Выпускаю ещё один разряд. Считай что прямо в мозг соперника. Он падает набок и трясётся, будто в припадке.
— Поединок окончен, — удивлённо объявляет распорядитель. — Победитель — господин Могильный!
Вот на этот раз аплодисменты звучат куда громче. Ну ещё бы, блин! Это было красиво.
— Неплохо, сынок, — говорит распорядитель, когда я выхожу с арены. — Пожалуйста, дождись конца всех поединков. Мне нужно кое-что проверить.
— Как скажете, — пожимаю плечами.
Ко мне подбегает Валера и сгребает в объятия. Полторы секунды позволяю ему себя обнимать, а потом выкручиваюсь.
— Ну ты даёшь, Диман! Красавчик! Вообще круто!
Подходят и другие ребята с целительского. Парни жмут руку и хлопают по плечу. Девушки хвалят и мило улыбаются.
— Где ты так научился? — спрашивает Валера.
— Магистр Дум научил, — тычу пальцем в футболку. — Этими победами я обязан ему. И вообще тем, что я стою сегодня здесь! Эти придурки, которых я победил, оскорбляли его память, а я отомстил. Так что обе эти победы я посвящаю магистру Думу!
Большая часть поединков к тому времени тоже закончилась, так что мой голос разносится по всему залу. И встречается он уже настоящими овациями и приветственными криками. Особенно усердствуют те, кто в таких же футболках.
Бросаю взгляд на ложу. Сырин-Боровиков тоже хлопает в ладоши и встаёт, подавая всем пример. Скоро уже все трибуны на ногах и безостановочно аплодируют. Отчасти мне, как Диме Могильному. Отчасти другому мне, якобы покойному.
От этого у меня в горле встаёт комок. Не потому, что мне так приятно. А потому, что я нагло вру.
Ведь магистр Дум на самом деле жив. А Могильный мёртв. И это я обязан ему тем, что стою здесь. Если бы он не погиб почти одновременно со мной, Холод поглотил бы мою душу.
Как всё запутано, чёрт побери.
Ко мне подбегает студентка, с которой я менялся футболками, и целует в щёку.
— Молодец! — восклицает она. — Не подвёл!
— Я не мог себе такого позволить, — улыбаюсь.
— Меня, кстати, Настя зовут. Футболку себе оставь! В награду.
— Спасибо. А ты тогда мою себе оставь.
— Мне она не очень идёт, — улыбается Настя. — Потом верну. В общаге.
Оу, это что, приглашение? Как интересно.
— Ты же в общаге живёшь? — спрашивает она.
— Э-э… нет, в городе.
Хотел сказать, что снимаю квартиру. Только вот понятия не имею, так ли это. Может, халупа принадлежит роду Могильных или типа того.
— Тогда заходи как-нибудь, — подмигивает Настя и уходит.
Сразу следом подходит Юля. Сколько женского внимания, я прямо теряюсь.
— Красивые победы, — говорит Юлия. — Должна сказать, что сомневалась в тебе. Но ты отличный дуэлянт.
— Спасибо. Но это только начало пути — улыбаюсь я. — Наше свидание в силе, кстати! Не против, если со мной дружище пойдёт? — сгребаю Смирнова за плечи и прижимаю к себе. — Позови подругу, чтобы нам веселее было.
— Ну-у… хорошо, — отвечает Юля. — Пойду, Карину найду. Она где-то здесь.
— Карина, — романтично вздыхает Валера. — Какое красивое имя.
— Надеюсь, что его обладательница тоже ничего, — усмехаюсь я.
Народ начинает было расходиться, но внезапно слово берёт Сырин-Боровиков:
— Дамы и господа! — басит он на весь зал. — Прошу немного задержаться!
Толпа застывает. Спорить с Сырком здесь никто не привык. Кроме меня.
— Господин Могильный, — декан вонзает взгляд в меня. — Попрошу подняться в ложу.
Что? Зачем?
Будут хвалить или наоборот? Может, я случайно какие-то правила дуэли нарушил? Распорядитель ведь сказал, что ему надо кое-что проверить. И он как раз стоит сейчас рядом с деканом.
Обычно Сырок никого не хвалит. Скорее наоборот. Так что почему-то мне кажется, это не к добру.
Студентка Настя без футболки
Глава 11Победитель по жизни
Через толпу отправляюсь к магистерской ложе. Тишина стоит такая, что каждый мой шаг эхом раздаётся по залу. Все провожают меня взглядом.
Поднимаюсь в ложу, и Сыр-Бор манит подойти ближе. Приходится встать рядом. Чувствую себя так, будто меня заставляют положить голову на плаху. Хотя прекрасно знаю же, что ничего такого не сделал! Даже более того, я одержал две крутые победы.
Неужто мне передалась грёбаная Димкина неуверенность? Отчасти, походу, да. Надо полагать, это влияние гормонов или типа того. В биологии я не очень-то шарю.
— Я удивлён, господин Могильный! — громко говорит декан. — Когда вы сказали, что собираетесь победить в двух дуэлях подряд, то я, конечно, не поверил. И всё-таки вы победили, поздравляю.
Поздравление прозвучало как-то суховато, и от него мне становится только волнительнее.
— Вместе с тем, — продолжает Михаил, качая головой, — такого я от вас не ожидал!
А вот это прозвучало весьма угрожающе. Твою мать, да в чём дело-то⁈
— Я не ожидал, что вы не просто одержите победу! А что вы поставите новый рекорд университета!
