Мерси почувствовала, как в ней поднимается паника. Она ожидала от него извинений, оправданий за свой поступок – что он успокоит ее и будет вести себя как милый парень, совершивший одну глупую ошибку.
Она не ожидала, что он окажется таким растерянным, а потом буквально развалится на части и заплачет.
Мерси пыталась вырваться из его цепких рук на своей талии, чтобы обойти парня и, оказавшись достаточно близко к деревьям, снять заклинание, но Кирк был слишком большим, слишком сильным. Чем сильнее она пыталась отпрянуть от него, тем крепче он прижимал ее к себе.
– Ладно-ладно, – пыталась утешить его Мерси. Она перестала оттягивать его руки от своего тела и вместо этого погладила влажные от пота волосы. – Я… я слишком остро отреагировала. – Ее взгляд метнулся от него к деревьям, пока она попыталась придвинуться к ним ближе.
Со слезами на глазах он посмотрел на нее. Его глаза округлились, когда он неправильно интерпретировал ее взволнованное выражение лица.
Его руки крепче сжались вокруг нее.
– Нет, ты не можешь этого сделать! – Слезы наполнили его голос отчаянием. – Ты же знаешь, как сильно я люблю тебя.
– Кирк! Все хорошо. Я прощаю тебя!
– Ты нужна мне! Ты не можешь уйти от меня!
– Кирк, тише. – Мерси прижала пальцы к губам парня, пытаясь прервать поток его слов. – Мне трудно слушать тебя, пока ты сжимаешь мою талию.
Резко он отпустил ее. Пошатываясь, она попятилась назад, пока не коснулась деревьев и украдкой не погладила их острую хвою. Она еще раз зашелестела в ответ, после чего затихла. Облегченно выдохнув, Мерси повернулась к Кирку.
Он так и стоял на коленях, вытянув вперед руки, будто просил благословения, а слезы продолжали катиться по его лицу.
– К-как мне все исправить? Хочешь, чтобы я надрал Джексу задницу?
Мерси покачала головой, приготовившись сказать ему – уже не в первый раз, – что нельзя винить других людей за свой неправильный выбор, когда язвительный голос Джарода раздался позади Кирка.
– Чувак! Ты на самом деле плачешь?
– Да ладно?! – Дерек, центровой команды, крупный грузный парень, похожий на пухлого Гитлера в юности, передразнил Кирка, сморщив свое толстое розовое лицо и притворно заплакав. – Детка! Не уходи от меня! Детка, я люблю тебя!
Кирк вскочил на ноги и резко повернулся на месте. Вся футбольная команда старшей школы и чирлидерши протиснулись через брешь в заборе и смеялись над Кирком. Джекс и Хантер стояли чуть поодаль от группы, безмолвно переводя взгляд от Мерси к Кирку.
Мерси сузила глаза и осмотрела толпу зевак. Она знала, что ее слова будут лицемерными. Именно благодаря ее колдовству деревья усилили все, что сказала она и Кирк, и донесли до футбольной команды и группы поддержки, но Мерси слишком запаниковала, чтобы придумать что-то получше:
– О, заткнитесь! Это только между Кирком и мной и не ваше собачье дело.
– Ну, если это не наше дело, тогда вам двоим не стоило так кричать, – съязвил Джарод.
– Да уж, вы были ну очень громкими. Мы все слышали, – добавил Дерек.
Кирк яростно вытер лицо. Его плечи опустились. Он сжал кулаки, и на мгновение Мерси подумала, что он собирается заступиться за нее – заступится за них – и выступит против команды насмешников. Но язык его тела резко переменился. Он упер руку в бедро и ссутулился, всей позой показывая: «О, я слишком крут для тебя». И когда он повернулся к Мерси, его сладкие полные губы – губы, которые она целовала так много раз, – искривились в ухмылке.
– Вот дерьмо. Я так понимаю, кота в мешке не утаишь или, лучше сказать, киску в мешке. – Его смех оказался жестоким, и на этот раз к нему присоединились Джарод и Дерек, вот только смеялись они вместе с ним, а не над ним. Голос звучал жестко и холодно, а его слова были пропитаны сарказмом. – Нельзя же винить парня за то, что он пытался заполучить нечто посерьезнее минета, верно?
Мерси замерла. Она тяжело сглотнула, прежде чем смогла сформулировать предложение.
– Кирк? О чем ты говоришь?
Хантер сделала шаг в сторону Мерси. Ее сине-зеленые казались постаревшими и уставшими, когда она заговорила:
– Давай, Мэгс. Идем домой.
Кирк усмехнулся Хантер.
– В кои-то веки я согласен с лесби. Иди домой, Мэгс. – Он заставил ее прозвище звучать словно оскорбление.
Мерси не могла сдвинуться с места. Внутренний холод приковал ее к земле.
– Но ты любишь меня. – Даже для собственных ушей она прозвучала как глупая маленькая девочка.
Кирк рассмеялся:
– Люблю тебя? Какое-то время это было даже весело, но ты оказалась крепким орешком. – Он дернул подбородком в сторону ликующей команды, наблюдающей за ними. – Спроси любого из них. После услышанного они теперь тоже знают, что это правда. – Его брови резко взлетели. – Подожди, они не могли услышать нас. Это ты подстроила, да? Ты сотворила какую-то ведьмовскую ерунду, как твоя сестра тем вечером в твоем доме. Ты подставила меня, стерва!
Мерси уставилась на Кирка – на жестокого незнакомца, которым он стал. «Нет, он всегда был таким. Я просто не хотела этого замечать».
