— О чем сейчас крайне сожалею. Читайте!
Магистр распахнул дневник на нужной странице и отошел в сторону, чтобы не мешать.
— Читайте!
Преподаватели тут же сгрудились вокруг стола, только Ларс не сдвинулся с места. Пока все ужасались и возмущались написанным, он недвижно стоял возле шкафа, с отрешенным видом глядя строго перед собой.
— Ты знал.
Раян не спрашивал — он утверждал.
Ларс не ответил. Казалось, в кабинете осталась только его физическая оболочка, а сам он унесся далеко-далеко, в один из сопредельных миров.
— Ты знал, что Альма практиковала некромагию, и молчал! — Голос магистра взлетел на целую октаву. — Ты тоже этим занимался, этому она тебя учила?
— Нет, — наконец сфокусировав взгляд на взбешенном учителе, пробормотал Ларс. — Я не знал. Мы… Мы не были настолько близки.
— А насколько были? Почему дневник Альмы оказался у тебя? Откуда ты знал рецепт тех капель? Отвечай!
Позабыв, где находится, Раян ухватил Ромеля за грудки.
— Господин Энсис!
Окрик Бранцеля вывел его из состояния аффекта. Моргнув, Раян неохотно отпустил ученика и пообещал:
— Мы еще поговорим.
— Обязательно. Мне нечего скрывать, бежать я не собираюсь.
Ларс оправил одежду и, обойдя хмурого магистра, присоединился к коллегам.
— Фу, какая мерзость! — Адам передернул плечами. — Я не поклонник некромантии, но это!.. По сравнению с этим ваша обратная магия, Раян, просто детский лепет.
— Благодарю! — сухо отозвался магистр. — Хотя в глазах многих никакой разницы нет. Только ленивый не обвинял меня в некромагии, даже вы.
Гиберд потупился и пробормотал что-то невнятное себе под нос.
— Слухи не рождаются на пустом месте, мы только что в этом убедились. — Кто бы сомневался, Бранцель не упустил возможности вонзить нож в предшественника. — Может, вы подбросили дневник для отвода глаз, а то и вовсе сделали записи сами.
Десятки вопросительных взглядов обратились на Раяна. Он стойко выдержал испытание и саркастически усмехнулся:
— Безусловно, именно я автор всех трактатов по некромагии, чернокнижию и оккультным наукам. Какая чушь, милорд! Мне надоели бесконечные обвинения. Я готов выпить «Глоток правды», чтобы раз и навсегда покончить с пересудами.
Второй раз за несколько минут в кабинете стало тихо. Так тихо, что было слышно, как Мона запечатывает письма в приемной.
— Ну… — Бранцель ослабил галстук и обвел растерянным взглядом собравшихся. — Ну это уже слишком. Последствия могут быть непредсказуемыми.
— Все верно, — подтвердил Раян. — Некоторые после «Глотка правды» теряют память, впадают в старческое слабоумие. Однако если нет иного способа доказать мою невиновность и лояльность короне, я готов. Согласуйте с Тайной канцелярией любое удобное время, мне без разницы. Лучше уж стать слабоумным, чем до конца дней считаться предателем.
Крутнувшись на каблуках, магистр быстрым шагом покинул ректорский кабинет.
В аудитории царило небывалое уныние. Никто не спорил, не бросался бумажными шариками, даже Мирабель и Йенифир заключили перемирие. Причина в виде выведенного красными буквами объявления красовалась внизу на доске расписания.
— Как думаете, новогодний бал тоже отменят?
Джекки пригорюнилась. Аванс не вернут, ткань обратно тоже не примут. А ведь она изрядно потратилась: сначала на платье для представления (пусть Ромни не блистала на сцене, а за сердце министра и принца соперничали другие, она втайне надеялась выделиться на их фоне), потом — на платье для бала. Первый наряд почти готов, завтра финальная примерка, для второго только-только сняли мерки.
— И как же мне платье забрать, если выходить нельзя? — продолжала сокрушаться она.
Приказ ректора неумолим: студентам всех возрастов и факультетов категорически запрещалось покидать стены академии в одиночку и без особого разрешения. Речь шла не только о ночном, но и о дневном времени.
— Ничего, — обнадежила приятельницу Мирабель, — вместе сходим. Пропуск я раздобуду. Померт добрая, не откажет.
— Ну да, ты ей нравишься, — с кислой миной протянула Джекки.
Сама она магическую риторику ненавидела, потому что вечно путала интервалы и ударения.
— Я многим нравлюсь, — приосанилась польщенная Мирабель. — Мужчинам за красоту, женщинам — за знания.
Молчаливо прислушивавшаяся к их беседе Френсис хихикнула:
— О да, знаний у тебя море!
— Уж побольше твоих, Хардинг! — Мирабель испепелила ее взглядом. — И мордочка тоже так себе.
— Да?
Френсис поднялась и, натянув платье на груди, повертелась:
— Ну, как я, мальчики? Так себе или ничего?
Со всех сторон послышался одобрительный свист.
Френсис церемонно раскланялась и, опустившись на место, показала Мирабель язык.
— Зачем ты? — укорила ее Лика.
— Затем. Тебе бы тоже не помешало. Пусть Селти не думает, будто ее два прыщика-переростка — венец природы. Ты, кстати, молодец, — шепотом похвалила соседка, — стала лучше одеваться. Из-за него?
