— Опять госслужбы обвинят, в том что ливневки не почистили, — сказала Алиса, перебегая через дорогу.
— А то они их почистили…
— Ну вот, только домой вернулись и сразу давай жаловаться!
— Менталитет!
Порыв ветра пустил по воде рябь, а следом тут же ударил гром с молнией. Ливень усилился. Насквозь промокшие, мы вышли из узкого переулка на улицу, где столпились в пробке машины, и свернули к метро. Помимо автомобилей, что фарами пытались разнообразить серый эскиз, люди по пути практически не встречались, план Магистрата работал.
Только вот мне от этого было нехорошо. Я будто потерял одно из основных чувств. Магия была повсюду, её поля струились через гроздья дождя, опутывали тупики и улочки, даже веяли в воздухе. Мне будто в глаза брызнули перцовым баллончиком, — я чувствовал магию, но не мог в ней ориентироваться.
Мы прошли закрытый супермаркет, со здания которого частично сорвало крышу, мимо клонящихся к земле зеленых деревьев, и нырнули под очередную одну арку, что вела к закрытой воротами парковке. Тут мы решили хоть ненадолго укрыться от дождя и, если повезет, переждать его.
Шум падающей воды застилал все кругом. Тонко стучал по навесам и крышам, барабанил по подоконникам, колотил по трубам, и сливался в единый густой гул, что эхом отражался от стен нашего укрытия.
— По-моему, наши немного перестарались, — заявила Алиса.
Она поднялась на горку, что выходил на парковку и выглянула, чтобы узнать, есть ли там путь по суше.
— Ментор, Ментор! Сюда! — зашептала она так, что я еле услышал. Понял, что что-то серьезное лишь по выражению её лица и движению губ.
Осторожно приблизившись, я выглянул вслед за ней, чтобы лицезреть неожиданно неприятную картину. В маленьком проезде столпились трое мужчин, в рваных одеждах, мокрые и грязные они стояли кругом, опустив головы, будто проводя странный религиозный обряд. Их можно было принять за сумасшедших бездомных, если бы не аура мертвечины, что перла от них. Эту дрянь я почуял даже несмотря на дисбаланс полей.
— Они ведь не люди? — спросила аудиторе. Она чувствовала угрозу, но ещё не понимала как. Этому её не научили.
— Нет, это кадавры. Нежить самого низкого уровня. Такие появляются если человек получит дозу облучения из Каркозы, или в результате укуса проклятого. Это нерожденные дети Дэвов, их сломанные игрушки.
— Они разумны? Что они делают?
— Спят. Ночью будут веселиться. Они словно животные, следуют только инстинктам. Как зомби в кино. Но главный вопрос…
Меня прервал громкий всплеск, и из-под воды около ворот вынырнуло нечто. Оно было похоже на израненную большую собаку или крысу-мутанта, у которой из живота торчали голые ребра. Открыв продолговатую пасть, тварь глотнула воздуха и вновь исчезла в нечистотах.
— А это что за гадость?!
— А это, мой ученик, облученное животное… Скорее всего, собака. Мы таких в обиходе тоже оборотнями называем, но если смотреть классификацию, то это скорее гуль. А теперь вернемся к главному вопросу, — откуда эта нечисть повылезла?
— И откуда? — дрожащими губами спросила она.
— Сейчас покажу. — Я закрыл ей ладонями глаза, чтобы зрение её не отвлекало. — Теперь почувствуй энергию в моих руках. Чувствуешь как покалывает?
— Щеки чешутся.
— Теперь сконцентрируйся и попробуй посмотреть через меня. Ты сможешь это сделать без книги, благодаря нашей связи.
— Ладно…
Алиса зажмурилась, впилась ногтями мне в руки. Что ж, эта боль была знакома. Она глубоко вдохнула, и я ощутил легкий толчок вторжения. Я пропустил её и позволил увидеть мир моими глазами.
В углу дворика, где соединялись два здания, зиял сапфировый разлом, раскрытый будто ракушка. Его раковина достигала окон второго этажа, а изнутри вырывались потоки энергии, похожие на дымные завихрения. Межпространственный рифт бурлил и дергался, извергал из себя волны переполняющей его силы, будто гейзер или вулкан. Оторвать от него взгляд было невероятно сложно, выплевывая чужеродную атмосферу, разлом будто одновременно пытался всосать весь свет нашего мира в себя. Это был облик погибели, хтонической катастрофы, абсолютно беспристрастное зло.
Я убрал руки и развернул девушку к себе.
— Видела?
— Ага… — Алиса пошатнулась, но выстояла. — Чего-то мне нехорошо.
— Бывает в первый раз. Так вот, аудиторе, это и есть разлом, о котором ты так часто слышала. И я никак не могу взять в толк, почему он образовался у нас в Москве, и отчего его никто не закрывает.
Алису опять повело в сторону, но сесть было некуда, — везде стояла вода. Поэтому я позволил ей опереться на меня и потащил прочь из этого проклятого двора. Мы вернулись на улицу и продолжили двигаться вперед к метро.
— Но разве мы не должны вернуться? Разобраться с этим… — спросила она.
— У нас приказ никуда не встревать, и книги нет, чтобы разлом закрыть, — скрипя зубами сказал я. — Ничего не поделать.
