Дальше, словно проталины в снегу, возникли и другие. Иван Иванович со своим идиотским вопросом: «А если самые крутые опера сговорятся и создадут банду — кто их сможет победить?» Смех курсантов, инструктора и Прелести. Она же ему и ответила: «Для начала надо узнать, кто из операторов круче, а профессиональных конкурсов Служба не проводит». И снова смех…
Картинка стала прорисовываться и стремительно наполняться цветом. Спустя мгновение это уже был рядовой эпизод, каких за полгода на базе набрались сотни, а то и тысячи…
— Железки сюда давай, — сказал мужчина, не отводя от Олега станнера. — И будь благоразумен, май фрэнд.
Шорохов, аккуратно расстегивая пояс, еще раз оглядел незнакомца: затасканный коричневый плащик и вязаная шапка с ярко-красными «Fox» по кругу. Теперь Олег не сомневался: это он, тот самый опер, что выходил из «Крыши Мира». Он был старше, но не намного — лет тридцати, с осунувшимся лицом, острым носом и воспаленными от хронического недосыпа глазами. Если вымоет голову — станет блондином.
— Ты случайно не Лис?…
— Для тебя это скорее плохо, чем хорошо. Угораздило же дурака…
— Не за тех играешь. Ты даже не догадываешься, что здесь будет через час.
Лис принял тяжелый ремень и начал его неторопливо сворачивать — одной рукой.
— Даже не догадываюсь… — сокрушенно ответил он. — Ты в Службе давно, чучело зеленое?
— Не покупай, не купишь. Это секретная информация.
— Говорю же — придурок… Грабли можешь опустить. Шорохов повесил руки вдоль тела и выкрикнул:
— Дрозд!
Лис умиленно покачал головой. Олег ждал от него выстрела, но тот, видимо, считал себя специалистом недосягаемого уровня.
— Дро-о-озд!! — заорал Шорохов со всей мочи.
— Там двойные двери с обивкой, — спокойно сказал Лис. — В двух соседних квартирах никого нет, люди вернутся только к восьми. В третьей бабка глухая. А на другие этажи не надейся. Сам на подобные вопли часто открывал?
— Никогда… — признался Олег.
— Значит, Дрозд, говоришь?… Хм, оборзел Дроздяра. Решил, что ему все по плечу… Во сколько он к вам приперся?
— Куда это «к вам»? — осторожно спросил Шорохов.
— К Вениаминычу, куда! Ты хорош тормозить, а то зарядов десять как впорю — вот тебе понравится… В школе на тренингах больше двух не давали?
— Откуда ты про Лопатина знаешь?
— А ты сам-то откуда, стратег недоделанный?! Кого сейчас в Москве найдешь, кроме него? Эх, Вениаминыч… — Лис глубоко вздохнул и непонятно почему вдруг убрал станнер в пояс. — Маразм у него уже, что ли? Стареет, бродяга, совсем нюх потерял…
Разоружив Олега, человек в демисезонном плаще стал еще более дружелюбен. Он даже сунул руки в карманы — поступок, учитывая обстоятельства встречи, едва ли целесообразный. Чистой воды бравада. Лис демонстрировал, что не воспринимает Шорохова как серьезного противника, и, похоже, вообще никак не воспринимает. Это было обидно.
Олег невзначай сдвинулся с места. Теперь он легко достал бы Лиса ногой, а если тот позволит еще один шаг…
— Так во сколько к вам Дрозд пожаловал? — повторил Лис.
— Ночью. Часа, может, в два или в три… Выходит, это ты его в «запор» посадил?
— Куда-куда?…
— В «Запорожец». Красный, ушастый.
— Такие еще остались? Ну… да, наверно, я… Слушай, ты куришь?
Шорохов вытащил сигареты и прошел по площадке из угла в угол. Драться охота пропала. При нем затевалась какая-то фантасмагория с вывихнутой логикой, или точнее — классическая многоходовка.
«Вот о чем надо было лекции читать», — раздраженно подумал он. Однако такому их в школе не учили. Такому учить без толку.
— Погоди… — Олег заглянул в нишу, где его караулил Лис, и растерянно пожевал сигарету, — Ты ведь даже не знал, что это Дрозд. Тогда откуда все?…
— Тебя как зовут, пытливый?
— Шорох.
— Ясно. Шорох из отряда Лопатина… Хочешь стать таким же умным, как дядя Лис…
— Если получится, конечно, — съязвил Олег.
— У меня было достаточно информации: дата и место. Остальное — переменные.
— Чего?…
— Двоечник!.. И кого это Вениаминыч себе набрал?… Дрозд вам небось про свидание пел?
— Баба у него тут.
— Мне известно только о его свиданиях с мужиками… Но это его личный геморрой, меня не касается. Меня другое волнует: то, что он сюда приволок.
Шорохов подпер стенку и с интересом посмотрел на Лиса.
— Кило брюликов, — сказал тот.
— Килограмм?… Бриллиантов?!
— Искусственных. В две тысячи пятидесятом они стоят, как оконное стекло. Но у вас их примут за настоящие. Все камни крупные, идеального качества… Ясно, что идеального, зачем выращивать с дефектом? Здесь на них можно приобрести… допустим, «Майкрософт». Но это я к примеру. Предприятия будут куплены у нас, в России, В том числе один маленький, но очень перспективный банк.
— И что, магистраль такое выдержит? Ведь в будущем от этого вторжения все поменяется.
— Будущее и так меняется. На то оно и будущее. Шорохов болезненно сморщился и затоптал окурок.