Чего? Какой рекорд?
Сырок жестом передаёт слово распорядителю. Тот, глянув в планшет, объявляет:
— Господин Могильный установил сегодня новый рекорд — самая быстрая победа в дуэли. Предыдущее время — десять секунд ровно, Дмитрий справился за восемь целых и девяносто семь сотых секунды.
Так вот что ему нужно было проверить! Теперь понятно. Зря переживал.
Ни хрена себе. Моё стремление как можно быстрее расправиться с Глебом принесло неожиданные плоды.
Интересно, а приз будет?
— Господин Могильный получит грамоту и соответствующую запись в дуэльной карте, — говорит распорядитель.
Тьфу ты, грамота. Но запись мне пойдёт на пользу. Я ведь так или иначе собираюсь заниматься поединками, зарабатывать на них славу и деньги. Поэтому подобные рекорды лишними не будут.
— Спасибо, — говорю я. — Честно говоря, это вышло случайно.
— Что не умаляет достижения! — басит Сыр-Бор. — Но и это ещё не всё. Я хочу, чтобы все знали, что послужило причиной ваших сегодняшних поединков. Дамы и господа! — декан поворачивается к толпе. — Этот студент сражался не просто так. Своих соперников он вызвал, дабы отстоять честь покойного магистра Думова!
Вся толпа ошеломлена, кажется, не меньше меня. Думаю, что не мне одному показалось, что Михаил Сергеевич будет меня за что-то ругать. А я тут мало того, что рекорд поставил, так и ещё и вон какой молодец — по благородному поводу дрался.
— Мы все скорбим по безвременно ушедшему магистру, — говорит декан. — Его смерть это большая потеря для нашего университета и для всего магического сообщества. Несмотря на сложный характер, он был одним из лучших преподавателей МГУМИ, если не лучшим!
«Конечно, лучшим! — думаю я. — Что за допущения».
— Мне отрадно видеть, что часть из вас чтит его память, — Сырок указывает рукой на студентов в Дум-футболках. — И мне противно оттого, что другие смеют оскорблять честь покойного магистра!
В голосе декана звучат такие злобные нотки, что у меня мурашки по спине бегут. Честно говоря, я всегда завидовал Сыр-Бору за его могучий командирский голос.
— Господа Голышев и Патрушев! — требовательно произносит Михаил. — Выйдите вперёд!
Опустив глаза в пол, Саня и Глеб подходят ближе к ложе. Толпа расступается перед ними, как перед чумными. Кажется, сейчас им придётся несладко.
Но мне от этого только приятно. Так им и надо, утыркам.
— Вы оба учитесь на моём факультете. Магистр Думов обучал вас с первого дня в нашем заведении. Как вы смеете плохо говорить о покойном⁈
— Простите, господин декан, — бурчит Голышев. — Я не подумал.
— А вы вообще умеете думать? Судя по оценкам — не очень! — рычит Сыр-Бор.
— Господин декан… — скулит Санёк.
— Молчать! С вами всё понятно. А вы, господин Патрушев? Тоже не подумали?
Принцесса Глеб секунду молчит, а потом поднимает лицо и говорит:
— Подумал, господин декан! Магистр Дум никогда мне не нравился. Да он весь универ бесил!
Михаил несколько секунд молчит, а потом начинает говорить. Голос его звучит так, будто он готов немедленно убить принцессу:
— Вот как. Что ж, благодарю за честность. Только ваше мнение о магистре не даёт вам права оскорблять покойного. Да если б я услышал такое сам, ты бы уже валялся мёртвым, щенок!!! — вдруг орёт декан, сжимая пудовые кулаки.
Ох, ни хрена себе. Не думал, что Сыр-Бор так меня уважает. Хотя здесь, конечно, речь не только обо мне, но и об уважении к преподавателям в целом.
— Кхм-кхм, — откашливается Михаил. — Простите за эмоции, дамы и господа. Но вы все должны понять, что я не допущу подобного поведения в стенах МГУМИ. Тем более, от студентов своего факультета. Господа, отправляйтесь в мой кабинет! Нам предстоит непростой разговор.
Мои соперники кланяются и направляются к выходу из зала. Побеждённые и униженные.
— Один момент! — останавливает их Сырок. — Я хочу сразу сказать кое-что, чтобы все слышали. В качестве наказания вы будете нести почётную вахту у мемориала магистру, организованному в холле. Это при условии, что по итогам разговора я не решу вас отчислить. Всё понятно?
— Да, господин декан, — обречённо мямлит Саня. Глеб только молча кивает.
— Идите! Что касается вас, господин Могильный, — декан протягивает мне большую ладонь, — позвольте ещё раз поблагодарить вас за то, что вступились за честь магистра Думова. Благодарю вас лично и от лица всего университета.
Пожимаю Сырку руку под овации зала. Особенно усердствуют студенты в Дум-футболках. Блондинка Настя, одетая в мою футболку, стоит молча и восхищённо смотрит на меня.
И тут я вспоминаю, что это за студентка. Алхимический факультет, второй курс. Я случайно с ней познакомился, когда заходил в кабинет к Антону. Слово за слово, и в тот же вечер она оказалась в моей постели. Сначала я покатал её на Абигоре, а потом на другом мотоцикле.
Кажется, магистр Дум ей очень нравился. И похоже, что ей нравится тот, кто защищает честь покойного магистра, то есть я.