— Но разве нежить не представляет опасности? Я имею в виду обычных людей, что работают и живут здесь?
— Все будет нормально, — я сделал вид, что это мелочи.
Да, конечно… Нормально.
Ничего нормально не будет, уж мне ли не знать.
Какого черта происходит? Разрыв прямо у нас под носом и всем наплевать?! Да тут минимум две бригады уже должны бегать, оцепление ставить… Но с другой стороны, если мы прошли буквально двести метров и умудрились на него напороться… То, скорее всего, разлом не один. Их много. Так много, что лекторов не хватает и Магистрат не справляется со своей задачей.
А это значит, что ночью в Москве будет твориться ад.
Но если я скажу об этом Алисе… Нет, лучше промолчу.
Мы беспомощно стояли по колено в воде, глядя на значок метрополитена через дорогу. Ну как через дорогу, — через речку. Надеяться на то, что подземку не залило под потолок было бы глупо. Сейчас спуск в метро представлял их себя бассейн из клоаки цвета какао с легкой присыпкой мусора сверху.
Алиса чуть ли не плакала от досады. Вот же странная девчонка, когда её оборотень чуть не пожрал, даже не поморщилась, а как под дождь попала сразу глаза на мокром месте и носом шмыгает.
И вот мы, растерянные и мокрые, как два воробья, стоим у Садового кольца, недалеко от площади, где когда-то находилась Сухаревская башня, что служила офисом Магистрата в былые времена. Многие из моих коллег не любили этот район, — после уничтожения филиала здесь осталось избыточное количество магической энергии, которой была насыщена атмосфера. У меня же от её обилия усиливалась головная боль.
По Садовому толкался трафик, проезд затрудняла низкая иномарка, что заглохла на перекрестке, видимо, от гидроудара. Поблизости горели окна небольшого торгового центра, который, по какой-то причине до сих пор работал. Присмотревшись, я заметил на третьем этаже, среди множества различных вывесок, голубой огонек со знакомым названием.
— «Почитай град», — сказал я, показывая на неоновый указатель, — будем надеяться, что ещё открыт.
— Думаешь, сможем оттуда попасть сразу в офис? — с надеждой спросила она.
— Может быть, хотя бы вооружимся. Скоро вечер, мало ли на кого наткнемся.
Практически вброд мы добрались до ступеней торгового центра, прошли через двойные двери и наткнулись на пожилого дядьку в форме охранника.
— Ребята, закрываемся, — заявил он, — никого пускать не велено.
— А в чем дело, — задрала нос Алиса.
— Объявили чрезвычайную ситуацию, дома надо сидеть, — пробурчал он.
Я не стал препираться, щелкнул пальцами у него перед носом и мы прошли дальше, к эскалатору на второй этаж. Людей почти не было, редкие посетители спешили к выходу, а продавцы торопились опускать роллеты. Нам повезло, двери «Града» были отворены.
— Прошу извинить, но мы закрыты, — объявила девушка на входе.
— Нам на секундочку, — ответил я и протиснулся внутрь.
Она глубоко вздохнула, но вернулась за кассу. На некоторых даже магию тратить не приходится, они просто не умеют отказывать.
Я тут же прильнул к стойке, пытаясь почувствовать, есть ли среди пакетов на выдачу хоть один гримуар. Алиса встала за мной, неуверенно озираясь. Я мог её понять, — истрепанные, грязные и в мокрой одежде, не очень представительски мы выглядели.
— Скажите, нет у вас особого заказа? Специального… — сказал я продавцу.
— А вы из этих… — Она понимающе кивнула.
Не знаю, что она имела в виду под «этими», и кем она могла нас считать. Возможно, она просто не думала, почему у некоторых клиентов обычные заказы, а у других особые. Или ей сказали, что у магазина контракт с другой организацией, которая закупает книги вне очереди. Или при приеме просто обозначили, — есть все, а есть «эти».
— Да из них самых, — ответил я. — Дело очень важное.
— Вы знаете, уже как три дня особых посылок не приходило, извините…
Я разочарованно стукнул кулаком по прилавку, да что же не везет-то так?!
Она взглянула на меня опухшими глазами. Усталый такой взгляд, все понимающий, жалостливый. Она молчала несколько секунд и вдруг встрепенулась.
— А вы… — сказала она неожиданно, — кофе не хотите?
— Чего? — оторопел я.
Кофе? Покупателю, который выглядит как чумоход, вечером, в разгар бури, когда все спешат побыстрее добраться до дома? Все ли у неё в порядке? Алиса сделала каменное лицо, наверное решила, что ко мне клеятся.
— Да просто, я смотрю, что вы промокли оба, замерзли. А у нас ничего кроме кофе и нет… — ответила девушка извиняющимся тоном.
Я пригляделся к ней, — худенькая, опрятная, веснушки на носу… Что-то ещё… Так вот в чем дело, — она самиздат. Она все чувствует, практически понимает, но не может выразить. Сейчас девушка знает, что мы искали не просто книгу, а что-то важное, но что конкретно она знать не знает. И буря снаружи тоже не простая, она опасна, но неизвестно почему. А эти двое, что пришли под закрытие: они очень устали и сильно расстроены. Требовалось им помочь, и не стоило их бояться.