Он уже убедился, что мелкие поправки в магистрали возможны, — значит, возможны и более существенные. У него появилось ощущение, что он пропустил несколько важных лекций, хотя прогуливать занятия было бы в высшей степени глупо. Он и не прогуливал. Кажется…
— Почему я должен тебе верить? — спросил он.
— Первая здравая мысль, Шорох. Действительно, почему?… А скажи-ка, май фрэнд, что случилось с Дроздом?
— По башке схлопотал…
— По башке?! — удивился Лис.
— По лбу.
— Великолепно!
— Потом его отвезли за город… И запихнули в «Запорожец».
— И все?
— У него забрали синхронизатор.
— Значит, по версии Дрозда, это нападение с целью отнять железку. И зачем она мне? У меня своя есть. И твоя, — напомнил Лис. — А в пятидесятом их можно купить хоть коробку… — Он покосился на часы и молча взял у Олега еще одну сигарету. — Простой финт: выдать компенсацию за вторжение, чтобы ты боролся не с нарушителем, а с оператором. Но на такую дешевку попадаются только полные олухи… — Лис поймал свирепый взгляд Олега и примирительно добавил: — Или новички… О чем он тебя просил? Предупредить?
— Да. Сказать ему, чтобы он не открывал тебе дверь.
— Значит, откроет… После получит в лобешник и очнется за рулем раритетной тачки. Без синхронизатора. Явится к вам на базу… уже с синяком?…
— С шишкой…
— Ну да… и с жалобами на местных хулиганов. Попробует запустить все по второму кругу и пошлет тебя на опережение.
— А если он запустит опять, если кто-нибудь придет не за час, а за два и в итоге успеет?
— Нормальные люди такие операции больше одного раза не исправляют — слишком сложно. Когда чувствуешь, что кто-то вмешивается, кто-то не слабее тебя самого, тут же бросай, это мой совет. Иначе будете петлять, пока совсем друг друга не запутаете… Вообще-то я здесь с утра сижу, — рассмеялся Лис. — Все сигареты выкурил. До-олго тебя ждал…
— Так ты… заранее?! — воскликнул Шорохов. — Ты что же, встроил меня в свой план изначально?…
— Это Дрозд тебя встроил, а я только учел. С обстоятельствами не надо бороться, их надо использовать. — Лис снова посмотрел на часы. — Без двадцати уже… Пора, наверно, побеспокоить.
— Ровно в семь, — возразил Олег.
— Какая разница? Звонок обычный или с дрежем?
— «Дзы-ынь… дзынь-дзынь… дзы-ынь…» — изобразил Олег.
Сорвав со шпингалетов коридорную дверцу, Лис прошел вправо и остановился у пухлой обивки с бронзовой табличкой «131».
— Шапку надвинь! — прошептал Олег. Отмахнувшись, Лис четыре раза надавил на кнопку, как только ему открыли, пальнул в проем из станнера. Толкнув дверь, он чуть сдвинул тело и поманил Олега.
— Давай вместе, один не допру…
— Ты что?… Ты все делаешь не так! — горячо заговорил Шорохов. — Он не должен был тебя видеть, он…
В прихожую выглянула средних лет женщина и, ойкнув, сползла по стене. Лис воткнул станнер в ремень и взял Дрозда за ногу.
— Все не так! — отчаянно повторил Олег.
— Да… — крякнул Лис. — Бери его… На кухню, что ли?.. Нет, в комнату…
— Он же все по-другому помнит! Как в первый раз было!
— Ты неусидчив. Сорок минут перед тобой распинался… Сюда его неси… Сорок минут!.. А ты и не въехал. Не было никакого «первого раза», понятно?
Они перенесли тело в спальню, но на кровать его закидывать поленились и положили на пол. Дрозд не двигался и смотрел строго туда, куда поворачивалась голова.
— Как это не было?! — спохватился Шорохов.
Лис заволок в комнату женщину и пристроил ее рядом с парализованным оператором.
— Баба должна быть местная, — пробормотал он. — Разберутся…
— Но первый раз… — выдавил Олег.
— Ты утомляешь, фрэнд. «Первый раз» — это какой? Когда Дрозду разбили лоб и куда-то отвезли? Во сколько это было?
— Я же говорил: в семь вечера.
— Вот! А сейчас еще без пятнадцати. И по башке его лупить не надо, он и так в кондиции. Разве нет?…
Шорохов закусил губу.
— Да…
Лис порылся в гардеробе и достал оттуда плотный фланелевый мешочек на шнурке. Сделал он это совершенно уверенно — похоже, место, где лежали бриллианты, ему было известно.
Он вышел из комнаты, и через секунду в туалете раздался рев бачка. Вернувшись, Лис скомкал пустой мешок и сунул его себе в плащ.
— Не по силам ты ношу выбрал, Дроздяра…
— Ты высыпал их в унитаз? — тревожно спросил Олег.
— Считай, что камней здесь и не было.
— Думаешь, Дрозд исправит свое вторжение?…
— Думаю, найдется тот, кто все это компенсирует. И самого Дрозда… тоже компенсирует… определенным образом. — Лис извлек мнемокорректор и выставил на дисплее: «реж. непрерыв., сектор 72-00-00». Закрыв мужчине и женщине по трое суток, он отрывисто произнес: — Без десяти семь. Надо идти.
— Стой! Ты что, собрался их бросить?! Никто из наших не знает!..
— Для нас это скорее хорошо, чем плохо.
— А довести до конца?… Их нужно передать Службе. Дрозда, по крайней мере.