– Прости, Марсо, – жалобно хлюпнула она носом. – Я сейчас все исправлю.
– Как ты исправишь?! – раздраженно рявкнул дух. – Стола, считай, нет! Бумаги сгорели! Повсюду воняет! А магией от хранилища теперь несет так, что сюда скоро директор самолично прибежит – выяснять, откуда у меня взялись силы на такой катаклизм!
Айра вжала голову в плечи.
– Знаешь, что со мной будет, если он узнает, что я тебя сюда пустил?!
– Прости…
– Ты… ты…
Она зажмурилась и, буквально ухнув в туман с головой, зачерпнула его сразу двумя руками и почти крикнула в пустоту, отчаянно боясь испортить все еще больше:
– Верни мне стол! Сделай так, как было! Немедленно!
В груди стало пусто и тоскливо, будто оттуда заживо вытянули душу. От резкой слабости у девушки подкосились ноги, в глазах потемнело, в висках застучали молоточки, в голове зашумело, загудело, почти забили невидимые колокола. А сквозь них, как сквозь вату, пробился испуганный писк спрыгнувшего с кресла метаморфа и горестный вопль Марсо:
– Айра!
Девушка с тихим стоном опустилась на каменный пол и прижалась повлажневшим лбом к первому, что попалось под руку, – к деревянной, слегка прокоптившейся, а теперь стремительно очищающейся от гари ножке стола.
Она тяжело дышала, по лицу струился холодный пот, пальцы отчаянно дрожали, а в ушах по-прежнему звенело и гремело на все лады. Казалось, ее вывернули наизнанку, вытрясли, лишив всех сил, выколотили, как запылившийся половичок, просушили, а потом небрежно бросили обратно – пустую и ужасно вялую.
– Айра! Да что ж такое-то?! – схватился за голову призрак. – Кер! Кер, чудовище! Живо сюда! Помоги ей! Всевышний, что же мне так не везет?! Будь у меня хоть капля настоящей магии… хоть частичка… Кер, нет! На грудь лезь! К сердцу! И тянись к игольнику, быстрее!
Айра наконец смогла отдышаться и машинально прижала взъерошенного, дрожащего от внезапного испуга метаморфа. Обняла его, притянула к груди, уткнулась лицом в его мягкую шерстку и так замерла, чувствуя, как постепенно уходит дикая слабость, проясняется в глазах, перестают трястись руки, а в ноги возвращается тепло.
– Марсо?
– Живая… – с неимоверным облегчением выдохнул призрак. – Айра, открой глаза! Посмотри на меня и скажи, что ты живая! Немедленно, пока со мной удар не случился!
Девушка с трудом подняла отяжелевшие веки.
– Жи-ва-я… а как стол?
– Да какой стол?! Плевать мне на стол! Ты что с собой сотворила?!
– Н-ничего. Просто вернула все как было… – прошептала она, едва ворочая языком.
– Горе ты мое! Да кто ж тебя просил?! Трансфигурация неживого – это уровень третьего курса, а ты… Айра… Айра, не смей падать в обморок!
Девушка помотала головой, прогоняя мушек перед глазами и, отпустив притихшего крыса, попыталась приподняться. Но в последний момент решила не искушать судьбу и просто забралась в кресло, истратив на этот подвиг последние силы. После чего свернулась клубком, благодарно чмокнула Кера, который отдал ей часть своих сил, и пробормотала:
– Марсо, прости меня, пожалуйста. Не сердись. Я больше не буду. Только разбуди нас утром, хорошо?
Призрак с совершенно несчастным видом завис над сонным креслом, но Айра этого уже не видела, потому что крепко уснула, все еще не понимая, что натворила, и по-прежнему прижимая к груди уставшего метаморфа.
– Айра? – у него дрогнул голос. – Ты как?
Девушка сладко зевнула и, подложив под щеку вторую ладошку, окончательно замерла, мерно дыша и стремительно выправляя ауру после сложного колдовства.
Он какое-то время висел на одном месте, изучая ее усталое лицо, потом обернулся, долгое мгновение изучал безупречно чистый стол, на котором, как и минуту назад, возвышалась ровная стопка белоснежной бумаги. Затем покачал головой. Мысленно обругал себя за то, что не предупредил о возможных последствиях. А потом поднял с пола прокопченную мантию и заботливо набросил Айре на плечи.
– Спи, девочка, – шепнул едва слышно. – Спи. И пусть тебе приснятся хорошие сны.
…Она снова была в лесу. На этот раз – в простом, обычном и красивом до умопомрачения. Неподалеку журчала наполовину скрытая туманом речка, под ногами пружинил густой травяной ковер. А окружившие пологий берег деревья совсем не походили на смертоносный игольник, к которому было страшно даже приблизиться.
Этот лес словно специально был создан, чтобы по нему гуляли. Овеянный дыханием осени, он неумолимо притягивал к себе взгляды, поражал роскошным желто-красным нарядом. Так и манил прогуляться по узким тропкам, наслаждаясь благословенной тишиной и покоем.
Айра подняла голову и принюхалась, не слишком отдавая себе отчет в том, зачем это сделала. А затем спохватилась и поняла, что это не она подняла голову, а кто-то другой. Кто-то мохнатый и четвероногий, в чьем теле ей вдруг довелось оказаться.
