Он выудил из корзины, которую принесли с первого этажа, лист бумаги. Это был заказ на доставку послания, и Стэнли заметил, что он написан на гербовой бумаге из Дворца хранителей. Внизу стояла подпись самого́ Верховного хранителя.
Но по какой-то причине, которую Стэнли так и не понял, послание на самом деле было не от Верховного хранителя, а от Сайласа Хипа. И его нужно было доставить Марсии Оверстренд.
– О боже! – выдохнул Стэнли.
Сердце у него упало. Еще один поход на Болота Песчаного Тростника. И опять придется увертываться от болотного питона. Нет, не на то он надеялся…
– «О боже, сэр», – поправил черный крыс. – Поручение обсуждению не подлежит! – рявкнул он. – И последнее, Крыса номер сто один. Твой статус конфиденциальной крысы отменяется.
– Что?! Вы не можете этого сделать!
– Сэр. «Вы не можете этого сделать, сэр». Во-первых, могу. И более того, уже сделал. – Черный крыс даже позволил усикам дрогнуть в глумливой улыбке.
– Но я сдал все экзамены, я только что получил статус высшей конфиденциальности. И у меня лучший результат…
– «И у меня лучший результат, сэр». Никуда не годится. Статус конфиденциальной крысы отменяется. И точка. Вон отсюда.
– Но… но… – захлебнулся Стэнли.
– Исчезни! – рявкнул черный крыс, злобно стуча хвостом по столу.
И Стэнли исчез.
На первом этаже Стэнли, как обычно, занес бумагу в приемную для клиентов. Крыса-секретарь внимательно разглядела листок и ткнула коренастой лапой в имя Марсии.
– Ты ведь знаешь, где ее можно найти? – спросила она.
– Разумеется, – ответил Стэнли.
– Хорошо. Это мы и хотели услышать.
– Странно, – пробормотал себе под нос Стэнли.
Ему не очень нравились новые служащие Крысиной Почты. Куда делись те милейшие крысы, которые раньше здесь работали?
В тот день Зимнего пира Стэнли отправился в долгое и рискованное путешествие.
Сначала он забрался в маленькую баржу, которая сплавляла древесину вниз по реке – в Порт. К несчастью для Стэнли, шкипер считал, что кота на корабле надо держать тощего и злого. И кот действительно был презлющий. Все свое плавание Стэнли только и делал, что спасался от огромного рыжего кота с большущими желтыми клыками и вонючим дыханием. Перед самой протокой Гллуб удача изменила крысенку, и кот зажал его в угол, а толстый моряк вооружился большой доской. Пришлось Стэнли со всей возможной поспешностью покинуть баржу.
Вода в реке была ледяная, а течение быстрым. Стэнли унесло вниз по реке, и крысенок изо всех сил работал лапками, чтобы просто удержаться на воде. Ему удалось выбраться на берег только у самого Порта.
Стэнли лежал у подножия ступенек гавани, больше похожий на безвольный, мокрый пушистый комочек. Он слишком вымотался, чтобы двигаться дальше. Над ним к стенам гавани возносились голоса:
– Мам, смотри! На лестнице дохлая крыса! Можно я возьму ее домой и сварю? Тогда у меня будет скелет крысы!
– Нельзя, Петуния.
– Но у меня же нет крысиного скелета, мам!
– И не будет. Пошли.
Стэнли подумал, что, если бы Петуния взяла его домой, он бы ничего не имел против того, чтобы окунуться в кастрюлю с кипящей водой. Там хотя бы не холодно.
Наконец поднявшись на ноги, крысенок, шатаясь, вскарабкался по лестнице и понял, что, прежде чем продолжить путь, ему необходимо согреться и раздобыть еды. Поэтому он пошел на запах пекарни и прокрался туда. Он сидел у печей, дрожа всем тельцем, и постепенно согревался. После того как жена пекаря с воплем смахнула крысу метлой, Стэнли пришлось отправиться восвояси. Но сначала он успел съесть почти все варенье из пончика и прогрызть по меньшей мере три буханки свежего хлеба и пирог-шарлотку.
Немного подкрепившись и набравшись сил, Стэнли отправился на поиски того, на чем можно отправиться на Болота Песчаного Тростника. Хотя большинство жителей Порта не праздновали день Зимнего пира, многие использовали его как предлог, чтобы съесть обильный и сытный второй завтрак и проспать почти весь день. Порт обезлюдел. Холодный северный ветер, принесший с собой снегопад, прогонял с улиц тех, кто мог остаться дома. Стэнли даже начал сомневаться, что найдется какой-нибудь глупец, который в такую погоду отправится на болота.
А потом он нашел Безумного Джека с его телегой, запряженной ослом.
Безумный Джек жил в хибарке на самом краю Болот Песчаного Тростника. Он зарабатывал на жизнь тем, что срезал осоку и камыш и устилал ими крыши домов в Порту. Он как раз закончил работу и собирался домой, когда увидел Стэнли, который маячил возле мусорных корзин и дрожал от пронизывающего насквозь ветра. У Безумного Джека тут же поднялось настроение. Он любил крыс и мечтал о том, чтобы однажды кто-нибудь послал к нему крысу-почтальона. Собственно, ждал он не послания, а саму крысу.
Безумный Джек остановил телегу возле мусорных корзин.
– Эй, крысеныш, подвезти? У меня хорошая теплая телега, и я еду на болота.
Стэнли решил, что ему почудилось. Он просто слышит то, что хочет слышать. «Стэнли, – строго сказал он самому себе, – прекрати».
