исторически истинные горгульи женского пола встречаются крайне редко. Могущественные маги способны создавать их при помощи чар, но для этого нужно принести в жертву горгулью-мужчину, и… Какое бы заклинание они ни использовали для того, чтобы передать магию горгульи колдунье или Джейн, превращение видов не увеличивало силу. Скорее, уменьшало крылья и мешало летать.
– Тогда зачем это делать? – спросила я, но сама же интуитивно нашла ответ. – Чтобы попробовать вывести больше истинных горгулий женского пола.
– Судя по записям, именно это и стало причиной для создания женских особей. Маги надеялись, что у мужчины и женщины-горгульи будет больше шансов произвести на свет истинную женскую особь, чем ждать выигрыша в генетической лотерее. Возможно, если бы маги, которые этим занимались, сами были женщинами, у них бы что-нибудь вышло и женщины-горгульи, созданные ими, были бы способны продолжать род. Но они не разбирались в тонкостях женской анатомии, так что у них получались лишь стерилизованные экземпляры горгулий мужского пола, не способные летать и вполовину так же хорошо, как истинные.
Остин спросил:
– А с кем спариваются горгульи из тех, с кем они могли бы зачать женскую особь? Люди, маги?..
– Похоже, то, с кем мы спариваемся, не имеет значения для продолжения рода. Ребенок мужского пола обычно оказывается горгульей, а девочкам передаются гены матерей, за исключением единственного случая за все время.
Ульрик подождал, пока Нив передаст ему пиво по стойке, и сделал глоток.
– Как я уже сказал, это случается редко. Но все, к чему стремились все эти маги, – создание женских особей. Да, крылья у них поменьше, но, учитывая силу, которой они обладают, это несущественный недостаток.
Каждая женщина-горгулья заняла достойное место в истории. Они сильнее магов, выносливее оборотней, хитрее гремлинов, а руководят лучше любого знаменитого боевого командира всех времен. Во всяком случае, так говорят.
Коснувшись ладонью груди, я сказала:
– Но я не истинная горгулья. Я стала ей благодаря магии.
Голос Ульрика обрел темп и ритм сказителя, и он продолжил:
– Тамара Айви была истинной женщиной-горгульей. Ее сила была легендарной. Она призывала к себе на службу самых могущественных магов со всего света. Она никогда и ни в чем не нуждалась. В конце концов ее внимание привлек один красивый молодой маг. По-своему он тоже был великим и могущественным, но амбиции взяли верх. А может, это была зависть. Он был великолепен, но Тамара была необыкновенной, единственной в своем роде. Она была более востребована, чем он, обладала большими властью и авторитетом. Вскоре это начало его тяготить. Он хотел добиться влияния и стать сильнее всех в мире.
– Если заменить это на красоту, получится сказка про Белоснежку, – пробормотала я. Нив кивнула.
– Маг посчитал, что, используя силу ее магии в сочетании со своей, станет непобедимым. Она попала в его западню, поскольку доверяла ему, но маг недооценил мощь Тамары. Когда он высосал из нее жизненные силы, чтобы присвоить ее магию, остаток сил ей удалось использовать, чтобы излить свою мощь и все, что сделало ее великой, в основание дома, который она построила и так любила. Она отдала дому частицу своей души. Именно она выбирает наследниц Дома с плющом. Каждая из них обладает здравым умом, пламенным сердцем и сильным характером.