Поколебавшись, она осторожно подошла к воде и взглянула на собственное отражение. Какое-то время неверяще изучала вытянутую волчью морду и пушистую серую шубу, укутавшую ее от кончика носа до удивленно дрогнувшего хвоста. Затем изумленно приподняла одну лапу, вторую. И едва не села прямо в воду, когда осознала, что произошло.
«Всевышний…»
Из пасти вместо слов вырвалось тихое рычание.
«Да я же – волчица!»
Рычание стало громче и беспокойнее.
«Раньше хоть людей видела и чувствовала… и тогда это было словно со стороны. Никогда я не была в ком-то, да еще так явно! Может, надо проснуться?»
Неожиданно на границе сознания шевельнулось нечто странное. Безусловно живое и преданное ей всей душой. Словно верный друг, ненадолго впустивший ее в свое тело, вдруг беспокойно обернулся и молча попросил не мешать.
Друг?!
Айра снова наклонилась к воде, пристально всматриваясь в собственное отражение. Но потом подметила в расширенных зрачках знакомые сиреневые искры и неожиданно прозрела.
«Кер?!»
Волчица вздрогнула всем телом, подпрыгнула и завертелась на месте, но быстро успокоилась – маленький метаморф, нашедший наконец свое третье обличье, быстро пришел в себя. Правда, у пугливо замершей Айры все равно осталось ощущение, что он и сам поражен случившимся. И вообще впервые решился на такую авантюру, поэтому переживал не меньше ее.
«Значит, вот о чем говорил директор, когда упомянул про наше сближение! – запоздало догадалась девушка. – Выходит, мы можем быть настолько близки, что способны даже жить в одном теле. Вернее, ты в нем живешь, а я прихожу туда во сне. Значит, вот почему так сильна связь метаморфа с хозяином? Кер, ты как? Тебе не больно, мой хороший?»
Метаморф успокоенно рыкнул: нет, ему не было больно, и он совершенно не чувствовал дискомфорта от того, что Айра разделила с ним новое тело. Он знал, что выбрал правильную хозяйку. Знал еще тогда, когда впервые коснулся ее на границе Занда.
«Кер, а почему я волчица? – озадачилась Айра. – Ты ведь мужского пола. А волк у нас с тобой получился женского».
Метаморф только фыркнул, словно говоря, что ему все равно. Он мог стать любым, каким пожелает. Просто ему показалось, что так будет удобнее.
Волчица бодро отряхнулась, удовлетворившись таким объяснением, после чего выбралась из реки и потрусила прочь, поминутно принюхиваясь и с любопытством посматривая по сторонам.
В лесу было хорошо. Айра с удовольствием рыскала между деревьями, с интересом рылась носом в опавшей листве, жадно вдыхала непривычные ароматы, беспечно носилась вокруг кустов и по-настоящему наслаждалась свободой.
Но потом что-то изменилось вокруг. Словно дуновение холодного ветерка коснулось чутких ноздрей, заставив ее мгновенно замереть на месте. А затем настороженно оглядеться и увидеть замерших на пригорке трех крупных волков. Темно-серого – самого крупного и широкогрудого, коричневого с рыжеватыми подпалинами и еще одного, дымчато-серого с пушистой белоснежной грудью.
Судя по всему, они услышали шум и явились узнать, кто посмел нарушить границы их владений. А теперь в немом изумлении таращились на молодую волчицу, силясь сообразить, кто она и откуда здесь взялась.
При виде чужаков Айра инстинктивно отпрыгнула и предупреждающе оскалилась. Волки в ответ неуверенно вильнули хвостами и опустили головы, показывая, что не имеют враждебных намерений, но она продолжала недоверчиво пятиться. А скрывшись за ближайшим кустом, молниеносно развернулась и со всех ног кинулась обратно.
В тот момент она не смогла бы объяснить, что вело ее прочь. Тогда она даже не пыталась анализировать. Просто бежала как можно быстрее, стремясь добраться до воды. Зачем – она тоже не могла объяснить, однако волчье чутье настойчиво твердило, что на реке чужаки ее не достанут.
Неожиданно слева промелькнула стремительная тень.
Айра вздрогнула и остановилась, одновременно разворачиваясь и с беспокойством изучая все ту же настойчивую троицу: незнакомые самцы так и следовали по пятам, не обгоняя, но и не загораживая тропу. А теперь с нетерпением и затаенной надеждой посматривали на нее из соседних кустов.
Вот они встретили ее тревожный взгляд. Снова завиляли хвостами, показывая, что не обидят. На пробу шагнули навстречу, но она угрожающе рыкнула, и самцы снова послушно отступили.
Через минуту напряженного молчания волки попытались подойти еще раз. И снова – без особого успеха. Тогда, коротко посоветовавшись, они разделились, и вожак вышел вперед уже один. Высокий, с блестящими янтарем глазами и чуть приоткрытой пастью, в которой устрашающе поблескивали влажные клыки… не для угрозы, конечно, а просто демонстрируя силу. Но Айра зарычала громче, и это озадачило их еще больше. После чего рыжеватый не выдержал и сунулся следом за вожаком, умильно извернув шею и всем видом показывая, что он добрый, милый и пушистый. Припал на передние лапы, с потрясающей скоростью скользнув к настороженно застывшей волчице, вопросительно рыкнул…
Но тут же получил по носу и с обиженным взвизгом отпрянул, тогда как Айра, треснув тяжелой лапой по наглой морде, мгновенно развернулась и кинулась прочь, отчетливо слыша журчание реки.