Хантер проигнорировала Кирка. Она жестом позвала сестру и повторила:
– Давай же. Идем.
Размороженная голосом своего близнеца, Мерси резко кивнула и стала обходить Кирка по широкому радиусу. Но он сделал шаг в сторону, заблокировав ей проход.
– Что не так? Не хочешь, чтобы твоя драгоценная фриканутая сестра-близнец услышала правду? – Через плечо он послал Хантер многозначительный взгляд и продолжил: – Слишком поздно. Она уже знает о минете. Но ее дружок, видимо, не рассказал ей остальную часть – как ты объезжала мою руку словно сучка в течке. Ты кончила на меня, потаскушка.
Шокированные вздохи сорвались с губ группы поддержки, смешиваясь с неловкими смешками игроков футбольной команды.
Мерси не могла пошевелиться. Тело пылало, и хотя все ее естество кричало «беги», она продолжала смотреть на Кирка так, будто никогда раньше его не видела.
И тут между ними встряла Хантер. Казалось, она увеличилась в росте, поворачиваясь лицом к квотербеку.
Глава двадцать седьмая
Горячая и глубокая ярость с такой силой захлестнула Хантер, что дыхание вырывалось судорожными прерывистыми вдохами. Часть ее жаждала расслабиться в теплых объятиях, которые сулил гнев. В которых не было ни последствий, ни угрызений совести, ни печальных сестер, еще сильнее опечаленных предательством. В которых не было ничего, кроме мести. Хантер сжала кулаки. Ее неровные заостренные ногти впились в покрытые шрамами ладони. С Кирком Уитфилдом было покончено, его наконец вычеркнули из жизни. Она отобрала бы у него все, чем он дорожил.
Рядом с ней Мерси зажала рот ладонью и заскулила.
Хантер втянула воздух, сражаясь с жаром, подступающим к горлу, готовым раздвоить ее язык и превратить в оружие, чтобы разорвать квотербека на части. Если бы не сестра и всхлип отчаяния, сорвавшийся с ее губ, Хантер позволила бы ярости поглотить ее.
Ее руки расслабились, пока каждый глоток прохладного весеннего воздуха усмирял ее бурлящие внутри чувства. Уголок губ дернулся, и где-то внутри зародился смешок, пока она смотрела на хвастливого пустозвона. Весь из себя мачо, а в жизни толком ничего не добился. Она бы даже пожалела его, если бы он не втоптал в грязь ее сестру.
Кирк вздернул подбородок, и шокированные перешептывания зевак сошли на нет.
– Над чем смеешься, лесби?
Хантер вытянула руку, жестом попросив Джекса оставаться на месте, когда он рванул вперед, а Мерси напряглась.
Большинство людей проживали жизнь без хорошего выяснения отношений, только фантазируя о том, чтобы сжечь своего бывшего или лишить его работы, чтобы насытиться энергией от негативного момента. Хантер же пришлось подождать всего шестнадцать лет.
– Ударить тебя не стоит хлопот. – Она сдержала улыбку, по памяти воспроизведя цитату Йетса. – Не стоишь ты пороха, что разорвет твой рот. Пустая, пустая оболочка мужчины, который затянул сестру в водоворот.
Именно в этот момент библиотечная карточка и каждая прочитанная книга обрели смысл.
Кирк бросился вперед, и Джекс выскочил перед Хантер. На этот раз она не стала останавливать его вероломное вторжение в конфликт. Она приобняла рукой сестру и повела ее подальше от живой изгороди и одетых в форму зрителей, подбадривающих драку. Джекс мог постоять за себя, а учитывая традиционное количество родителей и тренеров на парковке после тренировки, драка не зайдет слишком далеко.
Когда они приблизились к трибунам, Мерси оттолкнула Хантер.
– Я просто… – Она заикалась между всхлипами. – Хочу… побыть одна.
Хантер потеребила край рубашки между пальцами.
– Я не думаю, что ты сделала что-то неправильно, если ты об этом беспокоишься.
– Все не так, как ты думаешь, Хантер. – Губа Мерси дрогнула, и она вытерла ладонью слезы со щек. – Ты не можешь понять, на что это похоже. Прямо сейчас мне нужно побыть одной. – Она скользнула в темноту под трибунами, ее ноги издавали резкие звуки, пока она бежала по металлическим ступеням.
Из темноты эхом пронеслись сдавленные рыдания, заполнив пространство между сестрами. Словно едкий газ, они разъедали внутренности Хантер. После всего, через что им пришлось пройти, сможет ли Мерси вынести еще один удар?
Хантер побежала под трибуны.
– Мэгс! Подожди! – позвала она, когда Мерси выскользнула на ярко освещенную площадку по другую сторону трибун. Прошлый раз, когда она позволила Мерси горевать, ее сестра практически впала в ступор. Хантер бросилась вперед. – Это не твоя ошибка! – крикнула она в темноту. Во всем был виноват Кирк. Мерси не совершила ничего плохого. Если бы только Кирк оказался действительно хорошим человеком, если бы он был именно таким, каким считала его Мерси.
У Хантер развязался шнурок. Каждый торопливый шаг сопровождался ударами пластиковых концов о ее голень.
Но Хантер предупреждала ее. Как и Эмили с Джексом. Даже Зена озвучивала свои опасения. Почему Мерси их не слушала? Неужели она не доверяла своим друзьям и родным? Неужели заботилась о них меньше, чем о Кирке? Эти вопросы разжигали тлеющие угли в животе Хантер.