Мужик смущённо кхекнул и запнулся.
— Только смотрю — пули до вас не долетают, а назад в бандюков летят. Я и решил не высовываться, мало ли что, а потом сюда поехали. Все.
Из всей этой речи Нина быстро вычленила главное.
— Так, говоришь, бандиты тебя на карьер везли, породу проверить? А ты кто у нас по жизни-то, Сема?
— Так геолог я… был когда-то. Уже к пенсии дело подошло, приезжаю я домой из экспедиции, а жена моя развелась со мной, и из квартиры выписала… хоть я ее и получал когда-то. Вот я и запил, потом с бомжами закорешился, с ними жил, ну и пил, конечно. А Клепу на дороге подобрал, ее из машины выбросили, я видел. Больно уж собачка плакала там. Ну, я ее и взял. А потом меня как-то бандиты нашли, вот и начали таскать, посмотри то, посмотри се… там в одном карьере каменный уголь лежит, прямо чуть не на поверхности, подгоняй экскаваторы и копай… ещё глины есть хорошие, для кирпичей на завод пойдет… и рядом с городом. А что сейчас там нашли — не знаю, не доехали ведь.
— Так, ясно, ты Сема, Семён, то есть. А блохоловка твоя Клепа. А полностью ее как величать?
— Ну, так Клеопатра же!
Мы захохотали. Вот это чудное создание — Клеопатра? Нда, египетская царица, небось, даже мумией перевернулась…
Сема оправдывался.
— Не, ну, в самом деле, на ней ошейник был, с бляхой такой, там и написано — Клеопатра! И номер телефона. Я позвонил, думал, вдруг они потеряли собачку, а мне сказали, чтобы больше им не звонил, не нужна им она, а Клепа долго переживала, плакала во сне. Потом вот ничего, прижилась со мной.
Он отчаянно обвел нас взглядом, как будто умоляя не выбрасывать их с Клепой из нормальной жизни. Да ладно, тут все, если не кошатники, то собачники, так что не выгоним и Клепу с хозяином. Да и хозяин думаю, нам тоже пригодится.
— Так, люди! Нам геолог нужен? — Нина повернулась к нам.
С моей точки зрения, геолог нам был очень нужен. Я вопросительно посмотрела на ребят. Варя сидела с задумчивым видом, а парни, и Коля и Петр энергично кивали головой. — Нужен, нужен!
— Тогда моем, стрижем, переодеваем, и никакой пьянки! Клепу тоже моем, стрижем, блох выводим, ставим на довольствие!
Нет, Ниночке точно надо в Генштабе служить, в отделе стратегического планирования!
Наконец, я заметила первые признаки появления ступора у Веры и нашего гостя Семы. Кивнула на них головой парням, те понятливо потащили их в другую комнату. А Нина просидела за столом неподвижно, глядя в одну точку перед собой, всего минут пять, потом тряхнула головой, как будто сбрасывая наваждение из головы и бодро спросила.
— Ну, и где тут у вас удобства?
И была сопровождена туда Варей. Надо же, как быстро у нее прошло единение с миром. Я прислушалась к себе, и вовсе ничего особенного не ощущаю, все как обычно, как будто и не уходила из этого мира.
Тем временем вернулись и Нина с Варей, и парни наши. Коля, присев на скамью у стола, наконец, пришел в себя и сказал.
— Так вот какой сюрприз вы нам готовили! Вот чуял я, что не все так просто, что не договариваете вы, хитрите! А теперь, маменька, на полном серьёзе, говори, откуда сестрица взялась? Не верю я, что ты согрешила тринадцать лет назад и бросила ребенка.
Тут я решила вмешаться.
— Не тринадцать, а семнадцать лет. Да-да, Верочке шестнадцать лет, это она выглядит так.
И я рассказала страшную историю жизни Верочки. Варя, не скрываясь, рыдала, Петя, сжимал кулаки, а Коля молча скрипел зубами да играл желваками на скулах. Наконец, проглотив ком в горле, Николай сказал.