Безумный Джек свесился с телеги и улыбнулся крысе своей самой лучшей улыбкой. У него недоставало зубов.
– Ну же, смелей, малыш. Прыгай.
Стэнли, не долго думая, запрыгнул в телегу.
– Садись рядышком, крысеныш, – усмехнулся Безумный Джек. – На́ вот, закутайся в попону. Согреешься.
Безумный Джек завернул Стэнли в попону, от которой сильно воняло ослом, и телега двинулась в путь. Осел прижал к голове длинные уши и потащился через снег по знакомому до боли маршруту. К тому времени как они доехали до хибарки, Стэнли согрелся и был очень благодарен Безумному Джеку.
– Вот мы и приехали. Наконец-то дома, – бодро сказал Джек, снял с осла упряжку и пустил животное в дом.
Стэнли остался в телеге: ему не очень хотелось вылезать из теплой попоны. Но он знал, что должен.
– Можешь посидеть немного у меня, – предложил Безумный Джек. – Я люблю, когда дома крысы. Становится немного веселее. Хоть какая-то компания. Понимаешь?
Стэнли очень печально мотнул головой. Ему нужно было доставить послание, а он ведь был профессионалом, даже несмотря на то что у него отобрали статус конфиденциальной крысы.
– А-а, ты небось один из них. – Безумный Джек заговорил тише, озираясь по сторонам. – Ты, должно быть, из этих крыс-почтальонов. Знаешь, многие в них не верят, но я верю. Был рад с тобой познакомиться. – Безумный Джек опустился на колени и протянул Стэнли руку.
Крысенок не мог отказать и подал в ответ лапку. Безумный Джек пожал ее.
– Это правда, да? Ты ведь крыса-почтальон? – прошептал он.
Стэнли кивнул. В следующую секунду Безумный Джек крепко сжал его правую лапку, как будто в тисках, набросил на крысенка ослиную попону, поднял в охапку и понес в хибарку. Стэнли был даже не в силах сопротивляться.
Что-то громко звякнуло, и Стэнли оказался в давно поджидавшей его клетке. Дверцу накрепко закрыли на щеколду. Безумный Джек захихикал, положил ключ в карман и уселся перед клеткой, восхищенно разглядывая свою добычу.
Стэнли яростно потряс прутья клетки. Он злился скорее сам на себя, чем на Безумного Джека. И как он мог так сглупить? Ну разве его не учили: крыса-почтальон всегда путешествует инкогнито. Крыса-почтальон никогда не говорит незнакомцам, кто она.
– Ну вот, крысеныш, теперь будет весело, – сказал Безумный Джек. – Только ты и я, крысеныш. Мы будем вместе резать камыши, и если будешь хорошо себя вести, то мы сходим в цирк посмотреть на клоунов, когда они приедут в город. Люблю клоунов, крысеныш. Вместе мы отлично заживем. Это точно.
Он радостно усмехнулся и достал из мешка, который свисал с потолка, два сморщенных яблока. Одно скормил ослу, а потом раскрыл перочинный ножик и аккуратно разделил второе яблоко пополам. Большую часть отдал Стэнли, но крысенок к нему даже не притронулся.
– Проголодаешься и съешь, крысеныш, – сказал Безумный Джек с полным ртом, брызгая на Стэнли яблочным соком. – Пока снегопад не прекратится, другой еды не предвидится. А ждать еще долго. Ветер теперь дует на север – надвигаются Великие Заморозки. Так всегда бывает в день Зимнего пира. Ясно как то, что яйца – это яйца, а крысы – это крысы.
Безумный Джек закудахтал над собственной шуткой, потом укутался в ослиную попону, которая так предала Стэнли, и быстро заснул.
Стэнли пнул прутья клетки. Насколько же ему надо похудеть, чтобы протиснуться между ними?
Крысенок вздохнул. Похудеть придется очень сильно.
28Великие Заморозки
Все, что осталось после Зимнего пира, а именно: тушеная капуста с мясом, тушеные же головы угрей и фаршированный пряностями лук – лежало нетронутым на столе. Очаг в домике смотрителя почти потух и только уныло потрескивал, сколько тетушка Зельда ни пыталась пробудить огонь к жизни. Окна изнутри заледенели, и температура в домике продолжала падать, но согреть домик никак не удавалось. Берта отбросила свою гордость и пристроилась к теплому Макси, чтобы не замерзнуть. Все остальные закутались в одеяла и смотрели на непослушный огонь.
– Почему ты не даешь мне попробовать? – сердито спросила Марсия. – Не понимаю, почему мы должны сидеть и мерзнуть, когда мне и надо только, что сделать вот так. – Марсия щелкнула пальцами, и в камине вспыхнул огонь.
– Ты знаешь, я не одобряю, когда вмешиваются в работу стихий, – сурово ответила тетушка Зельда. – Вы, волшебники, совсем не уважаете матушку-природу.
– Что же, мне ждать, пока матушка-природа превратит мои ноги в ледышки? – буркнула Марсия.
– Если бы ты носила подобающую обувь, например такие сапоги, как у меня, а не важничала в крохотных туфельках из фиолетовой змеи, то с ногами у тебя было бы все в порядке, – заметила тетушка Зельда.
Марсия пропустила ее слова мимо ушей. Она протянула свои ноги в пурпурных туфлях к огню, злорадно отметив про себя, что хозяйка не попыталась вернуть пламя к его данному матушкой-природой гаснущему состоянию.