Она лукаво посмотрела в глаза Лики.
— Кого — его?
Предательский румянец снова выдал, пусть в этот раз девушке удалось сохранить небрежный тон.
— Сама знаешь. — Лукавая улыбка Френсис стала еще шире. — Ты с ним в одном доме живешь.
— Но не в одной постели! — вырвалось у Лики.
Надо быть осторожнее, контролировать себя.
— И очень зря! Магистр староват, но мужчина серьезный, степенный, бывший лорд. Такие с пузом не бросят.
Лика хотела возразить, что никакого пуза нет и не предвидится, но поняла: бесполезно. Френсис и тетушка в чем-то похожи, не приведи Всемогущий объединятся! Тогда Раяну и Лике несдобровать: поженят.
Дик стал для девушки спасительным глотком воздуха. Заметив, что он поднялся с места, Лика опрометью кинулась к нему. Куда угодно, лишь бы подальше от понимающих взглядов Френсис!
— Ты чего?
Барет опешил от бурного выражения внимания.
— Давно не виделись, — нескладно соврала Лика.
— Ага, с прошлой лекции, — хмыкнул Дик. — Ты не знаешь, что там за бесовщина с индивидуальными занятиями у Энсиса? Он отловил меня сегодня в коридоре, поставил перед фактом. Два раза в день, представляешь! Тебе тоже велел напомнить. Мол, с утра пожалел, но вечером чтоб была.
Занятия…
Шестеренки в голове Лики завертелись.
После вчерашнего она главным образом думала о своем поведении, гадала, принял ли ее Раян за падшую женщину. Его обещание учить их приемам против нежити выпали из головы.
— А почему не Ромель? — выслушав пояснение, нахмурился Дик. — Он как раз защиту от разных упырей преподает.
— Откуда я знаю! — окрысилась Лика. — Магистр меня в тайны своего мозга не посвящает.
— Вот как? А во что же он тебя посвящает?
Морщинки на лбу Дика стали еще глубже. По щекам загуляли желваки.
— Ревнуешь?
— А как бы ты повела себя на моем месте? Взрослый мужик поселил тебя в своем доме… Если он хоть пальцем к тебе прикоснется, ты только скажи!
— Заверяю, он ничем меня не касается, ни пальцами, ни другими частями тела. И оставим пошлые разговоры. Надоело! Все вокруг буквально помешались на постели!
Лика повернулась к Дику спиной.
— Встречаемся в четыре тридцать в фехтовальном зале.
Оставалось надеяться, Раян не выдаст им двуручные мечи магов прошлого и не заставит рубить головы манекенам.
К своему месту Лика шла, энергично размахивая руками. Сообразив, что соседка не в духе, Френсис переключилась на Йенифир. Та была только рада, и две трещотки с удовольствием перемыли кости ректору, обсудили последние события.
Сняв перчатки для фехтования, Лика прохаживалась вдоль стойки с рапирами. Она успела сменить платье на удобные штаны и тунику и с нетерпением посматривала на дверь зала.
Странно, Раян никогда не опаздывал. Когда она, запыхавшись, влетела внутрь, часы на административном корпусе пробили половину пятого.
Никого.
В воздухе стоит смесь запаха опилок и пота. Проветрить бы, но окна высоко, примерно в полутора метрах от пола. Вдобавок Лика сомневалась, что сумеет поддеть заржавевший шпингалет.
Наконец скрипнула входная дверь.
Встрепенувшись, Лика поспешила к проходу между трибунами.
— Привет! — поздоровался Дик и протянул ей яблоко. — Хочешь?
Девушка бездумно протянула руку, надкусила спелый плод. Только сейчас она поняла, насколько голодна: в суматохе Лика забыла перекусить, а обед выдался скудным. По академии бродило столько слухов, тут уж не до еды.
— Ты ничего не перепутала?
Дика тоже встревожило отсутствие Раяна.
— Нет, он несколько раз повторил время. Странно!
Они помолчали, прислушиваясь к едва тихим вздохам стропил.
— Может, мне его поискать? — неуверенно предложила Лика.
Она ощущала себя неуютно наедине с Диком. Он будто чего-то ждал. От нервировавшего взгляда у девушки чесалась кожа сразу в нескольких местах.
— Дик… — Лика сделала глубокий вдох. — Твое приглашение…
Нужно объясниться прямо сейчас, пока не поздно. Даже если Раян ее не любит, она не сможет встречаться с Диком. Девушка пробовала — ничего путного из этого не вышло. Он друг, с ним весело, свободно, но не больше. А Дика это явно не устраивало.
— Что — приглашение? — упавшим голосом переспросил Барет.
Его лицевые мышцы напряглись, взгляд переместился на эфесы рапир. Дик задумчиво вытащил одну, взвесил в руке и сделал ложный выпад по направлению к окну. Судя по промелькнувшей на лице болезненной ярости, он только что поразил вполне конкретного воображаемого противника.
— Что у тебя с ним?
Прозвучавший предельно тихо вопрос пороховым разрядом взорвался в голове Лики.
— Ничего, — опустила голову она.
— Врешь!
Голос Дика звенел от с трудом сдерживаемых чувств. Он снова взмахнул рапирой, но на этот раз метил не в воздух — кончик вонзился в доски ограждения.
— Осторожно, сломаешь! — всплеснула руками Лика.