— Мам, прости, я дурак! Конечно Вера моя сестра, однозначно! Я просто знаю, что ты иначе бы и не поступила! И тебе, Аня, спасибо, что спасла сестрёнку!
Потом, опомнившись, поинтересовался.
— А ребенок откуда? Только не говори, что ты и его нашла по дороге!
Я засмеялась.
— Нет, Коля, не нашла! Это моя собственная дочь, моя и Дариана. Твоя сестра двоюродная, между прочим! Прошу любить и жаловать — Любочка!
Коля ахнул.
— Так Варька все знала и молчала! Вот погоди, приедет Дариан и все узнает, тогда держись, Варвара! Хотя… если бы Дар знал… кирдык бы этому мировому разуму пришел, заставил бы вернуть Аню! Он и так-то нас изводил тут, а уж если бы знал…
После слов Коли о возможной выходке Дариана я призадумалась. Нет, что муж на это способен — я даже не сомневалась. Но вот как воспримет новость о своем отцовстве? Детей он, безусловно, любит, и будет очень рад дочке, но вот как примет то, что от него это скрывали? Я поежилась.
И в этот момент из соседней комнаты, пошатываясь, вышла Вера. Поискала нас с Ниной глазами, засмущалась, не зная как сказать свою просьбу, но Варя хорошо ее поняла, подскочила.
— Пойдем, я провожу!
Они ушли, а мы ещё молчали, обдумывая каждый свое.
В наступившей тишине робкий, неуверенный стук в дверь показался громовым раскатом. Все вздрогнули и недоуменно уставились на дверь…
Глава 25
Сидевший с краю Петр встал, подошёл к двери и открыл ее. Удивление на лицах присутствующих стало ещё больше.
Шагнувший в дверь, а теперь неловко перетаптывающийся возле порога, пацан был явно земного происхождения. Об этом говорила и черная шапчонка-петушок, и куртешка на рыбьем меху (стиль — привет из 90-х! А эта ещё и возрастом тоже как раз оттуда!), старенькие джинсы, мешком висевшие на тощеватой мальчишечьей заднице и вызывающей расцветки (все браззы из Гарлема обзавидуются!) новые кроссовки. Сам пацан шмыгал покрасневшим носом, хорохорился, но было заметно, что он замёрз основательно и напуган — на грязноватом лице две белые дорожки от слез, кисти рук все пытался засунуть под мышки, но руки плохо гнулись, губы с синеватым оттенком. Падал, похоже — к куртке и штанам прилипло несколько жёлтых листьев (с этой стороны на земле было довольно много опавших листьев), и все это припорошено снегом и глиной почему-то,… В общем, красавец ещё тот. Я нарушила всеобщее молчание и разглядывание парнишки.
— Ты кто? И как здесь оказался?
С усилием шевеля губами, мальчишка просипел.
— Я? Я Витяй. А сюда попал, так я за вашей машиной шел. Там — он неопределенно мотнул головой — ну, когда ваша машина пропала, потом приехал шеф и мужик такой, худой. Его даже шеф боится, они там ругались, а пацаны все неживые лежат…, а худой сказал шефу, чтобы меня тоже прибрали… а я не стрелял, у меня и оружия нету… правда, не стрелял…
В голосе пацана явно слышались слезы, рассказ был сумбурный, но кое-что я начала улавливать, некий смысл стал появляться. Наконец, справившись с собой, мальчишка продолжил.
— Я испугался, конечно, ясно же, что убьют, ну и кинулся в чащу, куда ваша машина ушла, по следам. Вначале как в киселе каком-то болтался, потом и дышать нечем стало, все, думал, сдохну. Вот. Потом что-то в спину как пихнуло, и я выпал из киселя прям на землю. Отдышался, смотрю, а тут и следы вашей машины… потом дом увидел, машину. Вот и постучался, замёрз совсем…
Я в растерянности смотрела на парнишку — и что с ним делать? Назад не отправишь, на улицу не выгонишь, он ведь ни языка не знает, ни местных реалий…
Дверь опять открылась и в дом зашли Варя и Вера. Прошли к нам, но Вера обернулась и уставилась на очередного "пришельца" с удивлением.
— Витек? А ты здесь как оказался?
Пацан был удивлен не менее Верочки.
— Мелкая? Так ты живая? А я с деревни приехал, а во дворе говорят, что тебя то ли брат убил, то ли сам убился, то ли тебя в детдом забрали, а мать ваша в дурке вроде. Я ходил в детдом, что в городе у нас, там сказали, что нет у них такой. Искал. А ты вот тут…
Ой, как интересно. Они знакомы, оказывается. Вера умоляюще посмотрела на Нину, на меня.
— Мам, тёть Аня, можно Витёк останется? Холодно же на улице? А я все-все расскажу, вот только он пусть поест, ладно?
Я хмыкнула, кивнула головой в сторону умывальника, пусть руки и лицо умывает, и за стол. Коля, не выдержал, захохотал в полный голос.
— Не, ну ты даёшь, сестрёнка! Точно наша порода! Тётенька, дайте напиться, а то так кушать хочется, аж переночевать негде!
Умытый и без жуткой куртешки Витяй оказался худющим, мосластным пацаном, бледноватым немного, возможно, анемия от недоедания, наша Верочка тоже такая же была вначале. Но кое-какая мускулатура явно прослеживалась, не совсем уж дохляк. Усаженный за стол, мальчишка ел быстро, но не жадно, аккуратно. А Вера, присев рядом с нами, рассказывала историю этого Гавроша, точнее, историю двоих ненужных детей. История была проста и жестока в своей простоте. Они росли в одном дворе, только в соседних домах. Витяя тогда просто звали Витькой или Витёк. Он был немного старше, чем Вера, поэтому относился к ней слегка покровительственно. В углу двора, за металлическими старыми гаражами, у них было свое тайное местечко. Когда дома становилось совсем невмоготу, Вера прибегала туда. Витёк, как мог, утешал девочку. Иногда, несмотря на теткины крики про "оглоеда", притаскивал из дома немудрящую снедь и кормил оголодавшую Веру. Самому Витьку тоже приходилось несладко. Годовалого Витька его непутёвая мать бросила на попечение сестры и исчезла.
И больше ни слуху, ни духу о ней не было. Тетка быстро подсуетилась, оформила опеку над мальчишкой, а потом и сиротское пособие. Несмотря на получаемые деньги, парнишку постоянно попрекали в теткиной семье куском хлеба, одевали по принципу — носи, что осталось. Подросшего Витька тетка приспособилась с весны и до осени отправлять в заброшенную деревню, где у нее был старый бабкин дом. Имелся огород, небольшой хлев. В огороде сажали картошку, в хлеву летом держали кур, кроликов, пару поросят. Картофель, простые овощи типа моркови, капусты — тетка всю осень и зиму продавала на рынке. Поздней осенью теткин муж забивал всю живность и тоже продавали. А ухаживать за огородом и хозяйством должен быть Витька. Кормил животных, полол сорняки, поливал овощи водой из древнего колодца с журавлем. Когда был поменьше, чуть не утонул в нем, тяжёлое ведро перетянуло тщедушного мальчишку. Пока по соседству ещё жили три бабушки — старожилы этой деревни, было ещё ничего, они жалели его, подкармливали пирогами, подсказывали дельные советы по хозяйству. А в это лето Витька остался в деревне один — две соседки умерли, а третью, несмотря на сопротивление, увезли в город внуки. Вернувшийся в город перед началом учебного года (кто-то из соседей пожаловался в опеку, что Витька пропускает учебу), Витёк узнал новости о своей маленькой подружке, искал ее, не нашел. В это время и подобрали Витьку бравые ребята из местных бандюков. Так он из Витька стал брутальным Витяем. Собственно, бы